(no subject)
uta_kryakva пишет:
Пограничной организации клиент совершенно бессознательно, но верной дорогой, уверенно ведет терапевта к тому, чтобы он мог пережить то, что пережил с родителями в детстве сам клиент. Клиент не может рассказать об этом словами, так как может быть, это случилось с ним еще до того, как появились слова, либо эта ситуация была столь остро невыносима, что полностью вытеснена и забыта им-сознательным.
С помощью такого механизма психической защиты как проективная идентификация, клиент обращается с терапевтом каким-то специальным образом, чтобы терапевт мог чувствуя сам, узнать историю этого клиента так, как этот клиент может её рассказать - не словами.
Это переживается терапевтами как интенсивнейший по силе контртрансфер, в котром может устоять лишь абсолютно проработанный в этом конкретном месте (чувстве, ситуации) терапевт. Потому как чувства в этом контрпереносе могут быть психотической интенсивности.
Моими терапевтами это переживалось как "черная кошмарная дыра", "агония", "невозможность ничего сделать, так как лишены самих себя", "желание умереть, если я сама не уйду, не исчезну", и так далее, в чувствах это было полное тотальное отчаяние, дикая ярость и желание уйти самим или куда-то деть меня и меня никогда больше не видеть, дабы не убивать. Отвержение, поскольку ничего иного здесь невозможно.
Вот таким вот образом, очень правильно для пограничного клиента, я рассказывала им то, что я пережила. И более чем рассказывала - давала это пережить самим, взрослым, адекватным, обученным людям.
Я поняла, на что я тогда надеялась - они как-то с этим справятся и я смогу по их примеру тоже научиться с этим справляться.
Теперь я знаю, что это были чувства моей матери, когда она попала в свою травму в тот момент, когда я больше всего нуждалась в её поддержке и без этой поддержки дальнейшая жизнь представлялась мне невозможной, слишком маленькой я тогда была.
Переживания,которые уже давно были на поверхности но читались с большим трудом (сквозь мутное стекло),проступили отчетливо, контурно. И, надеюсь, останутся со мной насовсем.
Все вдруг совпало и стало кристально ясным,словно хаотично движущиеся в пространстве части головоломки замедлились, остановились в пронзительно звонкой тишине,и ,с шипением которое бывает перед хлопком взрывающейся лампочки и следующей умерщвляющей темнотой - вдруг эти части притянулись и схлопнулись в настолько очевидную картинку,конфигурацию,ИСТОРИЮ.. Что психосоматическая слепоглухота,в которой я пребывала все это время,которую считала "домом",крепостью,пристанищем прекратила быть пригодной для жизни впринципе.
И вот,из этой отчетливости и абсолютной тишины я слышу свой первый вопрос:
КАК я буду жить дальше?!
Это как если бы Вы вдруг оказались в летнем платьице в Ханты-Мансийске.
Это как если бы Вы очень сильно ненавидели свою мать всю свою сознательную жизнь,а в ЭТОТ момент осознали, что ненависть-это обман,что ненависть Вы выбрали потому, что ее Вы можете вынести,выдержать,жить в ней. А вот бездну безответной любви к своей матери,бездну отчаяния,одиночества и страха рядом с ней - не выдержите.
Не помню,когда я сломалась и перестала чувствовать вообще что-либо. Скорее всего это было в совсем раннем возрасте,и было это как перелом ноги,о котором я также ничего не помню, хотя знаю мельчайшие подробности (со слов своих тетушек). Помню лишь затравленный взгляд матери, непроходящую маску горя у нее на лице,отсутствие интонаций в голосе ,вспышки гнева,слезы раскаяния, свою нарастающую тревогу рядом с ней и парализующую беспомощность.Сострадание к матери,сочувствие,глубокая печаль,нежелание жить и страх перед смертью- вот то единственное,что я могла разделить с ней. Только так я могла быть к ней ближе,в совместном угасании.
Чувства нарастали интенсивно,перерастая в смутный гул в голове ,сменивший телесную чувствительность. Гул,бессвязные мысли по кругу,потеря концентрации,потеря внутренней опоры=поиск внешних успокайвающих средств. Хорошо помню,как запела вслух. Пела все подряд,особенно перед сном. Пела,и,черт.. как ясно сейчас вспомнила! Я укачивала себя перед сном,-как такое можно было забыть вообще?
Ритмично,в такт песне,поворачивая голову вправо-влево на подушке,до головокружения,и так долго,пока не засыпала.
А потом я выбрала ненависть. Наверное потому,что ненависть делала меня отдельной,спасала от слияния и мыслей о смерти. Я находила в ней "злость для жизнь", в гневе много энергии. В гневе много энергии,чтобы отталкиваться и всплывать. К сожалению,единственно доступной для меня лет до двадцати.
Как выматывают инсайты, я почти сплю.. Подытожу,пожалуй,проструктуризирую.
Началось все вот так , так и так ,с шевеления осколка,стремления к изоляции, инсайта о "мертвой матери". В продолжении были: беспокойство,бессонницы и изоляция от внешнего. Сегодня же ,надеюсь,будет сон без кошмаров. Вернее,работа окончена,и возможно мне удастся полетать:)
Черт,пунктуация-не самое сильное мое место)
Пограничной организации клиент совершенно бессознательно, но верной дорогой, уверенно ведет терапевта к тому, чтобы он мог пережить то, что пережил с родителями в детстве сам клиент. Клиент не может рассказать об этом словами, так как может быть, это случилось с ним еще до того, как появились слова, либо эта ситуация была столь остро невыносима, что полностью вытеснена и забыта им-сознательным.
С помощью такого механизма психической защиты как проективная идентификация, клиент обращается с терапевтом каким-то специальным образом, чтобы терапевт мог чувствуя сам, узнать историю этого клиента так, как этот клиент может её рассказать - не словами.
Это переживается терапевтами как интенсивнейший по силе контртрансфер, в котром может устоять лишь абсолютно проработанный в этом конкретном месте (чувстве, ситуации) терапевт. Потому как чувства в этом контрпереносе могут быть психотической интенсивности.
Моими терапевтами это переживалось как "черная кошмарная дыра", "агония", "невозможность ничего сделать, так как лишены самих себя", "желание умереть, если я сама не уйду, не исчезну", и так далее, в чувствах это было полное тотальное отчаяние, дикая ярость и желание уйти самим или куда-то деть меня и меня никогда больше не видеть, дабы не убивать. Отвержение, поскольку ничего иного здесь невозможно.
Вот таким вот образом, очень правильно для пограничного клиента, я рассказывала им то, что я пережила. И более чем рассказывала - давала это пережить самим, взрослым, адекватным, обученным людям.
Я поняла, на что я тогда надеялась - они как-то с этим справятся и я смогу по их примеру тоже научиться с этим справляться.
Теперь я знаю, что это были чувства моей матери, когда она попала в свою травму в тот момент, когда я больше всего нуждалась в её поддержке и без этой поддержки дальнейшая жизнь представлялась мне невозможной, слишком маленькой я тогда была.
Переживания,которые уже давно были на поверхности но читались с большим трудом (сквозь мутное стекло),проступили отчетливо, контурно. И, надеюсь, останутся со мной насовсем.
Все вдруг совпало и стало кристально ясным,словно хаотично движущиеся в пространстве части головоломки замедлились, остановились в пронзительно звонкой тишине,и ,с шипением которое бывает перед хлопком взрывающейся лампочки и следующей умерщвляющей темнотой - вдруг эти части притянулись и схлопнулись в настолько очевидную картинку,конфигурацию,ИСТОРИЮ.. Что психосоматическая слепоглухота,в которой я пребывала все это время,которую считала "домом",крепостью,пристанищем прекратила быть пригодной для жизни впринципе.
И вот,из этой отчетливости и абсолютной тишины я слышу свой первый вопрос:
КАК я буду жить дальше?!
Это как если бы Вы вдруг оказались в летнем платьице в Ханты-Мансийске.
Это как если бы Вы очень сильно ненавидели свою мать всю свою сознательную жизнь,а в ЭТОТ момент осознали, что ненависть-это обман,что ненависть Вы выбрали потому, что ее Вы можете вынести,выдержать,жить в ней. А вот бездну безответной любви к своей матери,бездну отчаяния,одиночества и страха рядом с ней - не выдержите.
Не помню,когда я сломалась и перестала чувствовать вообще что-либо. Скорее всего это было в совсем раннем возрасте,и было это как перелом ноги,о котором я также ничего не помню, хотя знаю мельчайшие подробности (со слов своих тетушек). Помню лишь затравленный взгляд матери, непроходящую маску горя у нее на лице,отсутствие интонаций в голосе ,вспышки гнева,слезы раскаяния, свою нарастающую тревогу рядом с ней и парализующую беспомощность.Сострадание к матери,сочувствие,глубокая печаль,нежелание жить и страх перед смертью- вот то единственное,что я могла разделить с ней. Только так я могла быть к ней ближе,в совместном угасании.
Чувства нарастали интенсивно,перерастая в смутный гул в голове ,сменивший телесную чувствительность. Гул,бессвязные мысли по кругу,потеря концентрации,потеря внутренней опоры=поиск внешних успокайвающих средств. Хорошо помню,как запела вслух. Пела все подряд,особенно перед сном. Пела,и,черт.. как ясно сейчас вспомнила! Я укачивала себя перед сном,-как такое можно было забыть вообще?
Ритмично,в такт песне,поворачивая голову вправо-влево на подушке,до головокружения,и так долго,пока не засыпала.
А потом я выбрала ненависть. Наверное потому,что ненависть делала меня отдельной,спасала от слияния и мыслей о смерти. Я находила в ней "злость для жизнь", в гневе много энергии. В гневе много энергии,чтобы отталкиваться и всплывать. К сожалению,единственно доступной для меня лет до двадцати.
Как выматывают инсайты, я почти сплю.. Подытожу,пожалуй,проструктуризирую.
Началось все вот так , так и так ,с шевеления осколка,стремления к изоляции, инсайта о "мертвой матери". В продолжении были: беспокойство,бессонницы и изоляция от внешнего. Сегодня же ,надеюсь,будет сон без кошмаров. Вернее,работа окончена,и возможно мне удастся полетать:)
Черт,пунктуация-не самое сильное мое место)