Мой 2012
Тридцать четыре. Тридцать четыре квартиры и гостиницы, где в этом году пришлось распаковывать и собирать чемоданы или дорожные сумки, на одну ночь или на пару месяцев. Такой вот выдался год дорог. Короткие встречи между прилетом и регистрацией, мент в зоне досмотра вежливо интересуется: «У Вас в портфеле деньги? - Да. - Много? - Смотря что значит «много»…»
Навигатор на передней панели. Европейские автобаны, усыпляющие своей безопасностью и федеральные, мать их, российские трассы, где двухтонный джип едва ли не сбрасывает в кювет на очередном буераке. Мечта молодости: выпить кофе ночью в столице Урала, позавтракать вкуснейшими сосисками в аэропорту Рузине, терминал, обслуживающий страны Шенгенского соглашения, пообедать на мадридской улице, а вечером пить вино, глядя на закат на Средиземном море. Мечты, бывает, сбываются!
Ночной северный лес, заброшенная просека, никакой цивилизации вокруг, «Недалеко же по GPS до поселка, где же та своротка, черт побери?», двое едут вперед в надежде, что этот поворот - наконец то тот, который выведет, а не закончится тупиком, как десяток предыдущих. Остаюсь на развилке ждать отставших. Мелкий дождь, прижимаю полные воды берцы к горячему движку, согреться бы! Намокшие сигареты, зажигалка в непромокаемом кармане - огромная ценность. Совершенная тишина и темнота вокруг, настоящая тайга, зайчонок выскочил в полосу света от фар и не может понять, что за драндулет тарахтит посреди его леса.
Теплая летняя ночь, город наконец то пустеет, ведущий ускоряется, 120… 130… 140…, невольно пригибаешься к рулю ниже и ниже, забудь все, что ты раньше знал о скорости, в повороте надо закладываться, вот что, оказывается, значит, «держать жизнь в своих руках»!
Удивительная роспись собора в Альби, создающая объемный эффект (13 век, между прочим), магия безусловно живых скульптур Микеланджело, энергетика денег, заряжающая атмосферу миланских улиц, раззолоченные витрины, толпа мечущихся от вывески к вывеске граждан. Шикарный мерседес, выдвигающийся из ворот ...надцатого века, мощные мотоциклы и тест-драйв феррари у стен сумасшедше-красивого собора. Старая римская дорога в Нарбонне, паутина улочек в замке Кастельно. Утренняя набережная Биаррицца, солнце над Атлантикой, знаменитый маяк возвышается над скалой. И Енисей, совсем скрытый под дымкой в тридцатипятиградусный мороз.
- А устрицы у вас здесь продают совсем как раки на Волге! Также полиэтиленовый пакет взвешивают на ручных весах. Только вместо пива - белое вино…
- Еще нужен ржаной хлеб и обязательно соленое сливочное масло.
Мишленовские заведения, Джордж, управляющий морского ресторана La Rina в Генуе, настоящий метр итальянского гостеприимства, седой, в костюме и ярко-красном галстуке, рекомендует вино к рыбе по-лигурийски. Но трудно найти что то вкуснее, чем муксун горячего копчения после каталки в Шерегеше!
Бабье дето в Тагиле, why not, штабные помещения наэлектризованы до предела, смс-диалог в два часа ночи «Ты нужна мне прямо сейчас - Приезжай». Как пел Высоцкий: «А я забыл когда был дома, Спутал ночи и рассветы. Это омут, ох это омут - Бабье лето, бабье лето». Дурацкий диван все время ломается, это кто сейчас говорит те самые, давно запрещенные самому себе, слова?
Цифры на графике «результаты голосования» замерли на сногсшибательной отметке, штабной двор, сернистый запах выброса предприятия «Коксохим» причудливым образом кажется запахом победы, смешавшись с ароматом ее духов.
Октябрьская Москва, дождь повсюду. То есть уже и не дождь собственно, а облако мельчайших капель воды, которые роятся в воздухе, залетают под козырек вновь купленной дурацкой кепки, сыростью проникают под куртку, просачиваются сквозь ботинки.
Красно-белые ленты натянуты вдоль проезжей части, машины ДПС через каждые пятьдесят метров.
- Здесь нет парковки! Парковка запрещена! - завывание сирен, резкое и агрессивное.
Тверская неожиданным пустеет, словно переводя дух, готовясь к скорому уже вечернему наводнению. Пустота вокруг разрастается, оставляя наедине с беспощадным молчанием коммуникационных устройств.
Недежурный комплимент на прощание:
- Текст очень хорош. По-настоящему цепляет. Только он показался мне похожим на крик.
Сумрачный лес, пронизывающий осенний ветер, битый час без толку стою на номере, похмелье побуждает думать о смыслах и судьбе. Выстрелы вдалеке, заливаются лаем собаки, кровь на снегу, «далеко не должен уйти», - кричит егерь. Ноги проваливаются в незамерзшую еще грязь под свежим снегом, глина липнет к сапогам, бежим по следу. Казавшаяся недавно такой тяжелой двустволка добавляет сил. А потом водка под сало и задремать на скамейке уазика-буханки. И сладкий запах свежей крови.
И снова дорога, фуры ползут через перевал, грязь летит в лобовое стекло, наваливается усталость, с водителем ночью нужно разговаривать!
Сколько же всего случилось за один год… Сколько всего было… И были всего три слова.
Жизнь, все-таки, ужасно интересная штука! С Новым Годом!