Вера Мухина, Надежда Ламанова и не только
Верочка Мухина родилась 1 июля 1889 года в семье зажиточного русского купца, который очень уважал творчество и даже меценатствовал. Ее молодость была насыщена обычными девичьими развлечениями - балами, нарядами. Она хорошо рисовала, писала стихи, путешествовала по Европе, одним словом, вела приятную жизнь наследницы.
Возможно, мы бы так никогда и не получили легендарный монумент «Рабочий и колхозница», если бы не печальное событие: катаясь с горки на Рождество, девушка получила тяжелое увечье. Красивое личико было обезображено, и даже французские врачи, колдовавшие над ним несколько месяцев, не смогли вернуть его миловидность. Некогда прелестные черты приобрели мужиковатость, но в то же время обрели силу и волю.
Терять ей уже нечего, решила Верочка, и, оплакав свою красоту и шансы на замужество, отправилась учиться на скульптора в мастерской знаменитого Эмиля Антуана Бурделя, ученика Родена. Сцепив зубы, она так усердно занималась ваянием, что очень скоро стала лучшей.
Сегодня имя Веры Мухиной, одного из самых именитых скульпторов советской эпохи, ассоциируется в основном с монументом "Рабочий и колхозница";.
[Образованные, нормальные, люди могут вспомнить и другие её работы]
Образованные, нормальные, люди могут вспомнить и другие её работы - например, памятник Чайковскому у Московской Консерватории.
Или изумительное надгробие на могиле Леонида Витальевича Собинова на Новодевичьем
Или памятник Максиму Горькому у Белорусского вокзала.
как было гармонично!
Однако Мухина занималась не только монументальным искусством! Были в её биографии и страницы, связанные с модой.
Началось всё с театра. Ещё в 1915-16 Мухина создала ряд эскизов декораций и костюмов для нескольких спектаклей Камерного театра.
Алиса Коонен в "Покрывале Пьеретты" выступала в многослойном платье, напоминающем лепестки цветка - по эскизу Мухиной. На самом деле в театр молодая Вера Игнатьевна тогда пришла заниматься тем, что её увлекало больше всего - лепкой, однако и в костюмах попробовать себя тоже оказалось интересно.
Алиса Коонен в роли Пьеретты. Спектакль «Покрывало Пьеретты»
с сайта Виртуальный музей Надежды Ламановой
Алиса Георгиевна Коонен, одевалась у Надежды Петровны. Платья Алисы Коонен работы мастерской Ламановой сохранились в Музее Москвы, а пелерина из петушиных перьев неизвестной мастерской находится в коллекции Александра Васильева
На рубеже 1900-1910-х годов, когда левое искусство еще только зарождалось в недрах российской культуры, ведущее место в художественной жизни страны занимал «Союз русских художников». Главной темой художников «Союза» была Россия, ее история, природа, культура, быт. Поэтому не случайно творческий путь Веры Мухиной, которой исполнился 21 год, начался в 1910 году в мастерской одного из самых известных русских живописцев, члена «Союза» - Константина Федоровича Юона (1875-1958).
Существует мнение, что и Александра Экстер училась в той же студии, где и могла познакомиться с Мухиной. Однако документальных подтверждений этому нет. Более того, в 1910-1911 годах, когда Мухина училась в мастерской Юона, Экстер предпочитала уже французских «учителей» - она подолгу бывала в Париже, где имела мастерскую. В работах все более и более отчетливо проявлялось влияние кубизма. Со многими из кубистов - П. Пикассо, Ж. Браком, Ф. Леже и другими - она была дружна.
В эти годы пути Мухиной и Экстер часто пересекались, но знакомство их состоялось все-таки несколько позже. А в мастерской К.Ф. Юона Мухина обрела двух близких подруг, своих первых товарищей по искусству - Надежду Андреевну Прутковскую (по мужу - Удальцову) и Любовь Сергеевну Попову. Именно Попова и познакомит Мухину с Экстер. А Экстер познакомит Веру Игнатьевну с Надеждой Петровной.
Знакомство Мухиной и Экстер состоялось, наконец, в 1916 году во время работы над спектаклем «Фамира Кифаред» по пьесе русского поэта И. Анненского в Московском Камерном театре. О своем знакомстве с Экстер в театре Таирова Мухина вспоминает:
«Еще в шестнадцатом году мне пришлось познакомиться с Александрой Александровной Экстер, которая оказала большое влияние на мою жизнь. Как-то Любовь Сергеевна Попова сказала мне: «А вот Экстер в Камерном театре ставит «Фамиру Кифаред» Анненского. Там нужна лепка, не хочешь ли попробовать?» Я до этого никогда больших вещей не делала, говорю: «Не одолею». Все же пошла, познакомилась с Экстер, потом подружились. Надо было вылепить всю раму вокруг сцены <…>»
Работа В. Мухиной в Камерном театре не ограничилась «Фамирой Кифаред». До премьеры «Фамиры Кифаред» она сделала, как сама говорила, «для Асеньки» (так она называла А. Экстер) костюм Пьеретты для Алисы Коонен к пантомиме «Покрывало Пьеретты» в постановке А. Таирова и в оформлении А. Арапова.
подробно прочитать на сайте, посвящённом Ламановой
Позднее три художницы - Александра Экстер, Вера Попова (сестра ещё одного прекрасного мастера, Любови Поповой) и Вера Мухина объединились и создали артель. Как вспоминала Вера Игнатьевна, "мы делали разнообразные шляпы, сумки, пояса и другие декоративные вещи из крашеной рогожки и мочала". Это самое начало 1920-х - можете представить, насколько туго было тогда с материалами для модных товаров.
Эскизы костюмов к неосуществленной постановке драматической поэмы Сэма Бенелли «Ужин Шуток».
Поразительно, как точно и тонко поняла Мухина идеи Таирова, поразительно потому, что никогда до этого она не работала в театре, не знала его. Но ее дебют оказался лишенным и тени дилетантизма, наоборот, в нем все выдавало уверенность и ясное понимание природы театрального образа.
Мухина, к слову, в «Покрывале Пьеретты» не намерена была скрывать ни то, что она скульптор, ни то, что в это время ее, может быть, более всего занимают идеи кубизма. В костюме Пьеретты очевидны реминисценции ряда кубистических работ, в первую очередь, наверное, «Королевы Изабо» и «Дамы с веером» Пикассо. Дебют скульптора в Камерном театре не был запланирован заранее. Таирову необходим был художник, в тот момент не причастный к эстетике Камерного театра. Правда, сказать, что для Камерного театра в это время Мухина была художником «со стороны», не совсем верно. Уже несколько месяцев она работала над скульптурным решением портала Камерного театра. Вместе с новым занавесом этот портал предполагалось продемонстрировать зрителям на премьере «Фамиры-кифареда» Иннокентия Анненского 1916 года. После «Фамиры-кифареда» Мухина уже ощущала себя в Камерном театре своей и болезненно переживала провал следующей премьеры - «Ужин шуток» Сэма Бенелли.
Когда сегодня один за другим рассматриваешь листы эскизов костюмов и подготовительных рисунков к «Ужину шуток», невозможно отделаться от ощущения, что спектакль состоялся: в эскизах оказались запечатленными энергия спектакля, характер мизансцен, динамика событий. Главным источником инспираций мухинского «Ужина шуток» был Боттичелли. Хотя, бесспорно, в каких-то деталях можно найти подтверждения и иным импульсам, другим художническим привязанностям и увлечениям: Пизанелло, например, или Верроккьо.
почитать подробно здесь
Потом Вера Попова эмигрировала, а Экстер и Мухина продолжали работать в мастерской, которую он им оставила. Сама Вера Игнатьевна потом вспоминала: "В этой мастерской мы с Александрой Александровной старались заработать. Придумали делать пояса и шляпы из рогожи. Красили, отделывали эти пояса горохом - зеленые, красные, получались удивительные вещи. Экстер была знакома с Ламановой. Ламанова - невероятный новатор. Она восхитилась нашими шляпами и стала давать нам заказы",
Именно тогда Мухина подружилась с Надеждой Петровной Ламановой, легендарным кутюрье ещё дореволюционной эпохи. Она создавала тогда наряды и для императрицы Александры Фёдоровны, и для её сестры Елизаветы Фёдоровны, и для множества аристократок и представительниц богемы, и тоже сотрудничала с театром. А теперь, после революции, вливалась в новый мир.
Эту дружба длилась двадцать лет, вплоть до смерти Ламановой в 1941. "Я с ней дружу больше, чем с кем-либо. Часами могла беседовать с нею, сама - на стуле, Надежда Петровна в качалке, шутка ли - старше на двадцать восемь лет, а не ощущается разницы. Умная, легкая на подъем, а сколько вкуса, такта, обаяния!"
Возможно, именно эта дружба и подталкивала Мухину активно заниматься не только скульптурой, но и модой. Она принимала участие в работе "Мастерских современного костюма" (экспериментальной лаборатории новых форм одежды), секции костюма при Государственной Академии художественных наук. Вера Игнатьевна принимала участие при создании костюмов и в секции Государственной Академии Художественных Наук. А с 1933 года, со дня основания Московского Дома моделей одежды, Мухина стала членом его художественного совета. Модели спроектированных ею костюмов публиковались на страницах «Красной нивы».
«…Искусство должно войти в обиход практических вопросов и в различные отрасли нашей возрождаемой промышленности… Изящество внешности современного быта должно быть выявлено совместными усилиями, как художников-мастеров, так и руководителей современной промышленности. Искания художников и практические достижения последних должны дать ту форму красивого внешнего быта, которая соответствовала бы переживаемому времени», - декларировало «Ателье». Эти идеи были очень близки Вере Игнатьевне, считавшей, что «в окружающем человека мире все должно быть прекрасно, и поэтому для художника не существует и не может существовать мелочей».
В1923 году при тресте "Москвошвей" вышел первый, и, увы, единственный номер советский журнал мод «Ателье», задуманный как альтернатива дамским «путеводителям по парижским модам». Главной целью издания объявлялось «стремление к выявлению всего, что творчески прекрасно». В первом номере блистали такие имена как Анненков, Кустодиев, Ахматова, Петров-Водкин и многие другие деятели искусства.
В этом первом советском журнале мод и был опубликован эскиз платья из жёсткой шёлковой тафты. Эстрадное платье-бутон стало легендарным.
рассмотреть и полистать журнал здесь
В 1925 году вышел альбом "Искусство в быту". Надежда Петровна создавала модели и выступала как теоретик, а Мухина - как практик, зарисовывая их и дополняя. Альбом был предназначен не для профессиональных портних, а для обычных женщин. Красиво, практично, и... да, это искусство!
Именно здесь простым и доступным языком, лаконичными и понятными выкройками была сформулирована эта новая идея. Через несколько лет Ламанова сможет высказать ее и словесно: «для чего создается костюм, для кого, из какого материала». Этот принцип стал подлинным переворотом в искусстве моделирования костюма, ибо сформулировал новую программу целой важнейшей отрасли декоративного искусства, соответствовавшей характеру новой жизни.
В том же, 1925, году Мухина и Ламанова приняли участие во Всемирной выставке в Париже. Их простые платья (опять-таки представьте себе дефицит материалов!) всё равно смогли выделиться на фоне роскоши и блеска нарядов из мира Высокой моды. Так что работы Мухиной и Ламановой получили Гран при за "за национальную самобытность в сочетании с современным модным направлением".
Наряды Надежды Петровны и Веры Игнатьевны попали на выставку благодаря Лиле Брик и Эльзе Триоле, которые демонстрировали их на себе и привлекли к ним внимание общества.
Нелегкое дело - Ламановой и Мухиной приходится противостоять парижским веяниям, оттуда приходит мода на «птичий силуэт»: удлиненный сзади, зубчатый, подобный птичьему хвосту подол, узкую остроконечную обувь. В Париже платья шьются из шелка, парчи, атласа, отделываются мехом. В России такое могли позволить себе лишь очень немногие; полосатые спортивные майки, прямые хлопчатобумажные юбки, совсем короткие или, напротив, спускающиеся почти до полу, - вот в чем ходило большинство московских женщин.
В руках Ламановой и Мухиной были лишь дешевые, грубые материалы: суровое полотно, бязь, бумазея, солдатское сукно. Они создавали из них удобные и практичные модели, украшали их нарядными оторочками, вышивками. Художницы понимали тайну красоты русской народной одежды, стремились, как объявляло «Ателье», к сочетанию существующего направления европейской моды с национальными особенностями русского искусства. Орнаментировали платья аппликацией, тамбурным и гладевым шитьем, вводили в декор кайму крестьянских салфеток и полотенец. Вера Игнатьевна стилизовала «петушиный узор» - веселую народную вышивку. Образцы платьев, расшитых золотыми и серебряными петухами, передали «Кустэкспорту». И сразу же из Нидерландов пришел заказ на две тысячи таких моделей.
Вместе с Ламановой и Мухиной работали Давыдова, Прибыльская, Экстер. Давыдова и Прибыльская, обе с Украины, вышивали платья и блузы крестом - ярко, разноцветно. Экстер занималась изучением и интерпретацией исторического костюма - одежда народов разных стран и эпох стала для нее неисчерпаемым источником находок. В одном из платьев она использовала мотивы египетского искусства, в другом - цвета и ритмы итальянского Возрождения.
Работа в Кустэкспорте длилась на протяжении восьми лет - с 1924 вплоть до 1932 года, где Ламанова занималась использованием в современном костюме элементов русского народного искусства.
не забудьте зайти в Виртуальный музей Надежды Ламановой!
А в 1940-х Вера Игнатьевна продолжала создавать эскизы театральных костюмов.
«Электра» Эскиз костюма Клитемнестры» 1944
Все картинки из публикации Анастасии Мылевич
ещё почитать здесь
ранее по теме
Возможно, мы бы так никогда и не получили легендарный монумент «Рабочий и колхозница», если бы не печальное событие: катаясь с горки на Рождество, девушка получила тяжелое увечье. Красивое личико было обезображено, и даже французские врачи, колдовавшие над ним несколько месяцев, не смогли вернуть его миловидность. Некогда прелестные черты приобрели мужиковатость, но в то же время обрели силу и волю.
Терять ей уже нечего, решила Верочка, и, оплакав свою красоту и шансы на замужество, отправилась учиться на скульптора в мастерской знаменитого Эмиля Антуана Бурделя, ученика Родена. Сцепив зубы, она так усердно занималась ваянием, что очень скоро стала лучшей.
Сегодня имя Веры Мухиной, одного из самых именитых скульпторов советской эпохи, ассоциируется в основном с монументом "Рабочий и колхозница";.
[Образованные, нормальные, люди могут вспомнить и другие её работы]
Образованные, нормальные, люди могут вспомнить и другие её работы - например, памятник Чайковскому у Московской Консерватории.
Или изумительное надгробие на могиле Леонида Витальевича Собинова на Новодевичьем
Или памятник Максиму Горькому у Белорусского вокзала.
как было гармонично!
Однако Мухина занималась не только монументальным искусством! Были в её биографии и страницы, связанные с модой.
Началось всё с театра. Ещё в 1915-16 Мухина создала ряд эскизов декораций и костюмов для нескольких спектаклей Камерного театра.
Алиса Коонен в "Покрывале Пьеретты" выступала в многослойном платье, напоминающем лепестки цветка - по эскизу Мухиной. На самом деле в театр молодая Вера Игнатьевна тогда пришла заниматься тем, что её увлекало больше всего - лепкой, однако и в костюмах попробовать себя тоже оказалось интересно.
Алиса Коонен в роли Пьеретты. Спектакль «Покрывало Пьеретты»
с сайта Виртуальный музей Надежды Ламановой
Алиса Георгиевна Коонен, одевалась у Надежды Петровны. Платья Алисы Коонен работы мастерской Ламановой сохранились в Музее Москвы, а пелерина из петушиных перьев неизвестной мастерской находится в коллекции Александра Васильева
На рубеже 1900-1910-х годов, когда левое искусство еще только зарождалось в недрах российской культуры, ведущее место в художественной жизни страны занимал «Союз русских художников». Главной темой художников «Союза» была Россия, ее история, природа, культура, быт. Поэтому не случайно творческий путь Веры Мухиной, которой исполнился 21 год, начался в 1910 году в мастерской одного из самых известных русских живописцев, члена «Союза» - Константина Федоровича Юона (1875-1958).
Существует мнение, что и Александра Экстер училась в той же студии, где и могла познакомиться с Мухиной. Однако документальных подтверждений этому нет. Более того, в 1910-1911 годах, когда Мухина училась в мастерской Юона, Экстер предпочитала уже французских «учителей» - она подолгу бывала в Париже, где имела мастерскую. В работах все более и более отчетливо проявлялось влияние кубизма. Со многими из кубистов - П. Пикассо, Ж. Браком, Ф. Леже и другими - она была дружна.
В эти годы пути Мухиной и Экстер часто пересекались, но знакомство их состоялось все-таки несколько позже. А в мастерской К.Ф. Юона Мухина обрела двух близких подруг, своих первых товарищей по искусству - Надежду Андреевну Прутковскую (по мужу - Удальцову) и Любовь Сергеевну Попову. Именно Попова и познакомит Мухину с Экстер. А Экстер познакомит Веру Игнатьевну с Надеждой Петровной.
Знакомство Мухиной и Экстер состоялось, наконец, в 1916 году во время работы над спектаклем «Фамира Кифаред» по пьесе русского поэта И. Анненского в Московском Камерном театре. О своем знакомстве с Экстер в театре Таирова Мухина вспоминает:
«Еще в шестнадцатом году мне пришлось познакомиться с Александрой Александровной Экстер, которая оказала большое влияние на мою жизнь. Как-то Любовь Сергеевна Попова сказала мне: «А вот Экстер в Камерном театре ставит «Фамиру Кифаред» Анненского. Там нужна лепка, не хочешь ли попробовать?» Я до этого никогда больших вещей не делала, говорю: «Не одолею». Все же пошла, познакомилась с Экстер, потом подружились. Надо было вылепить всю раму вокруг сцены <…>»
Работа В. Мухиной в Камерном театре не ограничилась «Фамирой Кифаред». До премьеры «Фамиры Кифаред» она сделала, как сама говорила, «для Асеньки» (так она называла А. Экстер) костюм Пьеретты для Алисы Коонен к пантомиме «Покрывало Пьеретты» в постановке А. Таирова и в оформлении А. Арапова.
подробно прочитать на сайте, посвящённом Ламановой
Позднее три художницы - Александра Экстер, Вера Попова (сестра ещё одного прекрасного мастера, Любови Поповой) и Вера Мухина объединились и создали артель. Как вспоминала Вера Игнатьевна, "мы делали разнообразные шляпы, сумки, пояса и другие декоративные вещи из крашеной рогожки и мочала". Это самое начало 1920-х - можете представить, насколько туго было тогда с материалами для модных товаров.
Эскизы костюмов к неосуществленной постановке драматической поэмы Сэма Бенелли «Ужин Шуток».
Поразительно, как точно и тонко поняла Мухина идеи Таирова, поразительно потому, что никогда до этого она не работала в театре, не знала его. Но ее дебют оказался лишенным и тени дилетантизма, наоборот, в нем все выдавало уверенность и ясное понимание природы театрального образа.
Мухина, к слову, в «Покрывале Пьеретты» не намерена была скрывать ни то, что она скульптор, ни то, что в это время ее, может быть, более всего занимают идеи кубизма. В костюме Пьеретты очевидны реминисценции ряда кубистических работ, в первую очередь, наверное, «Королевы Изабо» и «Дамы с веером» Пикассо. Дебют скульптора в Камерном театре не был запланирован заранее. Таирову необходим был художник, в тот момент не причастный к эстетике Камерного театра. Правда, сказать, что для Камерного театра в это время Мухина была художником «со стороны», не совсем верно. Уже несколько месяцев она работала над скульптурным решением портала Камерного театра. Вместе с новым занавесом этот портал предполагалось продемонстрировать зрителям на премьере «Фамиры-кифареда» Иннокентия Анненского 1916 года. После «Фамиры-кифареда» Мухина уже ощущала себя в Камерном театре своей и болезненно переживала провал следующей премьеры - «Ужин шуток» Сэма Бенелли.
Когда сегодня один за другим рассматриваешь листы эскизов костюмов и подготовительных рисунков к «Ужину шуток», невозможно отделаться от ощущения, что спектакль состоялся: в эскизах оказались запечатленными энергия спектакля, характер мизансцен, динамика событий. Главным источником инспираций мухинского «Ужина шуток» был Боттичелли. Хотя, бесспорно, в каких-то деталях можно найти подтверждения и иным импульсам, другим художническим привязанностям и увлечениям: Пизанелло, например, или Верроккьо.
почитать подробно здесь
Потом Вера Попова эмигрировала, а Экстер и Мухина продолжали работать в мастерской, которую он им оставила. Сама Вера Игнатьевна потом вспоминала: "В этой мастерской мы с Александрой Александровной старались заработать. Придумали делать пояса и шляпы из рогожи. Красили, отделывали эти пояса горохом - зеленые, красные, получались удивительные вещи. Экстер была знакома с Ламановой. Ламанова - невероятный новатор. Она восхитилась нашими шляпами и стала давать нам заказы",
Именно тогда Мухина подружилась с Надеждой Петровной Ламановой, легендарным кутюрье ещё дореволюционной эпохи. Она создавала тогда наряды и для императрицы Александры Фёдоровны, и для её сестры Елизаветы Фёдоровны, и для множества аристократок и представительниц богемы, и тоже сотрудничала с театром. А теперь, после революции, вливалась в новый мир.
Эту дружба длилась двадцать лет, вплоть до смерти Ламановой в 1941. "Я с ней дружу больше, чем с кем-либо. Часами могла беседовать с нею, сама - на стуле, Надежда Петровна в качалке, шутка ли - старше на двадцать восемь лет, а не ощущается разницы. Умная, легкая на подъем, а сколько вкуса, такта, обаяния!"
Возможно, именно эта дружба и подталкивала Мухину активно заниматься не только скульптурой, но и модой. Она принимала участие в работе "Мастерских современного костюма" (экспериментальной лаборатории новых форм одежды), секции костюма при Государственной Академии художественных наук. Вера Игнатьевна принимала участие при создании костюмов и в секции Государственной Академии Художественных Наук. А с 1933 года, со дня основания Московского Дома моделей одежды, Мухина стала членом его художественного совета. Модели спроектированных ею костюмов публиковались на страницах «Красной нивы».
«…Искусство должно войти в обиход практических вопросов и в различные отрасли нашей возрождаемой промышленности… Изящество внешности современного быта должно быть выявлено совместными усилиями, как художников-мастеров, так и руководителей современной промышленности. Искания художников и практические достижения последних должны дать ту форму красивого внешнего быта, которая соответствовала бы переживаемому времени», - декларировало «Ателье». Эти идеи были очень близки Вере Игнатьевне, считавшей, что «в окружающем человека мире все должно быть прекрасно, и поэтому для художника не существует и не может существовать мелочей».
В1923 году при тресте "Москвошвей" вышел первый, и, увы, единственный номер советский журнал мод «Ателье», задуманный как альтернатива дамским «путеводителям по парижским модам». Главной целью издания объявлялось «стремление к выявлению всего, что творчески прекрасно». В первом номере блистали такие имена как Анненков, Кустодиев, Ахматова, Петров-Водкин и многие другие деятели искусства.
В этом первом советском журнале мод и был опубликован эскиз платья из жёсткой шёлковой тафты. Эстрадное платье-бутон стало легендарным.
рассмотреть и полистать журнал здесь
В 1925 году вышел альбом "Искусство в быту". Надежда Петровна создавала модели и выступала как теоретик, а Мухина - как практик, зарисовывая их и дополняя. Альбом был предназначен не для профессиональных портних, а для обычных женщин. Красиво, практично, и... да, это искусство!
Именно здесь простым и доступным языком, лаконичными и понятными выкройками была сформулирована эта новая идея. Через несколько лет Ламанова сможет высказать ее и словесно: «для чего создается костюм, для кого, из какого материала». Этот принцип стал подлинным переворотом в искусстве моделирования костюма, ибо сформулировал новую программу целой важнейшей отрасли декоративного искусства, соответствовавшей характеру новой жизни.
В том же, 1925, году Мухина и Ламанова приняли участие во Всемирной выставке в Париже. Их простые платья (опять-таки представьте себе дефицит материалов!) всё равно смогли выделиться на фоне роскоши и блеска нарядов из мира Высокой моды. Так что работы Мухиной и Ламановой получили Гран при за "за национальную самобытность в сочетании с современным модным направлением".
Наряды Надежды Петровны и Веры Игнатьевны попали на выставку благодаря Лиле Брик и Эльзе Триоле, которые демонстрировали их на себе и привлекли к ним внимание общества.
Нелегкое дело - Ламановой и Мухиной приходится противостоять парижским веяниям, оттуда приходит мода на «птичий силуэт»: удлиненный сзади, зубчатый, подобный птичьему хвосту подол, узкую остроконечную обувь. В Париже платья шьются из шелка, парчи, атласа, отделываются мехом. В России такое могли позволить себе лишь очень немногие; полосатые спортивные майки, прямые хлопчатобумажные юбки, совсем короткие или, напротив, спускающиеся почти до полу, - вот в чем ходило большинство московских женщин.
В руках Ламановой и Мухиной были лишь дешевые, грубые материалы: суровое полотно, бязь, бумазея, солдатское сукно. Они создавали из них удобные и практичные модели, украшали их нарядными оторочками, вышивками. Художницы понимали тайну красоты русской народной одежды, стремились, как объявляло «Ателье», к сочетанию существующего направления европейской моды с национальными особенностями русского искусства. Орнаментировали платья аппликацией, тамбурным и гладевым шитьем, вводили в декор кайму крестьянских салфеток и полотенец. Вера Игнатьевна стилизовала «петушиный узор» - веселую народную вышивку. Образцы платьев, расшитых золотыми и серебряными петухами, передали «Кустэкспорту». И сразу же из Нидерландов пришел заказ на две тысячи таких моделей.
Вместе с Ламановой и Мухиной работали Давыдова, Прибыльская, Экстер. Давыдова и Прибыльская, обе с Украины, вышивали платья и блузы крестом - ярко, разноцветно. Экстер занималась изучением и интерпретацией исторического костюма - одежда народов разных стран и эпох стала для нее неисчерпаемым источником находок. В одном из платьев она использовала мотивы египетского искусства, в другом - цвета и ритмы итальянского Возрождения.
Работа в Кустэкспорте длилась на протяжении восьми лет - с 1924 вплоть до 1932 года, где Ламанова занималась использованием в современном костюме элементов русского народного искусства.
не забудьте зайти в Виртуальный музей Надежды Ламановой!
А в 1940-х Вера Игнатьевна продолжала создавать эскизы театральных костюмов.
«Электра» Эскиз костюма Клитемнестры» 1944
Все картинки из публикации Анастасии Мылевич
ещё почитать здесь
ранее по теме