ко дню рождения Александра Фёдоровича Шорина
«В самом начале войны на Южном фронте была создана бригада «Последних известий» Всесоюзного радио, одна из первых получившая звукозаписывающую аппаратуру.
Прадед нашего магнитофона - шоринофон - был далеко не совершенен. Огромные расстояния, преодолеваемые на трясучей, с грехом пополам переоборудованной полуторке, оказывали на него губительное действие. Но фронтовик-шоринофон прилежно нес свою солдатскую службу. Когда же аппаратура, не выдержав непосильного напряжения, надолго замолкала в ожидании ремонта или замены, приходилось действовать пером, в общем строю военных журналистов.
На шоринофон были записаны рассказы солдат и офицеров знаменитой Шепетовской дивизии и ее командира, кавалеристов генерала А. Ф. Бычковского, летчиков Героя Советского Союза С. Г. Гетьмана, знаменитого снайпера Максима Брыксина, его боевых друзей и других героев. Большая радиопередача «День Южного фронта» была посвящена подвигам воинов, представлявших все рода войск. Записывали мы и рассказы пленных».
Военный корреспондент Великой Отечественной войны
Аркадий Фрам.
Шоринофон, автором которого является Александр Фёдорович Шорин - советский изобретатель в области техники связи, звуковой кинематографии и телемеханики. Доктор технических наук, профессор, лауреат Сталинской премии первой степени за 1941 год.
А. Ф. Шорин занимался радиотехникой, телеграфией и звукозаписью. Он - автор буквопечатающего телеграфного аппарата (1928), системы фотографической звукозаписи для звукового кино (1928) и механической записи и воспроизведения звука (шоринофон, 1932-34) и др.
Вплоть до конца 1950-х гг. шоринофоны использовались в радиовещании для воспроизведения записей, выполненных ранее.
источник
5 декабря исполнилось 126 лет со дня рождения советского изобретателя в области техники связи, звуковой кинематографии и телемеханики Александра Федоровича Шорина. Именно ему кинематограф обязан появлению звукового кино
Александр Федорович Шорин родился в 1890 г. в семье крестьянина-бедняка, переехавшей на работу в город. Детство провел в Петрограде, где учился в начальной школе, четырехклассном и техническом железнодорожном училище; он окончил каждое из них первым учеником с наградой.
После окончания в 1908 г. технического училища А. Ф. Шорин служил на электростанции Северо-Западной ж. д., где работал в должности машиниста, старшего машиниста и старшего техника на распределительном щите.
В 1911 г., сдав экстерном экзамен на аттестат зрелости, Александр Федорович поступил в Электротехнический институт, который окончил лишь в 1922 г. с золотой медалью и был оставлен при институте- Это произошло потому, что в 1914 г. Александр Федорович был мобилизован и направлен на постройку и эксплуатацию самой мощной для того времени передающей радиостанции для международных радиотелеграфных сношений с союзниками в бывшем Царском Селе. Он служил сначала помощником начальника радиостанции, а с февраля 1917 по 1919 гг. - на выборной должности начальника радиостанции. На Царскосельской радиостанции А. Ф. Шорин выполнил большое количество экспериментальных работ п0 изучению распространения электромагнитных волн и работы английского искрового передатчика в 300 квт. Здесь же им били организованы опыты по разработке радиоусилителей, исследованию катодных ламп, генераторов, пеленгаторов и аппаратуры для определения по радио разности долгот, а также выполнены первые опыты с буквопечатающими аппаратами по радио.
В начале 1919 г. он переехал в Нижний Новгород и после кончины В. М. Лещинского был назначен исполняющим обязанности заведующего Нижегородской радиолабораторией и ученым специалистом. Здесь, кроме общего руководства, Александр Федорович выполнил следующие научно-исследовательские работы:
1. Исследования усилительных схем, в результате которых были разработаны трехламповые усилители для пишущего приема. Первая партия их советского производства была выпущена на наших заводах.
2. Разработаны схемы и трансляционные устройства для работы по радио быстродействующими буквопечатающими аппаратами типа ВОДО и введена в эксплуатацию система станций БОДО с трансляцией в разные города через Московскую радиостанцию. Работа такого рода была выполнена им впервые в мире.
3. Была разработана впервые в Советском Союзе система многократного телеграфирования тональными токами по железным проводам с быстродействующими телеграфными аппаратами.
4. Были разработаны и подготовлены к производству громкоговорящие установки для радиотелефонии.
В период его руководства радиолабораторией в 1922 г. ВЦИК наградил Нижегородскую радиолабораторию орденом Трудового Красного Знамени, а А. Ф. Шорину, В. П. Вологдину и М. А. Бонч-Бруевичу была объявлена благодарность.(прим. - см. ниже подробнее) Труды А. Ф. Шорина в НРЛ представляют лишь относительно малую долю того широкого размаха его деятельности, который они приобрели в последующие годы.
В конце 1922 г. А. Ф. Шорин был переведен из Нижегородской радиолаборатории в ВСНХ в правление Треста заводов слабого тока на должность заведующего радиоотделом и директора по радио, где он проработал до 1927 г. За это время под его руководством Трестом были проведены большие работы по проектированию, разработке и выпуску в эксплуатацию нескольких мощных телеграфных и телефонных радиостанций, радиолюбительской аппаратуры и аппаратуры для радиовещания, а также по организации электровакуумного дела и по ряду заданий военного ведомства.
Непосредственно им был выполнен проект радиофикации Персии (18 постоянных и подвижных радиостанций), представленный Шаху персидскому и Персидскому правительству в г. Тегеране. Проект, несмотря на конкуренцию с немецкими и с английскими фирмами, был принят Советом Министров Персии и полностью осуществлен Электротехническим трестом заводов слабого тока под руководством Александра Федоровича. Будучи директором по радио, помимо общего научного и технического руководства, Александр Федорович вел исследовательские работы непосредственно в своей личной лаборатории, называвшейся отделом специальной аппаратуры при Центральной радиолаборатории.
С 1927 по 1932 г. А. Ф. Шорин занимал должность директора Центральной лаборатории проводной связи. Там он начал опыты по электропередаче изображений. По заданиям промышленности Александр Федорович представил проект Центральной лаборатории проводной связи ВЭСО в Ленинграде (1927 г.) и проект Института телемеханики и связи в Москве (1934 г.).
Эта напряженная организационная и производственная деятельность не помешала, однако, Александру Федоровичу, хотя и с опозданием почти на 6 лет, закончить Электротехнический институт (ныне институт им. В. И. Ульянова-Ленина) в Ленинграде и установить с его коллективом деловую связь. В 1922 г. он был профессором И. Г. Фрейманом привлечен к преподаванию на должность доцента кафедры радиотехники, а с 1925 по 1933 г. занимал должность профессора, читая курс "Основы проектирования радиосвязи". Кроме того, он организовал особую лабораторию для специализирующихся по радиотехнике и дипломному проектированию. В 1931 г. он принял на себя заведование кафедрой проводной связи Электротехнической военной академии.
В Центральной лаборатории проводной связи, кроме общего и технического руководства лабораторией, А. Ф. Шорин вел работы по следующим основным проблемам:
1. По разработке и выпуску в массовом производстве телеграфного буквопечатающего аппарата - пишущей машины системы Шорина.
2. По записи и воспроизведению звука методом записи светом на пленку. В результате им была предложена и осуществлена оригинальная система записи для звукового кино.
3. По разработке других элементов, входящих в систему советского звукового кино, и по решению некоторых задач в области цветного кино. Работы дали положительные результаты, но за недостатком средств он был вынужден их приостановить.
Административная деятельность по управлению Центральной лабораторией проводной связи не давала Александру Федоровичу удовлетворения и отвлекала его от изобретательства и экспериментальных исследований. Между тем жизнь выдвигала все новые и новые чрезвычайно важные задачи, требовавшие концентрации всех сил. Александр Федорович попытался сузить объем своих административных обязанностей и остался заведующим лишь одним отделом лаборатории. Здесь он интенсивно развернул исследования по проблемам телевидения, по механической записи электрических величин на пленке, по записи токов сердца (кардиография), по регистрации нервного возбуждения (совместно с Институтом экспериментальной медицины) и по электроакустике.
Все эти работы привели к блестящим результатам. Был разработан прибор "Шорифон" для механической записи речи и музыки и несколько других ценных установок.
Изобретательская мысль и инициатива Александра Федоровича были поистине неисчерпаемы. Среди советских радиоинженеров по широте размаха своего творчества, по стилю работы, а пожалуй, и по тематике он более всех приближался к знаменитому американскому изобретателю Т. А. Эдиссону. Подобно ему он придавал большое значение практическим применениям своих изобретений и организации массового производства.
Постановлением ЦИК СССР и приказом № 336/347 от 22 апреля 1934 г. Реввоенсовета СССР за ценные изобретения в деле обороны А. Ф. Шорин был награжден орденом Ленина.
Постановлением ЦИК БССР он был награжден грамотой и золотыми часами.
Приказом по Главному управлению кинофото промышленности при СНК совместно с ЦК союза кинопромышленности от 13 февраля 1935 г. особо были отмечены заслуги в деле внедрения и изобретений в кинотехнике, а постановлением Ленсовета А. Ф. Шорин награжден грамотой Совета рабочих и крестьянских депутатов за изобретения в области кино.
Сохранилось большое число приказов с благодарностями, вынесенными А. Ф. Шорину от разных Наркоматов, с назначением ему премий.
Постановлением от 3 июня 1933 г. Комиссией при НИО НКТП по премированию особо важных научных работ А. Ф. Шорину была присуждена премия в сумме 5000 руб. за работу: "Световая запись и воспроизведение звука с кинопленки".
Авторитет Александра Федоровича получил признание в кругах правительства, и он вновь вернулся к руководящей работе.
Делу развития звукового кино в СССР помогла случайна встреча Шорина с секретарем Ленинградского губернского комитета обкома и горкома партии и Северо-Западного бюро ЦК ВКПб Сергеем Мироновичем Кировым.
- Если кино может говорить, то это дело нужно развивать и продолжать, - отметил Киров.
Результатом встречи с Кировым стало открытие на Невском проспекте, 72 кинотеатра, носившего название «Звуковое кино». 5 октября 1929 года здесь состоялась премьера частично озвученного фильма «Бабы рязанские», посвященного сложной судьбе деревенских женщин в революционную эпоху.(прим. - фильм, где снималась, если помните, Гуля Королёва)
Имя Александра Федоровича неотделимо от отечественного кинематографа. В титрах многих классических советских фильмов 30-40-х гг., среди которых «Путевка в жизнь», «Семеро смелых», «Веселые ребята» и «Чапаев», фигурирует фраза «Звук записан по системе инженера Шорина».
В последующие годы Александр Федорович был директором исследовательского института и председателем Ученого совета, состоял председателем Комиссии автоматики и телемеханики АН СССР и членом научно-технического совета Комитета по делам кинематографии при СНК СССР.
За время с 1925 по 1935 г. он 8 раз ездил в заграничные командировки для изучения техники слабых токов и радио и в качестве эксперта Правительственных комиссий - 3 раза в США и 5 раз в Европу (Англию, Германию, Францию, Италию).
В 1940 г. А. Ф. Шорин был награжден почетной грамотой Комитета по радиофикации при СНК СССР в честь XV годовщины радиовещания, а 14 апреля 1941 г. ему присуждено звание лауреата государственной премии I степени.
21 октября 1941 г. А. Ф. Шорин скончался в г. Ульяновске, будучи директором Института автоматики и телемеханики АН СССР.
НАУЧНЫЕ ТРУДЫ
Телеграфный буквопечатающий аппарат систем А. Ф. Шорина, Изд. НКЛП, 1929; Запись - воспроизведение звука, Изд. НКЛП, 1934; Радио-телеграфное определение долгот, Астрономический вестник, 1916;
Сравнительный экономический расчет радиосвязи и проводной телеграфии, ТиТбп, 1922;
Работа по радио быстродействующим аппаратом, ТиТбп, 1922, № 13;
Запись и воспроизведение звука, J. of the Society of Motion Picture Eng. (JSMPE), США, 1934, №№ 3 и 4;
О методах улучшения частотной характеристики ленточного светового модулятора, JSMPE, США, 1936, № 6;
Механическая запись на пленку, JSMPE, США, 1935, № 5;
Аппарат для механической записи звука и область его применения, Изв. Электропром. ел. тока, 1936, № 1;
Записывающая аппаратура звукового кино, Изв. Электропром. ел. тока, 1936, № 5;
Аппаратура композиции звука, Изв.. Электропром. ел. тока, 1937, № 1.
АВТОРСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
548, 920, 12301, 13514, 17371, 17793, 18342, 24659, 19663, 19664, 20142, 20359, 23462, 24337, 24658, 1840, 2130, 4551, 4760, 5029, 5926, 5927, 26822, 27662, 26187, 26345, 26735, 28549, 28550, 28853, 28854, 28673, 5785, 6779, 28939, 31274, 31653, 55129, 36043, 28678, 4766, 5628, 26731.
Примечания
Биографический очерк написан дочерью А. Ф. Шорина Александрой Александровной Шориной.
источник
источник
В Октябрьские дни 1917 года слухачи-радисты Тверской радиостанции приняли из революционного Питера радиограммы с воззванием «К гражданам России», а затем и первые декреты Советской власти о земле, мире и образовании правительства Советов. Бонч-Бруевича не мучили колебания: принимать или не принимать революцию и Советскую власть. Россия была ему родиной, землей его предков, где он родился, рос и учился. В Твери, куда занесла его судьба, он нашел увлекательное, захватившее его дело. Здесь был его дом и семья: жена Александра Алексеевна и сын Алеша.
Уже в первые месяцы Советской власти на тверской радиостанции произошли важные перемены. Она перестала быть военной и перешла в ведение Наркомата почт и телеграфов (НКПиТ) с увеличением штата до 59 человек, а Лещинский стал ее управляющим. Сюда стали стягиваться новые инженерные силы. Приехал товарищ Бонч-Бруевича и Лещинского Петр Остряков, с которым они вместе учились в офицерской школе. Приехал в Тверь теперь уже бывший полковник Леонтьев, их командир по Иркутску и добрый товарищ, которого Советское правительство назначило членом радиосовета НКПиТ. Появился на станции и Л.Н. Салтыков, хорошо ориентирующийся в проблемах физики говорящий на нескольких европейских языках.
Летом 1918 года на тверскую радиостанцию приехал Нарком Подбельский В.Н. (прим. - тот самый Вадим Николаевич Подбельский, который так помешал Собянину), осмотрел ее небогатое радиохозяйство, совсем убогое жилье и сразу понял: работать здесь было трудно из-за отсутствия электроэнергии, газа и водопровода. Чудо, что здесь еще работают, да и лампы делают.
Вернувшись в Москву, Подбельский доложил о результатах поездки Ленину, обсудил с ним возможности увеличения выпуска столь остро необходимых отечественных радиоламп. Вызванному в Москву Лещинскому предложили подумать, в какой другой город лучше всего перевести из Твери радио-лабораторию, и что надо сделать, чтобы изготовление ламп перестало быть кустарным и удовлетворяло хотя бы самые необходимые потребности. Съездили в Казань, Саратов, Самару и Нижний Новгород, который и выбрали для новой лаборатории.
Этот старинный русский город, славившийся своими ярмарками и многочисленными заводами, был расположен в центре страны, недалеко от Москвы и не пострадал от войны. Со столицей его связывала железная дорога и телеграф. Через него проходили крупные водные артерии - Волга и Ока, что облегчало снабжение, да и с продовольствием в Нижнем Новгороде было получше.
В жаркую пятницу 16 августа 1918 года эшелон со всеми сотрудниками тверской радиостанции, с их семьями и пожитками, с имуществом и оборудованием лаборатории после трехдневного нелегкого пути прибыл на товарную станцию Нижнего Новгорода. Их было восемнадцать человек, коллег и единомышленников, людей, сумевших в тяжелейших условиях не поддаться отчаянию, а буквально голыми руками сделать свои первые радиолампы.
В Нижнем Новгороде. Создаваемый научный центр советской радиотехники разместили в старом, много лет не ремонтировавшемся, но довольно просторном трехэтажном здании, где прежде размещалось общежитие бывшей семинарии.
Адрес лаборатории звучал так: Нижегородская радиолаборатория (НРЛ), дом номер восемь на верхней набережной Волги. Для жилья отвели дом неподалеку, на Большой Варварке. В главном здании НРЛ первый этаж заняли мастерские, на втором - основная часть собственно лаборатории и стеклодувное производство. На третьем этаже расположилась библиотека, здесь же размещались административные службы и еще несколько лабораторий. А в подвале дома нашлось место для энергетической подстанции, которой так не хватало им в Твери.
Новоселов одолевало множество забот, в основном организационных и хозяйственных. Ведь перед ними стояло вполне конкретное и трудное задание - к первой годовщине Октября дать готовые лампы. Какое-то оборудование сломалось в пути и нуждалось в ремонте, иное успело устареть и требовало замены на более совершенное. Приходилось конструировать всевозможные приборы и оборудование заново. Бонч-Бруевич полностью отдался научно-технической стороне деятельности НРЛ и часто ночевал в лаборатории на небольшом диванчике. Теперь уже нельзя было строить лампы “на глазок”, методом проб и ошибок. Надо было учиться их рассчитывать.
Бонч-Бруевича в лаборатории любили, хотя он мог отругать или даже сгоряча наорать на любого. Авторитет 30-летнего руководителя был непререкаем, с ним советовались не только по радиотехническим проблемам, но и по делам производства. Шли к нему и с затруднениями, неизбежными в текущей работе. И всегда он, этот «хитроумный Бонч», ухитрялся находить интересные и неожиданные решения. При этом он сам учился и одновременно учил других, проявляя талант педагога. Первоочередной задачей НРЛ стала доработка конструкции ламп и усовершенствование технологии их производства. И уже вскоре труды завершились успехом: появляется новая конструкция приемной лампы. Ее назвали ПР-1, что означало «Пустотное реле первого типа». Было решено, что к октябрьской годовщине НРЛ станет выпускать именно эту лампу.
Осенью 1918 года партия новых приемных ламп была изготовлена, аккуратно упакована в ящики со стружкой и отправлена в Москву. Специалисты в Москве высоко оценили продукцию нижегородцев: их лампы по качеству и конструкции вполне могли поспорить с зарубежными. Стало ясно, что в Нижнем Новгороде сложился творческий коллектив исследователей. Настала пора создавать в рабоче-крестьянском государстве собственные научно-исследовательские институты, без чего нельзя было развивать ни науку, ни технику, ни промышленное производство.
2 декабря 1918 года было утверждено Совнаркомом и подписано Лениным положение о НРЛ, которая стала называться «Нижегородская радиолаборатория с мастерской НКПиТ». По существу это был первый советский научно-исследовательский институт, призванный решать радиотехнические проблемы, разрабатывать необходимые стране приборы и аппараты, курировать строительство радиостанций и издавать научные журналы по радиотехнике. Начался путь этого удивительного учреждения, давшего радиотехнике столь много, что и сегодня оно считается лидером радиотехнического прогресса на протяжении первого десятилетия Советской власти.
Первоначальное ядро коллектива НРЛ стало пополняться учеными и инженерами. В конце 1918 года сюда приехала группа специалистов по электрическим машинам во главе с В.П. Вологдиным, впоследствии членом-корреспондентом АН СССР. Здесь Вологдин конструировал высокочастотные электромашинные генераторы для длинноволновых радиотелеграфных передатчиков. Сюда же с семьей переехал профессор В.К. Лебединский. Он стал наставником целого поколения советских радистов. Огромное влияние на них оказали журналы «Телеграфия и телефония без проводов» и «Радиотехник», редакции которых переехали в Нижний Новгород вслед за Лебединским.
Первым управляющим НРЛ был Лещинский, но на следующий после переезда год он умер от последствий старой боевой раны. Тогда НРЛ возглавил блестящий инженер и ученый, «русский Эдисон» Александр Федорович Шорин. Но его вскоре арестовали, и во главе НРЛ встал Совет с его первым председателем П.А. Остряковым.
Бонч-Бруевич обратился с письмом к Ленину с просьбой побыстрее разобраться с делом Шорина, Ленин переговорил с Ф.Э. Дзержинским, и Шорина освободили (ВЧК с большим “вниманием” относилось к НРЛ, так как там работали бывшие офицеры царской армии).
Работы в НРЛ велись сразу по нескольким важным темам. Прежде всего, продолжались разработки приемно-усилительных ламп, радиоприемников и радиотелеграфных передатчиков. В лаборатории регулярно проходили так называемые «беседы» - семинары, на которых обсуждались теоретические, практические и технологические проблемы
Прошло немного времени - и вот уже изготовлена большая генераторная лампа мощностью 150 ватт, получившая название ГИ-150 и ставшая выпускаться серийно. Были созданы приборы, с которыми уже можно было проводить эксперименты по ламповому радио-телефонированию и строить действующие макеты первых радиотелефонных передатчиков. Соединив несколько таких ламп параллельно, получили мощность 1200 Вт, но существенного прогресса такой способ не сулил: лампы работали в своей параллельной “упряжке” неодинаково, с перегрузкой части из них.
«Алло, алло! Говорит Нижегородская радиолаборатория, слушайте!» И вот наступил памятный день 15 января 1920 года, когда с помощью маленькой радиотелефонной станции мощностью 300 ватт была проведена передача из НРЛ в Москву. Об успешном опыте доложили Ленину, и 5 февраля 1920 года в Нижегородский губисполком поступило его распоряжение: «Ввиду особой важности задач, поставленных радиолаборатории, и достигнутых ею важных успехов, оказывайте самое действенное содействие и поддержку к облегчению условий работы и устранению препятствий».
Пробные передачи показали, что даже небольшой передатчик НРЛ способен передавать на достаточно большое расстояние. Стали поступать сообщения о том, что его слушают на многих приемных станциях НКПиТ, в том числе находящимися в Арктике, а вскоре впервые в нашей стране в эфире прозвучала музыка, переданная нижегородским передатчиком. Это был большой успех, но стало ясно и другое. Чтобы радиотелефон было слышно всюду, необходимы лампы значительно большей мощности, чем уже имеющиеся. Следовательно, нужно было охлаждать лампу, интенсивно отбирая выделяемое на ее аноде тепло.
17 марта 1920 года Ленин подписал декрет о "О строительстве центральной радиотелефонной станции". Вслед за ним НКПИТ 29 апреля 1920 года принял решение об организации Московского Бюро НРЛ во главе с П.А. Остряковым. Ленин неоднократно требовал докладов о ходе работ и помогал обеспечению строительства необходимыми средствами и материалами.
Несколько месяцев спустя на радиоцентре под Берлином вокруг технического руководителя всемирно известной фирмы «Телефункен», Георга фон Арко (нем. Georg GrafvonArco) с новинкой - очень чувствительным ламповым радиоприемником - собрались ведущие специалисты концерна. «Das ist unmoglich» - «Это невозможно!» - произнес кто-то из них, услышав в наушниках негромкий, но прекрасно различимый голос, говорящий сначала по-русски, а затем по-немецки: «Говорит Москва!» Это была экспериментальная радиотелефонная передача из России на расстояние около 2000 км, специально для немецких специалистов. Было чему поражаться, ведь в то время в Германии исследования по радиотелефону еще не выходили из стен лаборатории. А в Советской России работы по сооружению и доводке Центральной радиотелефонной станции уже шли полным ходом!
На завершающем этапе строительства Центральной радиостанции в Москве М.А. Бонч-Бруевич 22 и 27 мая 1922 года, работая над повышением качества звука, организовал пробные передачи по радио музыкальных произведений из студии НРЛ. Центральная радиотелефонная станция мощностью 12 кВт, получившая в дальнейшем название «Радиостанция имени Коминтерна», была на Вознесенской улице (ныне - улица Радио) близ Яузы, начала работать в августе 1922 года, и уже в сентябре она передала первый радиовещательный концерт.
Воскресенье 17 сентября 1922 года выдалось тихим и солнечным. К 15 часам во двор только что законченной радиостанции выносят пианино. На табурете усаживается девушка-аккомпаниатор, а Бонч-Бруевич заметно волнуется и кладет на крышку пианино обычную трубку от телефона. Ему по праву создателя радиостанции выпала честь начать первую радиопередачу, и вот раздается его голос: «Слушайте! Говорит Центральная радиотелефонная станция. Начинаем концерт…»
Знаменитая тогда певица, солистка Большого театра Надежда Андреевна Обухова тоже волнуется: ее впервые пригласили петь во дворе перед невидимым зрителем. Обухову сменили другие певцы, скрипач и флейтист. Прозвучали мелодии Чайковского, Римского-Корсакова и Бородина. Передача удалась. Этот концерт на открытом воздухе не был прихотью его устроителей. Он стал вынужденным решением, так как в здании радиостанции к объявленному времени ее пуска еще не успели оборудовать студию. В необорудованном помещении стены сильно отражали звук, и потому голоса и музыка звучали неприятно. Михаил Александрович и программу концерта составил сам, выбрав такие музыкальные произведения, чтобы они лучше всего могли прозвучать по радио.
Вскоре начались регулярные радиотелефонные передачи из Москвы. Построенная станция работала устойчиво и надежно. Ее слушали не только радисты приемных станций НКПиТ. Появляются и «частные радиоприемные станции» - так назывались первые детекторные приемники, которые стали появляться в пользовании у населения.
Весной 1922 года из газет стало известно, что казанские радиоспециалисты провели успешные опыты с громкоговорителями. Вскоре НРЛ получила задание сделать рупорные громкоговорители для уличного радиовещания, и Бонч-Бруевич развертывает и такие работы. Успехи нижегородцев по созданию в стране радиотелефона были высоко оценены правительством. В сентябре 1922 года лаборатория была награждена орденом Трудового Красного Знамени, и за особые заслуги Бонч-Бруевич, Вологдин и Шорин были отмечены благодарностями от имени ВЦИК
полностью тут