Русская печка
Ольга Самбулова рассказывает:
Если покутье самое священное место в доме, то печь, безусловно, самое мистическое. Печь почитали издавна, ведь она давала и тепло, и возможность для приготовления пищи и выпекания хлеба, а главное - в ней жил огонь, защитник и хранитель семьи, проявление Огня-Сварожича. Печь держали в чистоте, девушки разрисовывали её цветами. На Руси при печи, так же, как и при женщине, ребёнке или образах, нельзя было лихословить . Уже только судя по этому, можно себе представить, насколько чище и светлее был тот древний предковский дом, чем наши квартиры, из окон которых по вечерам нередко доносится пьяная и трезвая ругань. Пусть у большинства из нас нет печей, но это не помеха для того, чтобы унаследовать такой прекрасный пример и следить за тем, что говорим, ведь в это мы вкладываем свою силу.
Также славянским ведающим матерям было известно, что приготовление пищи - настоящее магическое действо, ведь в еду хозяйка добавляет не только соль, овощи, приправы, но и свои мыслеобразы, чувства.
Поэтому когда в печи готовилась еда, всем членам семьи запрещалось кричать и громко хлопать дверью. А когда выпекали хлеб, то вообще дверь закрывали на замок, чтобы никто чужой не вошёл (считалось, что это притянет в дом бедность).
Уборку дома следовало начинать от двери до печи, а не наоборот, и сам мусор нужно было сжигать в печи: верили, что в домашнем мусоре сохраняется энергетика жильцов, поэтому на улицу его не выбрасывали, чтобы обезопасить себя от чужого негативного влияния. Некоторые читатели, возможно, подумают, что Предки были уж чересчур боязливы и суеверны, но это не так. Былые времена - это времена магии, которая была большой частью самой жизни, мировоззрения. Тогда каждая женщина знала самые простые способы снятия порч, сглазов и других влияний. Со знанием дела применяла самые нужные в лечении травы и самые важные для ведения хозяйства заговоры. Не менее известными были также способы навредить, и во все времена находились и находятся люди, которые не брезгуют ими. Поэтому защита на самом деле была нужна.
На печи очень любит отдыхать домовой. В народных преданиях нередки случаи, когда он спихивал с печи женщин, которые не прочь полежать без дела.
Важной деталью в домашней магии был дымоход - словно портал между Явью и Правью. В дымоход на ночь подвешивали травы, собранные на Купала, чтобы они стали более сильными. Когда возвращались с похорон, прикладывали руки к печи и заглядывали в дымоход, чтобы не привиделся покойник.
Печь никогда не оставляли пустой. В неё закладывали на ночь дрова, чтобы просохли на утро, или ставили воду, чтобы нагрелась.
________________________
Русская печка - мечта любого кулинара. Те кто пробовал еду приготовленную в русской печи, знают о чем идёт речь. Даже обычная картошка, почищенная или в кожуре (в "мундирах"), приготовленная в чугунном горшке в русской печи - верх наслаждения, не говоря уже о супах и кашах и мясных блюдах.
Геннадий Проваторов (1957-2012)
Основная ее особенность - туннелеобразная сводчатая варочная камера - горнило, которое разогревается до 200°C. Пекари знают, что это как раз та температура, которая требуется для выпечки хлеба. Специалисты по русской кухне добавят, что разогретое горнило часами хранит тепло, а значит, в нем можно томить молоко, варить рассыпчатые каши, готовить жаркое. Вкус пищи, приготовленной в печи, не забывается, тут русская печь вне конкуренции по сравнению с другими очагами.
В печи варили, парили, жарили, запекали и «томили». Варили в топке при практически растопленной печи, внутри ее, жарили, при входе в топку, подогревали на шестке. Томили внутри печи при законченном процесее топки. Для приготовления пользовались чугунками и ухватами или рогочами , сковородниками (цапельниками, чапельниками) и, соответственно сковородами . Посуда по большей части изготавливалась из чугуна, однако применялись и глиняные сковороды и горшки. В глиняных кувшинах особенно вкусным получалось жирное топленое молоко с коричневой пенкой.
Первые конструкции русских печей были глинобитными, промятую глину иногда армировали соломенной сечкой. Процесс набивки печей глиняной массой был сложен, его доверяли только опытным мастерам, поэтому нередко горнило возводили на срубе из бревен. На опалубку набивали свод и, не вынимая ее, поднимали стены. Конструкция сохла несколько дней, а потом се обжигали несколько недель на малом огне.
Русские печи появились в начале XV века и поначалу не имели дымовых труб, то есть топились «по-черному». Эти печи получили название курных и быстро сделались основным, а для крестьян и единственным средством отопления и приготовления пищи. Название не было случайным - печь действительно курилась - большой огонь в ней нельзя было развести, не рискуя поджечь деревянное подпечье, да и сам дом. Дым заполнял все помещение и выходил наружу через верхний притвор приоткрытых входных дверей. Через порог этих дверей в дом поступал холодный воздух. Так продолжалось почти до середины XV века, когда в стенах стали делать небольшие отверстия для выхода дыма. После топки печи эти отверстия заволакивали - закрывали деревянными заслонками, поэтому вскоре их стали называть волоковыми окнами. Топили печи и «по-серому» - дым выпускали на чердак, откуда газы постепенно уходили через слуховые окна и неплотности кровли.
Удивительно, но русские печи, работающие «по-черному» и «по-серому», не загрязняли стен помещения.
Наши предки умудрялись добиваться полного сгорания дров, так что копоть оседала лишь вокруг «верхника» или у волокового оконца. Секрет в том, что печь топили дровами лиственных пород: поленья располагали так, чтобы они свободно омывались свежим воздухом, а для того, чтобы избавиться от копоти, сверху клали поленья из осины. В своде житейских правил и наставлений XVI века, известном нам под названием «Домострой», нашлось место и для такой инструкции: «А в избах всегда печи просматривати внутри печи и на печи, и по сторонам и щели замазывать глиною... А на печи бы всегда было бы чисто сметено... ино вода наперед припасена б была, пожарные ради притчи...» И верно, - от курных печей нередко занимались опустошительные пожары. В 1571 г. был издан приказ «царева и великого князя диаков», запрещающий топить печи в избах «с весны до самой стужи». Готовить пищу, печь хлеб и калачи предписывалось в надворных русских печах.
В конце XV века глину все чаще стал заменять обожженный кирпич, а над крышами поднялись деревянные дымники.
Путь дыма из печи лежал через жилое помещение на чердак, а оттуда в дымник. Система дымоотвода быстро совершенствовалась, и вскоре место дымника заняла труба из теса, которую стали размещать у самого верхника.
Наконец, на исходе века печники Московии и Ярославля изобрели новый способ отвода дымовых газов. Над устьем горнила появился колпак-дымосборник. Функции его разнообразны, поэтому можно слышать разные названия: чело - верхняя часть фасада печи, щиток - защита помещения от дыма, перетрубье - участок газохода перед трубой.
Дымник опустился до самого чела, а его верхней части, возвышающейся над крышей, стали придавать затейливую форму. Новые дымники во много крат усилили тягу, улучшили горение, но именно они стали причиной частых пожаров. Требовалась безопасная кирпичная труба, но она в то время была по карману лишь вельможным дворянам. Тонкий знаток русского быта А.С. Пушкин отметил это в «Сказке о рыбаке и рыбке»:
«Пришел он ко своей землянке,
А землянки нет уже следа;
Перед ним изба
со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою...»
Русскую печь с кирпичной трубой, установленной непосредственно на ее корпусе, называли белой.
Универсальность и простота конструкции, большая теплоемкость, многофункциональность - все это ставило русскую печь вне конкуренции среди отопительных приборов.
Но все же, несмотря на популярность русской печи, считалось, что печи, которые топят при открытом устье, имеют небольшой кпд: 30...35%. Чтобы выяснить фактическую эффективность русской печи, были проведены специальные испытания. Результаты оказались ошеломляющими - даже русская печь традиционной конструкции показала кпд, равный 68%,то есть сопоставимый с кпд современной твердо-топливной ТЭЦ. А в русской печи с нижним прогревом эффективность использования топлива достигает 80%!
В моём далеком детстве я жил в деревянном доме, в котором наша семья поселилась после войны. И там была русская печь. Правильная, Огромная, с большим чёрным зевом и лежанкой, где я обожал спать, и не только потому что там было тепло и уютно, а еще и потому что наверное для любого поднебесная ребёнка высота печки была намного предпочтительнее стандартной пружинистой винтажной кровати с медными шишечками, приземлённо стоящей на дощатом полу.
Кроме того печка не скрипела, не меняла форму как кровать или диван и вообще была монолитной глыбой с лицевой стороны покрытой дефецитным в ту пору, кафелем, а сверху - глиной и побелкой. К сожалению я не знаю всех тонкостей мастерства печников тех времён, видимо хранивших тайны тысячелетней постройки печей, но даже когда печь топилась, наверху было просто тепло. По крайней мере обжечься при прикосновении было нереально.
А не так давно, я в достаточных подробностях, узнал что в русских печах до революции еще и мылись. т.е. фактически печь выполняла несколько функций из которых обогрев и приготовление пищи были безусловно главными, но лечебно-гигиенические процедуры были тоже важным дополнением в той роли, которую русская печка играла в жизни на Руси.
Гравюра А.И. Зубчанинова по рисунку П. Е. Коверзнева. Начало 1880-х гг.
Бани на Руси существовали с незапамятных времён. И разумеется, русский народ использовал их по прямому назначению, но не забывал и про печь. Тем более, что строительство собственной бани как таковая для многих считалось непозволительной роскошью. Ну а даже у кого она была, всё равно часто использовали печь еще и для того чтобы "пропарить косточки".
В печах как правило также мыли детей, младенцев, больных и стариков. Не выходя, как говорится - из избы. Кроме того, в печах предпочитали мыться молодые девицы, опасавшиеся "банной нечисти". По русским суевериям в бане водилась всякая нечисть, начиная от "банника" до кикимор живущих в сырости под полом. А рассказы о том что творил банник с молодыми девками в банях - в то время заменяли сразу эротику, порнографию и фильмы ужасов. Так что говорить наверное не нужно, почему в избе рядом с иконами, пугливым девкам мыться было как-то спокойнее :)
Стандартная русская печь свободно вмещала в себя двух взрослых человек. Так что, вопреки нынешним представлениям, там было где развернуться. После протопки, когда печь немного остывала, внутри её устилали ржаной соломой, кидали домотканный половик и всё... Готова и баня и сауна и медицинский центр прямо посреди дома.
Вот как описывал эту процедуру знаменитый русский этнограф, князь Вячеслав Николаевич Тенишев в 1899-м году.
Из вологодских земель подробное описание относится к Мольскому приходу Тотемского у.: "Бани у нас очень редко встречаются, несмотря на достаток леса; есть деревни совсем без бань, а моются у нас в печах, которые очень просторны и мыться можно одному свободно сидя.
Причем подстилают под себя солому; свободно раздевшись в присутствии всей семьи, залезает один человек в печку с чугуном теплой воды. Ему подают веник и заслонку закрывают.
Несмотря на видимое неудобство, крестьянин, выпарившись до "ломоты костей" и хорошо промывши голову "щелоком", потом окатывается водой на сарае.
Приготовлений нужно совсем немного; только с утра поставить в печь чугун с водой.
Особенности традиции мытья в печи ярко представлены в рассказе Н. Преображенского, в котором описываются события, произошедшие с автором в декабре 1859 - начале января 1860 года в с. Никольском Кадниковского уезда Вологодской губернии.
Считаю нужным привести его полностью:
"Как бы то ни было, на третий день накануне праздника Рождества, я достиг тихого пристанища - дома моего дяди, который, т. е. не юм, а дядя, имел, по выражению обывателей, бороду с добрый хвостанец, : веник, которым уже выпарились в бане.
Всему русскому миру известно, как хорошо после длинной холодной дороги выпариться в жаркой бане Также всему русскому миру известно, что накануне воскресенья и великих праздников весь чисто русский мир имеет древний, свято чтимый и почтенный обычай - париться и менять белье. Дело для меня было подходящее... Но на самом пороге к наслаждению, т.е. к бане, я встретил совершенно непредвиденные препятствия.
Дядя собирался париться. Я лежал на палатях и ждал приглашения в 5аню. Но вместо этого я заметил, что работница принесла в избу соломы, завалила ее в печку, за ней туда же впихнула шайку с теплой водой, в которой был обмочен веник.Немного погодя среди избы дядя мой явился в натуре, разгладил бороду и, ни слова не говоря, марш за соломой, шайкой и веником в печку Изба была без всяких перегородок, поэтому каждый лог видеть со всех пунктов все, что делается в ней.
Работница закрыла печку заслонкою. Я думал, что дядя думает приготовить из себя жаркое.
Не тут-то было. Немедленно в этой печке, где варят щи, кашу, пекут хлеб, пироги и прочие сдобные вещи и куда залез мой возлюбленнейший родич, раздалось сильное шлепание, охание, кряхтение, одногласные восклицания и целые одобрительные слова в роде: "важно!., славно!., вот так!., вот гак!., а-а-а. Вот еще, еще!... Ух как важно!". Это мой дядя хвостал себя, что было сил во все места, какие бывают у пономарей.
Два-три раза булькнула вода; раздался глухой вопль: "откройте!". Работница открыла печку и оттуда вылез головой вперед и весь красный, как рак, дядя.
Он снова сунул голову с бородой в печку, достал оттуда шайку с веником и наподобие Адама в невинном состоянии прошел по всей избе и отправился в подполье обливать себя холодной водой.
Предложили и мне слазить в печку.
Но я как бурсак, привыкший к хорошей бане, и как философ, следовательно человек с полным сознанием собственного достоинства, счел унизительным лезть в печку париться, да кроме того стыдился предстать пред очи Никольских дам в том исключительном положении, в каком бесцеремонно являлся мой дядя, давно привыкший к подобного рода операциям и поэтому смотрящий на дело совершенно равнодушно.
Я спросил о бане. Оказалось, что бани во всем селе не было, нет и по всей вероятности не будет; что была баня в Родионихе, да и та лет 15 назад сгорела; что там все парятся там же и так же, как мой дядя, что наконец в другой деревне есть баня. Не мало я подивился такой невзыскательности...
Отправился в деревню.
Там действительно нашлась протопленная баня. Это был четырехугольный сруб с отверстием для влезания в него, которое носило почетное название двери, и с отверстием для выхода дыма, ему же имя - труба.
Когда баня протоплена и когда в нее налезет народу, как сельдей в бочку, она представляет внутри ящик, наглухо закупоренный, в одной половине которого возвышается полок, где парятся, устланный соломою, и печка, складенная из камней, а не из кирпича.
У дверей помещается корыто с холодной водою: горячая вода не употребляется, исключение делается щелоку, которым матери детям и жены мужьям моют головы.
Раздеваться необходимо было под открытым небом на соломе.
Несмотря на это маленькое неудобство, я таки попал в баню, предварительно согнувшись в три погибели, чтобы наметить в то отверстие, которое называют дверью. В бане, ни в какое время дня не могущей похвалиться достаточным количеством света, теперь царит непроницаемый полумрак. Кругом меня раздавалось шлепанье мокрых веников, ударявшихся в живые тела.
Пример увлек и меня.
Ощупью добравшись до верхнеп этажа полка, где температура была самая высокая, я уже принялся выде лывать веником в воздухе и по спине всяческие фигуры, как толстый пу зажженной лучины осветил баню и сквозь облака густого горячего пар мне представилась картина, какой я никак не ожидал встретить: во все местах, в различных положениях парились и мылись, парили и мыли дру друга люди обоих полов, и в буквальном смысле всех возможных возрастов и все это делалось очень спокойно и хладнокровно, как будто в бане были одни мужчины или женщины...
Не выпарившись, не вымывшись, я стремглав бросился из бани, наскоро оделся, наслаждаясь в то время тем, как купались в снегу выскакивающие из бани, и отправился париться в печку, по примеру дяди, в чем не раскаялся, ибо в печке пар легкий, вольный.
На рассказ мой о приключениях в бане, дядя очень резонно и внуш тельно заметил:
- Ты, брат, хоть и учен, а глуп немножко: парился бы да мылся, сколь душеньке угодно - здесь всегда так делают.
Действительно, дядя не шутил. В деревнях, где существуют бани, большей частью парятся в печках, потому - с баней много хлопот.
источник
Ракитин Н. Старый дом Ракитиных. 1998.
Если покутье самое священное место в доме, то печь, безусловно, самое мистическое. Печь почитали издавна, ведь она давала и тепло, и возможность для приготовления пищи и выпекания хлеба, а главное - в ней жил огонь, защитник и хранитель семьи, проявление Огня-Сварожича. Печь держали в чистоте, девушки разрисовывали её цветами. На Руси при печи, так же, как и при женщине, ребёнке или образах, нельзя было лихословить . Уже только судя по этому, можно себе представить, насколько чище и светлее был тот древний предковский дом, чем наши квартиры, из окон которых по вечерам нередко доносится пьяная и трезвая ругань. Пусть у большинства из нас нет печей, но это не помеха для того, чтобы унаследовать такой прекрасный пример и следить за тем, что говорим, ведь в это мы вкладываем свою силу.
Также славянским ведающим матерям было известно, что приготовление пищи - настоящее магическое действо, ведь в еду хозяйка добавляет не только соль, овощи, приправы, но и свои мыслеобразы, чувства.
Поэтому когда в печи готовилась еда, всем членам семьи запрещалось кричать и громко хлопать дверью. А когда выпекали хлеб, то вообще дверь закрывали на замок, чтобы никто чужой не вошёл (считалось, что это притянет в дом бедность).
Уборку дома следовало начинать от двери до печи, а не наоборот, и сам мусор нужно было сжигать в печи: верили, что в домашнем мусоре сохраняется энергетика жильцов, поэтому на улицу его не выбрасывали, чтобы обезопасить себя от чужого негативного влияния. Некоторые читатели, возможно, подумают, что Предки были уж чересчур боязливы и суеверны, но это не так. Былые времена - это времена магии, которая была большой частью самой жизни, мировоззрения. Тогда каждая женщина знала самые простые способы снятия порч, сглазов и других влияний. Со знанием дела применяла самые нужные в лечении травы и самые важные для ведения хозяйства заговоры. Не менее известными были также способы навредить, и во все времена находились и находятся люди, которые не брезгуют ими. Поэтому защита на самом деле была нужна.
На печи очень любит отдыхать домовой. В народных преданиях нередки случаи, когда он спихивал с печи женщин, которые не прочь полежать без дела.
Важной деталью в домашней магии был дымоход - словно портал между Явью и Правью. В дымоход на ночь подвешивали травы, собранные на Купала, чтобы они стали более сильными. Когда возвращались с похорон, прикладывали руки к печи и заглядывали в дымоход, чтобы не привиделся покойник.
Печь никогда не оставляли пустой. В неё закладывали на ночь дрова, чтобы просохли на утро, или ставили воду, чтобы нагрелась.
________________________
Русская печка - мечта любого кулинара. Те кто пробовал еду приготовленную в русской печи, знают о чем идёт речь. Даже обычная картошка, почищенная или в кожуре (в "мундирах"), приготовленная в чугунном горшке в русской печи - верх наслаждения, не говоря уже о супах и кашах и мясных блюдах.
Геннадий Проваторов (1957-2012)
Основная ее особенность - туннелеобразная сводчатая варочная камера - горнило, которое разогревается до 200°C. Пекари знают, что это как раз та температура, которая требуется для выпечки хлеба. Специалисты по русской кухне добавят, что разогретое горнило часами хранит тепло, а значит, в нем можно томить молоко, варить рассыпчатые каши, готовить жаркое. Вкус пищи, приготовленной в печи, не забывается, тут русская печь вне конкуренции по сравнению с другими очагами.
В печи варили, парили, жарили, запекали и «томили». Варили в топке при практически растопленной печи, внутри ее, жарили, при входе в топку, подогревали на шестке. Томили внутри печи при законченном процесее топки. Для приготовления пользовались чугунками и ухватами или рогочами , сковородниками (цапельниками, чапельниками) и, соответственно сковородами . Посуда по большей части изготавливалась из чугуна, однако применялись и глиняные сковороды и горшки. В глиняных кувшинах особенно вкусным получалось жирное топленое молоко с коричневой пенкой.
Первые конструкции русских печей были глинобитными, промятую глину иногда армировали соломенной сечкой. Процесс набивки печей глиняной массой был сложен, его доверяли только опытным мастерам, поэтому нередко горнило возводили на срубе из бревен. На опалубку набивали свод и, не вынимая ее, поднимали стены. Конструкция сохла несколько дней, а потом се обжигали несколько недель на малом огне.
Русские печи появились в начале XV века и поначалу не имели дымовых труб, то есть топились «по-черному». Эти печи получили название курных и быстро сделались основным, а для крестьян и единственным средством отопления и приготовления пищи. Название не было случайным - печь действительно курилась - большой огонь в ней нельзя было развести, не рискуя поджечь деревянное подпечье, да и сам дом. Дым заполнял все помещение и выходил наружу через верхний притвор приоткрытых входных дверей. Через порог этих дверей в дом поступал холодный воздух. Так продолжалось почти до середины XV века, когда в стенах стали делать небольшие отверстия для выхода дыма. После топки печи эти отверстия заволакивали - закрывали деревянными заслонками, поэтому вскоре их стали называть волоковыми окнами. Топили печи и «по-серому» - дым выпускали на чердак, откуда газы постепенно уходили через слуховые окна и неплотности кровли.
Удивительно, но русские печи, работающие «по-черному» и «по-серому», не загрязняли стен помещения.
Наши предки умудрялись добиваться полного сгорания дров, так что копоть оседала лишь вокруг «верхника» или у волокового оконца. Секрет в том, что печь топили дровами лиственных пород: поленья располагали так, чтобы они свободно омывались свежим воздухом, а для того, чтобы избавиться от копоти, сверху клали поленья из осины. В своде житейских правил и наставлений XVI века, известном нам под названием «Домострой», нашлось место и для такой инструкции: «А в избах всегда печи просматривати внутри печи и на печи, и по сторонам и щели замазывать глиною... А на печи бы всегда было бы чисто сметено... ино вода наперед припасена б была, пожарные ради притчи...» И верно, - от курных печей нередко занимались опустошительные пожары. В 1571 г. был издан приказ «царева и великого князя диаков», запрещающий топить печи в избах «с весны до самой стужи». Готовить пищу, печь хлеб и калачи предписывалось в надворных русских печах.
В конце XV века глину все чаще стал заменять обожженный кирпич, а над крышами поднялись деревянные дымники.
Путь дыма из печи лежал через жилое помещение на чердак, а оттуда в дымник. Система дымоотвода быстро совершенствовалась, и вскоре место дымника заняла труба из теса, которую стали размещать у самого верхника.
Наконец, на исходе века печники Московии и Ярославля изобрели новый способ отвода дымовых газов. Над устьем горнила появился колпак-дымосборник. Функции его разнообразны, поэтому можно слышать разные названия: чело - верхняя часть фасада печи, щиток - защита помещения от дыма, перетрубье - участок газохода перед трубой.
Дымник опустился до самого чела, а его верхней части, возвышающейся над крышей, стали придавать затейливую форму. Новые дымники во много крат усилили тягу, улучшили горение, но именно они стали причиной частых пожаров. Требовалась безопасная кирпичная труба, но она в то время была по карману лишь вельможным дворянам. Тонкий знаток русского быта А.С. Пушкин отметил это в «Сказке о рыбаке и рыбке»:
«Пришел он ко своей землянке,
А землянки нет уже следа;
Перед ним изба
со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою...»
Русскую печь с кирпичной трубой, установленной непосредственно на ее корпусе, называли белой.
Универсальность и простота конструкции, большая теплоемкость, многофункциональность - все это ставило русскую печь вне конкуренции среди отопительных приборов.
Но все же, несмотря на популярность русской печи, считалось, что печи, которые топят при открытом устье, имеют небольшой кпд: 30...35%. Чтобы выяснить фактическую эффективность русской печи, были проведены специальные испытания. Результаты оказались ошеломляющими - даже русская печь традиционной конструкции показала кпд, равный 68%,то есть сопоставимый с кпд современной твердо-топливной ТЭЦ. А в русской печи с нижним прогревом эффективность использования топлива достигает 80%!
В моём далеком детстве я жил в деревянном доме, в котором наша семья поселилась после войны. И там была русская печь. Правильная, Огромная, с большим чёрным зевом и лежанкой, где я обожал спать, и не только потому что там было тепло и уютно, а еще и потому что наверное для любого поднебесная ребёнка высота печки была намного предпочтительнее стандартной пружинистой винтажной кровати с медными шишечками, приземлённо стоящей на дощатом полу.
Кроме того печка не скрипела, не меняла форму как кровать или диван и вообще была монолитной глыбой с лицевой стороны покрытой дефецитным в ту пору, кафелем, а сверху - глиной и побелкой. К сожалению я не знаю всех тонкостей мастерства печников тех времён, видимо хранивших тайны тысячелетней постройки печей, но даже когда печь топилась, наверху было просто тепло. По крайней мере обжечься при прикосновении было нереально.
А не так давно, я в достаточных подробностях, узнал что в русских печах до революции еще и мылись. т.е. фактически печь выполняла несколько функций из которых обогрев и приготовление пищи были безусловно главными, но лечебно-гигиенические процедуры были тоже важным дополнением в той роли, которую русская печка играла в жизни на Руси.
Гравюра А.И. Зубчанинова по рисунку П. Е. Коверзнева. Начало 1880-х гг.
Бани на Руси существовали с незапамятных времён. И разумеется, русский народ использовал их по прямому назначению, но не забывал и про печь. Тем более, что строительство собственной бани как таковая для многих считалось непозволительной роскошью. Ну а даже у кого она была, всё равно часто использовали печь еще и для того чтобы "пропарить косточки".
В печах как правило также мыли детей, младенцев, больных и стариков. Не выходя, как говорится - из избы. Кроме того, в печах предпочитали мыться молодые девицы, опасавшиеся "банной нечисти". По русским суевериям в бане водилась всякая нечисть, начиная от "банника" до кикимор живущих в сырости под полом. А рассказы о том что творил банник с молодыми девками в банях - в то время заменяли сразу эротику, порнографию и фильмы ужасов. Так что говорить наверное не нужно, почему в избе рядом с иконами, пугливым девкам мыться было как-то спокойнее :)
Стандартная русская печь свободно вмещала в себя двух взрослых человек. Так что, вопреки нынешним представлениям, там было где развернуться. После протопки, когда печь немного остывала, внутри её устилали ржаной соломой, кидали домотканный половик и всё... Готова и баня и сауна и медицинский центр прямо посреди дома.
Вот как описывал эту процедуру знаменитый русский этнограф, князь Вячеслав Николаевич Тенишев в 1899-м году.
Из вологодских земель подробное описание относится к Мольскому приходу Тотемского у.: "Бани у нас очень редко встречаются, несмотря на достаток леса; есть деревни совсем без бань, а моются у нас в печах, которые очень просторны и мыться можно одному свободно сидя.
Причем подстилают под себя солому; свободно раздевшись в присутствии всей семьи, залезает один человек в печку с чугуном теплой воды. Ему подают веник и заслонку закрывают.
Несмотря на видимое неудобство, крестьянин, выпарившись до "ломоты костей" и хорошо промывши голову "щелоком", потом окатывается водой на сарае.
Приготовлений нужно совсем немного; только с утра поставить в печь чугун с водой.
Особенности традиции мытья в печи ярко представлены в рассказе Н. Преображенского, в котором описываются события, произошедшие с автором в декабре 1859 - начале января 1860 года в с. Никольском Кадниковского уезда Вологодской губернии.
Считаю нужным привести его полностью:
"Как бы то ни было, на третий день накануне праздника Рождества, я достиг тихого пристанища - дома моего дяди, который, т. е. не юм, а дядя, имел, по выражению обывателей, бороду с добрый хвостанец, : веник, которым уже выпарились в бане.
Всему русскому миру известно, как хорошо после длинной холодной дороги выпариться в жаркой бане Также всему русскому миру известно, что накануне воскресенья и великих праздников весь чисто русский мир имеет древний, свято чтимый и почтенный обычай - париться и менять белье. Дело для меня было подходящее... Но на самом пороге к наслаждению, т.е. к бане, я встретил совершенно непредвиденные препятствия.
Дядя собирался париться. Я лежал на палатях и ждал приглашения в 5аню. Но вместо этого я заметил, что работница принесла в избу соломы, завалила ее в печку, за ней туда же впихнула шайку с теплой водой, в которой был обмочен веник.Немного погодя среди избы дядя мой явился в натуре, разгладил бороду и, ни слова не говоря, марш за соломой, шайкой и веником в печку Изба была без всяких перегородок, поэтому каждый лог видеть со всех пунктов все, что делается в ней.
Работница закрыла печку заслонкою. Я думал, что дядя думает приготовить из себя жаркое.
Не тут-то было. Немедленно в этой печке, где варят щи, кашу, пекут хлеб, пироги и прочие сдобные вещи и куда залез мой возлюбленнейший родич, раздалось сильное шлепание, охание, кряхтение, одногласные восклицания и целые одобрительные слова в роде: "важно!., славно!., вот так!., вот гак!., а-а-а. Вот еще, еще!... Ух как важно!". Это мой дядя хвостал себя, что было сил во все места, какие бывают у пономарей.
Два-три раза булькнула вода; раздался глухой вопль: "откройте!". Работница открыла печку и оттуда вылез головой вперед и весь красный, как рак, дядя.
Он снова сунул голову с бородой в печку, достал оттуда шайку с веником и наподобие Адама в невинном состоянии прошел по всей избе и отправился в подполье обливать себя холодной водой.
Предложили и мне слазить в печку.
Но я как бурсак, привыкший к хорошей бане, и как философ, следовательно человек с полным сознанием собственного достоинства, счел унизительным лезть в печку париться, да кроме того стыдился предстать пред очи Никольских дам в том исключительном положении, в каком бесцеремонно являлся мой дядя, давно привыкший к подобного рода операциям и поэтому смотрящий на дело совершенно равнодушно.
Я спросил о бане. Оказалось, что бани во всем селе не было, нет и по всей вероятности не будет; что была баня в Родионихе, да и та лет 15 назад сгорела; что там все парятся там же и так же, как мой дядя, что наконец в другой деревне есть баня. Не мало я подивился такой невзыскательности...
Отправился в деревню.
Там действительно нашлась протопленная баня. Это был четырехугольный сруб с отверстием для влезания в него, которое носило почетное название двери, и с отверстием для выхода дыма, ему же имя - труба.
Когда баня протоплена и когда в нее налезет народу, как сельдей в бочку, она представляет внутри ящик, наглухо закупоренный, в одной половине которого возвышается полок, где парятся, устланный соломою, и печка, складенная из камней, а не из кирпича.
У дверей помещается корыто с холодной водою: горячая вода не употребляется, исключение делается щелоку, которым матери детям и жены мужьям моют головы.
Раздеваться необходимо было под открытым небом на соломе.
Несмотря на это маленькое неудобство, я таки попал в баню, предварительно согнувшись в три погибели, чтобы наметить в то отверстие, которое называют дверью. В бане, ни в какое время дня не могущей похвалиться достаточным количеством света, теперь царит непроницаемый полумрак. Кругом меня раздавалось шлепанье мокрых веников, ударявшихся в живые тела.
Пример увлек и меня.
Ощупью добравшись до верхнеп этажа полка, где температура была самая высокая, я уже принялся выде лывать веником в воздухе и по спине всяческие фигуры, как толстый пу зажженной лучины осветил баню и сквозь облака густого горячего пар мне представилась картина, какой я никак не ожидал встретить: во все местах, в различных положениях парились и мылись, парили и мыли дру друга люди обоих полов, и в буквальном смысле всех возможных возрастов и все это делалось очень спокойно и хладнокровно, как будто в бане были одни мужчины или женщины...
Не выпарившись, не вымывшись, я стремглав бросился из бани, наскоро оделся, наслаждаясь в то время тем, как купались в снегу выскакивающие из бани, и отправился париться в печку, по примеру дяди, в чем не раскаялся, ибо в печке пар легкий, вольный.
На рассказ мой о приключениях в бане, дядя очень резонно и внуш тельно заметил:
- Ты, брат, хоть и учен, а глуп немножко: парился бы да мылся, сколь душеньке угодно - здесь всегда так делают.
Действительно, дядя не шутил. В деревнях, где существуют бани, большей частью парятся в печках, потому - с баней много хлопот.
источник
Ракитин Н. Старый дом Ракитиных. 1998.