ко дню рождения Героя Советского Союза генерала авиации Георгия Филипповича Байдукова
Был он не только выдающимся лётчиком-он был умным человеком,что не такое частое явление у нас в России.Он умел ёмко говорить и точно формулировать мысль.К тому же личность сильная,волевая.
О ком бы я ни писал,стараюсь не читать то,что было сказано об этом человеке другими,пытаюсь рассказать своё,незаёмное.Байдуков же немало написал сам и о себе,а больше-о своём друге Чкалове,
но я оставлю на бумаге то,что слышал от него и в разные годы занёс в дневник...
Феликс Чуев."Солдаты империи"
Мне повезло знать его. Как познакомились, не помню. Вроде бы на каком-то литературном вечере - Георгий Филиппович писал книги, был членом Союза писателей. Выступал он и на моем творческом вечере в Центральном доме литераторов, не раз бывал я у него дома на Сивцевом Вражке...
Все же хорошо, что я хоть и нерегулярно, но записывал кое-что в тетрадях и блокнотах, и вот нашел запись от 26 июня 1975 года, где не поленился кратко рассказать о том, как с поэтом Михаилом Вершининым поехал во Внуково встречать Байдукова и Белякова. Через 38 лет после своего перелета они на Ил-62 с сыном Чкалова Игорем летали пассажирами по чка-ловскому маршруту через Северный полюс в США на открытие монумента в честь .их подвига. Во Внуково Вершинин и познакомил меня с Байдуковым, но это было шапочное знакомство. После этого мы встречались еще почти 20 лет...
Мужественное, глубокое обаяние исходило от этого человека.
- Ни о каких перелетах, тем более на север, я никогда не мечтал, - как-то признался мне Георгий Филиппович. - На кой мне черт этот север! Я родился в Сибири, морозы видал, вслепую налетался вдоволь... - И рассказал, что, когда работал вместе с Чкаловым в отряде Анисимова на испытании истребителей, познакомился с французским инженером-гироскопистом Пуантисом, который умел великолепно летать по приборам. Зашторят ему в воздухе кабину, и он управляет вслепую. В облачности войдет в штопор - все в порядке. Байдукову такое было неведомо. Но самое интересное оказалось то, что этот француз, творивший чудеса в воздухе, не умел главного - взлетать и садиться. Боялся. А уж этим искусством летчик-испытатель Байдуков владел знатно. Пуантис уговорил его слетать вдвоем. В Тушино залезли в Р-1, непростой по тому времени самолет, на котором разбилась не одна сотня пилотов. Массовая машина, из породы английского «Дехавиланда». Частенько сваливалась в штопор...
Байдуков взлетел и попросил француза сделать глубокий вираж. Тот выполнил безукоризненно. Переворот - лихо сделал. И под колпаком показал свое умение. Техника пилотирования исключительная. Но как увидел, что земля близко, испугался и передал управление Байдукову. Есть в авиации такое понятие: не видит землю. Сколько курсантов из-за этого не стали летчиками! Однако француз заразил Байдукова слепым полетом.
- На чем, значит, я и прославился, - улыбается Георгий Филиппович. - И стал, несмотря на то что я истребитель, специалистом самого высокого класса по слепым полетам.
Но была у него мечта - инженерный факультет Академии имени Жуковского. «Пускай мечтает! - подшучивал Чкалов. - Там четырнадцать человек на одно место!»
Да и из отряда испытателей «Батя» Анисимов отпускать не собирался: летчик отменный, а бились многие, пополнять отряд трудно. «Батя», дорожил каждым.
- Был ли он прототипом «Бати» в кинофильме «Валерий Чкалов»? - спрашиваю Байдукова.
- Нет, это другой. Но там намек есть. Сам-то Анисимов вряд ли бы взялся за дальние перелеты, не то что Чкалов.
И пошел Байдуков по начальству просить отпустить его учиться. Отказать, отказать... А он доказывал, что летчик-испытатель должен быть инженером, что выгодней иметь летчика, который бы хорошо знал законы аэродинамики и понимал, что и почему показывает прибор, измерения которого выписываются в виде интегрального или дифференциального уравнения. Летчик-испытатель пишет в своем заключении одно, а инженер доказывает другое - по приборам... Байдуков высказывал свою точку зрения и начальнику Управления ВВС Алкснису. «Долго добивался у него разрешения и наконец стал студентом», - говорит Георгий Филиппович.
Но только приступил к занятиям - вызывает начальник академии Александр Иванович Тодорский:
- Вам надлежит явиться к товарищу Леваневскому. Он задумал перелет через Северный полюс в Америку и приглашает вас в свой экипаж.
- Наверно, прослышал о том, что я умею летать вслепую, и вот результат, - говорит Байдуков. Тодорский вручил предписание:
«Слушателю 1-го инженерного факультета академии ВВС имени профессора Н. Е. Жуковского летчику Г. Ф. Байдукову поступить в полное распоряжение Героя Советского Союза т. Леваневского для выполнения особо важного правительственного задания.
Начальник Управления ВВС Алкснис».
- У меня же отец сидит! - говорит Байдуков начальнику академии.
- Об этом знают получше тебя, - отвечает Тодорский. - Твой отец сидит уже второй год, но если ты попал в такое постановление, то, как военный человек, должен стать по стойке «смирно» и выполнять.
- Я готов, но имейте в виду, что я этот вопрос не поднимал и не был заинтересован. К тому же с Леваневским я не знаком, за руку не держался, видел только в кино, как спасали челюскинцев, да снимки в газетах. Что он за человек, я не знаю. Читал, что он морской летчик, потом начальник Полтавской летной школы. Чего вы от меня хотите?
- Хочу, чтоб выполнили предписание.
Однако Байдуков настроился на учебу и не торопился к Леваневскому. Через несколько дней снова вызвал Тодорский:
- Ну что, были у Леваневского?
- Да я и номер телефона не знаю...
- Ну, это мы быстро.
Начальник академии позвонил в Управление ВВС, записал на листочке телефон героя челюскинской эпопеи и протянул Байдукову. А дома его ждал пакет с грифом члена Центрального Исполнительного Комитета - приглашение приехать такого-то и во столько-то. Подпись - Леваневский.
Дальше тянуть было некуда, и в начале 1935 года Байдуков стал летать в одном экипаже с именитым Сигизмундом Леваневским и штурманом Виктором Левченко на туполевской машине АНТ-25 - сменным пилотом, сменным штурманом и сменным радистом, готовясь к тому, что предстояло в дальнем многочасовом беспосадочном перелете.
Скажем сразу: перелет не удался. Над Баренцевым морем из двигателя забило масло, Леваневский принял решение вернуться, и Байдуков посадил машину в Кричевицах под Новгородом. Перед посадкой пришлось слить над лесом огромное количество бензина, им пропитались перкалевые плоскости, и, как только сели, одно крыло вспыхнуло. Экипаж успел выбраться на землю, Байдуков прихватил документацию и тут вспомнил, что в самолете остались деньги: Сталин распорядился выдать каждому члену экипажа по три тысячи долларов:
- Погуляйте, ребята, как следует, в Америке!
Байдуков снова кинулся к пылающему самолету...
- Дуракам везет! - с улыбкой продолжает Георгий Филиппович. - Ничего не зная про нас, откуда-то взялись две машины с солдатами и брезентом, мигом потушили пожар, я достал доллары и опечатал самолет.
Экипаж привезли в гостиницу. Прибыла правительственная комиссия. В ней был и Туполев. Подошел к Байдукову:
- Ну что, обделался ваш Леваневский? Струсил!
- Нет, он не трус, - возразил Байдуков, - он очень смелый летчик.
- Мы все прибыли в Кремль, - вспоминал Георгий Филиппович, - и я никогда прежде и потом не видел таким рассерженным Сталина, хотя не раз встречался с ним. Сталин резко настаивал на том, чтобы мы не мучились, а поехали в Америку и купили там нужную для перелета машину.
- Тем более, - сказал Сталин, - товарищи Леваневский и Левченко спасли американского летчика, который летел вокруг света и упал на Чукотке. Американцы встретят их с большим почетом.
Попросил слова Леваневский.
- Ну что у вас? - недовольно буркнул Сталин.
- Товарищ Сталин, я хочу сделать заявление.
- Заявление? - спросил Сталин.
Ф. Чуев Леваневский посмотрел на Молотова, который что-то писал в тетрадке. Летчик, видимо, решил, что Вячеслав Михайлович ведет протокол заседания, что вряд ли, но говорить стал в его сторону:
- Я хочу официально заявить, что не верю Туполеву, считаю его вредителем. Убежден, что он сознательно делает вредительские самолеты, которые отказывают в самый ответственный момент. На туполев-ских машинах я больше летать не буду!
Туполев сидел напротив. Ему стало плохо. Байдуков и Левченко замерли от неожиданности, потому что ничего подобного от своего командира раньше не слышали.
Леваневскому в полете не в первый раз не повезло. А летчик, конечно, он выдающийся. И образ его для меня нисколько не потускнел от того, что он сказал о Туполеве. Андрея Николаевича арестуют значительно позже.
В ту пору жили другие люди и мыслили по-другому. Сделал неудачную вещь - враг.
Когда мы с Байдуковым заговорили о репрессиях, он сказал:
- Ну хорошо, Сталин виноват. Но ведь он великий революционер! И с ним были такие революционеры, как Молотов, Ворошилов и другие. Что, они не могли сказать Сталину: «Ты не прав!»? Но они разделяли его точку зрения. А массовые репрессии я объясняю низким уровнем развития всего нашего народа и партии, в частности.
Байдуков продолжил свой рассказ о том заседании у Сталина:
- Увидев, что я поднял руку, Ворошилов, который всегда поддерживал Туполева, показал мне кулак. Но я встал и сдуру сказал: «Товарищ Сталин, я считаю, бесполезное дело - ехать в Америку за самолетом».
Сталин разозлился еще больше:
- Требую доказательств!
Впервые видел такого Сталина. Обычно он с нами ласково, очень вежливо разговаривал. А тут подошел, зеленые глаза, и сапогом два раза по ковру стукнул, мне даже смешно стало.
- Требую доказательств!
А я знал Сталина: ему раз соврешь, больше с ним встречаться не будешь! И Байдуков сказал:
- Товарищ Сталин, за два месяца до нашего с Леваневским вылета погиб Вилли Пост, величайший летчик мира, одноглазый, который решил с Аляски перелететь до Северного полюса, а с полюса - сесть в устье какой-нибудь сибирской реки. Что, неужели в Америке нет таких самолетов, как АНТ-25? Оказалось, нет. И ехать туда за самолетом бесполезно. Что касается товарищей Леваневского и Левченко, которые спасли американского летчика, пусть едут в Америку, их там встретят с удовольствием, а мне разрешите остаться.
- Я требую доказательств! - настаивал Сталин.
- Вилли Посту, товарищ Сталин, дали бы самый лучший самолет, если бы он был в американской промышленности! И второе. Есть такие «брехунки»...
Молотов оторвался от тетради, снял пенсне и удивительно посмотрел на Байдукова.
- Вы извините, я волнуюсь, - сказал Байдуков. Волновался он и потому, что заспорил со Сталиным, и потому, что в лагерях отец-железнодорожник: 36 человек посадили за крушение поезда, 18 погибли, а ему расстрел заменили отсидкой... - «Брехунками» летчики называют наивысшего сорта информацию, которую ежегодно выпускает ЦАГИ, давая прогноз. К тому же есть более сильная английская организация, которая не один год занимается этим делом. На ближайшие четыре-пять лет вы не найдете там самолета с дальностью, большей, чем десять тысяч километров, а у нашей машины дальность четырнадцать тысяч километров, она уже существует, и, наверно, можно и дальше ее совершенствовать. Американцы - такие звонари: если бы у них что-то было, на весь мир бы растрезвонили! Более подходящего самолета для дальних перелетов, чем АНТ-25, я не вижу.
Байдуков убедил. Сталин смягчился:
- Ну, это дело экипажа, кому ехать в Америку, кому не ехать. А вы, товарищ Леваневский, езжайте с экипажем, вас там давно ждут. Пользуясь случаем, попросите, чтоб вам все показали, и покупайте машину, какая вам понравится. Мы заплатим любые деньги, лишь бы была надежная!
- А почему вы не хотите лететь на четырехмоторном самолете? - спросил Сталин Байдукова.
- С четырьмя моторами легче поднять тяжелую машину, но если на взлете откажет один двигатель, то не дай Бог попадется какой-нибудь ангар!
«Впоследствии мы с Чкаловым и Беляковым и экипаж Михаила Михайловича Громова доказали свою правоту», - говорит Байдуков. А я вспомнил шутку, говорят, принадлежащую Чкалову: «У одномоторного самолета вероятность отказа двигателя сто процентов, а у четырехмоторного - четыреста!»
...Байдуков замолк. Задумался и я.
Больше он с Леваневским не летал.
Проводил его и Левченко в Америку, пожелал купить самолет, хотя не верил в это...
И остался без командира. Мог бы вполне и сам стать таковым, да не решался. Знаем почему. Алкснис посоветовал: «Найди себе такую жену, чтоб на всю жизнь. Тебе нужен такой командир, чтоб был популярен и чтоб его любил Сталин».
- Вот почему Чкалов, - - продолжает свои «байки-байдуковки» Георгий Филиппович. - Мой отец в лагерях, я учился. Чкалова я называл Валерьяном. Дома его отец называл Аверьяном, а мать - Волей. Штурман уже был - Александр Беляков.
Когда Байдуков предложил Чкалову стать у них командиром, тот сказал:
- Ягор, я же летаю хуже тебя. Я истребитель, а там надо вон сколько часов сидеть! И по приборам я летать не умею. Вон луна, я и не знаю, на прибыль она пошла или на убыль...
- Ну, летаешь ты не хуже меня, а по приборам я тебя за две-три недели научу.
Чкалов упорствовал, но Байдуков доконал его:
- Твой учитель Громов - чистый истребитель, а пролетел 75 часов, установил рекорд!
Чкалов задумался. Байдуков попал в «десятку».
Громов был богом. А эти два имени - Громов и Чкалов - всегда вызывали споры: кто лучше. Вспоминаю стихи Василия Федорова:
Слова «по-чкаловски», «по-громовски» уже слетали с наших губ, когда с путевкою райкомовской вступали мы в аэроклуб.
Байдуков продолжает:
- Приезжаю на 39-й завод, там стоял самолет АНТ-25, я на нем тренировался. Захожу на аэродроме в пилотскую комнату - там Володька Коккинаки и Чкалов играют в шахматы. Я им говорю:
- Вы хоть бы взяли лопаты, метелки, снег расчистили!
А мой самолет уже выкатили, и я говорю Чкалову:
- Хочешь полетать на этой машине? Я-то знал, что любой летчик-испытатель не откажется полетать на новом для него самолете.
- А можно? - спросил Чкалов.
- По блату все можно.
И они пошли к самолету. Инженер Стоман стал рассказывать об особенностях АНТ-25, но Байдуков прервал, обращаясь к Чкалову:
- Давай полетим, а то скоро стемнеет.
Так начали летать вместе.
Обратились в Политбюро за разрешением на дальний перелет через полюс в Америку. Ворошилов говорит:
- Езжайте к Сталину, он в Сочи. Может, там у него настроение получше... Отправились в Сочи.
- Сталин сначала не соглашался на перелет, - говорит Байдуков, - но Чкалов его уговорил. В этом он был незаменим. И потом свои командирские качества проявил.
Правда, Сталин сам указал им маршрут перелета - не в США через полюс, как они, просили, а на Дальний Восток. «Сталинский маршрут», - написали на фюзеляже. Взлетели со Щелковского аэродрома и без посадки почти через трое суток приземлились на острове Удд.
- Говорят, что в основном пилотировали вы, у Чкалова не было опыта слепых полетов? - спрашиваю Георгия Филипповича.
- Так-то оно так. Но если бы не Чкалов, мы бы на острове Удд погибли. Как он сумел посадить АНТ-25 на такой кромке у самой воды - до сих пор удивляюсь!
- Мне Громов говорил, что вы принесли свою славу в жертву чкаловской.
- Да, но мы сами пригласили его в свой экипаж. Авторитет, Сталин его любил.
- А правда, что Чкалов обращался к Сталину на «ты»?
- Да он со всеми был на «ты»! На правительственном приеме подошел к Сталину: «Товарищ Сталин, язык не поворачивается называть тебя на «вы». Давай выпьем на брудершафт!»
Чекисты побелели, говорят мне: «Оттащите его от товарища Сталина!» Я им: «Ничего, все будет нормально». А Сталин улыбнулся и говорит Валерию: «Давай!» И они на «ты».
...Из дальневосточного перелета возвращались с несколькими посадками - в Хабаровске, Новосибирске, Омске... Всюду торжественные встречи. Страна гордилась новыми Героями Советского Союза № 9, 10 и 11, а Герои гордились страной...
- В Омске посадка не была запланирована, но нам сказали садиться. Меня ждал сюрприз. Отец! Я не ожидал его встретить и не узнал. На гражданском самолете его привезли из лагеря без охраны. А я в Новосибирске купил матери домик. Сказал отцу, чтоб он ехал туда, и попросил летчиков отвезти его. Вот так. Специально привезли, чтоб мы с ним встретились.
«Сын за отца не отвечает». Но отец был спасен благодаря сыну...
Это 1936 год. А летом 1937-го все-таки состоялся перелет в Америку через Северный полюс. У меня в руках дорогая реликвия - штурманский бортовой журнал перелета с не менее дорогим автографом самого Байдукова:
Феликсу Чуеву, русскому поэту, бывшему летчику, на добрую память. Г. Байдуков. 2 марта 1994 г.
полностью здесь
Байдуков, Чкалов, полпред СССР Трояновский и Беляков после приёма у президента США Рузвельта в Белом Доме. 28 июня 1937 год
Click to viewРежиссер - Михаил Калатозов
Сценаристы - Георгий Байдуков, Дмитрий Тарасов, Борис Чирсков
Оператор - Александр Гинцбург
Композитор - Венедикт Пушков
Художник - Александр Блэк
Ленфильм, 1941. Премьера состоялась 12 марта 1941 года.
Актеры: Владимир Белокуров, Ксения Тарасова, Василий Ванин, Петр Березов, Сергей Яров, Борис Жуковский, Семен Межинский, Игорь Смысловский, Федор Богданов, Михаил Геловани, Всеволод Вербицкий
Г. Байдуков. Встречи с товарищем Сталиным.
2 мая 1934 года. С утра-хороший, солнечный день. На Московский аэродром слетелось несколько сот самолетов. Вчера они стройными гусиными рядами летали над Красной площадью. Был огромный первомайский парад.
Сегодня все металлические птицы выстроились на земле. Их так много, что устанешь считать! Здесь и маленькие быстро-ходы-истребители, и двухместные разведчики, и, как великаны среди лилипутов, стоят грозные бомбовозы. Самолеты построены в длинные ряды. Впереди каждой машины выстроились команды летчиков, механиков, радистов, пулеметчиков и бомбардиров. Все одеты в кожаные куртки, шлемы. У всех лётные очки и перчатки. Через плечо на ремнях висят сумки с картами и револьверы.
В глазах у каждого большая радость. Мы ждем к себе на аэродром дорогих гостей.
Вдруг раздалась команда:
- Смирно!
Мы замерли у своих машин.
Но вот по рядам прокатилось радостное волнение.
полностью с картинками здесь