Страна одного дня
daniilrassadin: Страна одного дня
17-го октября в девять вечера по московскому времени машина скорой помощи увезла меня в госпиталь, где я, лёжа под капельницей в общей палате, провёл в последствии 2 недели. О том, что такое провинциальный госпиталь, я напишу отдельно. Сейчас мне хочется поговорить о другом.
На фото Пётр Васильевич.
Пётр Васильевич отказался от приёма жизненно важных лекарств, осознавая, что отказ повлечёт за собой смерть. "Это абсолютно безопасно. Многие люди живут на этих лекарствах долгие годы. Чего вы боитесь?", - спросила врач. «Одиночества», - промолчав с минуту, ответил старик: «Я всё равно никому не нужен». За несколько месяцев до этого в глухой деревне под Ульяновском, мужчина на шестом десятке, сказал мне, что живет в ожидании первой пенсии, чтобы пропить её и повеситься: "Вон удавка у меня уже заготовлена висит на стене". Тогда я на мгновение впал в ступор, но не придал словам серьезного значения. Сейчас, спустя какое-то время, я могу со всей ответственностью заявить - таких людей в стране несчётное множество. Я их вижу своими глазами. И мотив у всех один: "А зачем дальше жить?".
Я много путешествовал, видел всякое. Видел людей в самых разных жизненных ситуациях, больных душой и телом, стариков, инвалидов, грустных и подавленных, но нигде не встречал такого количества людей, желающих собственной смерти.
Какая блять олимпиада? Какое Сколково? В стране такое количество брошенных и никому не нужных стариков и инвалидов, больных, у которых нет средств к существованию, помощи и т.п. Здесь не страшно жить. Здесь страшно стареть. Страна одного дня.
17-го октября в девять вечера по московскому времени машина скорой помощи увезла меня в госпиталь, где я, лёжа под капельницей в общей палате, провёл в последствии 2 недели. О том, что такое провинциальный госпиталь, я напишу отдельно. Сейчас мне хочется поговорить о другом.
На фото Пётр Васильевич.
Пётр Васильевич отказался от приёма жизненно важных лекарств, осознавая, что отказ повлечёт за собой смерть. "Это абсолютно безопасно. Многие люди живут на этих лекарствах долгие годы. Чего вы боитесь?", - спросила врач. «Одиночества», - промолчав с минуту, ответил старик: «Я всё равно никому не нужен». За несколько месяцев до этого в глухой деревне под Ульяновском, мужчина на шестом десятке, сказал мне, что живет в ожидании первой пенсии, чтобы пропить её и повеситься: "Вон удавка у меня уже заготовлена висит на стене". Тогда я на мгновение впал в ступор, но не придал словам серьезного значения. Сейчас, спустя какое-то время, я могу со всей ответственностью заявить - таких людей в стране несчётное множество. Я их вижу своими глазами. И мотив у всех один: "А зачем дальше жить?".
Я много путешествовал, видел всякое. Видел людей в самых разных жизненных ситуациях, больных душой и телом, стариков, инвалидов, грустных и подавленных, но нигде не встречал такого количества людей, желающих собственной смерти.
Какая блять олимпиада? Какое Сколково? В стране такое количество брошенных и никому не нужных стариков и инвалидов, больных, у которых нет средств к существованию, помощи и т.п. Здесь не страшно жить. Здесь страшно стареть. Страна одного дня.