Что о нас думают профессора ВШЭ
Вот очередная статья о сельской местности, не новая, 2010 год, но очень показательная. Пишет Лев Любимов http://levlubimov.livejournal.com/6473.html, профессор вышей школы экономики, откуда черпают «знания» наши министры, депутаты и президенты и статья эта опубликована в газете «Ведомости»:
«Экономическая наука давно и глубоко исследует проблемы занятости (иначе - проблемы безработицы). Она рассматривает большое число форм безработицы: циклическую безработицу (в период циклического кризиса занятость сокращается и растет безработица), фрикционную безработицу (потеряв работу, безработный, как правило, пытается найти другую, но период времени, который ему для этого нужен, он пребывает в статусе безработного), а еще скрытую, сезонную, структурную…
Очевидно, что вместе с приходом в Россию рыночной экономики все эти формы обнаружились и у нас. Но в экономической науке мы не найдем еще одной формы безработицы - отсутствие у человека работы по причине принципиального нежелания работать. Вот такой трудовой вариант пацифизма. Однако не признающих военную службу все-таки отправляют на службу альтернативную. А вот какую альтернативу можно было бы придумать для миллионов наших сельских мужиков, которые работать не хотят принципиально, никто не знает.
Между тем эта порода безработных не только количественно значительная, но и социально заметная, а заодно и весьма небезобидная. Ведь несмотря на предоставленный нам рыночной экономикой богатейший выбор мест летнего отдыха, каждый третий (часто и более) россиянин едет к себе на деревенскую дачу. Здесь он сталкивается с нашими Сатиными (помните «На дне» Горького?) в разных видах. Один вид - протобезработные (будущие безработные), т. е. пацаны от 13 до 17 лет, которые «пить, курить и говорить научились одновременно» (Жванецкий). Они гоняют по ночам на мотоциклах там, куда люди приехали отдыхать, орут, воруют бензин из автомобилей дачников, шарят по садам и особенно огородам - словом, создают «комфортную» атмосферу отдыха. Осенью, зимой и весной они делают вид, что учатся, а мы делаем вид, что учим их.
Другой вид - безработные (половина из них даже не служили в армии) в возрасте от 18 до 25-27 лет. Эти верховодят младшими, тоже пьют, тоже гоняют на мотоциклах или на весьма подержанных «Жигулях» без госномеров и техосмотра, куролесят по ночам. Кормит их чаще всего бабушка на свою пенсию. На эту же пенсию они и пьют, а также на то, что наворуют у дачников. Если бабушка умрет, кормить будет другая бабушка - пока живая. Зато дом умершей бабушки продадут и на вырученные деньги будут пить долго. Этот вид социально очень опасен, весьма близок к уголовному типажу.
Третий вид - безработные и вполне трудоспособные мужики в возрасте от 30 до 50 лет и больше. Содержатся они на зарплату жены или опять бабушки, воруют в садовых товариществах (их жертвами каждый год становятся, вероятно, миллионы), в соседних деревнях, по ночам вскрывают сельские магазины, сбывают краденое где попало, особенно во вторчермете и вторцветмете.
Все эти виды безработных хорошо известны участковым милиционерам, от них тяжело страдает дачник (треть работающего населения России), они пагубно действуют на детей, сызмальства вовлекая их в свой образ жизни. Но мы с ними ничего не делаем. У нас в стране нет обязанности трудиться, нет трудовой повинности, нет закона о тунеядстве. Вероятно, это не вписывается в либерально-демократическую парадигму, считается неполиткорректным называть тунеядца тунеядцем.
Есть у нас и еще одна форма безработицы, название которой сразу трудно придумать, - что-то вроде «перемежающейся»: два года человек делает вид, что работает, затем два года в открытую не работает. Это весьма массовая форма. Наиболее типичным ее представителем является тот же сельский мужик - взрослый, семейный, который нанимается в охранники. Иногда кажется, что основной вид мелкого и среднего бизнеса у нас - это ЧОПы, в которых служит более миллиона россиян. К более чем миллиону наших самых нравственных и эффективных в мире милиционеров новая эпоха добавила еще один миллион еще более нравственных… Непонятно, как наш Боливар выдерживает этих «двоих». Такой «охранник» поработает годик-два и уезжает домой - отдохнуть.
Этот архетип вырастили и наплодили наши власти, которые обязали любое образовательное учреждение и другие организации нанимать этих стражей порядка. Все это плодилось под предлогом защиты от террористов, от которых указанный миллион, как известно, никого и никогда так и не спас. И не спасет. Но вот когда я прихожу в аптеку, где меня 40 лет знают и тепло здороваются все провизоры, он начинает за мной ходить по пятам. Тогда я его спрашиваю: «Мужик! А ты что-нибудь еще делать умеешь?» И ведь не обижается. В не таком уж давнем прошлом этих охраняющих работников нигде не было и с безопасностью образовательных, медицинских, культурных и иных учреждений все было в порядке. Сегодня мы содержим этот миллион, который никакой безопасности не обеспечивает, но кормится за наш счет, хотя ему в действительности много не надо - на спички, соль, табак, хлеб и, конечно, водку. Богатое меню. Два года «работы», и можно два года «отдыхать», попивая и полеживая. А те, кто подрастает, смотрят на них и… уже мечтают.
Мне очень нравится наш министр сельского хозяйства Елена Скрынник. Может быть, у нас теперь почти все в порядке с сельским хозяйством. Однако у нас все сильно не в порядке с сельской местностью. Милиционеры, избивающие встреченного на улице очкарика, как правило, оттуда. Три главных ценностных источника - религия, семья, школа - не оставили в их душах никаких следов. Они произошли из указанных выше видов отечественной самобезработицы, не учтенных ни в одной экономической теории. Больше всего их там, где никакого сельского (товарного) хозяйства нет. Эти местности - а их число несметно в Центральной России - дают в российский ВВП ноль, но потребляют из него немало. А главное - они отравляют жизнь десяткам миллионов добропорядочных россиян. Вдобавок эти местности - один из сильнейших источников социального загрязнения нашего общества.
Создавать в таких местностях рабочие места накладно и бесполезно - эти самобезработные, как уже говорилось, работать не будут «принципиально». А принудительный труд осужден на уровне и международного, и национального права. Что же делать? Или мы вновь в культурной ловушке, из которой выхода нет?
Одно делать нужно немедленно - изымать детей из семей этих «безработных» и растить их в интернатах (которые, конечно, нужно построить), чтобы сформировать у них навыки цивилизованной жизни, дать общее образование и втолкнуть в какой-то уровень профессионального образования (выделено мной - nac_myx). То есть их надо из этой среды извлекать. А в саму среду всеми силами заманивать, внедрять нормальные семьи (отставников, иммигрантов и т. д.), создавая очаги культурной социальной структуры. Нужно серьезно укреплять службу участковых - сам видел, что вся эта мелкая и взрослая шпана их боится не на шутку. Она ведь прекрасно знает, что она именно шпана. Но, может быть, и читатель «Ведомостей» тоже что-нибудь подскажет?»
Не буду в этом сообщении разбирать аргументацию господина профессора подробно, ведь этому посвящен весь мой журнал.
У него описан типы людей из социального дна, которые несомненно имеются в наличии и причиной тому во многом вот такие профессора, определяющие идеологию власти, далее утверждается что в сельской местности центральной России такие все и делаются соответствующие выводы (выделено жирным). В общем вся сельская центральная Россия «неперспективна». Очень похоже на то что именно так думают и в наших коридорах власти, тем более что нет нет, а и они проговариваются, см. хотя бы идею Набиулиной о превращение России в несколько мегаполисов. .
При таком понимании происходящего на селе в становится понятной вся политика «подушевого» финансирования, неэффективности и т.д. Ценность этой статьи в том, что это заявлено вполне открыто - «дают в российский ВВП ноль, но потребляют из него немало», т.е мы отнимаем хлеб у креативных, а они делится то не хотят. Вот истинный смысл.
____________________________
ещё
Такого понятия, как русская нация, русский народ, не существует. Об этом только что на общероссийском телевизионном канале "Культура" заявил ведущий передачи "Власть факта", профессор Высшей школы экономики Сергей Медведев. Меня только что лишил моей национальной идентичности человек, с которым я проучился пять лет в одной группе на международном отделении факультета журналистики МГУ имени М.В.Ломоносова. Сергей также высказал мнение, согласно которому именно Борис Ельцин придумал верное определение для русского народа - россияне.
«Экономическая наука давно и глубоко исследует проблемы занятости (иначе - проблемы безработицы). Она рассматривает большое число форм безработицы: циклическую безработицу (в период циклического кризиса занятость сокращается и растет безработица), фрикционную безработицу (потеряв работу, безработный, как правило, пытается найти другую, но период времени, который ему для этого нужен, он пребывает в статусе безработного), а еще скрытую, сезонную, структурную…
Очевидно, что вместе с приходом в Россию рыночной экономики все эти формы обнаружились и у нас. Но в экономической науке мы не найдем еще одной формы безработицы - отсутствие у человека работы по причине принципиального нежелания работать. Вот такой трудовой вариант пацифизма. Однако не признающих военную службу все-таки отправляют на службу альтернативную. А вот какую альтернативу можно было бы придумать для миллионов наших сельских мужиков, которые работать не хотят принципиально, никто не знает.
Между тем эта порода безработных не только количественно значительная, но и социально заметная, а заодно и весьма небезобидная. Ведь несмотря на предоставленный нам рыночной экономикой богатейший выбор мест летнего отдыха, каждый третий (часто и более) россиянин едет к себе на деревенскую дачу. Здесь он сталкивается с нашими Сатиными (помните «На дне» Горького?) в разных видах. Один вид - протобезработные (будущие безработные), т. е. пацаны от 13 до 17 лет, которые «пить, курить и говорить научились одновременно» (Жванецкий). Они гоняют по ночам на мотоциклах там, куда люди приехали отдыхать, орут, воруют бензин из автомобилей дачников, шарят по садам и особенно огородам - словом, создают «комфортную» атмосферу отдыха. Осенью, зимой и весной они делают вид, что учатся, а мы делаем вид, что учим их.
Другой вид - безработные (половина из них даже не служили в армии) в возрасте от 18 до 25-27 лет. Эти верховодят младшими, тоже пьют, тоже гоняют на мотоциклах или на весьма подержанных «Жигулях» без госномеров и техосмотра, куролесят по ночам. Кормит их чаще всего бабушка на свою пенсию. На эту же пенсию они и пьют, а также на то, что наворуют у дачников. Если бабушка умрет, кормить будет другая бабушка - пока живая. Зато дом умершей бабушки продадут и на вырученные деньги будут пить долго. Этот вид социально очень опасен, весьма близок к уголовному типажу.
Третий вид - безработные и вполне трудоспособные мужики в возрасте от 30 до 50 лет и больше. Содержатся они на зарплату жены или опять бабушки, воруют в садовых товариществах (их жертвами каждый год становятся, вероятно, миллионы), в соседних деревнях, по ночам вскрывают сельские магазины, сбывают краденое где попало, особенно во вторчермете и вторцветмете.
Все эти виды безработных хорошо известны участковым милиционерам, от них тяжело страдает дачник (треть работающего населения России), они пагубно действуют на детей, сызмальства вовлекая их в свой образ жизни. Но мы с ними ничего не делаем. У нас в стране нет обязанности трудиться, нет трудовой повинности, нет закона о тунеядстве. Вероятно, это не вписывается в либерально-демократическую парадигму, считается неполиткорректным называть тунеядца тунеядцем.
Есть у нас и еще одна форма безработицы, название которой сразу трудно придумать, - что-то вроде «перемежающейся»: два года человек делает вид, что работает, затем два года в открытую не работает. Это весьма массовая форма. Наиболее типичным ее представителем является тот же сельский мужик - взрослый, семейный, который нанимается в охранники. Иногда кажется, что основной вид мелкого и среднего бизнеса у нас - это ЧОПы, в которых служит более миллиона россиян. К более чем миллиону наших самых нравственных и эффективных в мире милиционеров новая эпоха добавила еще один миллион еще более нравственных… Непонятно, как наш Боливар выдерживает этих «двоих». Такой «охранник» поработает годик-два и уезжает домой - отдохнуть.
Этот архетип вырастили и наплодили наши власти, которые обязали любое образовательное учреждение и другие организации нанимать этих стражей порядка. Все это плодилось под предлогом защиты от террористов, от которых указанный миллион, как известно, никого и никогда так и не спас. И не спасет. Но вот когда я прихожу в аптеку, где меня 40 лет знают и тепло здороваются все провизоры, он начинает за мной ходить по пятам. Тогда я его спрашиваю: «Мужик! А ты что-нибудь еще делать умеешь?» И ведь не обижается. В не таком уж давнем прошлом этих охраняющих работников нигде не было и с безопасностью образовательных, медицинских, культурных и иных учреждений все было в порядке. Сегодня мы содержим этот миллион, который никакой безопасности не обеспечивает, но кормится за наш счет, хотя ему в действительности много не надо - на спички, соль, табак, хлеб и, конечно, водку. Богатое меню. Два года «работы», и можно два года «отдыхать», попивая и полеживая. А те, кто подрастает, смотрят на них и… уже мечтают.
Мне очень нравится наш министр сельского хозяйства Елена Скрынник. Может быть, у нас теперь почти все в порядке с сельским хозяйством. Однако у нас все сильно не в порядке с сельской местностью. Милиционеры, избивающие встреченного на улице очкарика, как правило, оттуда. Три главных ценностных источника - религия, семья, школа - не оставили в их душах никаких следов. Они произошли из указанных выше видов отечественной самобезработицы, не учтенных ни в одной экономической теории. Больше всего их там, где никакого сельского (товарного) хозяйства нет. Эти местности - а их число несметно в Центральной России - дают в российский ВВП ноль, но потребляют из него немало. А главное - они отравляют жизнь десяткам миллионов добропорядочных россиян. Вдобавок эти местности - один из сильнейших источников социального загрязнения нашего общества.
Создавать в таких местностях рабочие места накладно и бесполезно - эти самобезработные, как уже говорилось, работать не будут «принципиально». А принудительный труд осужден на уровне и международного, и национального права. Что же делать? Или мы вновь в культурной ловушке, из которой выхода нет?
Одно делать нужно немедленно - изымать детей из семей этих «безработных» и растить их в интернатах (которые, конечно, нужно построить), чтобы сформировать у них навыки цивилизованной жизни, дать общее образование и втолкнуть в какой-то уровень профессионального образования (выделено мной - nac_myx). То есть их надо из этой среды извлекать. А в саму среду всеми силами заманивать, внедрять нормальные семьи (отставников, иммигрантов и т. д.), создавая очаги культурной социальной структуры. Нужно серьезно укреплять службу участковых - сам видел, что вся эта мелкая и взрослая шпана их боится не на шутку. Она ведь прекрасно знает, что она именно шпана. Но, может быть, и читатель «Ведомостей» тоже что-нибудь подскажет?»
Не буду в этом сообщении разбирать аргументацию господина профессора подробно, ведь этому посвящен весь мой журнал.
У него описан типы людей из социального дна, которые несомненно имеются в наличии и причиной тому во многом вот такие профессора, определяющие идеологию власти, далее утверждается что в сельской местности центральной России такие все и делаются соответствующие выводы (выделено жирным). В общем вся сельская центральная Россия «неперспективна». Очень похоже на то что именно так думают и в наших коридорах власти, тем более что нет нет, а и они проговариваются, см. хотя бы идею Набиулиной о превращение России в несколько мегаполисов. .
При таком понимании происходящего на селе в становится понятной вся политика «подушевого» финансирования, неэффективности и т.д. Ценность этой статьи в том, что это заявлено вполне открыто - «дают в российский ВВП ноль, но потребляют из него немало», т.е мы отнимаем хлеб у креативных, а они делится то не хотят. Вот истинный смысл.
____________________________
ещё
Такого понятия, как русская нация, русский народ, не существует. Об этом только что на общероссийском телевизионном канале "Культура" заявил ведущий передачи "Власть факта", профессор Высшей школы экономики Сергей Медведев. Меня только что лишил моей национальной идентичности человек, с которым я проучился пять лет в одной группе на международном отделении факультета журналистики МГУ имени М.В.Ломоносова. Сергей также высказал мнение, согласно которому именно Борис Ельцин придумал верное определение для русского народа - россияне.