"СНИЛОСЬ ШАХМАТОВО..."
В газете «Комсомольская правда» 30 июля 2010 года, в рубрике «Подмосковье: воскресное путешествие», была опубликована статья Марины Андреевой «Взойдите все, кто юн, на блоковский валун!».
Я много лет была участником Праздников поэзии, сначала - в качестве слушателя, затем - в качестве одного из его организаторов. Многое происходило на моих глазах, в том числе и возрождение усадьбы. Многое знаю не понаслышке, а, что называется, из первых уст. Поэтому мне странно было читать приведенное в статье интервью с директором музея-заповедника А.А. Блока Мисочник С.М. Кому, как не Мисочник С.М. знать, что возрождение усадьбы началось не спустя 65 лет после пожара, а гораздо раньше. Видимо, Мисочник С.М. имеет ввиду, что началось оно (возрождение) с того момента, когда она пришла работать в музей.
Сказать, что «Праздники поэзии имеют важное значение ДЛЯ жизни музея…» (цитата) - значит, ничего не сказать. Началом возрождения Шахматова можно считать время, когда в Шахматово впервые приехал В.С. Молчанов и увековечил в своих фотографиях то, что не смогли или не сочли нужным сохранить сотрудники музея - знаменитые лирные берёзы въездной аллеи и «огромный тополь серебристый». С.М.Мисочник и «талантливых ботаников» музея больше занимали (и занимают) вязы в соседней усадьбе Боблово, а березы и тополь между тем просто погибли.
Возрождению Шахматова во многом способствовала Л.Б. Либединская. Вероятней всего, в Шахматове до сих пор не было бы музея, если бы с 1969 года С.С. Лесневский с неутомимой энергией ДЕЯТЕЛЬНО не претворял в жизнь идею возрождения усадьбы.
Забыла Мисочник С.М. об учителях и учащихся Солнечногорской школы № 1 имени А.А. Блока во главе с директором П.Е. Резником, которые нашли большую часть мемориальных вещей, ныне представленных в экспозиции шахматовского дома. Забыла она экскурсоводов, которые привозили в Шахматово тысячи людей. Именно высокая посещаемость Шахматова сыграла важную роль, когда решалось - быть там музею или нет. Забыла Мисочник и реставраторов, собиравших во время долгих экспедиций воспоминания местных жителей и создавших затем проект музея-заповедника. Забыла она и сотни других людей, работавших на возрождение Шахматова. Не забыла только о себе. Читаешь её «Мы», а так и слышится: «Я! Я! Я!». Всегда и всё о себе любимой.
Откуда Мисочник взяла, что «поначалу крестьяне ещё её (усадьбу) охраняли, потом кое-что из обстановки взяли себе, остальное было распродано с аукциона». Хотелось бы знать, где проходили те аукционы, на которых крестьяне продавали шахматовские вещи. Быть может, она имеет ввиду рынки, где продавали книги из шахматовской библиотеки? «Учёному», коим, по словам главного хранителя музея Сафьяновой Н.В., является Мисочник, надо бы точнее выражать свои мысли.
«Многие посетители не воспринимают эту усадьбу как построенную заново… Внутреннее убранство комнат главного дома до мелочей удалось воссоздать благодаря младшей тётушке Блока М.А. Бекетовой…», - продолжает автор статьи цитировать Мисочник. Посетителям конечно виднее, как им воспринимать всё увиденное. На то они и посетители. А вот директору, позиционирующему себя грамотным музейщиком, следовало бы знать, что понятие «до мелочей» как-то не вяжется со словом «воссоздание». Шахматовский дом не отреставрирован, а воссоздан, т.е. восстановлен заново. Десяток подлинных шахматовских предметов из нескольких сотен типологических, размещенных ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО ТАМ, где описала М.А. Бекетова, не есть «воссоздание до мелочей». Никто не умаляет «колоссальных» (цитата) заслуг тех, кто всё это воссоздавал. Но воссоздание - оно и есть воссоздание. Не меньше, но и не больше.
Говоря о том, что «Блок… как поэт родился в Шахматове», нужно сделать ссылку на то, кто это говорил, а не выдавать высказывание В.Солоухина за собственное, даже если ты с ним согласна. А высокопарная фраза: «В Шахматове родилась вечная любовь Блока к дочери великого химика…» до такой степени конкретна, что просто неловко читать. Кто бы знал, где и когда рождается любовь.
Обращаю внимание тех, кто работал с М. Андреевой и ввёл её в заблуждение, на следующее:
1. К.А. Тимирязев был не учителем, а учеником А.Н. Бекетова.
2. Дед Блока был не «родоначальником женского образования в России», а одним из создателей женских Бестужевских курсов.
3. М.А. Бекетова писала, что бабушка Блока «точно срисовывала с оригинала и могла сама нарисовать незатейливые картинки», а то, что она «прекрасно рисовала пером, акварелью и карандашом» - ваши смешные фантазии.
4. К той же серии можно отнести и особенную любовь Блока к «красным розам». В анкете «Признания» он написал, что его любимый цвет - «красный», а любимый цветок - «роза».
5. «На крыльце шахматовского дома показывают фрагменты новых спектаклей, поставленных» не «по Блоку», а по произведениям Блока.
В статье много других досадных неточностей. Конечно, журналист не может досконально знать всё, о чём пишет. М.Андреева доверилась сотрудникам музея, а те наплели ей то же самое, что обычно вещают несведущим посетителям, «не воспринимающим эту усадьбу как построенную заново…», как я полагаю, с их же подачи. Не стоит доверять ни сотрудникам, ни директору, лучше читайте воспоминания об А.А.Блоке.
Автор статьи не заметила или не почувствовала главного. Из Шахматова ушла «атмосфера высокой духовности», которая, как вспоминал А.Белый, царила при Блоке.
Название статьи - цитата из стихотворения Е. Евтушенко. А мне почему-то вспомнилось другое стихотворение Евгения Александровича - о румяном комсомольском вожде, после трибунных слов которого не хочется «задрав штаны, бежать вослед за этим комсомолом». После статьи М. Андреевой мне в первый раз в жизни не захотелось ехать в Шахматово на 41-й Праздник поэзии. По рассказам очевидцев, в этот раз на Празднике было мало народу, а сам Праздник явно не удался. Думаю, не только из-за жары…
Бывший сотрудник музея-заповедника А.А. Блока.
Я много лет была участником Праздников поэзии, сначала - в качестве слушателя, затем - в качестве одного из его организаторов. Многое происходило на моих глазах, в том числе и возрождение усадьбы. Многое знаю не понаслышке, а, что называется, из первых уст. Поэтому мне странно было читать приведенное в статье интервью с директором музея-заповедника А.А. Блока Мисочник С.М. Кому, как не Мисочник С.М. знать, что возрождение усадьбы началось не спустя 65 лет после пожара, а гораздо раньше. Видимо, Мисочник С.М. имеет ввиду, что началось оно (возрождение) с того момента, когда она пришла работать в музей.
Сказать, что «Праздники поэзии имеют важное значение ДЛЯ жизни музея…» (цитата) - значит, ничего не сказать. Началом возрождения Шахматова можно считать время, когда в Шахматово впервые приехал В.С. Молчанов и увековечил в своих фотографиях то, что не смогли или не сочли нужным сохранить сотрудники музея - знаменитые лирные берёзы въездной аллеи и «огромный тополь серебристый». С.М.Мисочник и «талантливых ботаников» музея больше занимали (и занимают) вязы в соседней усадьбе Боблово, а березы и тополь между тем просто погибли.
Возрождению Шахматова во многом способствовала Л.Б. Либединская. Вероятней всего, в Шахматове до сих пор не было бы музея, если бы с 1969 года С.С. Лесневский с неутомимой энергией ДЕЯТЕЛЬНО не претворял в жизнь идею возрождения усадьбы.
Забыла Мисочник С.М. об учителях и учащихся Солнечногорской школы № 1 имени А.А. Блока во главе с директором П.Е. Резником, которые нашли большую часть мемориальных вещей, ныне представленных в экспозиции шахматовского дома. Забыла она экскурсоводов, которые привозили в Шахматово тысячи людей. Именно высокая посещаемость Шахматова сыграла важную роль, когда решалось - быть там музею или нет. Забыла Мисочник и реставраторов, собиравших во время долгих экспедиций воспоминания местных жителей и создавших затем проект музея-заповедника. Забыла она и сотни других людей, работавших на возрождение Шахматова. Не забыла только о себе. Читаешь её «Мы», а так и слышится: «Я! Я! Я!». Всегда и всё о себе любимой.
Откуда Мисочник взяла, что «поначалу крестьяне ещё её (усадьбу) охраняли, потом кое-что из обстановки взяли себе, остальное было распродано с аукциона». Хотелось бы знать, где проходили те аукционы, на которых крестьяне продавали шахматовские вещи. Быть может, она имеет ввиду рынки, где продавали книги из шахматовской библиотеки? «Учёному», коим, по словам главного хранителя музея Сафьяновой Н.В., является Мисочник, надо бы точнее выражать свои мысли.
«Многие посетители не воспринимают эту усадьбу как построенную заново… Внутреннее убранство комнат главного дома до мелочей удалось воссоздать благодаря младшей тётушке Блока М.А. Бекетовой…», - продолжает автор статьи цитировать Мисочник. Посетителям конечно виднее, как им воспринимать всё увиденное. На то они и посетители. А вот директору, позиционирующему себя грамотным музейщиком, следовало бы знать, что понятие «до мелочей» как-то не вяжется со словом «воссоздание». Шахматовский дом не отреставрирован, а воссоздан, т.е. восстановлен заново. Десяток подлинных шахматовских предметов из нескольких сотен типологических, размещенных ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО ТАМ, где описала М.А. Бекетова, не есть «воссоздание до мелочей». Никто не умаляет «колоссальных» (цитата) заслуг тех, кто всё это воссоздавал. Но воссоздание - оно и есть воссоздание. Не меньше, но и не больше.
Говоря о том, что «Блок… как поэт родился в Шахматове», нужно сделать ссылку на то, кто это говорил, а не выдавать высказывание В.Солоухина за собственное, даже если ты с ним согласна. А высокопарная фраза: «В Шахматове родилась вечная любовь Блока к дочери великого химика…» до такой степени конкретна, что просто неловко читать. Кто бы знал, где и когда рождается любовь.
Обращаю внимание тех, кто работал с М. Андреевой и ввёл её в заблуждение, на следующее:
1. К.А. Тимирязев был не учителем, а учеником А.Н. Бекетова.
2. Дед Блока был не «родоначальником женского образования в России», а одним из создателей женских Бестужевских курсов.
3. М.А. Бекетова писала, что бабушка Блока «точно срисовывала с оригинала и могла сама нарисовать незатейливые картинки», а то, что она «прекрасно рисовала пером, акварелью и карандашом» - ваши смешные фантазии.
4. К той же серии можно отнести и особенную любовь Блока к «красным розам». В анкете «Признания» он написал, что его любимый цвет - «красный», а любимый цветок - «роза».
5. «На крыльце шахматовского дома показывают фрагменты новых спектаклей, поставленных» не «по Блоку», а по произведениям Блока.
В статье много других досадных неточностей. Конечно, журналист не может досконально знать всё, о чём пишет. М.Андреева доверилась сотрудникам музея, а те наплели ей то же самое, что обычно вещают несведущим посетителям, «не воспринимающим эту усадьбу как построенную заново…», как я полагаю, с их же подачи. Не стоит доверять ни сотрудникам, ни директору, лучше читайте воспоминания об А.А.Блоке.
Автор статьи не заметила или не почувствовала главного. Из Шахматова ушла «атмосфера высокой духовности», которая, как вспоминал А.Белый, царила при Блоке.
Название статьи - цитата из стихотворения Е. Евтушенко. А мне почему-то вспомнилось другое стихотворение Евгения Александровича - о румяном комсомольском вожде, после трибунных слов которого не хочется «задрав штаны, бежать вослед за этим комсомолом». После статьи М. Андреевой мне в первый раз в жизни не захотелось ехать в Шахматово на 41-й Праздник поэзии. По рассказам очевидцев, в этот раз на Празднике было мало народу, а сам Праздник явно не удался. Думаю, не только из-за жары…
Бывший сотрудник музея-заповедника А.А. Блока.