Химиотерапия: психологическая нагрузка и психологическая поддержка
"Оптимист - это не тот, кто первым кричит "ура!", а тот, кто последним говорит "трындец".
Из сети
Скоро стукнет месяц с того момента, когда можно было считать мою химиотерапию завершённой. Я специально выждала некоторое время, прежде чем кое-что о ней написать: чтобы улеглись эмоциональные впечатления. Причём, подчеркну, не только личные: я много читала о прохождении химиотерапии и много общалась с реальными живыми людьми в диспансере, в очередях к врачам и буквально на соседних койках в дневном стационаре.
И все чаще мне казалось, что о том, о чем я хочу здесь рассказать, написать все-таки стоит. Потому что написано об этом неприлично мало. О том, что химиотерапия - это нагрузка не только для физики организма, но и для психики. И конкретно в чем, и чего можно ожидать, и что с этим всем предлагается делать.
Еще раз подчеркну, что опыт для рассказа использован не только личный. В том числе поэтому описания - довольно общие: то, о чем я буду рассказывать, встречается, к счастью, не разом у каждого конкретного человека, а у всех по-разному. Но - кто предупреждён, тот, как известно, вооружён. Мало ли что.
Я постараюсь применять мягкие и обтекаемые формулировки и, разумеется, избегать авторитарного дискурса: хотя бы с тем, чтобы не спровоцировать так называемую ятрогению (болезнь/проблематику, вызванную словами врача/консультанта). Просто расскажу о том, что теоретически может быть, чтобы, если вдруг у кого-то возникнет - не шокировало и не удивляло. А так-то, конечно, не обязательно у каждого будет это всё.
***
Как обычно принято считать, первое психотравмирующее воздействие происходит, когда человеку озвучивают диагноз. Еще с советских времён с их проблемами ранней диагностики фраза "у вас злокачественное образование/рак/онкология" означало приговор, и у многих это вшито буквально на уровне жизненных сценариев. Многие, к сожалению, имеют в анамнезе близких людей, ушедших из жизни в результате такой патологии, причём ушедших тяжело. Поэтому во многих случаях возникают страхи и тревога, растерянность и даже суицидальные мысли. Однако сейчас врачи, если патология выявлена на ранней стадии, наоборот, проявляют определённый оптимизм и говорят, что-де "вырежем, облучим, воздействуем химией - и всё будет хорошо".
Что здесь важно: не впадать в крайности. Не расслабляться в этапе отрицания "да ничего же страшного" - и не сваливаться в парализующую тревогу "это всё". Если врачи дают оптимистичный прогноз - нужно действовать. План действия обычно расписан: если подразумевается оперативное вмешательство - человек готовится к операции. Так вот операция - это, можно сказать, самый лёгкий этап. И самый, так сказать, известный: более-менее понятно, что ждёт. Дренажи, перевязки, реабилитация.
А потом у тех, кому назначено, начинается химиотерапия.
О ней вроде бы написано в сети дикое количество материала: что, как, зачем и почему. Но большей частью написано о "физике" воздействия. Нам в диспансере даже вручали памятку - что может в процессе химиотерапии происходить и что делать: рекомендации по режиму, по диете, избегать скопления людей для профилактики инфекций и тому подобное. Что предпринимать, если тошнота и рвота, если диарея, если стоматит, если повышение температуры. Всё. Как быть, если страшно, тревожно, непонятно, если в результате растерянность, неуверенность, отсутствие ресурсов продолжать лечение - не сказано.
Что может быть и к чему важно теоретически быть готовыми, опять же по принципу "Кто предупреждён - тот вооружён"?
Первое - возникшая общая слабость обычно воздействует на психологическое состояние и самоощущение. У кого-то она наступает плавно, у кого-то резко, но воздействует чаще всего так или иначе: человек сталкивается с тем, что вот раньше он мог о-го-го сколько, а теперь его возможности все уменьшаются и уменьшаются, как та шагреневая кожа. У многих это вызывает подспудный страх беспомощности и зависимости от других, особенно когда действительно приходится просить близких о помощи.
Увы, просить о помощи в нашем социуме - задача не всегда простая, особенно если имеется бинарный подход "либо человек сильный, либо слабый. Сильный всеми командует сам, а слабым командуют все остальные". И обратиться за поддержкой - у многих в цензуре срабатывает запрет, особенно если человек до этого сам был фактически главой семьи и тащил всё на себе, а тут вдруг ему приходится менять модус жизни. Строго говоря, если у него была операция - он уже там столкнулся с физической беспомощностью, но после операции это подчас воспринимается проще: порезали - больно - заживёт, и всё вернётся на круги своя. А здесь - вроде и не резали, и больно не делали, почему же тогда такая беспомощность?..
Сюда же - влияние химиопрепаратов на когнитивные способности. Иными словами - многие на химиотерапии начинают медленнее соображать. И ощущают, что голова в принципе работает не так, как раньше. Это само по себе уже может вызвать тревогу, особенно у тех, кто в основном работал этой самой головой. Что-то забывается, что-то не укладывается в голове, плюс у кого-то ещё бывает неврологическая проблематика - те же головокружения и так далее. То есть человек со всех сторон чувствует порой, что весь его прежний потенциал рассыпается на глазах. Тут, конечно, важно напоминать, что это тоже временно (хотя химиотерапевты и говорят обычно, что последствия остаются примерно на год, но не насовсем же?) Важно давать человеку ощущение, что он не становится затюканной омегой в семье (вот это, увы, не для всех возможно: иногда человека еще делают "залюбленной омегой", по принципу - мы все за тебя для тебя сделаем, но ты сам ведь уже точно ничего не можешь!)
Ослабление когнитивной деятельности для тех, кто работал головой, особенно для личности творческой, в том числе чревато возникновением так называемого синдрома самозванца. "Я ничего не соображаю, я ничего не могу из того, что раньше мог, я профессионально деградировал, я ничтожество". И не дай бог, как говорится, если этот этап, возникнув, совпадёт с каким-нибудь профессионально-финансовым кризисом.
Сюда же - не забудем, что в случае онкологической патологии лечение связано со всякими важными для организма действиями, процедурами и прочими вещами, про которые очень важно не забыть. И если в больнице на перевязку обычно позовёт медсестра, и она же принесёт нужные таблетки, если назначено - то после выписки человек обычно следит за порядком своего лечения сам, а порядок этот, надо сказать, непростой. Постановка на учёт в диспансере - нужные документы - выписка рецептов на химиопрепараты-печать-аптека - записаться на капельницу - принять перед капельницей необходимые препараты - прийти на капельницу, принести с собой необходимые вещи - записаться вовремя на новый приём - прийти на обследования и процедуры, если назначено - купить парик или косыночку - а если у кого оформление группы инвалидности, то это отдельная песня с обследованиями и посещениями врачебных комиссий по графику. В общем, у многих развивается так называемая "эпилептоидность травматика", что теоретически может повлечь за собой некоторые изменения в структуре личности и поведении, иногда человеку непривычные и дискомфортные. На этом фоне может внезапно манифестировать ипохондрия и начальная тяга к сверхконтролю в принципе. Человеку начинает хотеться, чтобы вокруг него "все было в порядке и правильно". Могут начаться мелкие придирки, странные требования, тревога, что что-то "идёт не так". Члены семьи, если тоже не готовы к такому и не понимают, что происходит (а тем более, если уже решили, что их больной - слабая омега), в свою очередь начинают нервничать, эмоционировать, напрягаться; возникают ссоры, скандалы и прочие выяснения отношений.
Потом, на фоне ослабления когнитивной деятельности ослабевает и та субличность, которую Берн назвал внутренним Взрослым: логика, интеллект, анализ, прочая рассудительность. Здесь на поверхность может вылезти либо перепуганный и потому излишне эмоционирующий внутренний Ребёнок (бессознательное, область ощущений), либо то, что называется "контаминированный (заражённый извне) внутренний Родитель". Этот самый Родитель начинает есть изнутри прежде всего самого больного: см. выше про тягу к тому, чтобы "всё было в порядке". Если не в порядке - начинается тревожность, формируется чувство страха, фрустрации и прочие причины для эмоциональной неустойчивости. А контаминированная внутренняя цензура подчас бьёт и ранит довольно существенно, причём, как правило, её давление не связывается с прохождением лечения и дополнительно примешивается растерянность "Я не понимаю, откуда это у меня взялось".
Вроде бы надо сказать еще об одном побочном явлении, с которого обычно все начинают: на химиотерапии обычно выпадают волосы. Все. Многих это пугает довольно сильно, и даже парик (подчас весьма недешёвый) не спасает ситуацию: потому что волосы выпадают не только на голове, но и брови с ресницами, что довольно сильно меняет внешность. Сюда же - вероятные отёки и прибавка в весе (да, вопреки распространённому мнению "от рака худеют", на химиотерапии обычно набирают вес: в первую очередь потому, что питаться для поддержки физических ресурсов надо, а активно двигаться уже не получается. Да и других причин много: я, возможно, отдельно об этом расскажу). Сюда же - изменение состояния кожи: как минимум, выраженная сухость и снижение упругости. То есть изменение внешности - не только выпадение волос, а в принципе изменение состояния и контуров лица и тела - вызывает дополнительную тревожность: это в общем впечатляет, когда человек реально перестаёт узнавать себя в зеркале. Кроме того - на психологическом уровне "снижение качества внешности" (скажем пока так) вкупе с ощущением снижения физических и психических возможностей запросто может формировать ощущение "я старею на глазах, моя жизнь заканчивается". И это не слишком позитивно влияет на настрой к выздоровлению: часто появляется апатия и прочие признаки депрессии.
Ещё момент: ослабление общего состояния извне и изнутри нередко провоцирует у человека страхи, которые обычно принято называть базовыми. В частности - страх нищеты и страх потери близких. Особенно, повторю, если до болезни человек был потентным, независимым, работал и зарабатывал головой и вёл за собой фактически всю семью, а сейчас у него резко меняется и ощущение, и статус, и вИдение своих будущих перспектив.
И чтобы недалеко отходить от страха нищеты - как правило, в онкодиспансере предлагают оформить инвалидность. Мало того, что процедура эта довольно муторная, но ещё и, раз уж мы о психологии, сам факт установления инвалидности обычно довольно существенно (пусть и не всегда осознанно) бьёт по самооценке и самовосприятию. Да, такому человеку предоставляется обычно куча льгот, но, как сказала мне одна из случайных собеседниц в диспансере - "лучше бы у меня вместо этих льгот осталось здоровье! Вот, мне говорили, что у меня теперь больше возможностей парковаться, а я как к машине выйду, как увижу на ней этот инвалидный знак - так мне и не хочется вообще никуда ехать".
Вообще как онкологический диагноз сам по себе, так и сложное последующее лечение обычно приводят человека к некоторому переосмыслению всего, что с ним было раньше и будет потом. У многих начинаются всякие личностные кризисы: от так называемых экзистенциальных (переосмысление всей жизни) до кризисов среднего возраста и тому подобного. Происходит переоценка ценностей, которая тоже обычно не бывает без разочарований. Плюс, не забудем, если у человека в дополнение к этому уже манифестировала контаминация внутренней цензуры - она с лёгкостью может обесценивать все прежние достижения и затуманивать все будущие перспективы, вызывая дополнительные трудности при таком кризисе и генерируя дополнительную тревожность. Человек становится повышенно уязвимым, ранимым, восприимчивым.
А помимо того - у многих злокачественное образование оказывается так называемым гормонозависимым: то есть последующее лечение связано с определёнными гормональными скачками искусственного происхождения в организме. А это само по себе, как известно, не способствует психологическому равновесию.
Далее теоретически должны быть советы и рекомендации - что со всем этим делать. Но если бы можно было дать общие для всех конкретные советы - было бы куда проще: можно, конечно, дать такие обтекаемые, по типу известного "…но вы держитесь". Однако такая обтекаемость в качестве поддержки вряд ли сработает.
А если говорить в общем - то в первую очередь важно знать всё то, что теоретически может быть. И по возможности не впадать при этом в ипохондрическую мнительность "у меня непременно это всё будет".
Важно быть готовым обратиться за помощью к близким - если отношения с близкими это предполагают. А то, знаете, разные бывают близкие и разные отношения с ними. Встречаются ситуации, когда тот же супруг напрямую говорит: "Твоя болезнь - это твоя проблема, я в этом не участвую". Это тоже одна из историй, услышанных в диспансере: а у женщины на руках было трое детей, к счастью, не самых маленьких.
Важно еще напоминать себе каждый день, каждый трудный момент: это временно. Это не навсегда. Для поддержки когнитивных функций (а их вполне можно поддерживать, и даже на приемлемом уровне) - читать книги (если до болезни вы любили читать), писать тексты (если до болезни вы любили писать), общаться с приятными вам людьми (если до болезни у вас был круг таких людей, близкий вам по интересам). То есть - не прекращать социальную деятельность только потому, что вы прибавили в весе и у вас вылезли волосы. Да, может быть страшно выходить в таком новом виде в свет на глаза общественности. Но - той общественности, которая вам чужая, это в реальности всё равно. А те, кто вам не чужой - поймут. А если не поймут - ну, сделаете соответствующие выводы, как это ни грустно.
Есть еще такой вид поддержки, как психологические группы. Но они, к сожалению, подходят не для всех. Если для вас подходит - можно найти такую группу и ходить на встречи. Если вам некомфортно работать со своей проблематикой в групповом формате - возможно, стоит подыскать для себя индивидуального психолога или психотерапевта для поддержки.
Очень мощное содействие может оказать так называемая дневниковая психотерапия. Прежде всего - сам факт записывания, выплёскивания на бумагу всех своих эмоций, переживаний, мыслей, даже самых темных и страшных, если таковые возникают. Во-первых, уже выплеснув их куда-то в относительно безопасном режиме (когда вас не слышит никто, кто мог бы хотя бы вероятно обратить услышанное против вас), вы испытаете эмоциональное облегчение. Во-вторых, ведя записи некоторое время, вы можете увидеть некую систему в проблематике и на уровне логики самостоятельно понять, откуда оно берётся и что с этим делать. И в-третьих, если самостоятельно не сможете - написанное будет серьёзным подспорьем для работы с психотерапевтом. Кстати, эпистолярные формы работы могут быть достаточно подходящими для человека, которому сложно физически ездить на очные индивидуальные и/или групповые встречи.
И насчёт часто встречающегося совета "постепенно возвращайтесь к прошлой жизни": если эта жизнь была для вас всё-таки в чём-то дискомфортна - то скорее сейчас самое время подумать, что и как возможно изменить, если не хочется вернуться снова в то же самое.
Отмечайте даже небольшие положительные изменения в своём внешнем и внутреннем состоянии. Эта лестница - длинная, но можно радоваться преодолению каждой отдельной ступеньки. Особенно если это даст вам пусть промежуточное, но всё же ощущение успеха и движения вперёд. Не говоря уже о том, что чувство "я могу то и это, пусть пока немного, но могу" - в данном состоянии может быть довольно важным для самоощущения.
Полезной может быть лёгкая физическая нагрузка, наращивать которую, если будет такое желание, тоже важно постепенно. Это также даёт ощущение "я могу", если оно для вас важно.
Наверное, я что-то забыла, упустила или не учла, но если возникли вопросы - всегда можно их задать. Мы с НН вдвоём постараемся на них ответить.
Из сети
Скоро стукнет месяц с того момента, когда можно было считать мою химиотерапию завершённой. Я специально выждала некоторое время, прежде чем кое-что о ней написать: чтобы улеглись эмоциональные впечатления. Причём, подчеркну, не только личные: я много читала о прохождении химиотерапии и много общалась с реальными живыми людьми в диспансере, в очередях к врачам и буквально на соседних койках в дневном стационаре.
И все чаще мне казалось, что о том, о чем я хочу здесь рассказать, написать все-таки стоит. Потому что написано об этом неприлично мало. О том, что химиотерапия - это нагрузка не только для физики организма, но и для психики. И конкретно в чем, и чего можно ожидать, и что с этим всем предлагается делать.
Еще раз подчеркну, что опыт для рассказа использован не только личный. В том числе поэтому описания - довольно общие: то, о чем я буду рассказывать, встречается, к счастью, не разом у каждого конкретного человека, а у всех по-разному. Но - кто предупреждён, тот, как известно, вооружён. Мало ли что.
Я постараюсь применять мягкие и обтекаемые формулировки и, разумеется, избегать авторитарного дискурса: хотя бы с тем, чтобы не спровоцировать так называемую ятрогению (болезнь/проблематику, вызванную словами врача/консультанта). Просто расскажу о том, что теоретически может быть, чтобы, если вдруг у кого-то возникнет - не шокировало и не удивляло. А так-то, конечно, не обязательно у каждого будет это всё.
***
Как обычно принято считать, первое психотравмирующее воздействие происходит, когда человеку озвучивают диагноз. Еще с советских времён с их проблемами ранней диагностики фраза "у вас злокачественное образование/рак/онкология" означало приговор, и у многих это вшито буквально на уровне жизненных сценариев. Многие, к сожалению, имеют в анамнезе близких людей, ушедших из жизни в результате такой патологии, причём ушедших тяжело. Поэтому во многих случаях возникают страхи и тревога, растерянность и даже суицидальные мысли. Однако сейчас врачи, если патология выявлена на ранней стадии, наоборот, проявляют определённый оптимизм и говорят, что-де "вырежем, облучим, воздействуем химией - и всё будет хорошо".
Что здесь важно: не впадать в крайности. Не расслабляться в этапе отрицания "да ничего же страшного" - и не сваливаться в парализующую тревогу "это всё". Если врачи дают оптимистичный прогноз - нужно действовать. План действия обычно расписан: если подразумевается оперативное вмешательство - человек готовится к операции. Так вот операция - это, можно сказать, самый лёгкий этап. И самый, так сказать, известный: более-менее понятно, что ждёт. Дренажи, перевязки, реабилитация.
А потом у тех, кому назначено, начинается химиотерапия.
О ней вроде бы написано в сети дикое количество материала: что, как, зачем и почему. Но большей частью написано о "физике" воздействия. Нам в диспансере даже вручали памятку - что может в процессе химиотерапии происходить и что делать: рекомендации по режиму, по диете, избегать скопления людей для профилактики инфекций и тому подобное. Что предпринимать, если тошнота и рвота, если диарея, если стоматит, если повышение температуры. Всё. Как быть, если страшно, тревожно, непонятно, если в результате растерянность, неуверенность, отсутствие ресурсов продолжать лечение - не сказано.
Что может быть и к чему важно теоретически быть готовыми, опять же по принципу "Кто предупреждён - тот вооружён"?
Первое - возникшая общая слабость обычно воздействует на психологическое состояние и самоощущение. У кого-то она наступает плавно, у кого-то резко, но воздействует чаще всего так или иначе: человек сталкивается с тем, что вот раньше он мог о-го-го сколько, а теперь его возможности все уменьшаются и уменьшаются, как та шагреневая кожа. У многих это вызывает подспудный страх беспомощности и зависимости от других, особенно когда действительно приходится просить близких о помощи.
Увы, просить о помощи в нашем социуме - задача не всегда простая, особенно если имеется бинарный подход "либо человек сильный, либо слабый. Сильный всеми командует сам, а слабым командуют все остальные". И обратиться за поддержкой - у многих в цензуре срабатывает запрет, особенно если человек до этого сам был фактически главой семьи и тащил всё на себе, а тут вдруг ему приходится менять модус жизни. Строго говоря, если у него была операция - он уже там столкнулся с физической беспомощностью, но после операции это подчас воспринимается проще: порезали - больно - заживёт, и всё вернётся на круги своя. А здесь - вроде и не резали, и больно не делали, почему же тогда такая беспомощность?..
Сюда же - влияние химиопрепаратов на когнитивные способности. Иными словами - многие на химиотерапии начинают медленнее соображать. И ощущают, что голова в принципе работает не так, как раньше. Это само по себе уже может вызвать тревогу, особенно у тех, кто в основном работал этой самой головой. Что-то забывается, что-то не укладывается в голове, плюс у кого-то ещё бывает неврологическая проблематика - те же головокружения и так далее. То есть человек со всех сторон чувствует порой, что весь его прежний потенциал рассыпается на глазах. Тут, конечно, важно напоминать, что это тоже временно (хотя химиотерапевты и говорят обычно, что последствия остаются примерно на год, но не насовсем же?) Важно давать человеку ощущение, что он не становится затюканной омегой в семье (вот это, увы, не для всех возможно: иногда человека еще делают "залюбленной омегой", по принципу - мы все за тебя для тебя сделаем, но ты сам ведь уже точно ничего не можешь!)
Ослабление когнитивной деятельности для тех, кто работал головой, особенно для личности творческой, в том числе чревато возникновением так называемого синдрома самозванца. "Я ничего не соображаю, я ничего не могу из того, что раньше мог, я профессионально деградировал, я ничтожество". И не дай бог, как говорится, если этот этап, возникнув, совпадёт с каким-нибудь профессионально-финансовым кризисом.
Сюда же - не забудем, что в случае онкологической патологии лечение связано со всякими важными для организма действиями, процедурами и прочими вещами, про которые очень важно не забыть. И если в больнице на перевязку обычно позовёт медсестра, и она же принесёт нужные таблетки, если назначено - то после выписки человек обычно следит за порядком своего лечения сам, а порядок этот, надо сказать, непростой. Постановка на учёт в диспансере - нужные документы - выписка рецептов на химиопрепараты-печать-аптека - записаться на капельницу - принять перед капельницей необходимые препараты - прийти на капельницу, принести с собой необходимые вещи - записаться вовремя на новый приём - прийти на обследования и процедуры, если назначено - купить парик или косыночку - а если у кого оформление группы инвалидности, то это отдельная песня с обследованиями и посещениями врачебных комиссий по графику. В общем, у многих развивается так называемая "эпилептоидность травматика", что теоретически может повлечь за собой некоторые изменения в структуре личности и поведении, иногда человеку непривычные и дискомфортные. На этом фоне может внезапно манифестировать ипохондрия и начальная тяга к сверхконтролю в принципе. Человеку начинает хотеться, чтобы вокруг него "все было в порядке и правильно". Могут начаться мелкие придирки, странные требования, тревога, что что-то "идёт не так". Члены семьи, если тоже не готовы к такому и не понимают, что происходит (а тем более, если уже решили, что их больной - слабая омега), в свою очередь начинают нервничать, эмоционировать, напрягаться; возникают ссоры, скандалы и прочие выяснения отношений.
Потом, на фоне ослабления когнитивной деятельности ослабевает и та субличность, которую Берн назвал внутренним Взрослым: логика, интеллект, анализ, прочая рассудительность. Здесь на поверхность может вылезти либо перепуганный и потому излишне эмоционирующий внутренний Ребёнок (бессознательное, область ощущений), либо то, что называется "контаминированный (заражённый извне) внутренний Родитель". Этот самый Родитель начинает есть изнутри прежде всего самого больного: см. выше про тягу к тому, чтобы "всё было в порядке". Если не в порядке - начинается тревожность, формируется чувство страха, фрустрации и прочие причины для эмоциональной неустойчивости. А контаминированная внутренняя цензура подчас бьёт и ранит довольно существенно, причём, как правило, её давление не связывается с прохождением лечения и дополнительно примешивается растерянность "Я не понимаю, откуда это у меня взялось".
Вроде бы надо сказать еще об одном побочном явлении, с которого обычно все начинают: на химиотерапии обычно выпадают волосы. Все. Многих это пугает довольно сильно, и даже парик (подчас весьма недешёвый) не спасает ситуацию: потому что волосы выпадают не только на голове, но и брови с ресницами, что довольно сильно меняет внешность. Сюда же - вероятные отёки и прибавка в весе (да, вопреки распространённому мнению "от рака худеют", на химиотерапии обычно набирают вес: в первую очередь потому, что питаться для поддержки физических ресурсов надо, а активно двигаться уже не получается. Да и других причин много: я, возможно, отдельно об этом расскажу). Сюда же - изменение состояния кожи: как минимум, выраженная сухость и снижение упругости. То есть изменение внешности - не только выпадение волос, а в принципе изменение состояния и контуров лица и тела - вызывает дополнительную тревожность: это в общем впечатляет, когда человек реально перестаёт узнавать себя в зеркале. Кроме того - на психологическом уровне "снижение качества внешности" (скажем пока так) вкупе с ощущением снижения физических и психических возможностей запросто может формировать ощущение "я старею на глазах, моя жизнь заканчивается". И это не слишком позитивно влияет на настрой к выздоровлению: часто появляется апатия и прочие признаки депрессии.
Ещё момент: ослабление общего состояния извне и изнутри нередко провоцирует у человека страхи, которые обычно принято называть базовыми. В частности - страх нищеты и страх потери близких. Особенно, повторю, если до болезни человек был потентным, независимым, работал и зарабатывал головой и вёл за собой фактически всю семью, а сейчас у него резко меняется и ощущение, и статус, и вИдение своих будущих перспектив.
И чтобы недалеко отходить от страха нищеты - как правило, в онкодиспансере предлагают оформить инвалидность. Мало того, что процедура эта довольно муторная, но ещё и, раз уж мы о психологии, сам факт установления инвалидности обычно довольно существенно (пусть и не всегда осознанно) бьёт по самооценке и самовосприятию. Да, такому человеку предоставляется обычно куча льгот, но, как сказала мне одна из случайных собеседниц в диспансере - "лучше бы у меня вместо этих льгот осталось здоровье! Вот, мне говорили, что у меня теперь больше возможностей парковаться, а я как к машине выйду, как увижу на ней этот инвалидный знак - так мне и не хочется вообще никуда ехать".
Вообще как онкологический диагноз сам по себе, так и сложное последующее лечение обычно приводят человека к некоторому переосмыслению всего, что с ним было раньше и будет потом. У многих начинаются всякие личностные кризисы: от так называемых экзистенциальных (переосмысление всей жизни) до кризисов среднего возраста и тому подобного. Происходит переоценка ценностей, которая тоже обычно не бывает без разочарований. Плюс, не забудем, если у человека в дополнение к этому уже манифестировала контаминация внутренней цензуры - она с лёгкостью может обесценивать все прежние достижения и затуманивать все будущие перспективы, вызывая дополнительные трудности при таком кризисе и генерируя дополнительную тревожность. Человек становится повышенно уязвимым, ранимым, восприимчивым.
А помимо того - у многих злокачественное образование оказывается так называемым гормонозависимым: то есть последующее лечение связано с определёнными гормональными скачками искусственного происхождения в организме. А это само по себе, как известно, не способствует психологическому равновесию.
Далее теоретически должны быть советы и рекомендации - что со всем этим делать. Но если бы можно было дать общие для всех конкретные советы - было бы куда проще: можно, конечно, дать такие обтекаемые, по типу известного "…но вы держитесь". Однако такая обтекаемость в качестве поддержки вряд ли сработает.
А если говорить в общем - то в первую очередь важно знать всё то, что теоретически может быть. И по возможности не впадать при этом в ипохондрическую мнительность "у меня непременно это всё будет".
Важно быть готовым обратиться за помощью к близким - если отношения с близкими это предполагают. А то, знаете, разные бывают близкие и разные отношения с ними. Встречаются ситуации, когда тот же супруг напрямую говорит: "Твоя болезнь - это твоя проблема, я в этом не участвую". Это тоже одна из историй, услышанных в диспансере: а у женщины на руках было трое детей, к счастью, не самых маленьких.
Важно еще напоминать себе каждый день, каждый трудный момент: это временно. Это не навсегда. Для поддержки когнитивных функций (а их вполне можно поддерживать, и даже на приемлемом уровне) - читать книги (если до болезни вы любили читать), писать тексты (если до болезни вы любили писать), общаться с приятными вам людьми (если до болезни у вас был круг таких людей, близкий вам по интересам). То есть - не прекращать социальную деятельность только потому, что вы прибавили в весе и у вас вылезли волосы. Да, может быть страшно выходить в таком новом виде в свет на глаза общественности. Но - той общественности, которая вам чужая, это в реальности всё равно. А те, кто вам не чужой - поймут. А если не поймут - ну, сделаете соответствующие выводы, как это ни грустно.
Есть еще такой вид поддержки, как психологические группы. Но они, к сожалению, подходят не для всех. Если для вас подходит - можно найти такую группу и ходить на встречи. Если вам некомфортно работать со своей проблематикой в групповом формате - возможно, стоит подыскать для себя индивидуального психолога или психотерапевта для поддержки.
Очень мощное содействие может оказать так называемая дневниковая психотерапия. Прежде всего - сам факт записывания, выплёскивания на бумагу всех своих эмоций, переживаний, мыслей, даже самых темных и страшных, если таковые возникают. Во-первых, уже выплеснув их куда-то в относительно безопасном режиме (когда вас не слышит никто, кто мог бы хотя бы вероятно обратить услышанное против вас), вы испытаете эмоциональное облегчение. Во-вторых, ведя записи некоторое время, вы можете увидеть некую систему в проблематике и на уровне логики самостоятельно понять, откуда оно берётся и что с этим делать. И в-третьих, если самостоятельно не сможете - написанное будет серьёзным подспорьем для работы с психотерапевтом. Кстати, эпистолярные формы работы могут быть достаточно подходящими для человека, которому сложно физически ездить на очные индивидуальные и/или групповые встречи.
И насчёт часто встречающегося совета "постепенно возвращайтесь к прошлой жизни": если эта жизнь была для вас всё-таки в чём-то дискомфортна - то скорее сейчас самое время подумать, что и как возможно изменить, если не хочется вернуться снова в то же самое.
Отмечайте даже небольшие положительные изменения в своём внешнем и внутреннем состоянии. Эта лестница - длинная, но можно радоваться преодолению каждой отдельной ступеньки. Особенно если это даст вам пусть промежуточное, но всё же ощущение успеха и движения вперёд. Не говоря уже о том, что чувство "я могу то и это, пусть пока немного, но могу" - в данном состоянии может быть довольно важным для самоощущения.
Полезной может быть лёгкая физическая нагрузка, наращивать которую, если будет такое желание, тоже важно постепенно. Это также даёт ощущение "я могу", если оно для вас важно.
Наверное, я что-то забыла, упустила или не учла, но если возникли вопросы - всегда можно их задать. Мы с НН вдвоём постараемся на них ответить.
- Этот пост обсуждают в Мастер-классе - здесь (ссылка для участников, требуется авторизация)
- Как присоединиться к Мастер-классу, если вы хотите: здесь