Реально, не реально
Бывают минуты, когда я вслушиваюсь в окружающее и не могу отличить реальность от шорохов сознания. Вот например, сейчас сижу за столом в тёмном лесу в двадцати метрах от дома, в котором сейчас живу. Вокруг полная темнота, и даже неба совсем не видно. В лицо светит фонарь-кинофло - белая, почти пустая страница ворда. И те редкие звуки, что приходят из темноты, заставляют меня замирать и вслушиваться.
Отчётливо реально только лают собаки где-то далеко, километрах в пяти. А всего километрах в четырёх иногда слышно, как по какой-то ещё не езженной мной трассе, пролетают машины, то ли гудя, то ли шурша.
Скрипнула калитка соседнего дома... Машины, сразу после того, как я к ним прислушался, едут вдалеке дикими звуками. Но это не машины вовсе, это вертолёт!? А... Это квадроцикл, на них тут ездит молодёжь по асфальтовым, побитым ямами, дорожкам.
Я арендовал такой четверо суток в Тайланде на Ко Тао. Там не просто было арендовать автоматический квадроцикл! В первый из пяти вечеров на Ко Тао мы ещё жили в портовой гостинице. Она была, реально как в кино, если вы вообще понимаете, что такое порт Ко Тао. Мы просто шли по этому торговому переулочку, что иногда грубо вырезается в форму затрапезного кафе на первой линии моря, а иногда сворачивает асфальтовыми улочками в то, что на Ко Тао, наверное, называется город. И видим офигительный квадроцикл! С удобной решёткой, чтобы держаться сзади. И сдаёт его приятная пожилая тайская пара. ну конечно не такая пожилая, как та, у которой мы арендовали комнату на втором этаже в 97-ом на Ко Пхангане.
Те вообще были уже мумифицированы и лица их не выражали ни одной эмоции. Старуха пошла впереди, между каких-то бытовых тайских вещей, пыльных фотографий молодых и пожилых тайцев на стенах, портретов короля Таиланда, вырезанных из глянцевых журналов и вставленных под стекло рамки, каких-то сумок и свёрнутых древних штор. Всё было покрыто пылью. Всё. Даже завёрнутые веревочками стопки старых журналов. Мы поднялись по деревянной лестнице на третий этаж, который в то же время был вторым. Мне уже всё нравилось, даже отштукатуренная в прошлом веке стена. И даже общий на этаже туалет с очком вместо унитаза и умывальником из лейки. Стоило это шестьдесят бат, но самое главное, другого жилья в тот момент на острове не было! Фул мун Пати. Всё забито приезжими со всего мира… Не, это слишком пафосно. Ко Пханган забит приезжими из всех европеоидных стран наркоманами. Ведь на Фул Мун Пати есть всё!
Ты выходишь на береговую линию, сразу за бастионами кафе ларьки торговцев алкоголем. Прилавки уставлены пластиковыми ведерками, в которых самые разнообразные наборы маленьких бутылок сорокоградусных напитков и несколько видов стеклянных пузырьков с энергетиками. Вся посудк сливается в ведро и жидкость, что получилась, высасывается на одного-одну. Затем линия дискотек. Я не был на казантипе, но думаю, что он говно по сравнению с этим. Над пятикилометровым белым пляжем нависают пальмы, упакованные в чёрные горы. Если ты проходишь какую-то дискотеку в сторону моря, приходится переступать через тела спящих, отрубившихся, трахающихся и мычащих, не в силах подняться. Это состояние не мудрено, поскольку с вёдрами, поначалу все, а из толпы иногда на тебя выпрыгивает чёрный таец и орёт, обнажая в улыбке белые зубы: «МАЙ ФРЭНД!». Он открывает ладонь, в которой светятся в люминесцентных прожекторах десятки самых разных цветом и размером капсул.
А следующая линия у моря спины ссущих в море парней. Одни выходят из этого строя, другие выскакивают из беснующейся толпы и занимают место ушедших. Линия силуэтов почти не прерывается, если смотреть на неё, как забор перед морем. Прекрасным морем, которое пластилиновой кислотной лазурью лежит за этой линией сущих парней.
В Раста-баре на окраине Кадрина можно купить грибы. Их приносят через пятнадцать минут, после того, как заплатишь бармену 450 бат. Они размером с красноголовики и такой же формы. И потом джунгли, там, на горе, если пройти все бунгало и подняться пару километров по глиняной дороге. И рисунок на траве и листве невиданных деревьев - сетка, виртуозно сплетённая и грозящая опутать ноги. И мультипликационный медленный самолёт, который взлетает из аэропорта Самуи.
А потом, после нескольких часов всего, что мне вам и не описать, например, после того, как мы отступали из джунглей от стаи диких собак, когда единственным спасением от их клыков было орать на них, веря, что разорвёшь любую, которая приблизится хотя бы на метр, после всего этого, что можно описать в небольшом остросюжетном романе, мы вернулись в ту гостиницу за 60 бат. Нам очень пригодилось то, что знаками показала старуха, если мы придём поздно, то надо залезть по железной приставной лестнице на наш этаж. Без лучей солнца номер оказался дико грязным. По стенам текли ручейки пыльного конденсата, по моим рукам грязный, чёрного цвета пот. Он лился прямо под неопрятные марлевые повязки, которые уже почти сползли с моих глубоких ран. Днём я разбился на мотобайке. Мы собирались уезжать, и я вёз его сдавать, но на каком-то повороте не рассчитал скорость и вылетел в скалы. Каким-то чудом порвана была только рука, но в двух местах и глубоко в мясо. Я помню, как лежал в госпитале на кушетке (доехал туда, кстати, сам, на том же байке), я спрашивал невозмутимую докторшу: «Дэнжа!?». И она спокойным, как смерть голосом отвечала: «Ес. Инфэкшин».
Вот тут я осознал весь кошмар старой каменной гостиницы на Ко Пхангане. Но с квадрациклом на Ко Тао, через три года, тоже вышла история. Уже на следующий день мы выяснили, что пожилая пара уже сдала свой экземпляр. Я пошёл искать автоматический по всему Ко Тао. Но автоматических не было! Или цена была такой дикой, что для Тайланда… Просто дикой.
В конце-концов, перепробовав то один, очень старый, который почти не ехал, то другой - маленький и неудобный для троих (Я, Катя и Вера), я нашёл нам квадроцикл. Тут же позвонил Кате и мы встретились у севенэлевен. Я сразу ей рассказал, что пока мы на нём никуда не поедем, по узким улочкам острова, и тем более, горным вертикальным дорогам, нам пока гонять рано. На том и порешили и я начал острожный разворот у супермаркета. Но вдруг, адская машинка дёрнулась и понесла меня. Причём остановит я его не мог и только орал, срывая ноготь с левой ноги, обутой всего лишь в шлёпанцы.
Вот так на всём газу я и врезался в десять припаркованных байков. Причём, мой квадороцикл просто переехал четыре байка в середине и победно стоял на них. Это хорошо, что я не наехал на пятнадцать туристов, что толпились под козырьком севенэлевена. Но тот кто знает, сколько стоит царапина на пластике, должен понять. А тут были не царапины, а четыре сплющенных байка, с отколотыми и расколотыми деталями! Подбежала Катя и какой-то таец. Он схватился за голову и повернувшись к нам сообшил:
- Мои вот эти два в середине! - они, кстати, почти не пострадали!
- Сколько? - спросила Катя, а я в тот момент смотрел на кровь из под ногтя и понимал, что денег заплатить за всё у нас нет.
- Вансаузен файфхандред бат! - заявил он осмотрев два своих старых мотоцикла и обнаружив, что ущерб вполне поравим в блихайшем репэйре.
- Ван саузен, - очень спокойно заявила Катя.
- Съёбывайте! - бросил он сквозь зубы и оглянулся. Хозяева двух других убитых серьёзно байков так и не подбежали.
И я потихоньку отогнал квадроцикл к отелю, через запах тайских забегаловок и нависающие паутины проводов и кабелей. Эта адская машина оказалась и в горах совершенно бесполезной. Там такие отвесные дороги, что в определённых местах надо парковать квадроцикл и очень осторожно идти пешком к пляжу. Но очень красивому, чистому пляжу, где прямо в двадцати метрах от берега в чистой воде армады и косяки разноцветных и разных рыб.
Но до самого спидбота с Ко Тао я ждал, что сейчас ко мне подойдёт строгий и невозмутимый офицер полиции, спокойно наденет наручники. В принципе я представлял, как тут это делают в таких случаях, с европейцами.
Вот это специально реальное воспоминание, в котором не было шорохов, если вы ещё помните, с чего я начинал.
И понятно ли я описал происходящее?
Отчётливо реально только лают собаки где-то далеко, километрах в пяти. А всего километрах в четырёх иногда слышно, как по какой-то ещё не езженной мной трассе, пролетают машины, то ли гудя, то ли шурша.
Скрипнула калитка соседнего дома... Машины, сразу после того, как я к ним прислушался, едут вдалеке дикими звуками. Но это не машины вовсе, это вертолёт!? А... Это квадроцикл, на них тут ездит молодёжь по асфальтовым, побитым ямами, дорожкам.
Я арендовал такой четверо суток в Тайланде на Ко Тао. Там не просто было арендовать автоматический квадроцикл! В первый из пяти вечеров на Ко Тао мы ещё жили в портовой гостинице. Она была, реально как в кино, если вы вообще понимаете, что такое порт Ко Тао. Мы просто шли по этому торговому переулочку, что иногда грубо вырезается в форму затрапезного кафе на первой линии моря, а иногда сворачивает асфальтовыми улочками в то, что на Ко Тао, наверное, называется город. И видим офигительный квадроцикл! С удобной решёткой, чтобы держаться сзади. И сдаёт его приятная пожилая тайская пара. ну конечно не такая пожилая, как та, у которой мы арендовали комнату на втором этаже в 97-ом на Ко Пхангане.
Те вообще были уже мумифицированы и лица их не выражали ни одной эмоции. Старуха пошла впереди, между каких-то бытовых тайских вещей, пыльных фотографий молодых и пожилых тайцев на стенах, портретов короля Таиланда, вырезанных из глянцевых журналов и вставленных под стекло рамки, каких-то сумок и свёрнутых древних штор. Всё было покрыто пылью. Всё. Даже завёрнутые веревочками стопки старых журналов. Мы поднялись по деревянной лестнице на третий этаж, который в то же время был вторым. Мне уже всё нравилось, даже отштукатуренная в прошлом веке стена. И даже общий на этаже туалет с очком вместо унитаза и умывальником из лейки. Стоило это шестьдесят бат, но самое главное, другого жилья в тот момент на острове не было! Фул мун Пати. Всё забито приезжими со всего мира… Не, это слишком пафосно. Ко Пханган забит приезжими из всех европеоидных стран наркоманами. Ведь на Фул Мун Пати есть всё!
Ты выходишь на береговую линию, сразу за бастионами кафе ларьки торговцев алкоголем. Прилавки уставлены пластиковыми ведерками, в которых самые разнообразные наборы маленьких бутылок сорокоградусных напитков и несколько видов стеклянных пузырьков с энергетиками. Вся посудк сливается в ведро и жидкость, что получилась, высасывается на одного-одну. Затем линия дискотек. Я не был на казантипе, но думаю, что он говно по сравнению с этим. Над пятикилометровым белым пляжем нависают пальмы, упакованные в чёрные горы. Если ты проходишь какую-то дискотеку в сторону моря, приходится переступать через тела спящих, отрубившихся, трахающихся и мычащих, не в силах подняться. Это состояние не мудрено, поскольку с вёдрами, поначалу все, а из толпы иногда на тебя выпрыгивает чёрный таец и орёт, обнажая в улыбке белые зубы: «МАЙ ФРЭНД!». Он открывает ладонь, в которой светятся в люминесцентных прожекторах десятки самых разных цветом и размером капсул.
А следующая линия у моря спины ссущих в море парней. Одни выходят из этого строя, другие выскакивают из беснующейся толпы и занимают место ушедших. Линия силуэтов почти не прерывается, если смотреть на неё, как забор перед морем. Прекрасным морем, которое пластилиновой кислотной лазурью лежит за этой линией сущих парней.
В Раста-баре на окраине Кадрина можно купить грибы. Их приносят через пятнадцать минут, после того, как заплатишь бармену 450 бат. Они размером с красноголовики и такой же формы. И потом джунгли, там, на горе, если пройти все бунгало и подняться пару километров по глиняной дороге. И рисунок на траве и листве невиданных деревьев - сетка, виртуозно сплетённая и грозящая опутать ноги. И мультипликационный медленный самолёт, который взлетает из аэропорта Самуи.
А потом, после нескольких часов всего, что мне вам и не описать, например, после того, как мы отступали из джунглей от стаи диких собак, когда единственным спасением от их клыков было орать на них, веря, что разорвёшь любую, которая приблизится хотя бы на метр, после всего этого, что можно описать в небольшом остросюжетном романе, мы вернулись в ту гостиницу за 60 бат. Нам очень пригодилось то, что знаками показала старуха, если мы придём поздно, то надо залезть по железной приставной лестнице на наш этаж. Без лучей солнца номер оказался дико грязным. По стенам текли ручейки пыльного конденсата, по моим рукам грязный, чёрного цвета пот. Он лился прямо под неопрятные марлевые повязки, которые уже почти сползли с моих глубоких ран. Днём я разбился на мотобайке. Мы собирались уезжать, и я вёз его сдавать, но на каком-то повороте не рассчитал скорость и вылетел в скалы. Каким-то чудом порвана была только рука, но в двух местах и глубоко в мясо. Я помню, как лежал в госпитале на кушетке (доехал туда, кстати, сам, на том же байке), я спрашивал невозмутимую докторшу: «Дэнжа!?». И она спокойным, как смерть голосом отвечала: «Ес. Инфэкшин».
Вот тут я осознал весь кошмар старой каменной гостиницы на Ко Пхангане. Но с квадрациклом на Ко Тао, через три года, тоже вышла история. Уже на следующий день мы выяснили, что пожилая пара уже сдала свой экземпляр. Я пошёл искать автоматический по всему Ко Тао. Но автоматических не было! Или цена была такой дикой, что для Тайланда… Просто дикой.
В конце-концов, перепробовав то один, очень старый, который почти не ехал, то другой - маленький и неудобный для троих (Я, Катя и Вера), я нашёл нам квадроцикл. Тут же позвонил Кате и мы встретились у севенэлевен. Я сразу ей рассказал, что пока мы на нём никуда не поедем, по узким улочкам острова, и тем более, горным вертикальным дорогам, нам пока гонять рано. На том и порешили и я начал острожный разворот у супермаркета. Но вдруг, адская машинка дёрнулась и понесла меня. Причём остановит я его не мог и только орал, срывая ноготь с левой ноги, обутой всего лишь в шлёпанцы.
Вот так на всём газу я и врезался в десять припаркованных байков. Причём, мой квадороцикл просто переехал четыре байка в середине и победно стоял на них. Это хорошо, что я не наехал на пятнадцать туристов, что толпились под козырьком севенэлевена. Но тот кто знает, сколько стоит царапина на пластике, должен понять. А тут были не царапины, а четыре сплющенных байка, с отколотыми и расколотыми деталями! Подбежала Катя и какой-то таец. Он схватился за голову и повернувшись к нам сообшил:
- Мои вот эти два в середине! - они, кстати, почти не пострадали!
- Сколько? - спросила Катя, а я в тот момент смотрел на кровь из под ногтя и понимал, что денег заплатить за всё у нас нет.
- Вансаузен файфхандред бат! - заявил он осмотрев два своих старых мотоцикла и обнаружив, что ущерб вполне поравим в блихайшем репэйре.
- Ван саузен, - очень спокойно заявила Катя.
- Съёбывайте! - бросил он сквозь зубы и оглянулся. Хозяева двух других убитых серьёзно байков так и не подбежали.
И я потихоньку отогнал квадроцикл к отелю, через запах тайских забегаловок и нависающие паутины проводов и кабелей. Эта адская машина оказалась и в горах совершенно бесполезной. Там такие отвесные дороги, что в определённых местах надо парковать квадроцикл и очень осторожно идти пешком к пляжу. Но очень красивому, чистому пляжу, где прямо в двадцати метрах от берега в чистой воде армады и косяки разноцветных и разных рыб.
Но до самого спидбота с Ко Тао я ждал, что сейчас ко мне подойдёт строгий и невозмутимый офицер полиции, спокойно наденет наручники. В принципе я представлял, как тут это делают в таких случаях, с европейцами.
Вот это специально реальное воспоминание, в котором не было шорохов, если вы ещё помните, с чего я начинал.
И понятно ли я описал происходящее?