Моё мнение такое:
Вот интересно, та истерия, которая последние несколько месяцев охватила и меня тоже (судя по изменению в моём ЖЖ направления критики со всего человечества на отдельную его малочисленную группу), меня-то она чего всколыхнула?
Это что, во мне проснулась гражданская ответственность?
Мне-то зачем это надо, как-то выделять совсем небольшую группу популяции, которая впрочем, ничем не отличается от подавляющего большинства биологического вида?
Красным я сейчас обозначаю юмор и иронию, как это принято на одном сайте. Но, в общем, я не шучу.
Шутка может не быть такой явной, что ты улыбнёшься, она может быть понятна человекам трём, но эти трое над ней точно поржут. Поэтому не критикуй мои шутки или попробуй пошути лучше в комментариях. Но не забывай, дочитывая этот текст, что я могу и не обозначить, совсем очевидную шутку, красным.
Я может уже рассказывал, как я год редактировал Друзя? Мне он очень понравился, как человек, но юмор у него, не то что странный, просто угадать в какое именно из двух предложений он вставил шутку, невозможно. Однажды я попросил его добавить в тексты немного юмора, на что он ответил, что в новом тексте на полстраницы уместил сразу две шутки. Он прямо настойчиво попросил, чтобы я их, в этот раз, внимательнее посмотрел и оценил. Но шуток я не нашёл.
Примерно с тех же пор я начал задумываться о том простом будущем выводе, что и моё собственное чувство юмора замкнуто на совсем не большую группу людей. Если расставить их среди стотысячного митинга и попросить кричать одно и то же слово во весь голос, с трибуны их не заметишь и не услышишь. Мало их, попросту.
И конечно, я достаточно критично отношусь и к собственному юмору, и к собственным выводам. Они тоже, скорее всего, ошибочны. Ведь сам я почти в любом стороннем мнении могу с ходу найти пару ошибок. Это не трудно, согласись.
Это что, во мне проснулась гражданская ответственность?
Мне-то зачем это надо, как-то выделять совсем небольшую группу популяции, которая впрочем, ничем не отличается от подавляющего большинства биологического вида?
Красным я сейчас обозначаю юмор и иронию, как это принято на одном сайте. Но, в общем, я не шучу.
Шутка может не быть такой явной, что ты улыбнёшься, она может быть понятна человекам трём, но эти трое над ней точно поржут. Поэтому не критикуй мои шутки или попробуй пошути лучше в комментариях. Но не забывай, дочитывая этот текст, что я могу и не обозначить, совсем очевидную шутку, красным.
Я может уже рассказывал, как я год редактировал Друзя? Мне он очень понравился, как человек, но юмор у него, не то что странный, просто угадать в какое именно из двух предложений он вставил шутку, невозможно. Однажды я попросил его добавить в тексты немного юмора, на что он ответил, что в новом тексте на полстраницы уместил сразу две шутки. Он прямо настойчиво попросил, чтобы я их, в этот раз, внимательнее посмотрел и оценил. Но шуток я не нашёл.
Примерно с тех же пор я начал задумываться о том простом будущем выводе, что и моё собственное чувство юмора замкнуто на совсем не большую группу людей. Если расставить их среди стотысячного митинга и попросить кричать одно и то же слово во весь голос, с трибуны их не заметишь и не услышишь. Мало их, попросту.
И конечно, я достаточно критично отношусь и к собственному юмору, и к собственным выводам. Они тоже, скорее всего, ошибочны. Ведь сам я почти в любом стороннем мнении могу с ходу найти пару ошибок. Это не трудно, согласись.