К юбилею Генриха Мамяна
Сегодня исполняется 90 лет Генри Мамяну. К этой дате я записала воспоминания дочери известного армянского художника. Но сначала хочу кое-что рассказать. У меня была честь познакомиться с ним я хочу рассказать эту историю. Было это очень давно, в 2001. Я тогда еще работала в Арминфо. И вот, я на том самом третьем этаже Каскада, в Зале торжественных приемов городской мэрии. Генрих Мамян описывал фреску Ханджяна. Я об этом не знала, я пришла смотреть его, Мамяна работу, он писал Богоматерь и об этом говорили все. В зале стояли три монохромных эскиза.
Генрих Мамян
Мне показалось, что это одна и та же женщина с Младенцем. "Они разные", - сказал Мастер - вот эта простая коренастая девушка. Работящая, натруженная". Вторая была академическая, с правильными чертами. Третья сидела на троне, как мадонны Суренянца и кстати, самого Ханджяна. А точнее, так писали в Армении в Средние века. Преемственность.
Слева направо: Мариам из народа с натруженными руками, Мариам академическая, Мариам традиционная.
Потом он стал говорить о фреске. Показал мне портреты Комитаса, Севака, Варужана, Чаренца, автопортрет самого Ханджяна. Ханджян закончил центральную часть и левую, "Айбубен". А на правой успел написать только лики Богоматери и Младенца. В наши дни эту любимую народом фреску не упоминают под общим названием почему-то. Я даже где-то читала, что его не было. Так вот, это не так. Мамян рассказал мне, что произведение называется "Возрождение", как раз по названию правой фрески. Что это - единая история о том, ради чего создавался "Алфавит" и ради чего создавалась "Аварайрская битва": ради Возрождения. Ради триумфа этих простых людей, которые разливают вино, чтобы распить его вместе с лучшими умами армянского народа: Туманяном, Исаакяном, Сарьяном, Торосяном и другими.
Вот, собственно и все мое короткое знакомство с Мастером. Потом я обнаружу что моя любимая пьеса "Старые боги" оживлена Мамяном, потом я буду удивляться другим его работам, потом я познакомлюсь с Зарой Генриховной и мы запишем эту совсем небольшую, домашнюю, но полную любви беседу.
Моя собеседница Зара Мамян и тот, о ком мы сегодня говорим
-Говоря с дочерью армянского художника, хочу начать беседу с вопроса о том, как знаменитый отец воспитывал своих детей...
-Очень строго! Не смотря на то, что мы дети художника и нас с сестрой, конечно же, всячески развивали творчески, мы сторонились того, что называется богемой. Семья была очень патриархальной , нужно было быть дома в десять, учиться. Да и сам отец не был человеком богемы. Свой досуг он проводил за чтением, вообще, все то время, когда он не работал за мольбертом, он читал... или водил машину. Очень любил езду, он буквально заставил и меня сесть за руль.
-Это как?
-Он говорил “сколько можно ездить на такси, нельзя зависеть от этого, ты должна сесть за руль!
Диптих "Литейщики"
--Где надо - строгость, где надо- свобода. А на маму тоже распространялись санкции?
-Санкции? Скорее требования. Думаю, она воспринимала это как необходимую данность. Между родителями была большая любовь. В последние годы жизни мама часами читала ему вслух. Он очень любил Лермонтова, и вот она сидела и много читала папе "Мцыри", «Демона». Они венчались в 1966 году в церкви Рипсиме, в советское время. Это удивительный факт, ведь отец был светским человеком, совсем нерелигиозным, а годы были опасные. Но тем не менее, они пошли на этот шаг.
.
-Удивительно! В советское время с большой осторожностью крестили детей, но о венчаниях я даже не слышала.
-Наверное, роль сыграла профессия. Ведь папа очень молодым писал фрески в Ошакане для церкви Месропа Маштоца с Ованесом Минасяном. (имя художника).
Их, молодых художников удивило такое предложение, но они его приняли и работали в Ошакане четыре года. Позже он еще реставрировал собственную фреску в 2000 году. Они с Ованесом Минасяном придали фигурам портретные черты: Фигуры учеников Маштоца - это папа, Ованес Минасян, папин товарищ архитектор Ромео Джулакян.
Иллюстрация к поэме О.Туманяна "Ануш"
-Это же очень старая традиция, еще художники Возрождения вписывали себя в многофигурные композиции! Кстати, и Ханджян вписал свой портрет в панораму Аварайрской битвы. И тут я не могу не спросить о фреске. Ты знаешь, как ему предложили завершить работу Ханджяна?
-Мне довелось стать свидетелем этого предложения. -Григор Ханджян скончался в 2000, не успев завершить работу над триптихом. Были готовы "Аварайрская битва" и "Алфавит", но на фреске "Возрождение" Ханджян успел написать только лики центральных фигур Матери и Младенца. И вот, похороны. Мы с папой оказались в автомобиле Гранта Матевосяна. Он сказал, что ему нужно сообщить папе что-то важное, и что он хочет сделать это сейчас. "Генрих, мы решили, что только ты можешь завершить фреску"-"Вы?"-"Да, мы. Вчера обсуждали, я Акоп Акопян, Алексан Киракосян”. И папа взялся за этот необходимый, но очень тяжкий труд. Ханджян был для него очень дорог. Папа проводил долгие часы на высоких лесах, преодолевая порой неважное самочувствие. И все-таки завершил работу.
Иллюстрация к поэме Исаакяна "Абу аль ля Маари"
Иллюстрация к поэме Исаакяна "Абу аль ля Маари"
-Именно тогда я с ним и говорила единственный раз в жизни. Он показал мне на "Аварайре" портреты Севака, Комитаса, на "Айбубене" - католикоса Вазгена. Кстати, еще одна традиция, портрет заказчика работы также всегда вписывают в картины.
-С Католикосом Вазгеном папа очень дружил. Приезжал к нему в Эчмиадзин, они часами беседовали.
-А с Арамом I он общался?
-Нет. Но к Араму I у папы было особое трепетное отношение по одной необычной причине. Как только его показывали по телевизору папа говорил - смотрите, смотрите, это ученик Левона Шанта! Папа очень любил Шанта, а Арам I ребенком учился в армянской школе, которую основал Шант в эмиграции.
-Иллюстрации к "Старым богам" удивительны...
-А также к "Абул ала Маари", к "Дантовой легенде". Он погружался в текст, так как прекрасно чувствовал литературу.
Иллюстрация к пьесе Л.Шанта "Старые боги", Игумен и Некто в белом
-Кого он считал своими учителями?
-Это Ара Бекаряна, Эдварда Исабекяна, Мгера Абегяна, Врамшапуха Шакаряна, Оганес Зардарян. Их общение создавало удивительную атмосферу созидания. Мы с сестрой очень дорожим дружбой с Седой Бекарян. Такие отношения, выросшие из общения родителей будто рождают особый тип дружбы, дарят нам некую общую историю, общие смыслы.
.