К недавнему разговору о продаже икон в первые годы Советской власти.
Некоторое представление о том, как воспринимались русские иконы на Западе, может дать рецензия Дмитрия Мирского (1927 год) на выход в Англии книги Н. П. Кондакова «Русская икона» (в переводе Эллиса Х. Минса).
Прежде всего, Мирский пишет, что это первая работа на английском языке, посвященная древнерусской живописи. Он, впрочем, ссылается на отдельные публикации в журнале «The Slavonic Review», посвященные иконописи и реставрации икон.
Кроме того, в концепции Мирского иконопись - искусство «”открытое” на нашей памяти». В статье он излагает историю противостояния Кондакова-«западника», видевшего в иконах ценность археологическую, но остававшегося при этом добросовестным ученым, и «эстетов» (Игорь Грабарь и П. Муратов). Позднее, снятие поздних слоев лака и подмалевок сделало иконы популярными: «иконы стали модой и объектом почитания дилетантов и высокобровых».
Истинный же размах реставрация икон приобретает после революции, преодолевшей противоречие между двумя подходами (примечательно, что Мирский в коммунистическую партию Великобритании еще не вступил, а сочувствия революции все больше).
Таким образом, по Мирскому 1) Иконопись была очень плохо известна на Западе (во всяком случае, в Англии), особенно кому-то за пределами академических кругов. Первая же вышедшая книга была довольно тенденциозна. 2) В самой России едва ли было какое-то сложившееся представление о иконописи, месте в культуре и подлинной стоимости икон.
Любопытно, что это в чем-то подобно взглядам Мирского на древнерусскую литературу. Почти все за пределами «Слова о полку Игореве» он считал текстами вторичными и подражательными и даже, отстаивая особый путь развития русской литературы, казалось, сам был не до конца уверен в собственных аргументах.
Мирский Д. И., Н.П. Кондаков. Русская икона. Перевод Эллиса Х. Минса. // Мирский Д. И., О литературе и искусстве. Статьи и рецензии 1922-1937. Москва, 2014.
Прежде всего, Мирский пишет, что это первая работа на английском языке, посвященная древнерусской живописи. Он, впрочем, ссылается на отдельные публикации в журнале «The Slavonic Review», посвященные иконописи и реставрации икон.
Кроме того, в концепции Мирского иконопись - искусство «”открытое” на нашей памяти». В статье он излагает историю противостояния Кондакова-«западника», видевшего в иконах ценность археологическую, но остававшегося при этом добросовестным ученым, и «эстетов» (Игорь Грабарь и П. Муратов). Позднее, снятие поздних слоев лака и подмалевок сделало иконы популярными: «иконы стали модой и объектом почитания дилетантов и высокобровых».
Истинный же размах реставрация икон приобретает после революции, преодолевшей противоречие между двумя подходами (примечательно, что Мирский в коммунистическую партию Великобритании еще не вступил, а сочувствия революции все больше).
Таким образом, по Мирскому 1) Иконопись была очень плохо известна на Западе (во всяком случае, в Англии), особенно кому-то за пределами академических кругов. Первая же вышедшая книга была довольно тенденциозна. 2) В самой России едва ли было какое-то сложившееся представление о иконописи, месте в культуре и подлинной стоимости икон.
Любопытно, что это в чем-то подобно взглядам Мирского на древнерусскую литературу. Почти все за пределами «Слова о полку Игореве» он считал текстами вторичными и подражательными и даже, отстаивая особый путь развития русской литературы, казалось, сам был не до конца уверен в собственных аргументах.
Мирский Д. И., Н.П. Кондаков. Русская икона. Перевод Эллиса Х. Минса. // Мирский Д. И., О литературе и искусстве. Статьи и рецензии 1922-1937. Москва, 2014.