Печаль карантина, или почему так больно и чего так страшно?
Кажется, впервые за много тысяч лет перед лицом всепланетарной опасности человечество бежит не к Богу, а от Бога, не в храм, а из храма.
И это не может не пугать.
Религию поставили в один разряд с сапожной мастерской, фитнес-центром, рестораном и кафе.
Т.е. Церкви пытаются придать некий утилитарный бытовой характер, как одному из общественных учреждений сервисной, обслуживающей сферы.
Мол, в период карантина нельзя красить ногти в маникюрном салоне, кушать в кафе, торговать в магазине и ставить свечи в храме. Это не может не пугать.
Потому что данная государственная и общественно-политическая идеология совершенно исключает Бога из своих логических и юридических императивов. Она пытается вогнать Церковь в разряд некоего вида предоставления услуг по типу ритуального бюро или обслуживания свадеб.
А священник, соответственно (по этой логике), - некий «клерк», «сотрудник» такого учреждения.
Очень печально, очень больно и очень страшно, что люди не понимают того, что Бог - властитель микробов.
Он - источник жизни, здоровья, духовного и телесного, и Он же - Попуститель смерти.
Именно Он решает, кому жить и кому умирать, кому заразиться, а кому нет.
Как писал в свое время святитель Николай Сербский: случайных пуль не бывает, каждая пуля летит точно в цель.
Человек требует в период коронавируса закрытия храма. И тем совершает святотатство, признавая, что Бог не всесилен и Его власть не распространяется на некий микроб, который «сильнее Всевышнего».
Кроме того, складывается впечатление, что современный человек верит в антисептик, перчатки и маску (средства медицинской безопасности, вне всякого сомнения, нужны в здравом и трезвом их использовании) больше, чем в молитву и Таинства.
Он готов отказаться от Чаши, в Которой ЖИЗНЬ, потому что Она не стерильная и все причащаются от Неё.
Он готов под угрозой болезни отказаться от максимально близкого соединения с Богом; хотя именно под страхом смерти или отнятия здоровья человек, наоборот, должен бежать к Святому Потиру как к главному источнику здоровья своего.
О, какая страшная духовная слепота!
И еще… Изнесение Честных Животворящих Древ Креста Господня. В Константинополе во время эпидемий и моров различных совершали крестные ходы, пышные и многолюдные, чтобы Господь защитил людей. И Он защищал Животворящим Крестом.
Сейчас же слышится, что Крест может нести смерть, а не жизнь, заболевание, а не исцеление.
Эта духовная слепота прослеживалась в современном обществе, когда горел Нотр-Дам-де-Пари. Взывали о сохранении памятника архитектуры, но не храма, взывали к силам природы, а не к Богу.
Во время крестных ходов в Византии во время эпидемии ходили все: патриархи, священники, императоры, народ. Множество людей взывало к Всевышнему о спасении. И они были услышаны. Здесь хочется вспомнить и историю введения в богослужебный обиход пения «Трисвятого».
Ведь всенародной покаянной молитвой тогда Константинополь в V веке был избавлен Богом от землетрясения. Или общеизвестная история с установлением праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Влахернский храм был наполнен множеством испуганных, взывающих к Господу людей.
Сейчас же множеством испуганных людей наполнены супермаркет, интернет, телеэфир, но не храм. Наоборот, раздаются крики: закройте храмы, что для православного христианина обозначает попытку пресечь источник жизни.
Прав был афонский старец: Христа поставили ниже супермаркетов. Священников и христиан пытаются превратить в некую маргинальную группу, одиноко взывающую в духовной пустыне потребления и эгоизма.
Для мiра мы чудаки и юродивые. За проведение Литургии можно попасть в тюрьму.
Почему?
Нужно признать очень печальный и скорбный факт: множество людей даже не знает, что такое Литургия. Не знает. Для них это просто странное, ничего не значащее слово.
Продуктовые магазины открыты.
Людям нужно кушать.
Но что делать, если Христос - мой Хлеб?!
Что делать, если без посещения храма я умру?!
Что тогда?!
Что делать с 80-летней бабушкой, которая не сможет не придти на Пасху в храм!
Я понимаю, вы не придете, да и не хотите, но она не сможет не придти.
Она потратит последние крохи пенсии на такси до храма (если маршрутки не будут ходить) и на продукты для пасхального стола. Она пройдет десять километров, перелезет через забор, обойдет полицейские кордоны.
Она готова быть арестованной.
Она готова пострадать за Христа.
Это о них писал Солженицын в рассказе «Пасхальный крестный ход»:
«А за ними в пять рядов по две идут десять поющих женщин с толстыми горящими свечами.
И все они должны быть на картине!
Женщины пожилые, с твердыми отрешенными лицами, готовые и на смерть, если спустят на них тигров».
Что делать с ними?
Если она не придет на Пасху в храм, то умрет. Жена-мvроносица не может не придти в воскресное утро к Гробу своего Возлюбленного Раввуни, несмотря на страх перед иудеями, римской властью и стражниками.
Что делать с ними? Что делать с нами?
Для нас Пасха - это не постричься в парикмахерской и не кофейку с круассаном скушать в ближайшем кафе. Для нас Пасха - служба всей нашей жизни, апогей года, его кульминация.
Что делать с нами?
Мы ведь не сможем не придти в храм.
Иерей Андрей Чиженко
http://www.rusfront.ru/18191-pechal-karantina-ili-pochemu-tak-bolno-i-chego-tak-strashno.html