Мы надеемся только на Бога. Больше нам рассчитывать не на кого...
Оригинал взят у sokura в Мы надеемся только на Бога. Больше нам рассчитывать не на кого...
Оригинал взят у kot_sapog в Мы надеемся только на Бога. Больше нам рассчитывать не на кого...
Самыми уязвимыми и беззащитными перед лицом войны являются старики и дети. Ситуация особенно усложняется, если кто-то из них болеет.
Западная окраина Донецка. Посёлок Трудовские. Улица Лилиной. Здесь в скромном домике, увитом зеленью и розами, живёт 76-летняя Анна Елисеевна Банина с 11-летней внучкой Лизой.
Из 76 прожитых лет, пятьдесят Анна Елисеевна трудилась не покладая рук. Сначала работала в «Укртелекоме», потом, ближе к пенсии, устроилась работать рядом с домом - на шахту «Трудовская».
- Всю жизнь работала, полвека. И дедушка мой так же. В 2003-м его схоронила. А пенсию заработала за всю жизнь всего 2 800 рублей, - вздыхает Анна Елисеевна.
В 2006-м году родилась внучка Лиза. Анна Елисеевна души в ребенке не чаяла, растила её с пелёнок. Так сложились обстоятельства, что в итоге Анна Елисеевна стала опекуном малышки. Всю жизнь Лиза живёт вдвоём с бабушкой, для которой она - единственная отрада, свет в окошке, смысл жизни. Анна Елисеевна вспоминает, как повела внучку в первый класс, как плела ей косы, придумывала наряд, покупала самый красивый букет. Когда малышка заканчивала второй, в город пришла война, а родной посёлок Трудовские стал линией фронта.
- Я и предположить не могла, что по нам будут стрелять с соседней улицы. Марьинка ведь всегда была как продолжение Трудовских. Через два дома от нас - улица Зелёный Гай, которая идёт прямо в Марьинку. Я родилась и выросла в Богоявленке, маленьком селе под Марьинкой. И в «Укртелекоме» тоже работала в Марьинке, в Марьинском отделении. А теперь вот как - они для нас заграница теперь, и оттуда по нам стреляют день и ночь, - утирая слёзы рассказывает старушка. - Ехать нам некуда и не на что, поэтому всю войну мы здесь живём. Над головой «Грады» летают, артиллерия бьёт, миномёты. А на такое как автоматные очереди мы уже и внимания не обращаем, уже как фон нашей жизни. Но очень снайперов боимся, они простреливают всю улицу. У нас в доме нет ни одного целого окна, давно все от взрывов повылетали. Крыша побита, труба разбита. Но я и не нанимаю никого делать - снайперы могут убить, если на крышу вылезешь. Так и живём.
Анна Елисеевна выходит за калитку и показывает на дорогу. В зоне нашей прямой видимости - украинский блокпост. Видны фигуры солдат.
- Это блокпост «Вертикальная». Вот так рядом. Но живут они ещё ближе. Видишь вон крыши домов как бы в низинке? Вот там они и живут. И снайперы всю нашу улицу простреливают, она им видна как на ладони. Поэтому мы стараемся тут без надобности за ворота не выходить, сидим во дворах.
Когда началась война, Анне Елисеевне, как опекуну внучки-школьницы, выделили комнату в общежитии в микрорайоне Текстильщик. Уже три года они живут на два дома - с понедельника по пятницу на Текстильщике, где Лиза ходит в школу, а на выходные приезжают домой. На Текстильщике тоже регулярно слышны взрывы, много раз здесь тоже были «прилёты», гибли люди, и, тем не менее, здесь всё же безопаснее, чем в родном доме, в зоне прямой видимости украинских солдат с блокпоста.
- На Трудовские война так много горя принесла! Сколько погибших, сколько раненых! Каждый второй дом разбит. Дети уже давно забыли, что такое просто погулять на улице. Лизонька у меня очень любит на велосипеде кататься. Но я давно её не выпускаю, улица простреливается, и неизвестно, что у этих снайперов на уме, вдруг, выстрелят внезапно по ней. Я такого не переживу… У нас на соседней улице, на Марка Озёрного, парень вечером вышел во двор, забрать собачку свою, пекинеса. А тут мины полетели. Ему оторвало ногу. До больницы даже не довезли, прямо в машине умер. Я после этого совсем бояться стала за Лизу…
Анна Елисеевна сама смастерила внучке беседку во дворе. Там Лиза «нянчится» с маленькими щенками, читает книги и помогает выращивать бабушке розы.
Целыми днями ребёнок смотрит на сгоревшую крышу уничтоженного дома соседей. Страшная картина - цветущие бабушкины розы, голубое небо и обугленный чёрный остов крыши…
В прошлом году девочка ездила отдыхать в Россию, в детский лагерь. В этом году, к сожалению, поездка не состоится - начиная с Нового года Лиза болеет неизвестной болезнью. У ребёнка непроходящая повышенная температура, боли в горле, ушах и голове.
- Мы уже где только не лечились. В больнице Будённовского района, потом здесь, в Петровском районе, потом нас положили в детскую областную, сейчас направили в Вишневского. Никто не может поставить нам диагноз. Я уж и в облздрав ходила, к начальнику, говорю: «Да сделайте же что-нибудь! Как же так, ни один доктор ничего сделать не может!». Оттуда нас направили к лор-врачу. Вот ходили, сдавали анализы в очередной раз, выписали лекарства. Всё очень дорого, всё платно. За анализ крови заплатила 1 350 рублей, за 10 свечей - 1 250 рублей, а их на 10 дней только и хватит.
- Вы за всё сами платите? Никаких льгот у вас нет?
- Не знаю за льготы. Мне говорят платить - я плачу.
- Много денег уходит на лечение Лизы?
- Почти всё. Моя пенсия - 2 800 и деньги, которые я получаю, как опекун Лизы - 4 тысячи рублей. Это и весь наш с ней доход. Раньше хотя бы помощь была от фонда Ахметова, давали продуктовые наборы. Сейчас и того нет, поэтому на продукты тоже приходится тратить. Но большая часть уходит на лечение. Самое главное - диагноз чтобы ей поставили правильный. Ведь уже полгода по больницам ходим, а толку никакого. Её колют от температуры, а она не спадает. А её всё колют и колют, а зачем колоть, если ничего не помогает? Лекарства назначили, она пропила, так они ничего не помогли, а только усугубили дело - ещё одну болячку подцепили из-за этого. Болеет и болеет ребёнок, для меня это даже страшнее войны… Каждый день плачу и молюсь за неё.
- В церковь ходите?
- А как же! Обязательно! У нас только одна надежда - на Бога! Больше нам рассчитывать не на кого…
Война в Донбассе превратила жизни сотен тысяч людей в ад. Помимо прямых жертв и пострадавших, людей, получивших смертельные раны и увечья в результате обстрелов, есть те, кто не числится ни в одной статистике. Этих людей - тысячи, тех, кто от бесконечного ужаса и страха потерял здоровье, кто умер от внезапного сердечного приступа или рака, «съевшего» человека за считанные месяцы, у кого обострились хронические заболевания, кто начал долго и серьёзно болеть доселе невиданными болезнями. Все эти люди - непрямые жертвы страшной кровавой бойни, заложниками которой они оказались. Особенно страшно, когда среди больных, наряду с людьми пожилыми, совсем маленькие дети. Дети, у которых война отняла не только детство, но и здоровье.
Лиза Резникова
Оригинал взят у kot_sapog в Мы надеемся только на Бога. Больше нам рассчитывать не на кого...
Самыми уязвимыми и беззащитными перед лицом войны являются старики и дети. Ситуация особенно усложняется, если кто-то из них болеет.
Западная окраина Донецка. Посёлок Трудовские. Улица Лилиной. Здесь в скромном домике, увитом зеленью и розами, живёт 76-летняя Анна Елисеевна Банина с 11-летней внучкой Лизой.
Из 76 прожитых лет, пятьдесят Анна Елисеевна трудилась не покладая рук. Сначала работала в «Укртелекоме», потом, ближе к пенсии, устроилась работать рядом с домом - на шахту «Трудовская».
- Всю жизнь работала, полвека. И дедушка мой так же. В 2003-м его схоронила. А пенсию заработала за всю жизнь всего 2 800 рублей, - вздыхает Анна Елисеевна.
В 2006-м году родилась внучка Лиза. Анна Елисеевна души в ребенке не чаяла, растила её с пелёнок. Так сложились обстоятельства, что в итоге Анна Елисеевна стала опекуном малышки. Всю жизнь Лиза живёт вдвоём с бабушкой, для которой она - единственная отрада, свет в окошке, смысл жизни. Анна Елисеевна вспоминает, как повела внучку в первый класс, как плела ей косы, придумывала наряд, покупала самый красивый букет. Когда малышка заканчивала второй, в город пришла война, а родной посёлок Трудовские стал линией фронта.
- Я и предположить не могла, что по нам будут стрелять с соседней улицы. Марьинка ведь всегда была как продолжение Трудовских. Через два дома от нас - улица Зелёный Гай, которая идёт прямо в Марьинку. Я родилась и выросла в Богоявленке, маленьком селе под Марьинкой. И в «Укртелекоме» тоже работала в Марьинке, в Марьинском отделении. А теперь вот как - они для нас заграница теперь, и оттуда по нам стреляют день и ночь, - утирая слёзы рассказывает старушка. - Ехать нам некуда и не на что, поэтому всю войну мы здесь живём. Над головой «Грады» летают, артиллерия бьёт, миномёты. А на такое как автоматные очереди мы уже и внимания не обращаем, уже как фон нашей жизни. Но очень снайперов боимся, они простреливают всю улицу. У нас в доме нет ни одного целого окна, давно все от взрывов повылетали. Крыша побита, труба разбита. Но я и не нанимаю никого делать - снайперы могут убить, если на крышу вылезешь. Так и живём.
Анна Елисеевна выходит за калитку и показывает на дорогу. В зоне нашей прямой видимости - украинский блокпост. Видны фигуры солдат.
- Это блокпост «Вертикальная». Вот так рядом. Но живут они ещё ближе. Видишь вон крыши домов как бы в низинке? Вот там они и живут. И снайперы всю нашу улицу простреливают, она им видна как на ладони. Поэтому мы стараемся тут без надобности за ворота не выходить, сидим во дворах.
Когда началась война, Анне Елисеевне, как опекуну внучки-школьницы, выделили комнату в общежитии в микрорайоне Текстильщик. Уже три года они живут на два дома - с понедельника по пятницу на Текстильщике, где Лиза ходит в школу, а на выходные приезжают домой. На Текстильщике тоже регулярно слышны взрывы, много раз здесь тоже были «прилёты», гибли люди, и, тем не менее, здесь всё же безопаснее, чем в родном доме, в зоне прямой видимости украинских солдат с блокпоста.
- На Трудовские война так много горя принесла! Сколько погибших, сколько раненых! Каждый второй дом разбит. Дети уже давно забыли, что такое просто погулять на улице. Лизонька у меня очень любит на велосипеде кататься. Но я давно её не выпускаю, улица простреливается, и неизвестно, что у этих снайперов на уме, вдруг, выстрелят внезапно по ней. Я такого не переживу… У нас на соседней улице, на Марка Озёрного, парень вечером вышел во двор, забрать собачку свою, пекинеса. А тут мины полетели. Ему оторвало ногу. До больницы даже не довезли, прямо в машине умер. Я после этого совсем бояться стала за Лизу…
Анна Елисеевна сама смастерила внучке беседку во дворе. Там Лиза «нянчится» с маленькими щенками, читает книги и помогает выращивать бабушке розы.
Целыми днями ребёнок смотрит на сгоревшую крышу уничтоженного дома соседей. Страшная картина - цветущие бабушкины розы, голубое небо и обугленный чёрный остов крыши…
В прошлом году девочка ездила отдыхать в Россию, в детский лагерь. В этом году, к сожалению, поездка не состоится - начиная с Нового года Лиза болеет неизвестной болезнью. У ребёнка непроходящая повышенная температура, боли в горле, ушах и голове.
- Мы уже где только не лечились. В больнице Будённовского района, потом здесь, в Петровском районе, потом нас положили в детскую областную, сейчас направили в Вишневского. Никто не может поставить нам диагноз. Я уж и в облздрав ходила, к начальнику, говорю: «Да сделайте же что-нибудь! Как же так, ни один доктор ничего сделать не может!». Оттуда нас направили к лор-врачу. Вот ходили, сдавали анализы в очередной раз, выписали лекарства. Всё очень дорого, всё платно. За анализ крови заплатила 1 350 рублей, за 10 свечей - 1 250 рублей, а их на 10 дней только и хватит.
- Вы за всё сами платите? Никаких льгот у вас нет?
- Не знаю за льготы. Мне говорят платить - я плачу.
- Много денег уходит на лечение Лизы?
- Почти всё. Моя пенсия - 2 800 и деньги, которые я получаю, как опекун Лизы - 4 тысячи рублей. Это и весь наш с ней доход. Раньше хотя бы помощь была от фонда Ахметова, давали продуктовые наборы. Сейчас и того нет, поэтому на продукты тоже приходится тратить. Но большая часть уходит на лечение. Самое главное - диагноз чтобы ей поставили правильный. Ведь уже полгода по больницам ходим, а толку никакого. Её колют от температуры, а она не спадает. А её всё колют и колют, а зачем колоть, если ничего не помогает? Лекарства назначили, она пропила, так они ничего не помогли, а только усугубили дело - ещё одну болячку подцепили из-за этого. Болеет и болеет ребёнок, для меня это даже страшнее войны… Каждый день плачу и молюсь за неё.
- В церковь ходите?
- А как же! Обязательно! У нас только одна надежда - на Бога! Больше нам рассчитывать не на кого…
Война в Донбассе превратила жизни сотен тысяч людей в ад. Помимо прямых жертв и пострадавших, людей, получивших смертельные раны и увечья в результате обстрелов, есть те, кто не числится ни в одной статистике. Этих людей - тысячи, тех, кто от бесконечного ужаса и страха потерял здоровье, кто умер от внезапного сердечного приступа или рака, «съевшего» человека за считанные месяцы, у кого обострились хронические заболевания, кто начал долго и серьёзно болеть доселе невиданными болезнями. Все эти люди - непрямые жертвы страшной кровавой бойни, заложниками которой они оказались. Особенно страшно, когда среди больных, наряду с людьми пожилыми, совсем маленькие дети. Дети, у которых война отняла не только детство, но и здоровье.
Лиза Резникова