Знаки от духов в песнях уличных музыкантов
В последнее время я чего-то жутко торможу. Не только в гаданиях мудрые мысли мне приходят уже постфактум, но и в жизненных мелочах я как-то упускаю возможности создать волшебство. Последние не дающие мне покоя случаи все связаны с музыкой.
О первом случае расскажу ниже.
А второй случай произошёл, когда я поднималась в прачечную, которая расположена на последнем этаже моего дома. Выйдя из лифта, я услышала красивый женский голос, поющий какую-то старинную песню на неизвестном восточном языке. Я сначала подумала, что кто-то пошёл репетировать пение в акустически правильный бассейн, который находился на том же этаже за другой дверью. Но оказалось, что песня доносится именно из прачечной. Я открываю дверь и вижу женщину бальзаковского возраста, лохматую и в домашних трениках, которая под приглушённый шум стиральных машин ходит распевает по нотам эту самую песню очень красивым глубоким голосом, даже не обращая на меня внимания. Зала там большая, и акустика всяко лучше, чем в квартирах.
Я постаралась помедленнее складывать своё бельё, чтобы подольше послушать её пение, но она, закончив песню, замолчала. Я обратилась к ней с якобы шуткой, что я медленно складываю бельё в надежде послушать её ещё. Она засмущалась, перевела разговор на меня, мы разговорились, и я узнала, что она иранка, поёт красивые народные иранские песни на местных вечерах сбора иранских экспатов. Она, активно стесняясь, на ломаном английском мне фактически навязала свой фейсбук, свой номер телефона, свой емейл, ютуб и какой-то иранский сайт, где можно послушать много таких же песен. Я себя как-то глупо почувствовала и быстренько ретировалась со своим бельём. И только позднее подумала, что получила бы значительно более ценный опыт, если бы после всего попросила её спеть мне тет-а-тет ещё чего-нибудь из её репертуара под приглушённый шум стиральных машин и под мигание огней ночного города в окнах.
Третий случай ещё не закончен и длится уже с месяц. По дороге на работу я часть пути предпочитаю пройти по длинному переходу между торговыми центрами, где тепло зимой. Там есть официально разрешённое место для музыкантов, и каждый день в разное время кто-то стоит и поёт или играет. По утрам по этому переходу обычно прёт толпа в одном направлении довольно плотным потоком. Но минимум пару раз в неделю я в этом плотном потоке вижу кудрявую женщину-брюнетку, поющую оперные арии под аккомпанемент музыки на своём телефоне, магически усиленной каким-то девайсом у её ног.
Я каждый раз хочу остановиться напротив неё и слушать, чтобы она пела только для меня, а мимо нас текла безличная толпа, торопящаяся по офисам. Но каждый раз я смотрю на часы и вижу, что я сама тороплюсь в офис, чтобы не опоздать, и по сути являюсь неотъемлемой частью этой толпы. И замечаю, что она поёт так же безлично для своего образа этой толпы, ожидая от этого образа кристаллизации благодарности в виде брошенной монетки или купюры. И каждый раз, - возможно, именно по этой причине, - у меня в кармане нет мелочи, а лезть на самое дно рюкзака за кошельком посреди плотного потока накачанного кофе офисного планктона кажется не самой лучшей затеей.
***
Эти три случая зацепили и не отпускают меня. Возвращаюсь к ним мыслями снова и снова. Мне кажется, что для реализации какой-то задачи мой дух проводник просит меня сознательно остановиться в привычном паттерне движений и реакций и прислушаться к Другому, и привлекает моё внимание музыкой - тем, к чему я с детства была наиболее чувствительна из всех сенсорных потоков. Ведь как только мы прекращаем слушать исключительно самих себя и начинаем слушать других, начинает развиваться интуиция.
Первый случай привлёк моё внимание, когда однажды на вокзале я стояла в ожидании поезда, и на платформу пришёл молодой афроамериканец, достал гитару и запел "Аишу" Халеда. Стоящие на платформе люди обернулись и заулыбались. В толпе 6-7-летний мальчик-мулат в сопровождении мамы и тёток, стал очень грациозно для ребёнка этого возраста танцевать под североафриканские ритмы "Аиши", чем сорвал аплодисменты всех стоящих на платформе взрослых, так что мне даже стало немного обидно за самого музыканта, на чью песню активно среагировал только этот ребёнок, и он же после своего танца один бросил ему монетку.
Через несколько минут подошли полицейские и сказали молодому музыканту, что вот именно тут играть нельзя и что для этого есть специально обозначенные места. Пока музыкант печально собирался, я быстро подошла и бросила ему монетку, которую откладывала на конец песни. И только полчаса спустя, когда я уже была на пути домой, мне пришла в голову идея, что в момент вмешательства полицейских я ведь могла подойти и сказать, что молодой человек - мой бойфренд и что он поёт песню признания в любви для меня - я ведь стояла прямо напротив него. Не запрещено ведь признаваться в любви с музыкой своей девушке на платформе. А что в чехле гитары мелочь валяется, так это просто мелочь, он денег не ждал, говорю же, мне в любви признавался. Но поздно, поезд ушёл. А ведь как красиво могло получиться - молодой парень поёт североафриканскую народную песню с признанием любви совершенно незнакомой девушке, которая захотела для себя эту песню, и при этом все вокруг - и полицейские, и ожидающие поезда люди это знают.
Я хотя и слышала "Аишу" десятки раз, но никогда не вслушивалась в слова, а тут нашла видео со словами и поняла, что, если бы я была моим собственным духом-проводником, я бы именно словами этой песни попробовала бы выйти со мной на связь, установить контакт. В этой песне "Аиша" - фактически наш безмолвный разговор.
О первом случае расскажу ниже.
А второй случай произошёл, когда я поднималась в прачечную, которая расположена на последнем этаже моего дома. Выйдя из лифта, я услышала красивый женский голос, поющий какую-то старинную песню на неизвестном восточном языке. Я сначала подумала, что кто-то пошёл репетировать пение в акустически правильный бассейн, который находился на том же этаже за другой дверью. Но оказалось, что песня доносится именно из прачечной. Я открываю дверь и вижу женщину бальзаковского возраста, лохматую и в домашних трениках, которая под приглушённый шум стиральных машин ходит распевает по нотам эту самую песню очень красивым глубоким голосом, даже не обращая на меня внимания. Зала там большая, и акустика всяко лучше, чем в квартирах.
Я постаралась помедленнее складывать своё бельё, чтобы подольше послушать её пение, но она, закончив песню, замолчала. Я обратилась к ней с якобы шуткой, что я медленно складываю бельё в надежде послушать её ещё. Она засмущалась, перевела разговор на меня, мы разговорились, и я узнала, что она иранка, поёт красивые народные иранские песни на местных вечерах сбора иранских экспатов. Она, активно стесняясь, на ломаном английском мне фактически навязала свой фейсбук, свой номер телефона, свой емейл, ютуб и какой-то иранский сайт, где можно послушать много таких же песен. Я себя как-то глупо почувствовала и быстренько ретировалась со своим бельём. И только позднее подумала, что получила бы значительно более ценный опыт, если бы после всего попросила её спеть мне тет-а-тет ещё чего-нибудь из её репертуара под приглушённый шум стиральных машин и под мигание огней ночного города в окнах.
Click to viewТретий случай ещё не закончен и длится уже с месяц. По дороге на работу я часть пути предпочитаю пройти по длинному переходу между торговыми центрами, где тепло зимой. Там есть официально разрешённое место для музыкантов, и каждый день в разное время кто-то стоит и поёт или играет. По утрам по этому переходу обычно прёт толпа в одном направлении довольно плотным потоком. Но минимум пару раз в неделю я в этом плотном потоке вижу кудрявую женщину-брюнетку, поющую оперные арии под аккомпанемент музыки на своём телефоне, магически усиленной каким-то девайсом у её ног.
Я каждый раз хочу остановиться напротив неё и слушать, чтобы она пела только для меня, а мимо нас текла безличная толпа, торопящаяся по офисам. Но каждый раз я смотрю на часы и вижу, что я сама тороплюсь в офис, чтобы не опоздать, и по сути являюсь неотъемлемой частью этой толпы. И замечаю, что она поёт так же безлично для своего образа этой толпы, ожидая от этого образа кристаллизации благодарности в виде брошенной монетки или купюры. И каждый раз, - возможно, именно по этой причине, - у меня в кармане нет мелочи, а лезть на самое дно рюкзака за кошельком посреди плотного потока накачанного кофе офисного планктона кажется не самой лучшей затеей.
***
Эти три случая зацепили и не отпускают меня. Возвращаюсь к ним мыслями снова и снова. Мне кажется, что для реализации какой-то задачи мой дух проводник просит меня сознательно остановиться в привычном паттерне движений и реакций и прислушаться к Другому, и привлекает моё внимание музыкой - тем, к чему я с детства была наиболее чувствительна из всех сенсорных потоков. Ведь как только мы прекращаем слушать исключительно самих себя и начинаем слушать других, начинает развиваться интуиция.
Первый случай привлёк моё внимание, когда однажды на вокзале я стояла в ожидании поезда, и на платформу пришёл молодой афроамериканец, достал гитару и запел "Аишу" Халеда. Стоящие на платформе люди обернулись и заулыбались. В толпе 6-7-летний мальчик-мулат в сопровождении мамы и тёток, стал очень грациозно для ребёнка этого возраста танцевать под североафриканские ритмы "Аиши", чем сорвал аплодисменты всех стоящих на платформе взрослых, так что мне даже стало немного обидно за самого музыканта, на чью песню активно среагировал только этот ребёнок, и он же после своего танца один бросил ему монетку.
Через несколько минут подошли полицейские и сказали молодому музыканту, что вот именно тут играть нельзя и что для этого есть специально обозначенные места. Пока музыкант печально собирался, я быстро подошла и бросила ему монетку, которую откладывала на конец песни. И только полчаса спустя, когда я уже была на пути домой, мне пришла в голову идея, что в момент вмешательства полицейских я ведь могла подойти и сказать, что молодой человек - мой бойфренд и что он поёт песню признания в любви для меня - я ведь стояла прямо напротив него. Не запрещено ведь признаваться в любви с музыкой своей девушке на платформе. А что в чехле гитары мелочь валяется, так это просто мелочь, он денег не ждал, говорю же, мне в любви признавался. Но поздно, поезд ушёл. А ведь как красиво могло получиться - молодой парень поёт североафриканскую народную песню с признанием любви совершенно незнакомой девушке, которая захотела для себя эту песню, и при этом все вокруг - и полицейские, и ожидающие поезда люди это знают.
Я хотя и слышала "Аишу" десятки раз, но никогда не вслушивалась в слова, а тут нашла видео со словами и поняла, что, если бы я была моим собственным духом-проводником, я бы именно словами этой песни попробовала бы выйти со мной на связь, установить контакт. В этой песне "Аиша" - фактически наш безмолвный разговор.