ИТОГИ ГОДА (обн.)
2022-й год заканчивался очень хорошо. Старший сын со своей женой съехал от тещи в собственную квартиру. Средний сын съехал от нас и женился, а младший сын поступил в консерваторию. Туристов стало больше и мы хорошо заработали, в конце года съездили в Армению и Иран. Наступило время о котором можно было бы мечтать, у нас дома нет ни кота, ни детей. Это спустя тридцать лет!
На обнадеживающей волне я сделал в соцсетях объявление о сборе в новогоднюю ночь у городской башни. Пришла Эльвира Тагирова. Она не пропускает ничего, ни одного мероприятия в Ростове. Мы выпили шампанского под бой курантов, затем поднялись наверх. Очень красиво! Фейерверки видны из-за озера, из Поречья, Сулости, Угодич. Выпал снег, что достаточно редко в новогоднюю ночь. Везде яркие огни, но безобразия не видны. Наконец, все спустились вниз из-за сильного ветра. я обратил внимание на то как много машин на улице. Не все сидят дома, кто разъезжает, кто то таксует.
Мы не знали и не могли знать, что где-то на Донбассе взорвали расположение мобилизованных, прямо в первые секунды нового года. В тот сладкий миг, который любят все русские, через несколько секунд после начала, когда никто бы не ждал такого. В расположении заодно был склад боеприпасов, погибло сразу около сотни людей, мужчин, которые никогда не вернутся домой после веселой новогодней ночи. Не вспомнился бы этот эпизод, если бы к нынешнему новому году устрашающая вакханалия не разразилась бы вновь.
Первое января после обеда я провел в Усадьбе Плешанова. Надо было разлить гостям шампанское, пройти в танце вокруг елочки и собственно все (чтение стихов Некрасова не в счет). Аккомпанировала, не очень точно, Наталья Станиславовна. Неожиданно было, что эта маленькая елочка повторилась четыре раза. К счастью, бальный костюм у меня всегда при себе.
Я не люблю январь. Много суеты, каких-то бессмысленных праздников, именин. Встреч и проводов. Раньше приходилось сдавать отчеты. Ужасная погода всегда в январе, ни зима, ни весна. Рождество, нравится это или нет, начинается 24 декабря. Иностранных друзей все равно следует поздравлять, а окончание святочного цикла приходится на 27 января. Целый месяц! Пару лет назад я перешел на новый стиль в праздновании Рождества. Так спокойнее. Хотя не помогло, в эти новогодние каникулы у меня ни гостей, ни экскурсий. У одного родился маленький ребенок, другой за границей, третий в армии.
15 января родился внук Миша. Так решили родители, наверное, к лучшему. Как бы не был хорош преподобный Серафим Саровский, все же он совсем не мой святой. Поэтому в феврале месяце, коротком и безнадежном, на день рождения жены мы никуда не ездили. Просто начались ежемесячные поездки жены в Москву для помощи невестке. Она мерзлявая, все закрывает и у них очень душно в одной-то комнате. Кормят по часам, жена всегда приезжает очень уставшая. Миша родился раньше срока и беспокойства было немало.
Перед Великим постом меня постигла неудача с Епархией. Архиерею подсунули мой комментарий по поводу отца Вячеслава Нефедова. Комментарий слишком резкий. Я сам виноват. Впрочем, не было бы этого повода, нашли бы другой. Все безнадежно по-прежнему. “Нам в Епархии краеведы не нужны, для этого есть миряне”. Март был теплый. К восьмому числу снег растаял и я всю весну занимался расчисткой двора от набросанных повсюду спиленных веток и деревьев. Стало просторнее. Летом сосед помогал косить участок купленным для подработки триммером. Сухую траву я не заготавливал, хотя лето было приличным. Как всегда немного тепла в августе.
В феврале запретили отца Андрея Кордочкина, он написал мне так: “Теперь я тоже в клубе”. Он давно напрашивался, но отделался, разумеется, легко, после трех месяцев, вышел за штат, а к концу года тихо так перешел в Константинополь. Служит будет где-то в Голландии. В марте-апреле разгромили Варницы. Я попал прямо на последний урок отца Димитрия Диденко. Переформатирование монастыря, которую я называл “обителью будущего” прошло на моих глазах, нанеся глубокую рану. Я даже подумывал о переводе сюда. Сейчас ни ногой, в архондарике царствует ветхая бабка, на воротах подозрительные охранники. К концу года ушел и фотограф Евгений Пластинин. Все это добавляет только грусти. Неудачный год!
Удивляться громкому, бессмысленному запрету отца Леонида Калинина не приходится. Мы с ним давно не общались, но он был последней надеждой по отношению к ярославо-ростовскому культурному наследию. Его отставка, это только радость епархиального древлехранителя.Около тех дней разговор с отцом Романом по поводу моего служения в Успенском соборе Ростова был такой: “После всего, что было, как я могу поставить тебя в на такое высокое место?! Ты можешь служить только в деревне, лучше в Борисоглебском районе”. Осенью игумен Сергий: “Я за тебя заступаться не буду. Подойди к владыке сам”. Тупик.
В конце июня прошли с активистами “Троп Залесья” по Сергиевой дороге. Я оплатил Денису Калинину за ролик об этом. Чуть раньше весной ко мне приезжала группа из Питера. Я водил их на Гору Святой Марии и больше там уже не появлялся. Отрадно, что в Филимонова, в рамках опеки над брошенными сельскими храмами назначили отца Андрея Баскакова. Впрочем, ни горячо, ни холодно. Наш разговор так и не состоялся. Отрадно еще, что в связи с этим от меня отвязался Лев Альбертович Рудашевский.
30-31 июля приехали на день рождения к отцу. Жена заплакала: “Дедушка старенький, наверное мы его больше не увидим!” Так и сбылось. 3 декабря он умер в больнице после падения на улице. Вместо сломанной шейки бедра вставили протез, но здоровья не хватило. Было ему 77 лет. По счастью последние месяцы я часто виделся с ним и почти каждый день созванивался. Также летом выяснилось, что сын из консерватории ушел. Осенью его забрали в армию. Служит он тяжело, в маленькой части в Тульской области. Раной является и смерть его крестного, Андрея Даценко, в госпитале, недалеко от фронта, на который его не пустили.
Летом началось чудовищное благоустройство города и не менее чудовищное в Яковлевском монастыре. Стройка в Годенове продолжается. Солнечным лучом был наш отдых в Анапе, там сейчас все смыло после грандиозного шторма 26 ноября.
Все стало уныло и безрадостно … или оно таким было всегда?! В уходящем году, в марте вышла статья, первая после большого перерыва о датировке явления Иисусова креста, а в ноябре я осилил выступление на конференции в музее. Люблю ноябрь, кроме трех дней конференции плотно посидел и даже выступил на семинаре “Экономика и наследие”, а заодно с успехом в библиотеке с лекцией “Ростовское градостроительство”. В новой книге о Ростовской крепости этот материал не взяли. Издательница Смарагдова заявила, что в присланном материале нет ничего нового. Тем временем в Угличе и в Переславле под снегом тоже раскурочивают кремли и валы. В нашем же городе его делают Великим, все под водительством “поддерживающего” губернатора. Собрали тринадцать тысяч подписей. Смена директора музея мне тоже не по душе, это тоже шок этого года.
Совсем не верится в перемены к лучшему. Совсем без итогов подхожу к новому году. Следует сдать статью на печать, там совсем немного работы. Из планов на будущее, поступить на учебу и выпустить все же книгу, а лучше не одну.
Неожиданно, я остался без работы. Начиная с 2020 года поток туристов возрос. Летом порой приходилось отказывать, потому, что и замену найти негде. Тем не менее, заказы от гостиниц перестали поступать. Люди ищут гидов через сайты-агрегаторы, гидов стало больше, а цены, наоборот, ниже. После одной неудачи в большом потоке туристов, мне перестали “просто так” давать заказы, и вот … Первый раз за двадцать лет в новогодние каникулы я предоставлен сам себе. Тяжелый год. Прошлый год я не верил своему счастью и правильно. Идти ли к башне на новогодний праздник как в прошлом году или не идти?