Белобог и Чернобог.
Белобог и Чернобог. Картина Максима Сухарева.
Некоторое время назад наткнулся в одной старой книжке по кашубской фольклористике на весьма любопытную статью о Белобоге и Чернобоге. Автор статьи - Фридрих Лоренц - немецкий славист, специалист по кашубскому языку и словинцкому диалекту, многие годы посвятивший изучению кашубской культуры и, что немаловажно, лично занимавшийся сбором и записью фольклора. Статья совсем небольшая, скорее даже заметка, но содержит несколько малоизвестных кашубских преданий и выражений о Белобоге и Чернобоге. Далее - мой перевод.
Ф. Лоренц - Белобог и Чернобог.
В трудах по славянской мифологии часто называются имена двух богов: Белбог и Чернобог, один из которых «белый, или добрый Бог», а другой «черный, или злой Бог». Последним этих двух богов рассматривал В.Неринг в ХХIV томе архива славянской филологии и пришёл при этом к заключению, что свидетельств о Белобоге нет совсем, а о Чернобоге, упоминаемом впервые в Гельмольдской хронике как Zcerneboch, по меньшей мере - не очень много. Потому хочу сообщить о некоторых деталях, о которых ещё не знал Неринг, но которые не могут быть обойдены вниманием при рассмотрении этого вопроса.
О имени Чернобога Неринг сообщает, что в нём имеется внутреннее противоречие. И это было бы верно, если бы словом «бог» обозначалось только то, что мы сейчас называем этим словом. Однако, это не тот случай, по крайней мере не в том языке, в котором существует «cёrni bog» 1 как известное всем существо - не в словинском диалекте кашубского.
1 Так как в точной передаче звучания в (различных) диалектах тут нет необходимости, я привожу звучание в той форме, в которой его можно выявить во всех диалектах.
Здесь слово бог обозначает не только собственно «Бога», но имеет ещё и значение «демон», особенно во множественном числе. Очень показателен в этом плане рассказанный мне в Гросс Гарде, округ Штольпе, в Поморье, анекдот:
( У Метка - коттария из соседней с Гросс Гардом деревни Штоэнтин и знаменитого чародея - был помошник, который пошёл на миропомазание. Священник спросил его: «сколько у нас Богов?» Помошник ответил: «У Тюниша - крестьянина и чародея из Штоэнтина - их восемь, а у нашего отца - семь» )
Помошник понял слово «бог» (bogov - мн. число) в привычном для множественного числа этого слова смысле «демон» и ответил на вопрос в соответствии с этим смыслом.
Если исходить из такого значения этого слова, то внутреннее противоречие выражения «черни бог» пропадает. В действительности в словинском диалекте это слово часто применяется для обозначения дьявола, особенно при противопоставлении с «бог» (например в рассказе номер 84 моих словинцких текстов:
( И они сказали: «иди с Богом!» Но то был черный Бог, что сопровождал меня домой») и в эвфимистическом смысле. Так же и у Гельмольда «черный бог» идентичен дьяволу: Diabol sive Zcerneboch.
«Черный» в «чёрном боге» может быть истрактовано в первоначальном смысловом значении, ведь по народным поверьям дьявол чёрного цвета. Можно предположить и переносный смысл - «злой». В любом случае, такое значение не является общим для этого слова, оно проблёскивает только в выражении «cёrnё noc» - «черная, тёмная ночь», которое употребляют только тогда когда говорят о ночи как о времени духов и привидений. Без этого подсмысла употребляется выражение «cemnö noc».
Противопоставлением выражение «cёrnё noc» является выражение «bёli zen» - «светлый, ясный день». Это выражение употребляется также только в определённых случаях: оно должно входить в противопоставление с повествованием. Например: «na bёlim dnü von lezi v lozku» - «он лежит в кровати в светлый день» (что обычно должно происходить только ночью). Так же, когда привидения являются днём, говорят: «na bёlim dnü», например в одном из рассказанных мне в Гросс Гарде преданий:
(Про мужчину по имени Хассе говорили, что он убил еврея, а он все время отпирался, что не делал этого. Но евреи всеже довели дело до того, что ему отрубили - дословно: «сняли» - голову. Белым днём ходил он вокруг Штольпа и нёс свою голову под мышкой.)
Наряду с «чёрным богом» стоит и «белый бог». И всеже такое выражение редко: «Бога» обычно называют просто «бог». Однако совсем недавно мне рассказали следущее:
(Дьявола мы называем «Черный бог», а нашего бога «Белый бог)
Тут встаёт вопрос, восходят ли оба этих выражения к дохристианским временам, или же образовались уже во времена христианские. В двух сообщениях их представили мне как богов языческих предков. Первое сообщение, полученное в Роттене, деревне в церковном приходе Гарда, звучит следующим образом:
(У наших предков было два бога: один белый бог, другой чёрный и были это две лошади. Когда они собирались что-либо предпринять, тогда должны были явиться два бога. Тогда они проводили их через шесты, и если хорошая проходила [вперёд ], тогда их ждала удача. Если же она застревала [задевала шесты ] тогда их ждала неудача.)
Это сообщение я не считаю подлинным народным сказанием. Оракул слишком похож на того, что описывал Саксон Грамматик в храме Свантевита на Арконе, для того чтобы в нём можно было увидеть независимое свидетельство. Кроме того, женщина, которая мне это рассказала, много читала, так что можно предположить, что она где-то прочла о служении Свантевиту на Арконе и сопоставила это со знакомой ей верой в белого и черного Богов. Так как вера эта связывалась в народе с языческими предками и в других местах, как это показывает рассказанное мне в Гизебице, деревне в гловицком церковном приходе, уже за границей распространения словинцкого диалекта:
(В старые времена все люди, жившие в Гловице, были язычниками; они не верили в господа Христа, а было у них два бога, один белый, другой чёрный. Белый бог был добрым, а чёрный был злым - это был дьявол. И они считали, что чёрный бог сильнее белого, и стояла его церковь на самой высокой горе, а церковь белого бога там, где и сейчас стоит церковь. Потом все люди приняли христианскую веру. И захотели они поставить церковь господу Христу на самой высокой горе - это была еловая гора*, на которой стояла раньше церковь чёрного бога. Когда они подвозили к горе кирпичи и балки для церкви, лошади встали и не повезли повозку на гору. Тогда они выложили всё и отнесли наверх сами. Но на следующий день оказалось, что кирпичи и балки скинуты с горы. Тогда священник сказал: «В этом нет смысла, чёрный бог рассержен, что вы больше не верите в него и он никогда не допустит, чтобы вы поставили церковь господу Христу на том месте, где стояла его церковь. Нам придётся выбрать другое место» И тогда они поставили церковь на том месте, где раньше стояла церковь белого бога.)
* нем. «Fichtberg» - дословно «еловая или пихтовая гора» - nap1000
Вопрос о том, можно ли видеть в Белбоге и Чернобоге богов языческих предков я хочу оставить открытым. Важно было бы выяснить, известны ли эти имена в других областях распространения кашубского языка, сам я пока не встречал. Здесь же я хочу указать на ещё одну деталь, имеющую значение для рассмотрения вопроса. Как показал В. Неринг, упоминания имени Белбог всплывают в связи с цистерцианским орденом и монастырём Белбук. И именно у этого монастыря с ранних времён были владения в словинцких землях: 1281 монастырь получает населённые пункты Шмольсин и Шорин с правом на рыбную ловлю в Гардском и Лебском озёрах, а в 1284 году он получает во владение Гардскую церковь (другими словами, те места, где автор и записал предания о белом и черном богах - nap1000 ).
F.Lorentz - Belbog und Cernobog, Mitteilungen des Vereins für Kaschubische Volkskunde, Erster Band, Leipzig, 1910.
Текст на немецком:
титульный лист
текст 1, 2, 3, 4, 5
По-моему крайне интересная информация. Предание о храмах Белобога и Чернобога интересно не только самим упоминанием имен, сколько ещё и удивительным сходством с памятью о Белобоге и Чернобоге у лужицких сербов. В кашубском предании храмы обоих богов находились на соседних «горах» , причём храм Чернобога был на более высокой из двух гор, так как по преданию он был более могущественнен. В Горной же Лужице, недалеко от Баутцена, находятся две горы: Белобог и Чернобог. Причём, гора Чернобог выше горы Белобог.
Также крайне интересны наблюдения автора относительно употреблений слов «белый день», «чёрная ночь» и слова «богов» во множественном числе. Напомню, что автор статьи - специалист по кашубскому и словинцкому языкам, автор многочисленных словарей и пособий по их грамматике, поморской топонимике и культуре - то есть должен хорошо знать, о чем говорит.
В том же издании (первый том «Сообщений общества кашубской фольклористики») как дополнение было напечатано и «опровержение» этой статьи Лоренца. И хотя насколько оно и что опровергает - вопрос отдельный, думаю, для полноты картины не лишним будет привести и его:
О. Кнооп - О Белобоге и Чернобоге.
В первой части издания этого журнала, на странице 20, доктор Лоренц приводит небольшой рассказ из Гросс Гарде: пастор спрашивает идущего на миропомазание юношу, сколько существует богов. Парень отвечает: «У Тюниша - штоэнтинского крестьянина и чародея - их восемь, а у нашего отца семь».
Этот рассказ очень известен в Задней Померании. Мой отец, бывший учителем в лежашей в 12 км от Гросс Гарде, но уже не принадлежащей к Кашуби деревне, часто любил рассказывать её в похожем виде, ставя нас, детей, вопросом: « сколько существует богов?» в затруднительное положение. Позже эту историю я слышал и в округе Лауенбург, и в таком виде привёл её в 41-ом издании Батийских Исследований (1891), стр. 139: Суперинтердант и пастор проводят проверку в школе. У одного юноши Троица превращается в трёх разных богов. Позже они отправляются в следующую деревню, и суперинтердант говорит пастору: «Ну он и сильно сказал про трёх богов!». Тут помошник поворачивается и говорит: «господин суперинтердант, это ещё ничего; в Бютцовщине ходят слухи о семи!». Рассказчик пояснил, что жители Бютцова считают жителей Лауенбурга более бедными, но и более умными. А жители Лауенбурга же считают жителей Бютцова более зажиточными и жирными, но и более глупыми.
Похожую же шутку из Кёлна приводит Х. Меркенс в «О чём говорит народ», том 3, номер 153. Здесь пивной бочонок называет шесть богов - кроме выведенных из Троицы 3 богов, ещё бога Абрахама, бога Исаака и бога Иакова. В другом рассказе из Нордердитмаршен* (номер 207) пастор спрашивает собравшегося на миропомазание юношу: «сколько у тебя богов?». А парень отвечает: «три». Схожая же история приводится Шрёдером в «Swingels Lebensloop».
*округ в современном Шлезвиг-Гольштайне, просуществовавший под таким названием до 1945 года - nap1000.
Эта история таким образом не является чисто кашубской. Кашубское множественное число veles bogov соответствует немецкому вопросу: «сколько богов?» (Wie viele Götter?). Ясно также, что под этим вопросом не подразумеваются демоны. Демоны не подразумеваются и в кашубских рассказах, которые возможно распространились в Гросс Гарде через друзей моего отца, знавшего и рассказывавшего множество подобных анекдотов, или даже через моего шурина, бывшего учителем в Гросс Гарде примерно в 1875 году. Похоже, господин Лоренц имел ввиду домашних духов, альфов или драконов, о которых много рассказываеют в Задней Померании и среди Луповских кашубов ( слово «словинцы» никогда не употреблялось как общее название Луповских кашубов и потому должно быть избегаемо немецкими фольклористами, как приводящее в заблуждение). Однако, насколько я могу судить по заднепомеранским преданиям, у тех, кто имеет дело с домовыми духами, всегда в распоряжении был только один. Выражение « у Тюниша восемь богов» имеет смысл выставить его как особо умного. Подобные выражения можно часто услышать.*
*Ср. например выражение в северо-немецком диалекте плятдойч «девятимудрый» („naegenklok“), т.е. «умный, как девятеро», через чур мудрый.
В остальном же хочу обратить внимание на то, что имена Белбог и Чернобог, «белый и черный боги», без всякого сомнения попали в народ через школу. Я слышал эти слова уже десятилетним подростком. В книге, по которой учились в народных школах округа Штольпе около 45 лет назад, была глава про вендов и отсюда то и происходят белый и чёрный боги гизебицкого предания. Мне же самому доводилось слышать имена белого и черного богов всего один раз, а именно - из уст хорошо образованного человека из Лебы, который почерпнул их из книг.
O. Knoop, Rogasen - „zu Belbog ung Cernobog“, S.98-100, Mitteilungen des Vereins für Kaschubische Volkskunde, 1910.
текст на немецком: 1, 2