Практик тантры как криптоправитель. Исторические корни и настоящее
Как таковое, идеализированное «конструированное царство» мандалы представляет собой мезокосмическую модель между реальными ландшафтами (протокосм), как географическими, так и политическими, и небесным царством божества (метакосм), с личностью царя как бога на земле, являющегося идеализированным микрокосмом. Правя из своей столицы в концептуальном центре вселенной, царь стратегически локализуется в основании главного канала связи между высшими и низшими мирами, который он держит «открытым» посредством посредничества его религиозных специалистов.
Эта царская идеология «галактического государства» (Tambiah 1976: 102-31) или «образцового центра», включающего царя, его божество и столицу, использовала мандалу в качестве посредника почти в каждой азиатской политической системе премодерна. В Индии практика мандалы равносильна царскому покорению четырех направлений (дигвиджая), которое, начинаясь с огненного жертвоприношения (хома), предполагает передвижение царя через четыре точки сторон света по воображаемому периметру его царства до возвращения в его исходное положение, которое теперь трансформируется в царскую столицу и центр земли (Sax 1990: 143, 145). Эта последняя деталь является важной, поскольку подчеркивает дуальную роль царя как оси между небом и землей. С одной стороны, он - микрокосмическое воплощение божества, правящее из центра; с другой - он является протокосмическим представителем Всечеловека, сражающегося с множеством вражеских сил, которые угрожают ему с периферии. Именно здесь, в контексте мандалы и тантрической практики в целом, царь конституирует связь, которая соединяет вместе элитных и неэлитных практиков и традиции.
В действительности, влияние царя на мандалу его царства часто было скорее утопическим, нежели реальным. И наоборот, опираясь на по существу утопическую (относящуюся к «нигде») природу мандалы, тантрические практикующие часто процветали, или, по крайней мере, выживали в ситуациях политической анархии или подавления; т.е., в отсутствии религиозно санкционированного правителя. В этом последнем случае религиозная власть, когда она была вынуждена действовать на скрытом уровне, контролирует невидимые силы вселенной из скрытого «центра» «периферийного» храма, монастыря или ложи тантриков. Это не случайно, что в Индии к настоятелю влиятельного монастыря или лидеру религиозного ордена и сегодня продолжают обращаться гуру-раджа, «наставник-царь».
В этом смысле тантрический практик является криптоправителем, подобно царю взаимодействующим с беспредельными энергиями божества, которые истекают из высшего центра его почитаемой мандалы.
...Здесь, таким образом, мы видим, что утопия тантрической мандалы может служить как для обоснования легитимных царских авторитета и власти, когда царь - тантрический практик, так и для свержения нелегитимной власти или создания тайных властных отношений, когда на троне неверный царь, либо вообще нет царя. Это определенно является стратегией настоящего правительства Далай-ламы в изгнании перед лицом оккупации Китайской Народной Республикой. Роль ламы в тибетском буддийском государстве выступает как уникальный случай в истории тантры, поскольку ламы реально осуществляют светскую власть, управление, защиту и трудятся во имя просветления своей страны и ее народа. ...Во всей истории тантры лишь тибетская теократия преуспела в слиянии трех типов тантрических практиков, упомянутых в начале этого раздела (элитных, неэлитных и мирян - прим.), - а также дуальной (духовной и светской) роли тантрического правителя, - в одной личности ламы. В остальном тантрическом мире разделение деятельности, описанное выше, осталось нормой, с царским двором индуистских и буддийских царей, представляющих собой привилегированных клиентов тантрических специалистов. Это симбиотическое взаимоотношение между тантрическими влиятельными политическими фигурами и их власть предержащими царствующими патронами особенно заметно в тантрических ритуалах инициации (дикша) и посвящения, или уполномочия (абхишека). Тантрическое посвящение долгое время было особой прерогативой азиатских правителей. Фактически, царское участие в тантрическом ритуале окрашивает всю тантрическую литературу; и «не секрет, что центральный ритуал тантры - посвящение - был разработан по образу древнего индийского ритуала царской инвеституры, [который] не только трансформировал монахов в тантрических царей, но также царей - в тантрических мастеров» (Strickmann 1996: 40).
На самом деле сама абхишека, скорее всего, имела сексуальные коннотации со времен царских посвящений ведического периода. Как показал Пер Кверне, корень этого термина (sic), который означает «кропить», «увлажнять», «мочить», а первоначальный смысл посвящения был смыслом hieros gamos, сакрального брака царя и земли. Как таковые, отдаленные истоки этого сущностного элемента тантрической практики могут заключаться в идее того, что половой акт и ритуальный акт в некотором смысле эквивалентны (Kværne 1975: 102-9). ...Эти культовые практики могли также иметь дотантрические прецеденты в Японии, в которой древняя церемония уполномочия включала тайный обряд, где имитация иерогамии императора и богини могла разыгрываться с сакральной проституткой (Faure 1998: 125-29, 169-70).
Взгляд с периферии
Как нами было отмечено, роль царя в практике тантрической мандалы является дуальной. Император - «сын Неба» (если использовать китайское выражение), когда он управляет из центра своего дворца, находящегося в сердце срединного царства; в то же самое время он - представитель Всечеловека, сражающийся для защиты периферии своего царства против вторжения варварских демонов, монстров, эпидемий и т.д.
...Когда тантрические практикующие поклоняются богам своих традиций в управляемой атмосфере религиозного празднества или периодической ритуальной церемонии, это - пример «трансцендентальной» религии. Однако когда вспыхивает неуправляемая эпидемия в их деревнях или территориях и почитается локальное или региональное божество данной болезни с целью защитить и оградить их от этого бедствия, это - пример «прагматической» религии. Тантрические элиты - цари и их священники-специалисты, практики-домохозяева и т.д. - склоняются обычно к «трансцендентальному» подходку в своей религии, вступая в отношения с высокими богами посредством контролируемой модели мандалы. С другой стороны, тантрические специалисты более низких слоев общества - целители, экзорцисты, медиумы и т.д. - обычно призываются их клиентами ради их «прагматических» способностей, дающих возможность вступить в контакт со злобным миром духов, который уже ворвался в их жизнь, вдалеке от спокойного центра мандалы. В общем и целом, трансцендентальный подход является упреждающим, а прагматический подход - реактивным.
С трансцендентной точки зрения, мандала - это утопия («не-место»), поскольку она геометрически совершенна, подобно индуистским Шри Янтрам или тибетским буддийским песочным мандалам. Но реальная жизнь происходит всегда «где-то», и именно здесь, на прагматических окраинах, мир мандалы становится несколько более грязным. Царь, более чем любые другие тантрические акторы, обязан принимать и трансцендентальную, и прагматическую стратегии в своих взаимодействиях посредством мандалы. Мы уже описали трансцендентальную сторону его практики. Во второй роли он - Всечеловек, не только потому, что является представителем и защитником каждого из его народа, но также потому, что он сам, его собственная личность, подвергается многим из тех пут существования, что и все остальные в его царстве. Подобно им, у него есть дом и семья, тело, которое становится жертвой болезни и смерти, и умершие родственники, которые посещают его во снах. Поэтому он должен обращаться к тем же богам, духам и предкам, что и большинство азиатов с незапамятных времен - существам, которые, поскольку они ближе к человеческому миру, чем высокие боги, обычно рассматриваются как имеющие более непосредственное влияние на человеческую жизнь.
...Многочисленная орда этих меньших божеств формирует или окаймляет самые отдаленные окраины великой мандалы, которой царь, как воплощение божества, управляет из центра. Все же, это - одна и та же мандала, один и тот же мезокосм взаимопроникающих энергий; единственное, что изменяется, - так это точка зрения, с которой она рассматривается.
За последние две тысячи лет азиатские традиции создали поразительную объединенную систематику этих злобных божеств, основанную обычно на происхождении, форме и функции. Они представляют собой крайне непостоянную и капризную группу, через раз, то враждебные, то дружественные, то устрашающие, то милостивые, то полудемонические, то полубожественные, причем перемены в их поведении напрямую соотносятся с ритуальным вниманием людей. Способные менять телесное вместилище, т.е. овладевать телами как живых, так и мертвых, их полчища наполняют небо, землю, воды, камни и деревья, а также тела всех типов живых тварей. Их именам нет числа, как и их формам и функциям. В одной только Южной Азии встречаются - в равной степени среди индуистских, буддийских, джайнских и мусульманских традиций - культы и практики, связанные с такими сущностями, как женские йогини, дакини, шакти, Матери, якшини, ракшаси, пишачини и видьяраджни; и как мужские бхайравы, сиддхи, виры, ганы, бхуты, преты, веталы, ракшасы, пишачи, мары и видьяраджи. Многие из этих классов существ были перенесены из Индии вместе с первой волной экспорта тантрической литературы и литургий в Центральную и Восточную Азию, где они сталкивались и часто сливались с уже существующими туземными пантеонами. Их по-прежнему можно найти среди многочисленных региональных и местных форм по всей Азии. Все же, как было уже установлено, из этого не следует заключать, что азиатские системы верований и практики, связанные с этими многочисленными существами, конституируют «истоки» тантры. Они всегда были с азиатскими народами: когда их культы стали «тантрическими» - или когда возникла «тантра» из их культовых практик - это вопрос о курице и яйце, который невозможно решить.
На прагматических внешних границах мандалы одержимость, экзорцизм, дивинация и исцеление исторически были самыми распространенными формами тантрической практики [Erndl], а ее практикующие выступали в роли ритуальных целителей, «психоаналитиков», ясновидцев и тех, кто решает земные проблемы [Walter], тех неэлитных тантрических специалистов - будут ли они назваться оджха или бхопа в Индии, чопа (gcod-pa) в Тибете, или даже даосами в Китае, или синтоистскими священниками в Японии - которые, как только появились, продолжали сохранять свои тесные связи со всеми уровнями азиатского общества.
Темным эквивалентом этих практик является ритуальное колдовство или черная магия, т.е. манипуляция аналогичными низкими божествами или демонами для сокрушения врагов с помощью тех же бедствий, унимать или устранять которые их призывают. Чаще всего практикующие получают доступ к этим злобным божествам и обретают контроль над ними через вхождение в состояние одержимости или медиумического транса, и нужно признать, что на этом уровне тантрические специалисты редко явно используют мандалу. Несмотря на это, она придает форму их практике, поскольку они осознают себя взаимодействующими с божествами, которые являются своего рода эманациями, сыновьями, дочерьми, слугами трансцендентного божества, находящегося в центре мандалы.
...На самом деле, мир тантрической практики - это континуум, который охватывает как трансцендентный, так и прагматический подходы. Такова стратегия тибетских лам, которые являются как учителями Дхармы, так и защитниками их народа от злобных божеств. Практики-миряне также нередко комбинируют два подхода, обращаясь непосредственно к полубожественным посредникам для защиты и помощи в их повседневной жизни, при этом сосредотачивая свою медитативную практику на божестве в центре мандалы. Пример такой комбинированной практики - подготовительный тантрический ритуальный процесс, известный как бхуташуддхи, «очищение пяти элементов», но также и «устранение демонических существ». Перед медитативным конструированием божества в центре почитаемой мандалы, а затем его отождествления с их тонкими телами, практикующие должны сначала очистить их тела от этих низших элементов/злобных существ (бхута). В некоторых индуистских практиках этот процесс завершается драматическим изгнанием через левую ноздрю практикующего черного «Человека греха» (папапуруша), что является концентрацией всех злобных существ, обитающих в мандалическом мезокосме его тела.
Элитных тантрических специалистов от их неэлитных коллег отличает не базовая структура мандалы, но имя и атрибуты божеств, с которыми они вступают в контакт. Элитные практикующие - в силу их более высоких тантрических посвящений, текстуальных линий преемственности и формальному обучению - способны вступать в контакт с верховным транцендентно-имманентным божеством тантрического универсума, находящимся в центре мандалы, чтобы контролировать всех существ - божественных, полубожественных и демонических - для защиты царя, его двора и государства в целом. Основное божество, с которым может взаимодействовать неэлитный специалист и практик - некий нижний «владыка духов» - не будет исключено из элитной мандалы; вместо этого, он, или она, будет низведен в зону, расположенную вблизи периферии, как свирепое божество-страж, что защищает мандалу царской (и верховного божества) утопической сферы от нашествий извне злобных духов, т.е. врагов.
Защитное колесо Ваджракилы
В этой роли защитника правитель призывает своих элитных тантрических специалистов для совершения ритуалов, которые, как обычно считается, входят в компетенцию их неэлитных коллег (или, в некоторых случаях, просто приглашают последних для их совершения). «Запирание направлений» (диг-бандхана) для прогнания демонов от мандалы, стандартное подготовительное действо почти для всех типов тантрических ритуалов, представляет собой практику, которая выдает эту связь с опасной границей между внутренним и внешним, «нами» и «ними» [Gardiner]. Однако это - лишь один ритуал из целого набора ритуальных технологий - для того, чтобы прогнать, обездвижить, сбить с толку и уничтожить демонических «врагов» государства - которые осуществляли элитные тантрические специалисты по поручению своих царственных клиентов на протяжении тысячелетия. Так же и с этой царской точки зрения свирепые и обильно вооруженные божества, изображенные у границ и ворот тантрических мандал, рассматриваются как защитники царства. Очень часто эти свирепые божества были женскими - круги богинь с головами диких животных и птиц - это еще одно напоминание о том, что активированные энергии, текущие через тантрическую мандалу, почти всегда являются женскими.
Где мейнстрим?
Когда царь - тантрический практик, тантра является защитным оплотом государства, а ее специалисты - влиятельными политическими фигурами, являющимися одновременно носителями религиозного авторитета. Джеффри Сэмьюэл (1993: 34) резюмирует эту ситуацию следующим образом: «…практикующий может быть напрямую связан с источниками власти и авторитета посредством контакта с тантрическими «божествами» и с другими основными «культурными героями». Когда практикующий становится ламой, этот прямой контакт с властью легитимирует социальную роль, которая может легко распространяться на политическую сферу». Однако когда нет правителя, или когда «неверный царь» находится на троне, тантрический специалист становится скрытым деятелем, оккультным космократом, контролирующим универсум, в котором он существует, посредством идентификации с богом в центре мандалы, с творцом, охранителем и разрушителем. Это последнее положение дел, конечно, угрожает такому «неверному царю», и мифология сиддхов изобилует рассказами о победе тантрических мастеров над заблуждающимися правителями. Существуют, тем не менее, и другие возможные сценарии, обусловливающие иные стратегии со стороны тантрических акторов, которые необходимо рассмотреть. Они касаются отношений среди властных элит - тантрических специалистов и их царственных и аристократических клиентов, где первые, считают ли они своих царственных клиентов легитимными, либо нет, стремятся найти пути для утверждения своего авторитета над последними. Это - стратегии секретности и диссимуляции. ...В частности, в Непале - где королевский наставник (радж гуру) с тринадцатого века был главным религиозным советником короля, инициирующим своего царственного клиента в круги божеств, которые охватывают и питают энергией непала-мандалу, и связь между тантриком и его королем осталась в силе вплоть до настоящего времени.
...Но существует внутренняя тайная область, которая представляет собой неварский «микрокосм». Она не образует часть сакральной географии неварского civis, хотя с точки зрения посвященного, она - в значительной степени ее источник и причина. Божества, населяющие это «внутреннее место», и их обряды тщательно сохраняются в секрете и, нередко, они представляют собой тайную идентичность публичных божеств, известную лишь посвященным. Две области комплементарны друг другу. Внешняя - преимущественно мужская. Это - область служителей и защитников как гражданского пространства, так и внутреннего пространства, которое является преимущественно женским. В публичной области … мужское доминирует над женским, при этом тайные родовые божества высших каст [элитных тантрических специалистов] - без исключения женские, сопровождаемые мужскими партнерами. … Внутренняя область расслаивается и градуируется в иерархии углубления и более возвышенного эзотеризма, который варьируется от уровня индивида до уровня семейной группы, клана, касты, и через сложные взаимосвязи, которые конституируют неварское общество. Таким образом, взаимодействие между внутренней и внешней областями поддерживается секретностью, на которой оно основывается, и одной из самых характерных черт неварского тантризма в целом, а именно его тесной связью с неварской кастовой системой.
Кала Бхайрава
Внешняя область - это область прагматической границы мандалы, обсуждаемая ранее; здесь находятся многочисленные бхайрабы (бхайравы), которые охраняют границы деревень, полей и всей долины Катманду и которые являются ипостасями великих бхайраб королевского культа: Кал Бхайраб, Акаш Бхайраб и др. Однако, как мы уже отметили, лишь через взаимодействие с трансцендентным божеством, находящимся в сердце мандалы, обретается и удерживается власть. Здесь секретность становится главной стратегией. Брахманы предлагают инициации Бхайравы королю как хранителю внешнего, публичного государственного культа; однако, лишь только в своей среде они предлагают инициации и посвящения, характерные для их родовой богини Таледжу - и именно посредством этих тайных инициаций и посвящений они утверждают свой возвышенный статус перед всеми остальными кастами в долине Катманду, включая их главного клиента, самого короля. Поскольку богиня в центре мандалы является их родовой богиней, и только их, и поскольку ее высшие инициации - их тайная прерогатива, неварское духовенство способно «контролировать» короля и непала-мандалу в целом. Высшие уровни инициации в Кубджика-тантры, доступные только для этих элитных тантриков, приносят им господство над религиозной жизнью королевства, которое превращается в тайный контроль за непальской королевской администрацией - политическое сооружение, которое охраняет королевство от зловредных духов, как внутренних, так и внешних - что в свою очередь усиливает их социальный статус и экономическое положение. Справедливо сравнение с миром шпионажа: лишь те, кто принадлежит к привилегированному узкому кругу (сердце тантрической мандалы), обладают наивысшей категорией допуска (тантрические инициации) и доступом к самым секретным кодам (тантрические мандалы) и секретным документам (тантрические тексты). Брахманы Таледжу Катманду, тантрики при короле, являются «разведсообществом» королевства, и их тайные знания предоставляют им символическую и реальную власть, более значительную, чем власть самого короля. Именно таким образом была восстановлена политическая власть, которую потеряли невари в результате военного вторжения в долину Катманду основателя династии Шах в XVIII в., посредством их контроля за богиней в центре королевской мандалы и их контроля за администрацией королевства.
Богиня Кубджика, источник тайных практик невари
Если посмотреть на стратегию секретности, применяемую непальскими брахманами Таледжу для осуществления тайного контроля за королевством, политическую власть в котором они потеряли более двух веков назад, то она будет недалека от практики диссимуляции, т.е. притворства кем-то другим, нежели является. Диссимуляция - это особая стратегия для сохранения секретности, которая наиболее часто применялась, когда на троне находился «неверный царь», а практикующие были вынуждены уйти в «подполье». По сути, одинаковый афоризм, имеющийся как в индуистских, так и буддийских тантрических традициях, выражает эту стратегию: «внешне - вайдика, дома - шайва, в тайне - шакта [т.е. тантрика]»; «снаружи - хинаяна, внутри - махаяна, в тайне - ваджраяна» - в буддийской версии. Эта стратегия вполне понятна в ситуации политического или религиозного притеснения. Однако странно то, или не так уж и странно, что эта стратегия применялась также во времена относительной свободы. Это - суть тайных обществ, созданных по всему миру. К вопросу, почему кто-то желает скрываться, когда страх притеснения не является его основной мотивацией, можно снова подойти, заимствуя терминологию из мира шпионажа. Диссимуляция позволяет тайным агентам обладать двойной (или тройной) идентичностью и обитать в более чем одном мире в одно и то же время. Этому сопутствуют также средства узнавания «инсайдерами» друг друга, не будучи узнанными «аутсайдерами», которые заключаются в использовании тайных знаков (мудры), языка (мантры), кодов (формы мантрической шифровки) и т.д. Это - способ создания элиты, даже если ее элитность никому не известна, кроме сообщества посвященных.
Расколотый мир тантры
Тантрический правитель - это тантрический актор par excellence с галактическим государством, действующим на уровне мандал божеств, а также скоплений народов, кланов и территориальных единиц. Царский дворец расположен в центре мандалы, которая является главной сеткой, контролирующей и охватывающей всех существ - людей, подлюдей и сверхлюдей - в пределах своей сферы действия; в то же время царь обеспечивает безопасность и защиту границ своей царской мандалы от внешних вторжений. Как таковые, пост и личность царя конституируют жизненную связь элитных и неэлитных форм тантрической практики. Без него исчезает центр, а тантра раскалывается на две группы практик - одну трансцендентную и квиетическую, другую прагматическую и «шаманистскую» - которые, по-видимому, или не имеют или почти не имеют связи друг с другом. Кроме того, как мы уже отмечали, за возможным исключением Бутана, Непала (сегодня конституционной монархии) и Тибета (теократии в изгнании), не существует ни одной тантрической системы галактического государства, сохранившейся на планете.
Какой эффект имела эта потеря центра для тантры? Вообще говоря, это очевидно раскололо тантру на два набора практик, чья связь едва распознаваема как для практикующих, так и для ученых. С одной стороны, мощные тантрические обряды подчинения, обездвижения, уничтожения и т.д. - «шесть практик» или «шесть магических обрядов» (шаткармани) [Bühnemann] - стали исключительной сферой деятельности лиц, практикующих ради своего собственного престижа и выгоды или по поручению других лиц за наличный расчет. В отсутствии государственного покровительства применение этих ритуальных технологий нередко выливается в едва ли не черную магию. Когда речь больше не идет о службе государству, то, что ранее было связным набором практики ради государственной защиты, может оказаться немногим отличным от массивного «крышевания» от сверхъестественных бандитов. Именно в таком контексте многие индусы в Индии сегодня отрицают важность тантры для их традиции, прошлой или настоящей, и считают то, что они называют «тантра-мантра», простой тарабарщиной.
Второй набор практик, который возник в результате этой потери политического центра, обычно привлекает тантрические элиты. Когда больше нет царственного клиента для их поддержки, многие из тех тантрических специалистов, которые были царскими служителями и наставниками, как правило, обращали свои силы на «усовершенствование» ритуалов и литургий, для которых больше не существует исполнительной арены. Замкнутые в монастырях или в других тайным собраниях, эти специалисты стремились схоластизировать тантрическую теорию и интериоризировать, сублимировать и семантизировать внешние тантрические практики. Взятая в своем крайнем выражении, эта схоластичемская тенденция отделила тантру от ее мирских забот и трансформировала ее в идеализированное и интеллектуализированное внутренне упражнение, предназначенное главным образом для элитных групп посвященных. Подробная категоризация каждого аспекта пространства опыта и практики - это признак схоластической тантры... Эту тенденцию дополнительно активизировала постепенная утрата связи с изначальным клановым, покоящимся на преемственности, основанием тантрического ритуала.
Имели место две главные развязки этих тенденций. С одной стороны, тантра в основном стала крайне философской, и многие из самых выдающихся тантрических сумм были работой «чистых теоретиков». Даже когда язык таких форм тантры оставался антиномианистским, это - чисто ритуальный или философский антиномианизм, он отрывает от внешнего мира, что активно поддерживалось. С другой стороны, как мы уже отмечали, тантрические специалисты были вынуждены, из-за отсутствия сильных политических покровителей, принимать стратегию диссимуляции, сокрытия их «истинной» тантрической идентичности за фасадом конвенционального поведения в публичной сфере. В этом контексте элитная «тантра переместилась в сторону доктринально ортодоксального и политически приемлемого. … Магические и шаманистские силы утратили свою важность, «дискредитирующие» сексуальные практики избегаются, а тантрический ритуал стал немногим больше, нежели обычный брахманистский культ. Почти то же самое … оказывается справедливым и для буддийской тантры в среде невари долины Катманду, и в Японии, и для буддийской и индуистской тантры Бали» (Samuel 1993: 432).
Эти две стратегии, стратегия приспособления тантрических ритуальных технологий в качестве средств для самопродвижения, и стратегия диссимуляции, сочетаемая со схоластической теоретизацией, лишь кажутся наследием двух различных традиций. На самом деле, они - две стороны одной монеты; однако, монета больше не несет на своей лицевой стороне царскую голову или эмблему. Таков расколотый мир тантры на заре нового тысячелетия.
https://vidya613.wordpress.com/2016/05/19/%d0%b4-%d0%b3-%d1%83%d0%b0%d0%b9%d1%82-%d0%bf%d1%80%d0%b0%d0%ba%d1%82%d0%b8%d1%87%d0%b5%d1%81%d0%ba%d0%b0%d1%8f-%d1%82%d0%b0%d0%bd%d1%82%d1%80%d0%b0-%d0%ba%d0%b0%d1%80%d1%82%d0%b8%d1%80%d0%be/