Жизнь махасиддхи Вирупы
Вирупа был сыном царя Суварначакры (gser-gyi ‘khor-lo), правившего в городе Весаса на востоке Индии, и его наследником. Когда он родился, придворные астрологи сделали предсказание, что он обретёт великую духовную мощь и прольёт свет на учение. Ему было дано имя Рупьячакра (dngul-gyi ‘khor-lo). Уже в раннем детстве он удалился в прославленный монастырь Сомапура на севере Бенгалии, где был принят в послушники настоятелем Винитадевой и ачарьей Джаякирти. Он в совершенстве овладел всеми пятью великими науками и стал чрезвычайно сведущ как в буддийских, так и в небуддийских учениях. В этом же монастыре он выстроил каменное святилище, куда установил святые изображения Будды, и учредил осуществление подношений ради очищения дурной кармы своих покойных родителей. Когда святилище было закончено, он устроил великое праздничное пиршество для всей сангхи и посвятил заслуги.
Завершив своё обучение в этом монастыре, он отправился в Наланду, где учение в то время процветало. Там он получил полное монашеское посвящение от настоятеля Дхармамитры, который также известен как Джаядева из университета Наланда. Ему было даровано имя Шри Дхармапала. Он продолжил своё обучение под руководством этого настоятеля, и тот был весьма доволен им и приватно передал ему множество учений по практикам Ваджраяны вообще и Чакрасамвары - в частности. Выражая свою последнюю волю, настоятель назначил его своим преемником и наказал монахам, занимавшим руководящие должности, относиться к нему с тем же почтением, что и к себе самому. Когда Дхармамитра скончался, то в соответствии с его желанием следующим настоятелем Наланды стал Дхармапала. Дхармапала лично руководил величественной погребальной церемонией и дал указание, чтобы останки настоятеля были обращены в реликвии, которые в дальнейшем были бережно распределены им между правителями, покровителями и монахами.
Согласно тайным наставлениям, полученным от настоятеля, Дхармапала каждую ночь усердно практиковал Чакрасамвару. Днём он давал учения и писал тексты. И хотя он давал учения по писаниям Хинаяны и Махаяны, но большую часть своего времени и сил он посвящал тайным практикам Ваджраяны. Год за годом он искренне и усердно практиковал Чакрасамвару. Но к семидесяти годам, несмотря на долгие годы добросовестной практики, Дхармапала ещё не испытал никаких знаков духовного достижения. Сверх того, ему приходилось бороться со множеством застарелых болезней, терзавших его тело и ум. Также ему непрестанно чинили вред злые духи и якши, что пугало и печалило его. В довершение всех бед, по ночам ему снились ужасные кошмары. В одном из этих кошмаров ему привиделось, как великий пожар пожирает некую долину снизу, а сверху её заливает потоп. Он видел бурю, во время которой с неба падал град вперемешку с сосульками и целыми глыбами льда. Он видел своих Гуру, идама и друзей в Дхарме подвешенными вниз головой, с разорванными лицами, отрезанными носами, вывалившимися глазами и сочащейся из ран кровью.
Неудивительно, что Дхармапала счёл эти сны дурными знамениями. Он заключил, что, должно быть, не имеет кармической связи, которая позволила бы ему в этой жизни достичь реализации на пути Ваджраяны, и принял решение полностью прекратить практику Ваджраяны. В соответствии с этим решением в ночь двадцать второго дня четвёртого лунного месяца он оставил практику йоги идама и выбросил свои чётки в отхожее место.
В действительности, сны указывали на то, что Дхармапала близок к тому, что обрести великое духовное достижение на пути практики тантры. Но в то время он никак не мог знать этого, поэтому в корне неверно интерпретировал знаки. Он не осознавал, что завершил пути накопления и применения и почти достиг пути видения. Его жизненные ветры и ум собрались в слоги Кша и Ма, расположенные пониже пупочной чакры. Это привело к появлению пугающих образов в его снах. Дхармапала не смог правильно понять эти знаки, поскольку настоятель умер, не успев полностью передать ему сущностные наставления. В противном случае Дхармапала догадался бы, что в токах тонкой энергии по его физическому телу происходят кардинальные изменения, и также он смог бы понять смысл своих снов.
Шри Дхармапала решил, что теперь вместо того, чтобы по много часов в день заниматься практикой йоги идама, он всё своё время будет посвящать дарованию учений, составлению текстов и другим трудам на благо монашеской общины. Однако той же ночью ему явилась во сне богиня Найратмья в образе прекрасной женщины с синим телом в шёлковых одеяниях небожителей и сказала ему:
Сын семьи! Нехорошо делать дурное, когда ты так близок к своему достижению. Хотя все Будды обладают состраданием без различения, однако со мной ты обладаешь особой кармической связью. Поэтому я дам тебе благословение, чтобы ты быстро обрёл достижение. Но прежде извлеки свою малу из отхожего места, омой её благовонной водой, раскайся и вернись к надлежащей практике!
После этого она исчезла. Дхармапала проснулся, испытывая смешанное чувство раскаяния и радости. Он исполнил все указания богини и вернулся к практике, едва наступило утро. Незамедлительно перед ним возникла мандала пятнадцати божеств Найратмьи в аспекте нирманакаи, и он получил в ней четыре полных посвящения, посредством чего достиг пути видения и первой бхуми. Теперь ему стал понятен истинный смысл его снов. Кошмарные свновидения и видения якш возникали взаимозависимо как проявления того, что жизненные ветры и ум вошли в слоги Кша и Ма пониже пупочной чакры. Это, в свою очередь, было следствием расслабления узлов на каналах, что привело к первому собранию сущностных компонентов (элементов) и вызвало появление знаков жара чандали. Необычные переживания, испытанные его концептуальным умом, происходили от того, что каналы и ум заново приспосабливались друг к другу. Знаком второго собрания сущностных компонентов было пылание огня чандали снизу и стекание бодхичитты сверху, что взаимозависимым образом проявилось для концептуального ума йогина как пожар в нижней части долины и потоп в верхней её части. Усиленная циркуляция тонких капель по многочисленным мелким каналам отразилась в сновидении как буря с градом и ледяными глыбами, падающими с неба. При третьем собрании сущностных компонентов обнажился лик безупречной высшей мудрости. Вследствие этого разрушилась всякая привязанность к обыденному видению. Во сне это проявилось взаимозависимым образом в форме разорванных ликов учителя и идамов. Дхармапала понял, что все эти знаки были непосредственными медитативными переживаниями, связанными с тремя собраниями сущностных компонентов в теле.
Благодаря своевременному появлению и руководству Ваджра Найратмьи, Шри Дхармапала наконец достиг реализации. И далее он с каждым днём переходил на следующую бхуми, пока ранним утром двадцать девятого лунного дня не достиг шестой. Теперь он был великим бодхисаттвой, пребывающим на шестой бхуми. Получение им четырёх полных посвящений подтверждало, что поток посвящения не был прерван. Достижение шести бхуми подтверждало непрерывность передачи благословений. А то, что он не смог распознать знаки достижения и принял их за дурные предзнаменования, указывало на то, что он не получил определённых сущностных наставлений. Это позволило Дхармапале понять, что и порядок передачи наставлений не был нарушен. В результате этого его приверженность учениям не только восстановилась, но и возросла. Он исполнился уверенности, что непременно достигнет состояния Совершенно Просветлённого, как это сделал Будда. Таким образом он был благословлён четырьмя качествами изустной линии, что впоследствии стали называть наставлением в четвёрке изустной линии.
Желая отблагодарить Гуру и идамов, Шри Дхармапала попросил своих товарищей подготовить подношения для ганачакры. В числе необходимых для подношения субстанций были мясо и алкоголь. Другие монахи встревожились, когда увидели, что в келью настоятеля несут мясо и вино. Некоторые из них ночью пришли к его двери, чтобы подсмотреть за ним. При этом каждый увидел то, что соответствовало степени чистоты его ума: одни увидели настоятеля в окружении пятнадцати женщин, другие - в окружении восьми; некоторые видели вокруг него восемь или пятнадцать светильников. Вследствие этого в монашеской общине стали распространяться большие подозрения. Но монахи не отваживались высказать их открыто, поскольку Шри Дхармапала был их настоятелем, а его репутация за пределами монастыря была не просто безупречной, но сияющей, подобно солнцу.
Между тем Дхармапала уже решил, что во избежание вреда для учения, который может произойти от неверного понимания его действий, он незамедлительно покается в своём нечестии. Покинув свою келью, он отправился к изображению Будды. Встав перед ним, он снял свои монашеские одежды, поставил чашу для подаяния и провозгласил: «Аме Вирупа!» - что значило: «Я - нечестивец!» Затем он покинул монастырь и украсил свою голову цветами и листьями, которые добыл у цветочниц. Украв редиски у торговцев овощами, часть её он засунул себе подмышки, а часть набил в рот. Он сделался завегдатаем публичных домов и таверн. Его поведение вызвало скандал, и вскоре монахи ударили в гонг, знаменуя этим его исключение из монастыря за нарушение правил монашеской дисциплины. Вирупа в ответ на это исполнил радостную песню.
Ради пользы учения Будды и чтобы возродить веру в тех, кто больше не верил ему, он признал себя грешником. После исключения из монастыря он стал называть себя Вирупой и стал так знаменит под этим новым именем, что его прежнее, монашеское имя фактически было забыто. Поэтому очень немногие учёные и историки, за исключением историков Пути и Плода, принадлежащих к традиции Сакья, отдают себе отчёт в том, что именно прославленный настоятель Дхармапала впоследствии и стал Вирупой.
Далее Вирупа отправился в Варанаси. Подойдя к берегу Ганги, он сказал:
Ты чиста, а я нечист; позволь мне пройти, не касаясь твоих вод, чтобы я не загрязнил тебя.
Не успел он договорить, как Ганга расступилась перед ним, и он с весёлыми песнями перешёл её посуху. Некоторые монахи следовали за ним и дошли вместе с ним до реки; увидев сотворённое им чудо, они осознали, что он обрёл сиддхи. Они стали умолять изгнанного настоятеля простить их и вернуться обратно в монастырь. Вирупа простил их, но не пожелал возвращаться.
В течение долгого времени он скитался по лесам Варанаси; некоторые говорят, что шесть лет, другие - что шесть месяцев. Поскольку он не носил одежды, его кожа приобрела синеватый оттенок, и в общем он стал иметь пугающий вид. Местные жители, которым он встречался, доложили о нём царю. Некоторые считали его индуистским йогином; другие подозревали, что он буддист. Царь Варанаси, Говиндачандала, был преданным почитателем и покровителем индуистских йогинов. Он желал позаботиться о страннике, если только тот окажется индуистом, но боялся, что он может причинить вред его подданным, если принадлежит к буддийской вере. Поэтому он приказал своим министрам изучить йогина. Но министры, как ни старались, не могли выяснить, которому учению он следует. Тогда царь приказал доставить таинственного йогина во дворец, чтобы лично разобраться в его вероисповедании. Пока Вирупу вели, он без разбора и во множестве пожирал червяков, голубей и бабочек, затем извергал их, и они возвращались к жизни. Царские слуги назвали его злым, нечистым человеком. Вирупа ответил на это, что не знает, как вести себя, если его называют нечистым и за убийство существ, и за их воскрешение. Наконец Вирупу привели к царю. Царь задал ему много вопросов, но Вирупа ни на один из них не ответил. Тогда царь сказал:
Этот человек не имеет ни единого достоинства Вишну, и нет никаких явных знаков того, что он индуист. Должно быть, это буддийский йогин! Скуйте ему руки и ноги, да выкиньте его в реку!
Министры позаботились о том, чтобы Вирупу бросили в реку, как приказал царь; но не успели они вернуться, как Вирупа чудесным образом уже вновь стоял перед царём. И так повторялось снова и снова, пока царь не уверился, что этот йогин знает какое-то заклинание, дающее ему власть над элементом воды. Тогда он приказал всем мясникам города, чтобы те закололи Вирупу. Но их ножи и топоры вдруг затупились, как если бы они били по камню, и им не удалось нанести ему даже царапины. Царские слуги вырыли глубокую яму, посадили в неё Вирупу, залили сверху расплавленными железом и бронзой, забросали землёй и пустили стадо слонов потоптаться по этому месту; но и после этого Вирупа, невредимый, вновь появился перед царём. И тогда в царе родилась великая вера в духовную мощь Вирупы, и он раскаялся в том, что совершил. После этого Вирупа обратил всех жителей Варанаси в Ваджраяну.
Затем он отправился на юг, чтобы покорить Бхимесару. Достигнув Ганги, он попросил лодочника, чтобы тот перевёз его на другой берег. Лодочник сказал, что не повезёт его бесплатно. Вирупа сказал лодочнику, что тот может выбрать себе любую оплату, какую пожелает. «Тебе больше нравится широкая или узкая река?» - спросил он его. «Когда как», - ответил лодочник. Пообещав уплатить рекой, Вирупа указал на неё рукой, сложенной в угрожающую мудру, и тогда река обратилась вспять, почти полностью затопив окрестные дома и земли. Местные жители испугались, что лишатся крова и имущества. Зная, что причиной бедствия была сила йогина, царь Чалабхадра и жители деревень упросили Вирупу вернуть реку в её обычное русло. Они сделали ему великое подношение золотом, серебром, скотом, зерном, цветами и прочим. В ответ на это Вирупа исполнил песню. Щёлкнув пальцами, он прекратил разлив реки, а все подношения отдал лодочнику. Но тот не принял их, а вместо этого пал в ноги Вирупе и попросил принять его в ученики. Говорится, что этот лодочник, который в дальнейшем стал известен как Домби Херука, был удачливым учеником с созревшей кармой, годным для пути мгновенного достижения. Вирупа принял его в ученики, и они вместе отправились на юг, оставив подношения жителям деревень.
Достигнув Дакшинипаты, что близ Бхимесары, Вирупа и Домби Херука зашли в таверну, которую содержала женщина по имени Камарупасиддхи. Они попросили у неё вина; она спросила, есть ли у них деньги. Вирупа ответил: «Дай мне столько вина, чтобы я смог утолить свою жажду, и я заплачу тебе столько, сколько захочешь». Женщина выслушала его с большим недоверием и спросила: «А когда ты заплатишь мне?» Вирупа прочертил линию своей килой и сказал: «Я уплачу тебе всё причитающееся, когда тень от дома дойдёт до этой черты». Женщина согласилась обслужить йогинов; между тем Вирупа использовал свои магические способности, чтобы остановить светило и помешать ему следовать обычным путём. Он требовал ещё и ещё, и пил до тех пор, пока не выпил всё вино в таверне. Прошло уже много времени, но тень от дома нисколько не приближалась к черте. Хозяйке пришлось послать за вином в восемнадцать окрестных городов, чтобы выполнить свою часть сделки.
К изумлению торговцев вином, Вирупа, выпив столько вина, сколько могут унести пять сотен слонов, продолжал пить всё с той же неутолимой жадностью. Жители Дакшинипаты тем временем совершенно измучились от непрестанного дневного света и потеряли счёт времени. Люди были обессилены, урожай чах на полях, реки и озёра мелели, и никто не мог понять, что случилось. Не зная о чудесных силах Вирупы, царь приказал своим министрам выяснить, что препятствует движению солнца. Когда оказалось, что причиной всему был Вирупа, царь упросил его отпустить солнце. Вирупа согласился - с условием, что царь уплатит по его счёту. Тогда солнце наконец продолжило свой путь. Это произошло в полночь на третий день после того, как Вирупа остановил его.
Вирупа стал знаменит как йогин, который не только дважды заставлял расступаться воды Ганги, но также на три дня остановил в небе солнце. Слава его гремела повсюду. Тем временем Вирупа продолжал двигаться на юг и достиг Бхимесары, которую должен был подчинить и где должен был встретить Кришначарина - своего будущего ученика, годного для постепенного продвижения. Бхимесарой правил царь по имени Нарапати, который был приверженцем индуизма и почитал пятьсот йогинов с заплетёнными волосами. Они осуществляли служение перед огромным лингамом и изображением Махадевы, установленными прошлым царём, которого звали Бхаясена, и ежегодно приносили перед ними в жертву десятки тысяч буйволов и козлов. Вирупа присоединился к этим йогинам и составил на санскрите множество восхвалений лингама. Царь был поражён его учёностью и сделал ему предложение, от которого невозможно было отказаться: попросил возглавить служение пятисот йогинов.
Во время обычных церемоний йогины кланялись изображению Махадевы и подносили ему цветы. Вирупа в это время извлекал из своей причёски спрятанный там текст Праджняпарамиты и принимал в нём прибежище. Изображению Махадевы он не кланялся никогда. У йогинов это вызывало подозрения, и они доложили об этом царю. Но царь не придал значения их словам и обвинил их в ревности. «Невозможно, чтобы такой великий учёный, в совершенстве знающий Веды, не принял прибежища в Махадеве, повелителе богов, - сказал им царь. - Вы, должно быть, завидуете ему». Однако йогины продолжали жаловаться на поведение Вирупы, и в конце концов царь решил посетить их церемонию, чтобы лично во всём разобраться. Так он и поступил. Когда на его глазах Вирупа по своему обыкновению простёрся перед текстом Праджняпарамиты, он был глубоко поражён и спросил его: «Почему ты не кланяешься изображению Махадевы?» «Зачем мне это делать? - ответил Вирупа. - Ему не вынести моего простирания». «Во всём мире страстей120 нет никого более могущественного, чем Махадева, - воскликнул царь. - Как ты можешь говорить, что он не вынесет твоего простирания? Ты должен почтить его!» «Прости меня, - сказал Вирупа изваянию, - У меня нет выбора: я должен делать то, что велит мне этот нечестивый царь». И когда он сложил ладони в почтительном жесте и произнёс: «Намо Буддая (я принимаю прибежище в Будде», - верхняя треть статуи треснула в нескольких местах. Когда он произнёс: «Намо Дхармая (я принимаю прибежище в Дхарме)», - треснула средняя часть статуи. А когда он произнёс: «Намо Сангхая (я принимаю прибежище в сангхе)», - то вся статуя развалилась на куски и упала на землю.
Царь был потрясён. Со смесью веры и ужаса он попросил Вирупу восстановить статую. Вирупа во мгновение вернул статуе прежний вид и сверху поместил на неё изображение Авалокитешвары, Великого Сострадательного, сделанное из чёрного камня. Затем он сказал царю: «Ничто не повредит этому изваянию до тех пор, пока на нём остаётся изображение Махакаруники. Но если кто-нибудь снимет его, изваяние тотчас рассыпется на куски». После этого он удалился из Бхимесары. Но среди пятисот йогинов нашёлся один, который преисполнился отвращения к обычаям тиртиков. Увидев, какими чудесными качествами обладает Вирупа, он породил великую приверженность и сделался его учеником. Это был Восточный Кришначарин, который прежде не был последователем Буддадхармы, но пожелал вступить на путь.
Вместе с двумя своими учениками, Домби Херукой и Кришначарином, Вирупа отправился дальше на юг и достиг местности, которой правили преданные брамины. Там находилась статуя Шивы громадной величины, которая в высоту достигала девяноста локтей. Она была воздвигнута царём Джомги и носила название Тамбрапратима. У неё было три лика, шесть рук, и она целиком была отлита из бронзы. Эта святыня привлекала сотни верующих, и те тысячами забивали перед ней животных, чтобы принести в жертву мясо и кровь. Когда во время отправления церемонии Вирупа с учениками попытались пробраться через толпу, кто-то сказал им: «Внутри для вас нет места. Подождите снаружи, и вам передадут вашу долю подношения пищи». Не обращая на это внимания, Вирупа ворвался в храм силой и пнул статую, воскликнув: «Если для нас нет места, проваливай отсюда». Изваяние последовало за Вирупой и, пошатываясь, сделало семь шагов за пределами храма, прежде чем рухнуть наземь лицом вниз. Преисполнившись ужаса, верующие стали умолять Вирупу не уводить их святыню, но оставить её на прежнем месте. Вирупа согласился на это с условием, что отныне они буду совершать только вегетарианские подношения, и пригрозил, что заберёт изваяние, если перед ним снова станут убивать животных. Послушавшись его, верующие поклялись никогда больше не приносить в жертву живых существ.
Слава Вирупы была такова, что услышав о нём, индуисты помещали изображения буддийских божеств поверх своих собственных, опасаясь, как бы он их не разрушил. Одним своим именем Вирупа, Владыка мощи (Балешвара) и Владыка йогинов (Йогешвара) приносил великую пользу бесчисленным чувствующим существам. Однажды, увидев изображение Тары, помещённое на изображение индуистского божества, Вирупа почтительно обошёл его, и Тара, наблюдая за ним, повернула голову. С тех пор это изображение было известно как «Тара, повернувшая голову».
Вирупа и его спутники двинулись дальше на юг и достигли местности, где находилось самовозникшее изображение богини Чандики, называемое Сахаджадеви, которому осуществляло служение множество индуистских йогинь. В храме с этим изображением был также трезубец-тришула, который сам собой взлетал с места и пронзал шею всякого паломника, который входил в храм, таким образом поражая его насмерть. А йогини затем подносили статуе плоть и кровь убитых. Зная об этом, Вирупа явился, чтобы укротить их. Двум своим ученикам он велел оставаться снаружи и выполнять определённую пранаяму, а сам пошёл к йогиням. Те были очень обрадованы его приходом и сказали: «Приведи сюда и своих спутников!» «Пригласите их сами, если хотите», - ответил Вирупа. Йогини вышли к ученикам и предложили им зайти, но те ничего не ответили. Йогини потрогали их животы. От их прикосновений из тел медитирующих учеников вывалились нечистоты. «Да они мертвы и уже гниют», - решили йогини и оставили их в покое. Вирупа, увидев готовую сорваться с места тришулу, войдя в храм, без промедления хлопнул ладонями, и тришула тут же рассыпалась в пыль. В то же мгновение статуя сошла со своего места и скачками стала приближаться к Вирупе. Вирупа шлёпнул её по голове, и та упала на грудь. Йогини при виде нежданной трагедии, постигшей их божество, извергли изо рта кровь и лишились чувств. Когда они пришли в себя, то сказали: «Разве вы, буддисты, не должны быть добрыми и сострадательными к другим живым существам? Зачем вы так поступаете с нами?» «Я поступаю так именно из сострадания», - ответил Вирупа.
Он поместил на статую небольшую ступу обета и ввёл всех йогинь в практику Буддадхармы. Тем временем лодочник Домби Херука, бывший с Вирупой со времени второго разделения вод Ганги, воспринял его благословение и достиг шестой бхуми бодхисаттв. После этого Вирупа отослал его в провинцию Рада на востоке Индии, чтобы он подчинил там зловредного индуистского царя Дехару, жившего во дворце Кангкана. Явившись верхом на беременной тигрице, с ядовитыми змеями в качестве уздечки и хлыста, Домби Херука подчинил царя и всех его подданных и ввёл их в практику Ваджраяны.
Вирупа и Кришначарин между тем отправились в Девикоту, что на юго-востоке Индии, чтобы поклониться изображению Кхасарпаны, которым владел упасака Железные Ноги, принёсший его из чистой земли Потала. Некоторые полагают, что этот упасака также был учителем ачарьи Майтреягупты. Простеревшись перед Кхасарпаной, Вирупа поднёс ему все деяния, совершённые им начиная с принятия пострига и вплоть до подчинения Сахаджадеви. Великий Сострадательный сказал ему:
Благородный сын! Твоих чудесных сил хватило бы даже на то, чтобы обратить в прах гору Меру. Но поскольку многообразия кармы живых существ не охватить умом, ты должен пробудить в себе великое сострадание к тиртикам и не наводить более на них такого страха.
Вирупа ответил: «На западе есть местность, называемая Сованатха, где ежегодно приносят в жертву тысячи животных. Сперва я должен укротить Сованатху, а после стану действовать так, как велит мне Великий Сострадательный». Великий Сострадательный посоветовал Вирупе укротить Сованатху не силой, а искусными средствами. Когда Вирупа и Кришначарин двинулись на запад, в сторону Сованатхи, божество с помощью своей ущербной сверхъестественной способности раскрыло намерения Вирупы. Обратившись чистым брамином, оно вышло им навстречу и спросило: «Куда вы держите путь, йогины?» - хотя и само знало ответ. «Идём укротить Сованатху», - сказал Вирупа, который также понял, с кем говорит. «Если ты добрый и сострадательный буддист, то зачем тебе укрощать его?» - спросил Сованатха. «Именно потому я и должен укротить его», - ответил Вирупа. «Теперь его нет здесь. Он отправился на восточный континент, Пурвавидеху», - сказал Сованатха. «Тогда и я отправлюсь туда, поскольку я во что бы то ни стало должен укротить его. Куда бы он ни отправился, на какой бы из четырёх континентов - да хоть в мир Брахмы, - я последую за ним и укрощу», - сказал Вирупа. Чрезвычайно испугавшись, божество призналось, что оно и есть Сованатха. Оно предстало в своём обычном облике и стало умолять Вирупу, чтобы он не подчинял его силой. Вирупа сказал: «В таком случае, ты должен устроить буддийские монастыри, поместить в них над входом моё изображение и регулярно осуществлять подношения. Сперва делай подношения вегетарианской пищей и рисовой мукой Трём Драгоценностям, затем мне, а если что-то останется, то себе самому. Если ты откажешься от ритуального убийства животных и заменишь его такими подношениями, как я описал, я позволю тебе остаться здесь. Но если ты нарушишь мои указания, я всё обращу в прах!»
Сованатха с радостью пообещал сделать всё, как велел Вирупа. Он попросил его оставаться в мире, пока не прейдут солнце и луна, и Вирупа согласился. Затем Сованатха явился во сне царю Чандрадеве, который правил в Тишале, что на западе Индии, передал ему все указания Вирупы и пригрозил, что если тот в три месяца не исполнит их, его царство будет завоёвано врагами. Царь был чрезвычайно напуган и по пробуждении незамедлительно отдал соответствующие приказания. Согласно пожеланию Вирупы, он выстроил монастырь в Гуджарате, в полудне пути от Сованатхи, избрав для него прекрасную местность с пышными кустарниками, цветущими долинами и водопадами, и населил его сотней монахов. Также он запретил приносить в жертву буйволов и козлов и вообще убивать или причинять вред животным. Когда Вирупа прибыл к нему, царь устроил ему пышный приём, испытывая смешанное чувство волнения и любопытства: что же это за йогин, что он может напугать своей силой самого Махадеву?
К тому времени Вирупа передал Кришначарину Ваджрагатху и благословил его таким образом, что Кришначарин обрёл реализацию, подобную его собственной. Затем он дал Кришначарину три основных задания:
- укротить зловредного индуистского царя на востоке Индии;
- принять учеником ачарью Дамарупу и передать ему линию нашёптывания;
- принести из западной страны Уддияны пять писаний, согласующихся с Ваджрагатхой.
Относительно ухода Вирупы существует две версии; некоторые полагают, что он растворился в каменной статуе, а другие - что он сам стал каменной статуей. Правая рука этой статуи сложена в мудру удержания солнца, а в левой, выполняющей мудру дарования высшего достижения, находился сосуд с золотой краской, способной обращать любой из основных металлов в золото. Говорится, что этот сосуд был размером со средний плод аруры. Существует несколько легенд об этой каменной статуе. Рассказывают, что:
Приблизившись к статуе с почтением, любой человек, даже маленький ребёнок, может дотянуться до её шеи, чтобы украсить её цветочной гирляндой;
Приблизившись к статуе без почтения, даже самый высокий человек не сможет дотянуться до неё, чтобы что-либо на неё поместить;
Перед статуей находится каменная капала, которая не переполнится, даже если влить в неё тысячу кувшинов вина;
Перед статуей также можно увидеть немого мальчика - эманацию Ваджрапани, и немую или прокажённую девушку - эманацию Ваджраварахи.
Говорят, что по просьбе одного брамина статуя, в которую обратился Вирупа, отдала ему чудесную золотую краску, и он добыл много золота с её помощью. Местный царь, услышав об этом, пожелал отнять её. Брамин спешно вернул сосуд с краской в руку статуи и сказал царю: «Поскольку она не принадлежит мне, я не могу отдать её. Вот, я вернул её владельцу, и ты, если желаешь, можешь взять её у него». Однако статуя сомкнула ладонь, и царь не получил сосуда. Разгневанный от неутолённой жадности, он повелел слугам отсечь статуе руку. Но тот слуга, который попытался сделать это, изверг горлом кровь и умер на месте. После этого случая местные жители стали бояться, что статуя может причинить им вред. Впоследствии они покрыли её золотом, которое добыли, протягивая проволоку между её пальцев. Эта статуя стала величайшей из святынь, почитаемых как буддистами, так и небуддистами. Тиртики знали её как Пуньяхару, «грабителя заслуг», а буддисты - как Шри Баланатху, славного владыку мощи. Индуистское божество Карттикея Кумара было связано обетом заботиться о совершении подношений перед этой статуей. Говорится, что храм Сованатхи, где она хранится, расположен на западе Индии, где-то в регионе Саураштра современного Гуджрата.