О Томе Сойере и книжках "про индейцев". Замечательное))...
Никогда не любил Твена, как, впрочем, и юморок Джерома и всё подобное. Я, правда, не уверен, что сами американцы действительно читают Марка Твена и, тем паче, считают его выдающимся литератором...
PS-19. УДИВИТЕЛЬНЫЙ ЗАКЛАД
Что было бы, если бы предки Марка Твена остались в Европе? Вероятно, Самуил Клеменс (считается, что Клеменсы англо-шотландо-ирландцы из Корнуэлла, но пёстрая атрибуция и сама фамилия указывает, что, скорее всего, в Англию предки Марка Твена попали из Германии), да, вероятно Клеменс вместо Тома и Гека написал бы книжку про Макса и Морица, как это сделал его немецкий сверстник Вильгельм Буш. Вот для маленьких засранцев (Буш, кроме всего прочего, высмеивал тупых и злых северогерманских крестьян) «забор» был бы действительно самым светлым эпизодом повествования.
Но Клеменс соединил немецкую жестокость и грубость черного юмора Буша с английским сентиментализмом Диккенса и Кэрролла - получился отвратительный лосьон «Тома Сойера», принимаемый бедными американцами за марочное вино высокой литературы. Когда дохлые коты, цыпки, цыгане, и тырение кошельков перемешены с выбегайчиками, цветочками и золотоволосыми Бекки в неудобоваримое мексиканское пойло - с клубникой, кактусами и червями.
В литературе возможно и такое, но для этого нужен композиционный талант. Чего у фельетониста (иногда блестящего) не было совсем. Единственная композиционно нормальная повесть о Томе и Геке это «Том Сойер - сыщик», но только потому, что эту вещь американский певец покраски заборов украл у датского писателя Стена Блихера.
...Литература «про индейцев» появилась в 18 веке во Франции - в рамках отжима Америки у испанцев и англичан путём инспирации национально-освободительного движения. В 19 веке французские наработки стали использовать англо-саксы - во внутриусобной борьбе. В 18 веке французы натравливали индейцев на англичан, в 19 англичане - на американцев. Появилась соответствующая литература Майн Ридов и Фениморов Куперов. Это большей частью были люди служивые, шпионистые, часто битые по морде и спускаемые пинками с лестницы. Тексты же продолжали писаться в традициях сентиментальной антиколониальной школы французов 18 века.
...Оказывается, Майн Рид это британский ультрашовинист (шотландец из Ирландии, сын пастора). Родился и вырос в Соединённом Королевстве. В качестве шпиона военного корреспондента, участвовал в американо-мексиканской войне 1846-1648 годов, затем возвратился в Англию и стал писать свои романы про благородных индейцев, борющихся с белыми поработителями. От имени стопроцентного американца. В 1867 году Майн Рид совсем обнаглел и вместе с женой, - английской аристократкой, - поехал инспирировать американскую литературу в Нью-Йорк. С этой целью основал богатый литературный журнал. Американцы английского негодяя несколько раз избили, и он быстро уехал обратно в Лондон.
А вот «морячок» Фенимор Купер, это наоборот, американский инспиратор. Писал он гораздо хуже Майн Рида и в соавторстве с более образованной женой-француженкой.
Начал как полагается: написал роман про Англию, быта которой совершенно не знал. («Быть может, американцу это покажется странным, однако известно, что у нас в Англии люди, у которых есть аристократические предки, гордятся своим происхождением».) Известность ему принесло второе произведение с многозначительным названием «Шпион» - про доблестного американского разведчика, следящего за английскими захватчиками. Далее он создал серию романов о «Кожаном Чулке» англичанине, который слился с природой и стал индийцем, доблестно сражавшимся против французских колонизаторов, а потом вместе с американскими колонистами против англичан. И ещё с хорошими (проанглийскими, а затем проамериканскими) индейцами против плохих индейцев (профранцузских, а потом и проанглийских)
Подобного рода произведения были хорошо приняты в Европе как колониальный экзотИк, но вскоре приелись и были забыты. В самой Америке они стали элементом детской культуры и частью кинематографической мифологии. По каким-то соображениям то же произошло в России. Только в Америке они пошли в рост через вторые-третьи руки, а в России сами по себе. Вероятно, потому что вся литература в России была донельзя политизирована, а политический подтекст американской литературы в российских условиях совершенно не воспринимался. Получилась легкая дидактичная литература для несмышлёных гимназистов.
PS-19. УДИВИТЕЛЬНЫЙ ЗАКЛАД
Что было бы, если бы предки Марка Твена остались в Европе? Вероятно, Самуил Клеменс (считается, что Клеменсы англо-шотландо-ирландцы из Корнуэлла, но пёстрая атрибуция и сама фамилия указывает, что, скорее всего, в Англию предки Марка Твена попали из Германии), да, вероятно Клеменс вместо Тома и Гека написал бы книжку про Макса и Морица, как это сделал его немецкий сверстник Вильгельм Буш. Вот для маленьких засранцев (Буш, кроме всего прочего, высмеивал тупых и злых северогерманских крестьян) «забор» был бы действительно самым светлым эпизодом повествования.
Но Клеменс соединил немецкую жестокость и грубость черного юмора Буша с английским сентиментализмом Диккенса и Кэрролла - получился отвратительный лосьон «Тома Сойера», принимаемый бедными американцами за марочное вино высокой литературы. Когда дохлые коты, цыпки, цыгане, и тырение кошельков перемешены с выбегайчиками, цветочками и золотоволосыми Бекки в неудобоваримое мексиканское пойло - с клубникой, кактусами и червями.
В литературе возможно и такое, но для этого нужен композиционный талант. Чего у фельетониста (иногда блестящего) не было совсем. Единственная композиционно нормальная повесть о Томе и Геке это «Том Сойер - сыщик», но только потому, что эту вещь американский певец покраски заборов украл у датского писателя Стена Блихера.
...Литература «про индейцев» появилась в 18 веке во Франции - в рамках отжима Америки у испанцев и англичан путём инспирации национально-освободительного движения. В 19 веке французские наработки стали использовать англо-саксы - во внутриусобной борьбе. В 18 веке французы натравливали индейцев на англичан, в 19 англичане - на американцев. Появилась соответствующая литература Майн Ридов и Фениморов Куперов. Это большей частью были люди служивые, шпионистые, часто битые по морде и спускаемые пинками с лестницы. Тексты же продолжали писаться в традициях сентиментальной антиколониальной школы французов 18 века.
...Оказывается, Майн Рид это британский ультрашовинист (шотландец из Ирландии, сын пастора). Родился и вырос в Соединённом Королевстве. В качестве шпиона военного корреспондента, участвовал в американо-мексиканской войне 1846-1648 годов, затем возвратился в Англию и стал писать свои романы про благородных индейцев, борющихся с белыми поработителями. От имени стопроцентного американца. В 1867 году Майн Рид совсем обнаглел и вместе с женой, - английской аристократкой, - поехал инспирировать американскую литературу в Нью-Йорк. С этой целью основал богатый литературный журнал. Американцы английского негодяя несколько раз избили, и он быстро уехал обратно в Лондон.
А вот «морячок» Фенимор Купер, это наоборот, американский инспиратор. Писал он гораздо хуже Майн Рида и в соавторстве с более образованной женой-француженкой.
Начал как полагается: написал роман про Англию, быта которой совершенно не знал. («Быть может, американцу это покажется странным, однако известно, что у нас в Англии люди, у которых есть аристократические предки, гордятся своим происхождением».) Известность ему принесло второе произведение с многозначительным названием «Шпион» - про доблестного американского разведчика, следящего за английскими захватчиками. Далее он создал серию романов о «Кожаном Чулке» англичанине, который слился с природой и стал индийцем, доблестно сражавшимся против французских колонизаторов, а потом вместе с американскими колонистами против англичан. И ещё с хорошими (проанглийскими, а затем проамериканскими) индейцами против плохих индейцев (профранцузских, а потом и проанглийских)
Подобного рода произведения были хорошо приняты в Европе как колониальный экзотИк, но вскоре приелись и были забыты. В самой Америке они стали элементом детской культуры и частью кинематографической мифологии. По каким-то соображениям то же произошло в России. Только в Америке они пошли в рост через вторые-третьи руки, а в России сами по себе. Вероятно, потому что вся литература в России была донельзя политизирована, а политический подтекст американской литературы в российских условиях совершенно не воспринимался. Получилась легкая дидактичная литература для несмышлёных гимназистов.