Не пошло
Начал было читать блокадный дневник Лидии Гинзбург, но выяснилось, что масса одних наблюдений мне знакома лично - я хорошо помню советские времена, весь период застоя, в частности, все эти очереди, напряжённо-злобные, когда надо было приводить с собой детей, потом что "давали" только на предъявленных лично членов семьи. Я помню, как я, наивный, на полном серьёзе давал хлебный талон с маленьким кусочком следующего талона, "законно" требуя довесок. То есть я воспринимал талон буквально - как золото, количественно. Да много чего помню. Короче, не пошла эта проза. А просто читать про патологический голод смысл небольшой.
Запомнилось вдруг высверкнувшее: уже после блокады - очередь за "кофейной бурдой, приправленной сахарином". Это важно, чтобы выжить, поправиться. И вдруг я понимаю, что у меня совершенно наоборот - ни грамма сахара, чтобы выжить. Вот она, относительность вещей. И непостоянство жизни.
Запомнилось вдруг высверкнувшее: уже после блокады - очередь за "кофейной бурдой, приправленной сахарином". Это важно, чтобы выжить, поправиться. И вдруг я понимаю, что у меня совершенно наоборот - ни грамма сахара, чтобы выжить. Вот она, относительность вещей. И непостоянство жизни.