День двух гигантов
Внезапно захотелось отстраниться от значительности, которой вспухла лента. В Самаре солнечно, а в Магадане - сыро... Власть так глупа с её "бесплатным" сыром...
Просто сегодня день рождения двух замечательных и любимых мною людей - Чюрлёниса и Лосева. Один из них вынес поистине мученический крест, идя из мира звуков и идеальных композиций - в мир образов беззвучных. Он просто вышел из-под власти мира, пожертвовав своим, как Иван, кормивший Змея своею плотью, чтоб долететь на нём до неба.
Чюрлёнис пожертвовал образом себя, который обычные люди укрепляют и отдают ему всю жизнь и силы, как главному "кумиру". Сходный с его подвигом проявил, наверное, только Хлебников. Но к нему присосались "филологи" и прочие лярвы бессердечных болтунов из "креативного класса". А Чюрлёнис - вне этого. Он вышел из проблемы жесточайшего выбора - время предлагало жизнь ценой утраты её сути. Чюрлёнис выбрал сущность ценой всего остального - что люди называют "нормальной жизнью".
Без образа, без жизни, без лица
В Тебе родился я, и каменная мука
Опора мне, я убегаю звука
Без имени, без слова, без венца.
Лосев же Алексей Фёдорович иная материя, иной выход из той жестокой ловушки, подавляющей в человеке свет в обмен на биологическую жизнь. Он, как мог предельно, вошёл умом во все разделы жизни: его жертва сознания была в том, что он искал и нашел для себя ответ - он пережил годы болезни общества. "Война, тюрьмы, преследования это социальные неврозы. А что, в самом деле? Тут же действительно невроз, состояние, когда люди сами себя не понимают, на мелочи реагируют сильно, на сильное - мелочно". В этом не было для него никакой гарантии выживания - гарантия предполагает неполноту жизни. Лосев избрал путь полноты личной разумности - это был жест силы, жест искусства разума - в полной его правде бытия. Говоря, что философии эстетики в России, в общем-то, и нет - один Соловьёв, а и тот просто расширил, распространил тезис Чернышевского о том, что прекрасное это жизнь. "В России нужно только водку и селедку. Алкоголизм и селедка. Эстетики мизерные." Понять честно всё, проработать лично проблему жизни со всех сторон - вот честность Лосева, за которую ему и была дарована свыше жизнь посреди всеобщей разрухи внутри и снаружи.
