Ламдрэ: заря просветления. Глава 13: начало пути (окончание)
Оригинал взят у kata_rasen в Ламдрэ: заря просветления. Глава 13: начало пути (окончание)
Если мы пропускаем практику из-за болезни, то это не нарушение, и ничего страшного в этом нет. Нужно просто подождать, пока состояние улучшится, а затем снова вернуться к практике. Совсем другое дело, если мы допускаем пропуск занятия по небрежности или от недостатка почтения. Саботируя практику в случаях, когда её вполне можно было выполнить, мы нарушаем свои обеты; и впоследствии мы будем жалеть, что действовали таким образом. Вообще, обеты рождаются из понимания практики. А понимание, в свою очередь, рождается от посвящения, передачи и наставлений. Но не исключено, что нам не удастся получить всё это у одного и того же учителя; что ж, тогда наставлений придётся искать у кого-то ещё!
Овладев практикой достаточно хорошо, чтобы на концептуальном уровне в ней не оставалось для нас никаких неясностей, мы будем готовы сделать по ней ретрит. А до тех пор пока мы с ней не настолько знакомы, полноценный ретрит у нас не получится. И вопрос здесь отнюдь не в количестве прочитанных нами мантр; мы должны также понимать смысл учения, которое практикуем, его предысторию и символизм. Поэтому не спешите гордиться своим стажем практики и объёмом начитанного! Самое важное для нас - это получить передачу, посвящение и наставления; и вот к этому нужно подходить как можно более основательно. Говорится, что когда кто-нибудь, не разобравшись толком в наставлениях, уходит в долгий ретрит, то он уподобляется при этом человеку, который лезет на гору, будучи хром.
Получая учения и передачи от квалифицированных мастеров, мы можем быть уверены, что имеем дело с действительно древней традицией, прошедшей проверку временем и многократно доказавшей свою эффективность. И если нам даётся практика, то мы можем проследить её истоки; если нам даётся учение, мы можем понять его смысл. Зная базовые положения буддизма, можно разобраться даже в довольно эзотерических практиках - а с ними-то нам как раз и придётся иметь дело. Но если мы поймём суть Важраяны, то таким образом мы поймём весь буддизм, всю его полноту. Понимаете, нельзя войти в Ваджраяну, ничего при этом не зная о Махаяне, - так не бывает. Я несколько раз держал в руках книги, где учеников предостерегали от Ваджраяны; однако там почему-то ни словом не упоминались её достоинства. Совершенно бестолковое занятие - объяснять людям, что пока они не овладеют основами, им опасно практиковать тантру. Рациональное зерно в этом утверждении, безусловно есть; но оно, как правило, безжалостно вырывается из контекста и никакой пользы слушателям не приносит.
Чем рассуждать об опасностях, которые таит в себе практика тантры, лучше ознакомиться с теми требованиями, которые Ваджраяна предъявляет к ученикам, а потом подумать, получится ли этим требованиям соответствовать. Три колесницы - это не стадии обучения, которые непременно нужно проходить последовательно. Будь это верным, Будда велел бы царю Индрабхути - первому человеку, получившему посвящение Гухьясамаджи, - начать с практики отречения: то есть отказаться от трона и оставить дворец. Но Будда не стал этого требовать. Прося об учении, Индрабхути сказал: «Я верю, что твоё учение достаточно гибко, чтобы те, кто, подобно мне самому, обременён великой мирской ответственностью, также могли его практиковать». И Будда действительно понимал, что люди очень отличаются друг от друга по своим способностям и склонностям, а также по тем ситуациям, в которых они находятся. О Ваджраяне, например, говорится, что она предназначена не для «среднего человека», а для тех, кто либо крайне бестолков и неопытен, либо чувствует себя слишком умным, чтобы заниматься азами. Вообще, люди редко бывают «совершенно обычными»; как правило, у человека всегда можно найти множество качеств, по которым он либо в одну, либо в другую сторону сильно отличается от средней величины. Все мы разные; а поскольку практика должна находиться в гармонии с нами, то и различных медитационных божеств также существует великое множество. Бывают божества мирные и гневные; бывают те, у кого две руки и один лик, а бывают такие, у которых ликов и рук множество. И так далее.
А теперь попробуем всё это подытожить. Итак, сначала ученика вводят в мандалу; потом ему передают практику. Если он каждый день делает эту практику, то может с гордостью заявить, что учитель является для него Гуру. И линия может быть спокойна за такого ученика - уж он-то её не подведёт. А если ученик игнорирует практику, то ни о какой связи с учителем в этом случае говорить невозможно - эта связь с самого начала оказывается оборванной. Но поддерживая практику, мы не только поддерживаем связь с учителем; мы также получаем возможность отплатить за ту доброту, которая была проявлена к нам нашим непосредственным учителем и всей линией в целом. Ведь на самом деле нет лучшего вознаграждения для учителя, чем когда его ученик просто продолжает практиковать!
Говорится, что существует три типа учеников. Те ученики, которые обеспечивают учителя материально и заботятся о нём на физическом уровне, относятся к низшему типу - потому что так может делать любой человек. Ученики, от которых мало толку в мирских делах и которые не стремятся помогать учителю, но просто тихо делают свою практику, принадлежат к типу посредственных. А лучшие ученики - это те, которые следуют практике так совершенно, как будто их понимание простирается далеко за пределы объяснённого учителем. Они знают обо всех нюансах. Все указания и пожелания своего учителя они выполняют в точности. Большая радость для Гуру - иметь при себе такого ученика. Вы знаете, бывает что учитель проверяет, насколько щедрым по отношению к нему готов быть его ученик; но сами по себе подношения ученика и его жертвы не приносят радости ни Гуру, ни Буддам - это лишь способ испытания приверженности. Если человек готов отказаться от нескольких материальных вещей ради следования пути, то это означает, что у него присутствует определённая решимость. Вообще, говорится, что на начальном этапе развития отношений между учителем и учеником о качестве этих отношений очень многое говорит то, насколько эти люди щедры друг с другом. Уделяя ученику много времени и энергии, учитель становится близким для него человеком. И тогда ученику действительно будет приятнее отдать какую-то вещь учителю, чем оставить её себе. И речь здесь идёт не о том, чтобы ущемить себя в чём-то. Речь о идёт том, чтобы со своей стороны тоже как-то вкладываться в отношения. А когда отношения между двумя людьми полезны для них обоих, то не исключено, что они могут оказаться полезны для кого-то ещё!
Зачастую мы мыслим свои отношения с другим человеком как что-то, что никого, кроме нас двоих, не касается; но в действительности отношения - это отнюдь не изолированный процесс, и сфера их влияния на окружающую действительность может простираться весьма далеко. Осознав эту истину, мы начинаем очень бережно заботиться о своих отношениях и применять массу средств и уловок для того, чтобы они не рушились; и силы у нас как-то на это находятся, и мудрость откуда-то возникает, и терпения вдруг начинает хватать! Сенситивность - то есть понимание того, какое воздействие наше поведение оказывает на других, - это очень важное качество. Учитывая чужие интересы при выборе собственной линии поведения, мы не подавляем свою энергию - мы трансформируем её; причём трансформируем внутри ситуации, а не постфактум. И я вовсе не говорю, что мы должны быть необычайно вежливыми и уступчивыми; или что мы должны неукоснительно следовать в своём поведении каким-нибудь правилам. Нет, тут нам понадобится умение мыслить логически. Мы должны спросить себя: «Какой толк от того, что я веду себя таким образом? Нужен ли этот поступок моему учителю? Приносит ли он пользу мне? Может, от него станет лучше кому-то другому?» И если на все эти вопросы мы вынуждены были ответить отрицательно, стоит крепко задуматься над тем, почему же мы всё-таки так себя повели. Осуществляя такой анализ, мы не подавляем свои переживания - мы превосходим их. А вот если мы чего-то не делаем исключительно потому, что боимся осуждения или непопулярности, то тогда мы действительно лишь без толку давим свои чувства. Но со временем не нашедшие выхода чувства накапливаются, и в итоге происходит эмоциональный взрыв. Так что разбираться со своими чувствами надо вовремя. Их анализ - отнюдь не то, что можно откладывать в долгий ящик. (Между прочим, размышления типа: «Пожалуй, этого сейчас лучше не говорить; но, может быть, я скажу ему это чуть позже?» - никакого отношения к обсуждаемому нами анализу не имеют; а что касается тех слов, то их, наверное, лучше не говорить совсем.) Начиная рефлексировать свои действия в таком ключе, мы обретаем меч мудрости. И если раньше, выражаясь метафорически, мы общипывали верхушки, то теперь мы можем пресечь всё растение на корню. Когда по ученику становится заметно, что он таким образом себя отслеживает, значит он делает успехи. Вообще, ученик - это не просто человек, делающий какую-то формальную практику, сколько-то страниц прочитывающий ежедневно и что-то при этом визуализирующий; это человек, который во всякую неблагоприятную жизненную ситуацию привносит своё ученичество. Он постоянно спрашивает себя: «Что мне как ученику следует с этим делать? Раньше я реагировал на такие вещи не лучшим образом; но теперь, когда я ученик, не могу ли я поступить в этой ситуации как-то иначе?» И вот мы уже не с такой готовностью опускаем руки, когда сталкиваемся с препятствиями. «Обстоятельства переменчивы, - думаем мы вместо этого. - Так что нельзя ли тут их как-нибудь изменить?»
Сейчас расскажу одну притчу. Как-то люди наняли трёх дровосеков, чтобы те свалили им дерево. Но дерево оказалось слишком массивным, и топоры, которые были у дровосеков, не могли его взять. Поскольку они не знали, как поступать в таких случаях, то сели и стали обсуждать стоящую перед ними задачу. Один из них предложил сначала срубить все ветви. Он сказал, что от этого дерево станет легче, и, кроме того, оно уже не будет казаться таким огромным. Другой настаивал, что дерево всё-таки можно перерубить; нужно только наносить удары у самого основания, где ствол переходит в корни. А третий воскликнул: «Нет! Нужно откопать корни этого дерева и полить их ядом. Через некоторое время оно засохнет и рухнет наземь само!»
Когда человек не знает механизма решения, то он все средства может перепробовать, и всё равно не добиться успеха. Шантидэва говорил: «В отсутствие мудрости, отсекающей привязанность к «я», плод практик даяния, нравственности и прочего будет лишь временным, преходящим». Чтобы удержать достигнутое, нам нужна мудрость. Мы должны осознать бессамостность, пустоту своего «я». Люди интеллектуального склада обычно подходят к этому через логический анализ - и существует довольно много трактатов, написанных в таком ключе. А колесница тантры позволяет постичь пустоту путём чтения определённых мантр и молитв. Опираясь на силу собственной веры, силу молитв и мантр, а также на силу благословений, мы пытаемся отойти от привычного образа и увидеть себя по-иному.
Наша цель - научиться осознавать себя как источник всех возникающих впечатлений. Зная, что восприятие определяет переживания, мы ставим вопрос уже не о смене своего окружения, а об изменении своего восприятия. Когда наше восприятие ригидно, с ним сложно что-либо сделать - а значит, и повлиять на переживания тоже сложно. С другой стороны, если восприятие может варьироваться достаточно гибко, и мы не слишком привязаны к самим себе, то наша собственная точка зрения становится для нас просто ориентиром, который сам по себе ни к чему не обязывает. Да, мы можем отталкиваться от него; но при этом мы помним: он лишь начало чего-то, а конец может быть совершенно иным. Обычно мы исходим из своего эго и к нему же хотим прийти. Но с другой стороны, если мы начинаем в одном месте, а заканчиваем в каком-то другом, значит идёт некий прогресс; значит мы проявляем гибкость; значит мы ищем и учимся. Вообще, когда человек отправляется в поиск, то этот поиск может привести его куда угодно. Если, например, человек занят научными изысканиями, то вполне вероятно, что они потребуют от него совершения путешествий в весьма отдалённые области. И хотя мы ищем не научного знания, а духовного, то же относится к нам.
Очень важно понять, что причиной наших страданий является наше же собственное восприятие. Знаете, есть одна тибетская поговорка - в оригинале она звучит как «nang wa dra lang», а переводится приблизительно так: «Его восприятие на него напало». Это, на самом деле, очень хорошее описание того, что происходит с человеком, когда он становится паранойяльным. Находясь в таком состоянии, мы не чувствуем разницы между реальностью и своими мыслями. И мы настолько доверяем себе, что не желаем и слушать кого-то другого. Если мы в это время заглянем в тёмную комнату, то нам не просто привидится там змея; мы даже можем почувствовать, что она нас кусает! Однако стоит задаться вопросом: «Змея ли это на самом деле?» - как вероятность оказаться покусанным резко идёт на спад. Итак, мы засомневались. А дальше мы начинаем разбираться, что же в действительности находится перед нами. Не исключено, кстати, что это и вправду окажется змейка - только не ядовитая, а какой-нибудь, например, безобидный уж. Вообще, змея в буддизме символизирует ненависть. Если вы видели традиционные изображения колеса сансары, то помните, что в центре там трое животных: петух, свинья и змея. Они олицетворяют три яда; змея, в частности, - злобу и подозрительность. А злоба - это большая мошенница, на самом деле. Мало того, что она переворачивает с ног на голову всё, что мы видим; вдобавок она заставляет нас верить в то, чего вовсе не существует! Но вернёмся к примеру с верёвкой. Нам, в силу определённых установок ума, довольно легко опознать верёвку неверно, если она, скажем, лежит на дороге. А если она свисает с оконной ручки? Находясь в нормальном состоянии сознания, мы вряд ли решим, что по стеклу растянулась змея; но человек, который полностью погружён в паранойяльные переживания, увидит её и там! К чему я это сейчас говорю? К тому, что не надо судить себя слишком строго. Бывает, сама ситуация такова, что в ней нетрудно насчёт чего-нибудь ошибиться - скажем, когда темно, а у нас с собой нет фонарика. Помимо нашего собственного состояния, на процесс восприятия влияет ещё множество всяких вещей! А ошибки, на самом деле, можно просто понять и простить. Вообще, важно помнить, что каким бы ужасным ни было наше текущее эмоциональное состояние, когда-то оно обязательно должно будет кончится. Другое дело, что пока мы не научимся выносить что-то позитивное из своих тёмных периодов, мы будем продолжать себя обвинять. Но если мы не бросим учиться, то со временем сможем привносить учение в каждый аспект своей жизни. За счёт формальной практики у нас постепенно изменятся все установки по отношению к окружающему. В конце концов учения станут нашей личной философией; и однажды мы обнаружим, что уже применяем их к любой возникающей ситуации. Та пропасть, которая прежде лежала между сидячей медитацией и реальной жизнью, бесследно исчезнет.
Не следует думать, что ученик является учеником только в те моменты, когда находится рядом с учителем или практикует по какому-то тексту. Ученичество - это то, что происходит с нами непрерывно, если только мы не перестаём чувствовать частичку своего учителя внутри себя. И когда ночью мы визуализируем Гуру в сердце, а днём - на макушке, то это как раз и позволяет нам ощущать свою нераздельность с той мудростью, которую Гуру излучает, чтобы развеять наши омрачения. Как я уже ранее говорил, Гуру подобен увеличительному стеклу, фокусирующему солнечные лучи на топливе (то есть на нас). Но эффективность увеличительного стекла в существенной степени зависит от того, например, правильно ли мы его держим! Иными словами, для того чтобы древесина загорелась, необходим ряд условий, а именно: ясное солнце, наличие линзы и присутствие человека, который будет держать эту линзу, - причём все эти условия должны выполниться одновременно. Само по себе, в отрыве от других условий увеличительное стекло бессильно. В противном случае вещи загорались бы просто от того, что лежат рядом с ним. Кстати, а вы догадались, что за сила удерживает увеличительное стекло в надлежащей позиции? Это наше собственное обязательство поддерживать практику!
Когда мы только начинаем учиться фокусировать ум, то иногда картинка может получаться довольно мутной, как от плохо установленной линзы, а временами мы будем, наоборот, перебарщивать с концентрацией. Но если мы не забросим свои ежедневные упражнения, то постепенно наша настройка будет становиться всё более точной; а вместе с ней будет улучшаться и наше восприятие. Тут может быть удобно представить себя кинооператором, который на всё смотрит сквозь линзы различных эмоций. Раньше он использовал очень ограниченный набор линз и поэтому видел то, что видел. Но ум, в действительности, очень гибок. Он всегда готов повиноваться распоряжениям - просто ему нужна зрелая личность, которая сможет эти распоряжения отдавать. И когда зрелое начало становится у человека доминирующим, то вследствие этого он начинает совсем по-другому смотреть на мир.
Учения, которые даются в курсе Ламдрэ после посвящения Хеваджры, преимущественно касаются тех практик стадии зарождения, где мы визуализируем себя в божественном облике и затем тренируемся созерцать свою мандалу. В самом тексте садханы очень подробно описывается внешний вид нашего дворца - все его двери, окна и прочее, - а также объясняется, каким образом возникают эти детали и что все они значат. И чем привычнее нам эта картина, чем свободнее мы ориентируемся в её символизме, тем ближе и понятнее становится для нас идея просветлённого бытия. Собственно, чем мы занимаемся во время медитативных сессий? Мы представляем, что находимся в чистой земле; а дальше нам остаётся только созерцать мир, полный света, который раскинулся перед нами. Что же касается промежутков между сессиями, то в это время мы следуем наставлениям, о которых я уже говорил.
Существуют определённые эзотерические практики, которые выполняются при приближении смерти и затем в процессе умирания. Эти практики бывают полезны в том случае, когда ученику не удаётся достичь просветления при жизни. В действительности, не так-то просто прорваться через окружающую нас грубую реальность; ведь она выглядит такой подлинной и неколебимой! Нужно обладать высочайшими способностями, чтобы достичь просветления в течение одной жизни. Если же у человека средние способности, то он может стать просветлённым в процессе умирания или в бардо. На самом деле, лишь очень немногим из известных нам тибетских мастеров удавалось достичь просветления за одну жизнь. Но и те мастера, которым понадобилось для этого больше времени, умирали весьма эффектно. Просто они, в силу определённых кармических факторов, не могли проявить все свои достоинства при жизни. Но ведь и Будду Шакьямуни, когда он в свои тридцать пять лет продемонстрировал людям просветление, далеко не все приняли как просветлённого! Вообще, о том, как смерть наступает у просветлённых, существует очень много рассказов. Это о смерти обычного человека говорится, что она мало чем отличается от смерти коровы; а с просветлёнными история совершенно другая. Но бывает, конечно, что и великий практикующий умирает так тяжело, как будто его практика вовсе не принесла результата. Однако и за такой смертью может последовать достижение просветления из состояния бардо.
В учениях Ламдрэ содержатся подробнейшие наставления касательно этих практик. Однако мало кто из получающих Ламдрэ оказывается в состоянии сразу же ими воспользоваться; как правило, ученикам вначале нужно бывает в совершенстве овладеть практикой стадии зарождения. Вот этим-то наставлениям и посвящаются последние десять дней полуторамесячного курса учений Ламдрэ.