Тенденция времени. Практики. Развитие
Влад Лебедько:
Мы все (человечество) вошли в некую новую стадию взаимоотношений с богами. В прежние десятилетия и века на фоне среднего человека можно было отчетливо увидеть гения, Мастера с большой буквы. Нынче же ситуация поменялась принципиально. Огромное количество очень добротных специалистов, профессионалов, даже мастеров (но не с большой буквы), среди которых почти невозможно определить кто Мастер, а кто мастер:) - извиняюсь за каламбур. Взять, к примеру театр и кинематограф. Очень много хороших артистов, режиссеров, профессионалов своего дела. Но кого из них, скажем возраста первой зрелости (40-50 лет) можно выделить так, как раньше выделялись (в том же возрасте) Иннокентий Смоктуновский, Юрий Яковлев, Олег Даль, Андрей Миронов, Владимир Высоцкий, Олег Янковский, Евгений Леонов, Евгений Евстигнеев (список можно продолжить, а ведь из названных трое уже сыграли в этом возрасте все свои великие роли и умерли)? Можно выделить такие же светила сейчас? Я думаю, что нет, хотя средний актер стал профессиональней - я регулярно смотрю канал «Культура», где рассказывают о весьма талантливых молодых актерах и режиссерах, но ни одного из них я бы не приравнял к списку «былых». Можно было бы воскликнуть в отчаянии, что искусство вымирает, деградирует и т.п., но с другой стороны, почему мы должны равняться на то, что было когда-то: каждой эпохе соответствует свой ход вещей. То же можно сказать и о «саньясе» (имея в виду тех, кто продолжает серьезно практиковать и не опускается до профанаций). В середине двадцатого века были такие титаны, как Гурджиев, Кроули, Юнг… в конце двадцатого века - другая ситуация: те могучие духари, которые описаны в «Хрониках», каждый со своей неповторимой изюминкой, атмосферой потрясающей устремленности, где ставка была - жизнь. И их не сравнить уже ни с Юнгом, ни с Гурджиевым, ни с Кроули, но все же невольно снимаешь шляпу перед ними, в знак уважения (неважно, согласен ли конкретно с исповедуемым учением). Сейчас и таких имен уже нет, хотя есть (и я встречал довольно много) профессионалы-практики очень высокой квалификации и т.п. Опять же, как и с искусством, напрашивается вывод, что каждой эпохе - свое, и не нам судить - почему именно так. Ну или мы можем начать судить, и тогда получится стон отчаяния - ДЕГРАДИРУЕМ!!! :) На мой взгляд, лучше не судить, ибо нам все равно не ведом промысел сил, превышающих наше разумение.
Вторая сторона вопроса: сейчас чем-то «эдаким» занимается если не каждый первый, то уж точно каждый второй:) Причем, многие, посетив пару семинаров, а то и просто прочитав несколько книг, начинают учительствовать, и что характерно - собирают «паству», гораздо большую, чем настоящие профессионалы. И эта тенденция набирает обороты. В больших городах трудно удивить кого-то суфийским мастером, бурятским шаманом, тибетским ламой - за встречу с которыми еще лет пятнадцать назад наше поколение искателей готово было полжизни, как минимум, отдать. Сейчас не то…
Итак, возникает еще одна тема в этом разрезе: профессионализм и профанация. И, соответственно, вопрос: остались ли еще «саньясины», или «саньясинами» стали почти все:)? - приобретает новую окраску. По старым понятиям мы понимаем, что дилетанты и профанаторы всех мастей недостойны даже толики нашего внимания. Но очевидность факта: отчего же их так расплодилось-то? - не позволяет закрыть на этот феномен глаза и просто пройти мимо с презрительной миной на лице. Зачем-то богам нужен этот расклад.
...Можем ли мы провести теперь некую разделительную черту? Казалось бы - несомненно: вот искатели, а вот - обыватели… Но рассуждать таким образом мы имеем право, только находясь на позициях традиционализма. Тогда все ясно, иерархично и разложено по полочкам. Но возникает следующий вопрос: является ли сам традиционализм некой вечной категорией или он сам уместен только в определенную эпоху? Изнутри традиционализма - он вечен и незыблем. Но почему? Потому что время там циклическое, ритуализированное, то есть, сама вечность. Но стоит посмотреть снаружи, как мы увидим, что мы вошли уже в эпоху, где отношения с Кроносом для человечества как Целого, имеют уже другой характер. Время не только перестало быть циклическим, но пройден даже этап (исторически небольшой - 200-300 лет), когда время перестало быть даже линейным… Хотя, повторюсь, если продолжать смотреть с позиций традиционализма, то все остается на местах и мир деградирует. Но традиционализм - ведь только одна точка зрения из множества…
О своей работе: Отвечу сразу на «почему», точнее, на «зачем». Всё это подчинено одной большой цели: попытке ввести Душу (не психику, а именно Душу) в Науку и Культуру.
Со времен неоплатоников (и короткого периода Возрождения) в этих сферах человеческого опыта и жизни Душу выхолостили. Этой задаче посвящены все мои усилия и чаяния. Понятное дело, что даже Юнгу не удалось это сделать, даже в академической психологии Души нет, она присутствует только в аналитической психологии, увы. ...Результаты если и будут, то не раньше, чем через лет тридцать, а то уже и не при жизни нашего поколения, но я верю, что это произойдет.
...Для того, чтобы прийти к опыту переживания мира как ризомы и отсутствия единой истины, нужно, как мне видится, пройти довольно долгий путь (иногда это происходит стихийно, без рефлексии, иногда отдельные стадии этого пути проходят стихийно, а другие - осознанно). На этом пути я четко различаю три фазы, которые, собственно, отражают путь цивилизации: язычество, монотеизм, экзистенциализм. Если три эти фазы хотя бы стихийно не прожиты как переживания, то вся болтовня о ризоме будет пустым звуком. На четвертой стадии - постмодернизма (а до нее реально, не на словах дошли лишь очень немногие люди на Земле, хотя рассуждают гораздо больше) возможно уже выбирать точки зрения и политеизма, и монотеизма, и экзистенциализма, и какой-либо их причудливой их смеси, и чего-то еще, но это будет совершенно новое понимание того же политеизма или экзистенциализма. Вот я, к примеру, много оперирую моделями политеизма, иногда обращаюсь к монотеизму или экзистенциализму, но не циклюсь ни на одной из этих фаз. Но для того, чтобы занять такую «джокерскую» позицию, мне нужно было по нескольку лет быть именно зацикленным на каждой из этих фаз.
Объяснить проще мне не удается, но если бы я это объяснил словами, то это и была бы модель точки соприкосновения традиционализма и плюрализма, креста и ризомы.
С другой стороны увеличение эзотеричности (т.е. обретения нового спектра смыслов и связей явлений) практически невозможно без постоянного увеличения накала и градуса жизни. Энергия, необходимая для этого градуса, может добываться несколькими путями: через обрыв привязанностей разного рода (не обязательно специально, возможно, например, в результате катастрофы, войны, обвала столпов тех или иных общественных ценностей - так в войну, лихолетье и смутное время число спонтанных мистиков возрастает на порядки, хотя эти люди могут и не считать себя мистиками, но их сознание постигает такую глубину жизни и каждого мгновения, какая и не снилась им в спокойное время); также градус повышается во время личных кризисов - в зависимости от глубины их субъективного переживания - увольнение с работы, развал семьи, предательство друга и т.п. - если знать это, такие несчастия можно даже использовать для прорыва в практике. Также энергия для повышения градуса жизни (и именно для этого в первую очередь, а не для оздоровления были изобретены специальные практики типа тех же асан, дыханий и медитаций и иже с ними) может быть добыта из специальных практик «самопознания».
Это отдельная тема: я встречал сотни людей, что-то попрактиковавших и вдруг обнаруживших, что вместо того, чтобы их жизнь потекла молочной рекой посреди кисельных берегов, она начинает разваливаться - правильно, они ведь не знали (а кто в нашем «обществе потребления», где все и вся приспосабливается к тому, чтобы потребиться правдами и неправдами для того, чтобы упокоиться в блаженной иллюзии личного благополучия и иллюзорных гарантий неприкосновенности?) что Практики существуют как раз для того, чтобы сделать жизнь невыносимой буквально и заставить человека начать бежать по лестнице с осыпающимися ступенями, лишить любой надежной опоры и т.п.?
И, наконец, энергия может браться из сложных рискованных взаимоотношений с другим человеком, в которых будут сталкиваться и как огниво перетираться самые глубинные наши ценности, затем потребности и, наконец, инстинкты - кладовая энергии. Пожалуй, высший пилотаж в эзотеризме - двигаться именно таким путем, через столкновение инстинктов сексуальности, агрессии, смерти, любви… Самое интересное, что этот путь открыт для всех, и каждый человек проходит какой-то опыт по этой стезе, погружаясь в эзотеризм самой жизни, но увы, путь этот и самый сложный, многие вязнут в самом начале, немногие добираются до некоторой зрелости… и, кстати, среди «классических» (в понимании большинства) эзотериков я лично не встречал таких, кто исчерпал бы возможности этого пути (через телесность и энергию инстинктов) или даже хоть сколько-нибудь серьезно продвинулся в этом (то, что ныне называют «тантрой» - весьма искусственная ситуация - выпусти какого-нибудь тантриста с коврика в гущу жизни - не факт, что он не обломается на первой же житейской ситуации).
Мы все (человечество) вошли в некую новую стадию взаимоотношений с богами. В прежние десятилетия и века на фоне среднего человека можно было отчетливо увидеть гения, Мастера с большой буквы. Нынче же ситуация поменялась принципиально. Огромное количество очень добротных специалистов, профессионалов, даже мастеров (но не с большой буквы), среди которых почти невозможно определить кто Мастер, а кто мастер:) - извиняюсь за каламбур. Взять, к примеру театр и кинематограф. Очень много хороших артистов, режиссеров, профессионалов своего дела. Но кого из них, скажем возраста первой зрелости (40-50 лет) можно выделить так, как раньше выделялись (в том же возрасте) Иннокентий Смоктуновский, Юрий Яковлев, Олег Даль, Андрей Миронов, Владимир Высоцкий, Олег Янковский, Евгений Леонов, Евгений Евстигнеев (список можно продолжить, а ведь из названных трое уже сыграли в этом возрасте все свои великие роли и умерли)? Можно выделить такие же светила сейчас? Я думаю, что нет, хотя средний актер стал профессиональней - я регулярно смотрю канал «Культура», где рассказывают о весьма талантливых молодых актерах и режиссерах, но ни одного из них я бы не приравнял к списку «былых». Можно было бы воскликнуть в отчаянии, что искусство вымирает, деградирует и т.п., но с другой стороны, почему мы должны равняться на то, что было когда-то: каждой эпохе соответствует свой ход вещей. То же можно сказать и о «саньясе» (имея в виду тех, кто продолжает серьезно практиковать и не опускается до профанаций). В середине двадцатого века были такие титаны, как Гурджиев, Кроули, Юнг… в конце двадцатого века - другая ситуация: те могучие духари, которые описаны в «Хрониках», каждый со своей неповторимой изюминкой, атмосферой потрясающей устремленности, где ставка была - жизнь. И их не сравнить уже ни с Юнгом, ни с Гурджиевым, ни с Кроули, но все же невольно снимаешь шляпу перед ними, в знак уважения (неважно, согласен ли конкретно с исповедуемым учением). Сейчас и таких имен уже нет, хотя есть (и я встречал довольно много) профессионалы-практики очень высокой квалификации и т.п. Опять же, как и с искусством, напрашивается вывод, что каждой эпохе - свое, и не нам судить - почему именно так. Ну или мы можем начать судить, и тогда получится стон отчаяния - ДЕГРАДИРУЕМ!!! :) На мой взгляд, лучше не судить, ибо нам все равно не ведом промысел сил, превышающих наше разумение.
Вторая сторона вопроса: сейчас чем-то «эдаким» занимается если не каждый первый, то уж точно каждый второй:) Причем, многие, посетив пару семинаров, а то и просто прочитав несколько книг, начинают учительствовать, и что характерно - собирают «паству», гораздо большую, чем настоящие профессионалы. И эта тенденция набирает обороты. В больших городах трудно удивить кого-то суфийским мастером, бурятским шаманом, тибетским ламой - за встречу с которыми еще лет пятнадцать назад наше поколение искателей готово было полжизни, как минимум, отдать. Сейчас не то…
Итак, возникает еще одна тема в этом разрезе: профессионализм и профанация. И, соответственно, вопрос: остались ли еще «саньясины», или «саньясинами» стали почти все:)? - приобретает новую окраску. По старым понятиям мы понимаем, что дилетанты и профанаторы всех мастей недостойны даже толики нашего внимания. Но очевидность факта: отчего же их так расплодилось-то? - не позволяет закрыть на этот феномен глаза и просто пройти мимо с презрительной миной на лице. Зачем-то богам нужен этот расклад.
...Можем ли мы провести теперь некую разделительную черту? Казалось бы - несомненно: вот искатели, а вот - обыватели… Но рассуждать таким образом мы имеем право, только находясь на позициях традиционализма. Тогда все ясно, иерархично и разложено по полочкам. Но возникает следующий вопрос: является ли сам традиционализм некой вечной категорией или он сам уместен только в определенную эпоху? Изнутри традиционализма - он вечен и незыблем. Но почему? Потому что время там циклическое, ритуализированное, то есть, сама вечность. Но стоит посмотреть снаружи, как мы увидим, что мы вошли уже в эпоху, где отношения с Кроносом для человечества как Целого, имеют уже другой характер. Время не только перестало быть циклическим, но пройден даже этап (исторически небольшой - 200-300 лет), когда время перестало быть даже линейным… Хотя, повторюсь, если продолжать смотреть с позиций традиционализма, то все остается на местах и мир деградирует. Но традиционализм - ведь только одна точка зрения из множества…
О своей работе: Отвечу сразу на «почему», точнее, на «зачем». Всё это подчинено одной большой цели: попытке ввести Душу (не психику, а именно Душу) в Науку и Культуру.
Со времен неоплатоников (и короткого периода Возрождения) в этих сферах человеческого опыта и жизни Душу выхолостили. Этой задаче посвящены все мои усилия и чаяния. Понятное дело, что даже Юнгу не удалось это сделать, даже в академической психологии Души нет, она присутствует только в аналитической психологии, увы. ...Результаты если и будут, то не раньше, чем через лет тридцать, а то уже и не при жизни нашего поколения, но я верю, что это произойдет.
...Для того, чтобы прийти к опыту переживания мира как ризомы и отсутствия единой истины, нужно, как мне видится, пройти довольно долгий путь (иногда это происходит стихийно, без рефлексии, иногда отдельные стадии этого пути проходят стихийно, а другие - осознанно). На этом пути я четко различаю три фазы, которые, собственно, отражают путь цивилизации: язычество, монотеизм, экзистенциализм. Если три эти фазы хотя бы стихийно не прожиты как переживания, то вся болтовня о ризоме будет пустым звуком. На четвертой стадии - постмодернизма (а до нее реально, не на словах дошли лишь очень немногие люди на Земле, хотя рассуждают гораздо больше) возможно уже выбирать точки зрения и политеизма, и монотеизма, и экзистенциализма, и какой-либо их причудливой их смеси, и чего-то еще, но это будет совершенно новое понимание того же политеизма или экзистенциализма. Вот я, к примеру, много оперирую моделями политеизма, иногда обращаюсь к монотеизму или экзистенциализму, но не циклюсь ни на одной из этих фаз. Но для того, чтобы занять такую «джокерскую» позицию, мне нужно было по нескольку лет быть именно зацикленным на каждой из этих фаз.
Объяснить проще мне не удается, но если бы я это объяснил словами, то это и была бы модель точки соприкосновения традиционализма и плюрализма, креста и ризомы.
С другой стороны увеличение эзотеричности (т.е. обретения нового спектра смыслов и связей явлений) практически невозможно без постоянного увеличения накала и градуса жизни. Энергия, необходимая для этого градуса, может добываться несколькими путями: через обрыв привязанностей разного рода (не обязательно специально, возможно, например, в результате катастрофы, войны, обвала столпов тех или иных общественных ценностей - так в войну, лихолетье и смутное время число спонтанных мистиков возрастает на порядки, хотя эти люди могут и не считать себя мистиками, но их сознание постигает такую глубину жизни и каждого мгновения, какая и не снилась им в спокойное время); также градус повышается во время личных кризисов - в зависимости от глубины их субъективного переживания - увольнение с работы, развал семьи, предательство друга и т.п. - если знать это, такие несчастия можно даже использовать для прорыва в практике. Также энергия для повышения градуса жизни (и именно для этого в первую очередь, а не для оздоровления были изобретены специальные практики типа тех же асан, дыханий и медитаций и иже с ними) может быть добыта из специальных практик «самопознания».
Это отдельная тема: я встречал сотни людей, что-то попрактиковавших и вдруг обнаруживших, что вместо того, чтобы их жизнь потекла молочной рекой посреди кисельных берегов, она начинает разваливаться - правильно, они ведь не знали (а кто в нашем «обществе потребления», где все и вся приспосабливается к тому, чтобы потребиться правдами и неправдами для того, чтобы упокоиться в блаженной иллюзии личного благополучия и иллюзорных гарантий неприкосновенности?) что Практики существуют как раз для того, чтобы сделать жизнь невыносимой буквально и заставить человека начать бежать по лестнице с осыпающимися ступенями, лишить любой надежной опоры и т.п.?
И, наконец, энергия может браться из сложных рискованных взаимоотношений с другим человеком, в которых будут сталкиваться и как огниво перетираться самые глубинные наши ценности, затем потребности и, наконец, инстинкты - кладовая энергии. Пожалуй, высший пилотаж в эзотеризме - двигаться именно таким путем, через столкновение инстинктов сексуальности, агрессии, смерти, любви… Самое интересное, что этот путь открыт для всех, и каждый человек проходит какой-то опыт по этой стезе, погружаясь в эзотеризм самой жизни, но увы, путь этот и самый сложный, многие вязнут в самом начале, немногие добираются до некоторой зрелости… и, кстати, среди «классических» (в понимании большинства) эзотериков я лично не встречал таких, кто исчерпал бы возможности этого пути (через телесность и энергию инстинктов) или даже хоть сколько-нибудь серьезно продвинулся в этом (то, что ныне называют «тантрой» - весьма искусственная ситуация - выпусти какого-нибудь тантриста с коврика в гущу жизни - не факт, что он не обломается на первой же житейской ситуации).