Политэкономический тупичок Сосо Бесовича Джугашвили по кличке «Сталин».
«И вот я у входных дверей дачи. На ступенях меня встретил полковник госбезопасности, проводил в прихожую и сразу же бесшумно исчез. Я снял пальто у вешалки и, когда обернулся, увидел Сталина, выходящего из дверей рабочего кабинета. Он был в своём всегдашнем сером кителе и серых брюках. В некоторых местах китель был аккуратно заштопан. Вместо сапог на ногах у него были тапочки, а брюки внизу заправлены в носки...
За всё время беседы Сталин ни разу не присел. Он расхаживал по комнате своими обычными медленными шажками, чуть-чуть по-утиному переминаясь с ноги на ногу, и наконец заговорил:
- Ну вот, Вы когда-то ставили вопрос о том, чтобы продвинуть дело с учебником политической экономии. Вот теперь пришло время взяться за учебник по-настоящему. У нас это дело монополизировал Леонтьев и умертвил всё. Ничего у него не получается. Надо тут всё по-другому организовать. Вот мы думаем Вас ввести в авторский коллектив. Как вы к этому относитесь?
- Благодарю за честь и доверие...
- Вопрос стоит так: "либо - либо". Либо наши люди овладеют марксистской экономической теорией, и тогда мы выйдем победителями в великой битве за новую жизнь. Либо мы не сумеем решить этой задачи, и тогда - смерть!..» (Из воспоминаний Дмитрия Шепилова)
Почему Джугашвили говорит о «смерти», определённо имея в виду конец большевицкой социалистической системы? Ответ прост: никакой научной экономической теории построения коммунизма не существует. Это кощеева игла, которую так тщательно скрывали большевицкие русофобы за парадным фасадом зиккурата с «вечно-живым» трупом «вождя». Так называемый «марксизм- ленинизм» описывал способы разрушения существовавших в то время общественно-экономических отношений, но он ничего не говорит о механизме построения коммунистического общества.
«Вождь» распорядился работать «в строгой изоляции», чтобы не отвлекаться, поскольку работа «имеет первостепенное значение». Работали, по требованию Джугашвили, за городом, на бывшей даче Пешкова (Горького). Жили там, как сами потом шутливо вспоминали, «в условиях второй фазы коммунизма»: всего вдоволь - еды, питья, быт налажен, только сочиняй…
Это - прообраз позднейших кремлёвских команд для написания програмных речей «первым лицам КПСС» - Хрущёву, Брежневу и прочим. Хрущёв, знавший не понаслышке «технику» такого рода работ, попрекал позднее Шепилова, что сталинские «теоретики» предавались на горьковской даче пьянству.
В результате, история с «овладением марксистско-ленинской теорией» и написанием политэкономического учебника закономерно оказалась историей овладения «номенклатурной кормушкой».
Материалы дискуссии (имевшей предысторию аж с 1936 года) составили 38 томов. Злополучный учебник, который Шепилов написал со своей командой, вышел в 1954-м году (уже после смерти Джугашвили, в качестве прижизненного «классика» отметившегося работой «Экономические проблемы социализма» - 100% плагиатом из этой бесплодной многолетней дискуссии). В нём впервые появился раздел «Социалистический способ производства». Об экономических механизмах построения коммунизма ничего не было сказано, и социализма в СССР не добавилось. Зато в результате была создана новая псевдонаука «политэкономия социализма», ничего общего не имеющая с тем, что происходило со страной или могло ещё когда-либо в ней происходить.