Бюрократия в Российской Империи и СССР.
На рубеже XVII-XVIII веков всех «приказных людей» в России насчитывалось около 4,7 тысячи, тогда как в Англии в начале XVIII века, при вчетверо меньшем населении - 10 тысяч. При Петре I, как пишет Селюнин, в России было 905 «контор» (и это кажется ему «убийственным» доводом), между тем при ближайшем рассмотрении большинство этих «контор» окажется учреждениями типа уездных воеводских канцелярий со штатом 1-2 человека. В крупнейших учреждениях того времени - коллегиях (наших министерствах) насчитывалось всего по 20-30 человек. Да о чем говорить, если даже через 30 лет после Петра - в середине XVIII века всех ранговых гражданских чиновников в России насчитывалось всего 2051 человек (с канцеляристами - 5379). В 1796 году ранговых чиновников было 15,5 тысячи, в 1804-м - 13,2 тысячи, в 1847 году - 61 548, в 1857 году - 86 066 (плюс 32 073 канцеляриста), в 1897 году - 101 513, в начале XX века - 161 тысяча (с канцеляристами 385 тысяч), наконец, к 1917 году в Российской Империи всех государственных служащих было 576 тысяч. Стоит сопоставить это с тем, что во Франции уже в середине XIX века (при вдвое меньшем населении) чиновников было до 500 тысяч; что в Англии (где профессиональная гражданская служба получила законодательное оформление лишь в середине XIX века) к 1914 году их насчитывалось (при втрое-вчетверо меньшем населении) 779 тысяч, что даже в США, где «закон о гражданской службе» был принят только в 1883 году, к этому времени насчитывалось до 140 тысяч служащих только в федеральном аппарате, а в 1900 году (при в 1,5 раза меньшем населении) - 1 миллион 275 тысяч (в том числе 186 тысяч в федеральном аппарате), что, наконец, в Германии в 1918году (при в 2,5 раза меньшем населении) союз чиновников объединял 1,5 миллиона человек - и станет ясно, что среди европейских стран Российская Империя не только стояла на последнем месте по числу чиновников, но в пересчете «на душу населения» уступала им по этому показателю в 5-8 раз, при том что многие врачи, инженеры, преподаватели имели классные чины, в частности, профессора и директора гимназий и реальных училищ обычно имели «генеральский» чин действительного статского советника, академики - тайного советника и т.д., т.е. также числились чиновиками. В 1914 году всех жандармских офицеров в стране было менее одной тысячи (35 генералов, 407 штаб- и 555 обер-офицеров).
Положение изменилось на диаметрально противоположное как раз после захвата власти большевиками, когда тотальная национализация экономики неизбежно умножила число государственных служащих, превратив в них практически всю интеллигенцию, потребовав массу новых управленцев. В Российской Империи бюрократия никогда не распространялась на всю экономику или даже значительную ее часть. Достаточно сказать, что в 1923-1924 годах наименований должностей в госаппарате было свыше 2000 вместо 600 до революции. Несмотря на потери в мировой и гражданской войнах и отпадение огромных территорий с многомиллионным населением, уже в конце 1919 года только в 33 губерниях Европейской России было 2,36 млн. служащих. На XV съезде Орджоникидзе говорил о том, что в управлении в СССР занято 33 человека на 1000 населения, тогда как, например, в Германии - 20 человек. И несмотря на некоторые сокращения (иногда весьма значительные, например, в 1923-1924 годах на 28,5 процента), советский аппарат продолжал расти, увеличившись за 1925-1928 годы с 1,8546 до 2,2302 млн. человек. Таким образом, всего за 10 лет (включая годы НЭПа) число государственных служащих увеличилось почти вчетверо, опередив прочие страны, и поддерживалось вплоть до развала СССР советско-коммунистической номенклатурой. Наиболее гипертрофированно в Советском Союзе увеличивалась численность репрессивных органов; например, в одном только НКВД к 1941 году насчитывалось 41589 оперативных служащих.