«Идейные» злодеи.
Оригинал взят у salery в Борьба за идею
Быть человеком идейным считается хорошо, продажным оппортунистом - плохо. Но что значит - «хорошо-плохо»? Нет смысла обсуждать это абстрактно или с точки зрения самих акторов. А вот насколько хорошо или плохо для третьих лиц иметь дело с «идейными» или с «продажными» - другое дело. В личном плане я как-то касался этого вопроса, и ответ кажется мне совершенно очевидным (см. 6-7 абзацы в записи 2008 года). Представляется, что и в общественно-политическом, межгосударственном и т.п. плане он такой же.
Я это к чему: подобно тому, как находятся люди, приветствующие революцию, но порицающие войну (тогда как всякая революция - неизбежно война и насилие, а иначе это не революция, а внутриэлитная сделка), так есть и те, кто, осуждая кровопролитие (полагая предпочтительным подкуп супостатов), склонны уважать борцов за идею и оправдывать деяния, совершаемые из идейных соображений, а если деяния уж сильно несимпатичные - отказывать совершающим в этих соображениях. Между тем, большинство злодейств совершается как раз из «идейных» соображений, когда разного рода доктринёры пытаются заставить других жить по их правилам: готовые умирать за идею, они будут и убивать за неё.
Известное с древности высказывание о том, что «осёл, гружёный золотом, возьмёт любой город», не вполне верно. Совсем даже не любой. Если там сидят люди «с чувствами» - ничего не выйдет. Когда начинались события на Украине, приходилось слышать рассуждения: да зачем стрелять, купить тех-то или тех-то как саддамовских генералов - оно и обошлось бы. Но это саддамовских генералов было можно, но ни Ленина, ни Гитлера, ни вообще идейно озабоченных - купить невозможно. Вот Халифат и показывает ныне наглядный пример неподкупности (действительно, подкупить смертника можно с таким же успехом, как запугать его денежным штрафом).
Людьми, склонными «покупать», сознание того, что есть люди, с которыми договориться «за деньги» в принципе нельзя, воспринимается весьма болезненно. Помнится, в свое время БАБ, оказавшись на посту секретаря Совбеза, пытался делать какие-то гешефты с чеченцами, но был «кинут»: причём кем-то было откровенно прокомментировано: «чеченец деньги, может, и возьмёт - а всё равно сделает по-своему» (что вызвало тогда в соответствующей прессе искреннее возмущение: как же так, ведь «Сделка»! ДЕНЬГИ же дали). Ну что поделать, есть люди, которым «удовольствие» дороже денег.
Сколь бы ни была некомфортна эта мысль, но существуют (и всегда существовали) сообщества и их конкретные представители, которым ты (со своей собственной верой или вовсе без нее) не нравишься, и которые, коль скоро ты отказываешься принимать их веру, считают нужным тебя убить. Остается либо убить их, либо умереть. И если в случае конфликтов, лишённых идейной составляющей или таких, где она второстепенна (порождённых территориальным спором или вообще каким-то «дележом») договориться бывает можно, то тут - нельзя в принципе.
Но пацифизм столь распространён, а мысль о «государственном насилии» столь отвратительна, что даже таких вполне себе осмысленных бойцов, как исламские фанаты, пытались то представить какими-то злыми чудаками - любителями пиротехнических эффектов, то говорили, что «это всё от бедности», то видели их жертвами «неправильных учителей» (искажающих «прекрасную идею»). Главное же, люди требовали ни в коем случае их не убивать (я не говорю здесь о тех, которые требовали этого просто потому, что деятельности боевиков против «зла-государства» на самом деле сочувствовали), а непременно «судить» (без того, понятно, невозможно определить, хотели ли стреляющие и взрывающие убить или имели в виду что-то иное) и потом содержать какое-то время за казенный счёт, предполагая, что после этого к тем, на кого покушались, они станут относиться лучше.
Жизнь, однако, брала своё, и в РФ, во всяком случае со временем от удовольствия «брать живыми» (теряя на этом большее число собственных солдат) стали отказываться. Теперь вот, когда на БВ борцы за идею развернулись во всю ширь, их приходится утюжить авиацией и артиллерией вместе с сочувствующими (как бы ни хотелось кому-то захватить камикадзе и перевоспитать его в толеранта). Но насколько пошлые обстоятельства действительности повлияли на высокие чувства уважения к идейным людям, сказать не могу (почему-то думаю что не очень). А ведь исламисты - лишь один из частных случаев.
Быть человеком идейным считается хорошо, продажным оппортунистом - плохо. Но что значит - «хорошо-плохо»? Нет смысла обсуждать это абстрактно или с точки зрения самих акторов. А вот насколько хорошо или плохо для третьих лиц иметь дело с «идейными» или с «продажными» - другое дело. В личном плане я как-то касался этого вопроса, и ответ кажется мне совершенно очевидным (см. 6-7 абзацы в записи 2008 года). Представляется, что и в общественно-политическом, межгосударственном и т.п. плане он такой же.
Я это к чему: подобно тому, как находятся люди, приветствующие революцию, но порицающие войну (тогда как всякая революция - неизбежно война и насилие, а иначе это не революция, а внутриэлитная сделка), так есть и те, кто, осуждая кровопролитие (полагая предпочтительным подкуп супостатов), склонны уважать борцов за идею и оправдывать деяния, совершаемые из идейных соображений, а если деяния уж сильно несимпатичные - отказывать совершающим в этих соображениях. Между тем, большинство злодейств совершается как раз из «идейных» соображений, когда разного рода доктринёры пытаются заставить других жить по их правилам: готовые умирать за идею, они будут и убивать за неё.
Известное с древности высказывание о том, что «осёл, гружёный золотом, возьмёт любой город», не вполне верно. Совсем даже не любой. Если там сидят люди «с чувствами» - ничего не выйдет. Когда начинались события на Украине, приходилось слышать рассуждения: да зачем стрелять, купить тех-то или тех-то как саддамовских генералов - оно и обошлось бы. Но это саддамовских генералов было можно, но ни Ленина, ни Гитлера, ни вообще идейно озабоченных - купить невозможно. Вот Халифат и показывает ныне наглядный пример неподкупности (действительно, подкупить смертника можно с таким же успехом, как запугать его денежным штрафом).
Людьми, склонными «покупать», сознание того, что есть люди, с которыми договориться «за деньги» в принципе нельзя, воспринимается весьма болезненно. Помнится, в свое время БАБ, оказавшись на посту секретаря Совбеза, пытался делать какие-то гешефты с чеченцами, но был «кинут»: причём кем-то было откровенно прокомментировано: «чеченец деньги, может, и возьмёт - а всё равно сделает по-своему» (что вызвало тогда в соответствующей прессе искреннее возмущение: как же так, ведь «Сделка»! ДЕНЬГИ же дали). Ну что поделать, есть люди, которым «удовольствие» дороже денег.
Сколь бы ни была некомфортна эта мысль, но существуют (и всегда существовали) сообщества и их конкретные представители, которым ты (со своей собственной верой или вовсе без нее) не нравишься, и которые, коль скоро ты отказываешься принимать их веру, считают нужным тебя убить. Остается либо убить их, либо умереть. И если в случае конфликтов, лишённых идейной составляющей или таких, где она второстепенна (порождённых территориальным спором или вообще каким-то «дележом») договориться бывает можно, то тут - нельзя в принципе.
Но пацифизм столь распространён, а мысль о «государственном насилии» столь отвратительна, что даже таких вполне себе осмысленных бойцов, как исламские фанаты, пытались то представить какими-то злыми чудаками - любителями пиротехнических эффектов, то говорили, что «это всё от бедности», то видели их жертвами «неправильных учителей» (искажающих «прекрасную идею»). Главное же, люди требовали ни в коем случае их не убивать (я не говорю здесь о тех, которые требовали этого просто потому, что деятельности боевиков против «зла-государства» на самом деле сочувствовали), а непременно «судить» (без того, понятно, невозможно определить, хотели ли стреляющие и взрывающие убить или имели в виду что-то иное) и потом содержать какое-то время за казенный счёт, предполагая, что после этого к тем, на кого покушались, они станут относиться лучше.
Жизнь, однако, брала своё, и в РФ, во всяком случае со временем от удовольствия «брать живыми» (теряя на этом большее число собственных солдат) стали отказываться. Теперь вот, когда на БВ борцы за идею развернулись во всю ширь, их приходится утюжить авиацией и артиллерией вместе с сочувствующими (как бы ни хотелось кому-то захватить камикадзе и перевоспитать его в толеранта). Но насколько пошлые обстоятельства действительности повлияли на высокие чувства уважения к идейным людям, сказать не могу (почему-то думаю что не очень). А ведь исламисты - лишь один из частных случаев.