Эдуард Лимонов (статья) // "Грани.ру", 1 октября 2008 года
ГОРБАТЫЕ ТОЖЕ ГОДЯТСЯ
Граждане России - живые, энергичные, упрямые и сильные граждане, возможно, даже куда более политически ангажированные, чем граждане среднего европейского государства. У них не ослабла, не умерла энергия 90-х, когда политические партии возникали как грибы после дождя. Но живой и бурный поток российской политики перегорожен свалившейся в него огромной скалой - государством. Живой и бурный поток вынужденно разделился на ручейки, вода тихо пробивает себе дорогу в обход, кое-где, впрочем, образовались стоячие болотца.
В случае свободных выборов в парламент страны можно будет убедиться в моей правоте. Мы этих выборов добьемся, во что бы это ни обошлось нам, добьемся за любую цену. Свободный парламент, избранный на свободных выборах, будет без сомнения многопартийным, и ни у одной политической организации не будет парламентского большинства. У либералов уж точно не будет. Гарантирую.
Впрочем, я, как писали в предисловиях к старинным романам авторы, "не за тем взялся за перо". Я взялся за него, чтобы указать гражданам на некие отклонения от норм, от собственно политики, допускаемые оппозицией. Отклонения понятные в клаустрофобической атмосфере вынужденного неучастия в политике, в том вакууме политической жизни, куда оппозицию загнало государство, захваченное группой Путина. Отторгнутые от проверки выборами, вынужденно независимые от оценки их деятельности народом, политические организации и их лидеры ударились во всякие ереси, характерные для находящихся под давлением групп населения.
Одна из распространенных ересей: значительное снижение ценности мнения народа (кого это слово эпатирует, может понимать его как "граждан") либо полное игнорирование и его мнения, и его нужд. Замена его нужд на свои нужды. Ярчайший пример государственного насилия над народом: либералы ельцинской эпохи, навязывавшие стране и народу железной рукой реформы, "шоковую терапию" только на том основании, что они сами были убежденными фанатиками реформ. В результате 70 миллионов граждан лишились сбережений. Нет нужды объяснять, что реформы вызвали тотальное недовольство большинства населения и тем лишили либералов политического будущего в России на многие десятилетия вперед.
Находясь сегодня в оппозиции режиму, многие либералы, однако, не пересмотрели своего отношения к народному большинству: оно такое же высокомерное, снисходительное, собственно, такое же патерналистское, что и у группы Путина, у партии власти. Ладно еще когда подобные взгляды выражает Валерия Новодворская (феномен не политический, но принадлежащий к традиции юродивых). Или когда господин Павловский декларирует, что "масса - дура". Но когда мои союзники по Национальной ассамблее высказывают высокомерие по отношению к народу, то возникает вопрос: вы понимаете, господа, что объявляя народ (граждан) неправыми, заблуждающимися, оболваненными, глупыми, не созревшими, чьи взгляды нуждаются в вашей корректировке, вы, собственно, выходите из политики? А вы выходите из нее, становясь в позу нравоучительства. Задача политика не исправлять народ, а защищать его интересы. Исправляют народы пророки, просветители в крайнем случае. Говорить народу: "Вы болваны", - и надеяться, что в будущем на всеобщих свободных выборах эти граждане отдадут за вас голоса, нереально. Тем более что вам, собственно, негде перед народом объясниться, трибуны телевидения для вас закрыты.
Народ надо понимать. Его желания, требования, идеалы древнее современной политики. Это простые желания, требования и идеалы. Но народ - единственный судья в поединке оппозиции и власти. Называть его болваном нельзя, запрещено, табу, надо напротив, добиваться его приязни. Это азы политики.
Распространенная ересь: нечеткое понимание того, кто адресат данной политической партии и ее лидера. Я начинал как политик с нуля. Первые годы мы ориентировались на мнение наших активистов, на их одобрение. С годами затем адресат наш сменился: когда в самом конце 90-х мы стали де-факто общероссийской партией, то мы стали обращаться ко всему народу. Акциями прямого действия мы искали его доброжелательности и приязни.
Когда, демонстрируя против монетизации льгот, против пакета законов, значительно снижавшего уровень жизни большинства населения, 2 августа 2004 года нацболы захватили мирным путем несколько кабинетов в Министерстве здравоохранения (в том числе и кабинет министра Зурабова), мы обращались к 104 миллионам граждан, затронутых монетизацией. И эти миллионы нас заметили. Не сразу, 2 августа 2004 года, но уже в январе 2005-го, когда монетизация ударила по населению.
Все эти годы нашим адресатом является народ. Весь народ, а не его отдельные фракции. Мы не обращаемся к частям народа: к только "демократически настроенной общественности", только к зюгановским "трудящимся", только к этническим русским, только к мусульманам, только к патриотам, только к пенсионерам. Политическая организация, претендующая на власть в такой стране, как Россия, обязана обращаться не к фракциям народа, а ко всему народу, и блюсти интересы всего народа.
И совсем уже недопустимо сверять курс по "тусовкам", стремиться угодить либо либеральной тусовке, либо националистической тусовке, либо капээрэфной и т.д. Выслушивая оппозиционных лидеров, зачастую ловишь себя на невозможности определить адресата такого политика. Обнаруживаешь вдруг, что адресат не живет в России, это, скажем, "мировая общественность" или мировое правозащитное движение, или ООН, или правительства цивилизованных стран. Надо все время помнить, что наш адресат - наш народ, российские граждане.
Еще одна ересь: смешение ролей - правозащитника или журналиста с ролью политика. Правозащитник оценивает события с точки зрения стерильной "правды" и "прав человека", политик же обязан оценивать их с точки зрения "пользы" для всего народа. Журналист не может и не хочет отказать себе в праве вдруг щелкнуть по носу кого хочет, кого выберет, хоть весь свет; политик же не имеет права отталкивать потенциальных союзников. Политик должен быть сдержанным в языке, лучше даже промолчать. (Разумеется, на нападки приходится отвечать.) В первые годы моей политической карьеры я неосторожно наделал врагов, задевая некоторых лидеров оппозиции в своих статьях. Когда спустя годы они мне вдруг понадобились как союзники, выяснилось, что они злопамятны и ничего не простили.
Еще одна ересь - она распространена во всем нашем обществе, ее исповедуют и многие простые граждане, и рядовые активисты политических движений, и лидеры разного калибра - это ересь идеализации политики. Стремление к идеалу без пятнышка, к стопроцентной чистоты вождю. На практике это невозможно. Витязя в тигровой шкуре, блондина ростом 185 сантиметров, а лучше 190, вы, граждане, себе никогда не раздобудете, так как вам нужно, чтобы он еще был умен как змей, неподкупен, справедлив и обладал редкой решительностью. Плюс чтоб никакой "аморалки" за ним не числилось.
Самые придирчивые, конечно, националисты, потому что сама их идеология в основе своей эмоциональна. Потому у них и нет никакого лидера, что спектр эмоций беспределен. Они постоянно подозревают друг друга в недостаточной русскости либо в нечистоте крови. Критериев у них столько, что они обречены находить себе только временных вождей, которым они никогда не дадут вырасти, уничтожая их критикой.
Впрочем, все другие в этом смысле не лучше. Либералы, как шокированные школьницы, подымают ветер, пыль и создают шум при каждом моем высказывании, которое не совмещается с их мнением. На самом деле наши демократы так же нетерпимы, как и наши националисты.
Я тоже придирчив, хотя и много более рационален в своих требованиях к вождю оппозиции. А вождь оппозиции, он же единый кандидат оппозиции на президентских выборах 2012 года, обязательно нужен. Я уже опытным путем забраковал нескольких кандидатов в вожди. Кого за нерешительность, кого за неуклюжее непонимание самой сути политики, ее азов. Но я не ищу идеала - ищу эффективного.
Нам нужен человек сообразительный, неподкупный, справедливый, очень решительный и храбрый. Желательно без идеологических предрассудков. Упрямый. Камикадзе. Рост 190 см и блондинистость не обязательны. Нужен народный заступник. Ищем. Горбатые тоже годятся.