"Мне нравятся современные молодые люди, потому что в них я узнаю себя"
"Учительская газета"
29 июля 2014 года
Автор: Наталья КОЛОБОВА
Ефим ШИФРИН:
"Мне нравится современная молодёжь"
Увеличительно
Юморист Ефим Шифрин способен перевоплотиться в любого чудака и рассмешить даже самый хмурый зрительный зал. Однако Шифрин смог состояться и как певец, заявил о себе как о серьёзном театральном актёре, сыграл в кино, написал несколько книг. А занятие спортом - отдельная веха в его биографии. Несмотря на насыщенный график, артист находит время на спортзал и на пропаганду здорового образа жизни. Среди его наград на этом поприще - Диплом Комитета физкультуры и спорта Федерации бодибилдинга и фитнеса правительства Москвы. Всего Шифрин добился сам, хотя жизнь его семьи была полна трудностей и преодолений. Он родился в посёлке Нексикан, что в Магаданской области, в семье репрессированного политзаключённого Залмана Шифрина и Раисы Цыпиной, решившей связать свою жизнь с человеком, которого раньше она видела только на фотографии. После реабилитации родители Шифрина переехали с детьми в Латвию. Так маленький Ефим и его старший брат Самуэль проделали большое путешествие через всю Россию и оказались в курортной Юрмале, совсем не похожей на мрачные магаданские пейзажи... Отсюда Ефим Шифрин уехал в Москву, где стал студентом Училища циркового и эстрадного искусства им. Румянцева, а через несколько лет он уже был лауреатом российских и всесоюзных конкурсов эстрады. Его мощный талант пробил себе дорогу.
- Ефим Залманович, мы с Вами беседуем в Юрмале - городе Вашего детства. Сердце до сих пор замирает, когда Вы приезжаете сюда?
- Всё время про это думаю и сам себя проверяю: замирает или не замирает? Те же сложные чувства испытал и на Колыме, когда спустя много лет оказался среди тех же декораций, которые помню с детства. Там абсолютно ничего не изменилось. Как только ступил на родную землю, попал в омут сна или какого-то наваждения. Также в первые годы после моего долгого отсутствия было и в Юрмале, пока здесь не начались стройки века, которые называют реновацией, - новые дома, коттеджи. Но это потом. А в 90-е для меня это был тревожный стук - я приезжал и находил Юрмалу в состоянии обидной брошенности. Пустующие дачи, темнота, выщербленные дороги и вообще полное ощущение покинутости, так же как и в России в те годы, но разве что в Юрмале всё это было слегка благообразнее. И я тогда записал в дневнике, что застал город чуть ли не вымершим. Но когда шёл по юрмальским улицам, срабатывало мое актёрское воображение: я по памяти оживлял голоса прохожих, зажигал в тёмных окнах свет... Сердце ёкало, когда я подходил к родительскому дому, он тогда ещё не изменился - новые жильцы не сделали перепланировку, ремонт...
- А дом Ваш сохранился ?
- Да. Мы купили его у вдовы известного латышского историка - академика Зутиса. Рядом с домом был маленький сад. Правда, после нас всё здесь перестроили. Но он до сих пор стоит на улице Конкордияс ( это в нескольких минутах ходьбы от юрмальского Бродвея - знаменитой пешеходной улицы Йомас. - Н. К. ) Это латинское название, на русский оно переводится как улица Согласия. И это название осталось. Хотя в Риге часть улиц, связанных с какими-то советскими реалиями, заменили, когда Латвия стала независимой. А я до сих пор не могу запомнить новые названия. Тётка у меня жила в Риге на улице Кирова - так она Кирова для меня и осталась. А в Юрмале почти все названия остались прежними. И я во сне нарисую маршрут от одного места до другого. Юрмальские станции и улицы - это вехи моего детства. Но в прошлом году со мной тут произошёл конфуз. Я оторвался от нашего артистического коллектива и пошёл гулять. Учился я в районе Булдури, тут было три школьных корпуса - с первого по четвёртый класс, с пятого по восьмой и спальный, где на продлёнке отдыхали ученики начальных классов. Они все рядом, и перемещение между ними было когда-то ежедневным ритуалом. И я решил, что снова с лёгкостью проделаю этот путь, но заблудился даже не в трёх, а в двух соснах. Я вдруг ничего не узнал, не понял, где мне нужно поворачивать на соседнюю улицу. Мне показалось, что всё тут перестроили и что-то без меня наделали...
- Ну а теперь какими глазами смотрите на Юрмалу? Это же здорово, что теперь тут снова возродился курорт, каждое лето проходит масса громких мероприятий, приезжают популярные артисты, много публики...
- Очень здорово! Этому я радуюсь, но огорчаюсь за свою память, которая с каждым разом всё меньше находит подтверждение своей стойкости - смотря на юрмальские пейзажи, я вспоминаю и не вижу картинок из своего детства. Вот, например, на месте огромного аквапарка, который в последние годы возвышается у реки Лиелупе при въезде в Юрмалу, был заливной луг - и больше ничего. И я помню, как в 1965 году после школьного обеда мы с воспитательницей из продлёнки проводили там целый час на свежем воздухе. Там даже мальчики научились плести венки из цветов, там паслась чья-нибудь корова, были мостки, уходящие в реку... А когда там стал строиться стадион, нас - школьников - привлекали на субботники в помощь строителям. Когда же его построили, я долгое время проезжал мимо на электричке и, глядя из окна, говорил своим: "Вот этот стадион строил и я". Но теперь его уже нет.
- А есть ли в Юрмале место, которое Вы каждый раз непременно посещаете?
- Конечно! И это знают все водители, которые возят артистов. Из рижского аэропорта, не заезжая в гостиницу, я сразу еду на кладбище, где похоронена мама. В нынешний свой приезд договорился с мастерами, чтобы подправили могилу - памятник покосился, плита пошла трещинами. Так у нас с братом распределилась ответственность. На мне - уход за маминой могилой, на нём - за отцовской в Израиле.
Фото Ефима Шифрина на "Фейсбуке"
- Ваши родственники - старший брат с семьёй - живут в Израиле. А Вам никогда не хотелось уехать вслед за родными? В 90-е годы, когда упадок на постсоветском пространстве переживало буквально всё, в том числе и эстрада, кино, театр, за лучшей долей за границу уезжали многие. И Ваш отец Залман Шмуилович в 1993 году, будучи в преклонном возрасте, уехал в Израиль - на историческую родину...
- Моя семья выбрала такой путь. Мне же этого никогда не хотелось, и я не задумывался над переменой своей географической участи, потому что род моих занятий связан с языком, который я считаю родным, - с русским языком. Он при моей работе может существовать только на русской почве, в русских обстоятельствах, только он единственный может быть языком моей профессии. А все остальные доводы при этом я не рассматриваю.
- Но вернёмся в Юрмалу. Несколько лет назад Вас сюда специально привозили телевизионщики...
- Да. Первый канал снимал фильм из цикла "Возвращение домой". Я когда соглашался, даже не думал, что получится такая трогательная программа. Было много сюрпризов, один из них даже закончился слезами, за которые мне совсем не стыдно... Съёмочная группа долго водила меня по школе, а потом Дима Лукашов - режиссёр фильма - спросил, помню ли я, что было в классе, возле которого мы остановились. Я ответил: "По-моему, это был наш кабинет географии..." Он мне: "А хотите сюда заглянуть?" Я открыл дверь и с порога начал реветь: за партами сидели мои учителя, одноклассники... А дальше я ничего не помню, кроме того, что ударил кулаком по столу, чтобы не плакать, и всё равно не удержался... А моя учительница географии Зоя Петровна Чурнасова меня, как маленького, успокаивала.
Программа "Возвращение домой"
2004 год
Ефим Шифрин в программе "Возвращение домой" from NakhimS on Vimeo.
Все фотографии со съёмок программы "Возвращение домой"
можно увидеть здесь
- А в нынешний приезд в Юрмалу меня порадовала местная газета. Журналисты попросили поздравить директора моей школы Павла Андреевича Трошкина, ему исполнилось 90 лет. Павел Андреевич преподавал у нас математику, а я её не любил - не получалось у меня с ней, но своим умением думать я отчасти обязан ему.
Латвийская газета "Суббота"
9 июля 2014 года
- А потом я ещё стал подчинённым Павла Андреевича.
- А как это случилось ?
- Когда я в Москве провалился в театральный, вернулся домой, но и не думал никуда больше поступать. Мысль пойти в Латвийский университет ( Шифрин учился там на филологическом факультете. - Н. К. ) пришла уже после того, как срезался в театральный во второй раз. А сначала я устроился в свою же школу делопроизводителем, то есть секретарём нашего Павла Андреевича. И мы ещё год с ним общались как шеф и подчинённый. И в это время я тоже у него многому научился. Он бывший морской офицер, воевал, во всём любил порядок, в том числе и в документах. И это я у него перенял, навёл полный порядок в безобразно хранившемся школьном архиве.
- И этот опыт Вам в будущем пригодился ?
- Во-первых, на этой работе я научился печатать со скоростью секретаря-машиниста, но долгое время делал это двумя пальцами. Павел Андреевич всё время издавал какие-то документы... В школе шла вечная отчётность: циркуляры, бумаги, приказы... Атак как русский язык был в числе моих любимых предметов, я не только все эти бумаги набирал, но попутно ещё и правил. В общем, был готовым корректором. А десятью пальцами научился печатать гораздо позже...
- Была цель научиться ?
- Тут мне помог Владимир Владимирович Шахиджанян - психолог и журналист, преподаватель МГУ, профессор. Мы с ним время от времени встречались на записи разных телепрограмм, и чуть ли не при каждой нашей встрече он дарил мне свой диск с методической программой "Соло на клавиатуре". Он же большой популяризатор слепого метода машинописи. И начал это давно - ещё в советское время его книга "Соло на пишущей машинке" стала бестселлером. И когда мы с ним встречались снова, он меня спрашивал: "Ну как?" Имея в виду, освоил ли я его курс. А я, признаюсь, диски его даже не открывал. И когда он в очередной раз спросил меня: "Ну как?", я ответил: "Владимир Владимирович, ну не доходят у меня руки..." И мне так совестно стало, я подумал: как же быть, если ещё раз с ним встречусь и скажу, что даже не вставлял диск в дисковод?.. И тут мне подвернулся длинный рабочий актёрский круиз по Дунаю, кажется. Я взял с собой в дорогу диск и вернулся уже профи. И сейчас очень Владимиру Владимировичу благодарен, потому что я очень много пишу. Это могут подтвердить пользователи социальных сетей, где я активно живу, и во многом благодаря владению скорописью.
- А какой Вы находите современную жизнь ? Ностальгии по прошлому нет ?
- Мне не хватает возможности побыть обыкновенным пешеходом. За границей я хожу, но иногда хочется погулять и по Москве... При этом я понимаю, что меня никто не укусит, не тронет. Чего я буду корчить из себя звезду, которой не дают прохода? Такого нет. Но моё появление на улице всё равно связано с каким-то беспокойством: я замечаю взгляды, люди подходят, просят автограф или сфотографироваться. И дело не в том, что мне это так уж сильно досаждает - но я уже не чувствую себя свободным, таким же независимым, каким был в студенческие годы... Ну вот иногда мне хочется пройтись в Москве по улице Горького (нынешней Тверской, которую я упорно называю Горького), хочется повторить свой студенческий маршрут выходного дня... Улица Горького всегда была местом променада. По ней можно было идти, заглядывая попутно то в книжный магазин "Москва", то в "Армению"... И совершенно никто уже не помнит о снесённом здании напротив памятника Пушкину. Все, даже многие коренные москвичи, теперь уверены, что там никогда ничего не было. А там был целый квартал: и знаменитое кафе "Молочное", и аптека, в которой продавались пиявки, можно было зайти к Бахе - знаменитой тётушке из Московского мюзик-холла, которая жила рядом с кафе "Лакомка", или в ресторан ВТО и не оставить там денег, а поесть в долг... Вот чего мне сейчас не хватает - того времени, когда можно было не думать о том, чтобы выглядеть прилично. Сегодня ответственность уже совсем иная, многого себе позволить просто не могу. Собственной молодости всегда не хватает, она же не возвращается...
Фото Мартыньша Пунанса
- А чем привлекателен для Вас день сегодняшний ?
- Тем, что его определяет молодёжь. А меня к ней тянет - вот нравятся мне современные молодые люди, потому что в них я узнаю себя. И я всегда прячу язык, когда у меня возникает блажь поворчать. Я тут же останавливаюсь, потому что понимаю: это будет неверно. На вахту заступило новое поколение, и когда начинают говорить, что его представители безграмотные, меркантильные, не слишком чувствительные, не такие добродушные, как раньше, я думаю: какая это ерунда! Ведь абсолютно эти же слова я слышал в собственный адрес, когда был в их же возрасте...
Наталья КОЛОБОВА
"Учительская газета"
