Мандельштам. Но не Осип. И даже не родственник.
Вообще-то не совсем близкий мне поэт (вот ниже из достаточно большого количества текстов в сети отобрала несколько тех, чтобы как-то "подошли" - но ведь у других могут быть и другие предпочтения).
Зацепили скорее не стихи, зацепила очередная перекличка судеб. Вот совсем недавно я написала о пересыльном лагере в Дранси - и вот еще одна история - один из тех шестидесяти семи тысяч, кто прошел через Дранси и не вернулся.
Юрий Владимирович Мандельштам родился в Москве в 1908 году в обеспеченной еврейской семье. В 1920 году вместе с семьей (отцом, матерью и сестрой Татьяной) уехал из России. После короткого пребывания в Турции семья поселилась в Париже. В 1925 году Мандельштам окончил русскую гимназию, в 1929 - филологический факультет Сорбонны.
В том же году, после публикации стихотворений в первом "Сборнике стихов" Союза Молодых Поэтов и Писателей, получил признание как поэт. Активно участвовал в литературной жизни русской эмиграции, посещал собрания в "Зеленой Лампе", в "Перекрестке", в обществе "Круг". Выступал как критик, много писал о поэтах и прозаиках русской эмиграции, по-русски и по-французски; в 1938 вышел сборник его статей "Искатели".
В сентябре 1935 года принял православие, через полтора месяца обвенчался с Людмилой Стравинской, дочерью композитора Стравинского (брак продлился недолго - в 1938 году Людмила умерла от туберкулеза).
(Вдогонку - сколько же в этой истории дочерей композиторов: вспомним Ариадну Скрябину, дочь композитора Скрябина, принявшую иудаизм и погибшую во время участия в Сопротивлении в Тулузе)
В 1939 году после смерти Ходасевича Юрий Мандельштам вел критический отдел в газете "Возрождение". При жизни поэта вышло три сборника его стихотворений - "Остров" (1930), "Верность" (1932), "Третий час" (1935). Четвертый сборник "Годы", над которым он работал в 1937-1941 гг., вышел посмертно.
Когда началась война и Францию оккупировали гитлеровцы, он не сумел выехать - боялся за родственников, за маленькую дочь, оставшуюся на его руках после смерти жены.
Арестован в Париже в 1942 г. во время облавы на евреев и отправлен в Дранси, оттуда переведен в лагерь около Орлеана, затем снова в Дранси - и, наконец, из Дранси в июле 1943 года - в Польшу. Согласно справке Красного Креста, Юрий Мандельштам умер 18 октября 1943 года в концентрационном лагере в местечке Яворжне в Польше. Незадолго до своей смерти в одном из пересыльных лагерей он встретился еще с одним замечательным человеком русской эмиграции - матерью Марией (Скобцовой) и участниками организованной ей группы сопротивления "Православное дело", которые ожидали здесь своей участи.
В 1990 году в Гааге, в серии «Литература русской эмиграции XX века» под общей редакцией Яна Паула Хинрихса, вышло в свет «Собрание стихотворений» Юрия Мандельштама (составитель, редактор, автор предисловия и комментариев Эд Вееда): прижизненные сборники, посмертный сборник «Годы» в аутентичном виде (по авторской машинописи) и стихотворения, не вошедшие в сборники.
Хор за стеною пел
Странные песни.
Молился монах:
Знал я сомненье и медленный страх.
Боже, прости мне, что темной тропою
Я не решался идти за Тобою!
Боже, прости!
Дай мне порою на дальнем пути
Слышать победное: «Лазарь, воскресни» -
Сладкий удел.
Хор за стеною пел
Странные песни.
Молился солдат:
Плотью одетый прошел я сквозь ад -
- Вечное пламя и демонский топот.
Боже, прости мне убийство и ропот!
Боже, прости!
Дай мне порою на трудном пути
Музыку слышать нежней и чудесней
Огненных стрел.
Хор за стеною пел
Странные песни.
Молился поэт:
Боже, прости мне, что в сумраке лет
Очи смотрели и слушали уши,
Руки сплетались и грешные души.
Боже, прости!
Дай мне, о Боже, на скорбном пути
Счастья тревожней и муки безвестней,
Образов слаще и звуков прелестней -
- Тайный предел.
Хор за стеною пел
Странные песни.
***
Нет оправдания тому,
Кто стать не смог, кто жить не может.
Что нам за дело - почему
Его сомнения тревожат.
Жизнь высока и глубока,
Ей нет предела, нет причины.
Бегут за нами облака,
Растут высоты и пучины.
Сомненьям места нет, - и он,
Бессильный, одержимый ими,
Уже навеки осужден
Самим собою, не другими.
***
Уже поживший и видавший виды,
Но все таки нестарый человек,
А не искатель золотой Колхиды,
Отверженный навек.
Под медленные звуки граммофона
Склонился над сияющим столом
И улыбнулся музыке знакомой
Бесхитростным лицом.
И снова сдвинулись большие брови:
Любовь, работа - скучные дела,
- И поднимается, нахмурив брови,
От пыльного стола.
***
Все тише страстные бои,
Все дальше радостные дали.
Редеют волосы мои
От униженья и печали.
А был я честен, горд и прям.
За что мне Божье наказанье.
Какой любви, каким богам
Угодно это поруганье.
Редеют волосы, больней
На лбу морщины, в сердце годы
От униженья и страстей,
Как от январской непогоды.
***
Из боли, страха и страстей,
В которых жизнь проходит,
Улыбкой прелести твоей
Любовь моя восходит.
Шесть дней она во мне молчит,
Живет забытой тенью,
И робкой тенью полетит
Навстречу Воскресенью.
Живи, любовь моя, живи!
В сомненьи и молчаньи
Уже ты знаешь о Любви,
Которой есть названье.
Шесть дней она в тебе живет,
И вот - неслышной тенью,
Улыбкой радости встает
Навстречу Воскресенью.
***
Одиноко и горестно вторя
(Только лучше не плачь, а молчи!)
Песне радости, жалобам горя,
Далеко прозвеневшим в ночи,
Отвергая неверную меру,
Гордость знанья откинувши прочь,
Прорываясь сквозь стратосферу
В безграничную звездную ночь,
Где стремительно мчатся кометы,
Заметая земные пути,
Где упорные ищут поэты
То, чего не земле не найти.
***
Тебя здесь нет, а я еще живу.
Но тишину твою и безмятежность
Каким угодно словом назову,
Но лишь не тем, в котором безнадежность.
***
Радость моя, мы с тобою расстались.
Как мне осилить бессрочность разлуки?
Эти глаза мне вчера улыбались,
Ласковы были вчера эти руки…
Разве не это в житейской дороге
Словом одним называется: счастье…
Были, конечно, у нас и тревоги,
Но и в тревогах царило согласье.
Помнишь - твои разделял я страданья,
Даже теперь, когда ты умирала?
Если твое прерывалась дыханье,
Воздуха в легких и мне не хватало.
Что же нас вдруг разлучило с тобою?
Точно ли так безысходна могила?
Или легла между нами чертою
Тайная сила, но светлая сила?
Смерть? Но черты твои так просветлели,
Будто бы в них благодать отразилась,
Будто в земной ты заснула постели
И в беспечальной стране пробудилась.
***
Поля без конца, без предела,
Где ночью рождаются сны,
А днем пролегает несмело
Граница соседней страны,
Где пахнет цветами, и летом,
И сеном, и свежестью рос,
И душным июльским ответом
На робкий весенний вопрос…
Гляжу в безграничные дали,
В мерцанье зеленых полей,
Лежу в синеве и печали,
В тоске благодатной моей.
Я слышу жужжанье, и шепот,
И шорох, и легкий полет,
И горький бессмысленный ропот
В усталой душе не встает.
Сюда приходил я и прежде
От пыльной судьбы городской,
В неясной и смутной надежде,
В желанный, но смутный покой.
И даже в полях бесконечных,
В июльский торжественный зной
Лишь звук обещаний сердечных
Миражем парил предо мной.
Теперь я вернулся на волю,
Но только вернулся другим -
И легче беседовать полю
С внимательным сердцем моим.
***
Ночью, когда совершенная
В доме царит тишина,
Незащищенность мгновенная
Сердцу бывает дана.
Все, что обычно скрывается,
Все, что забыто не в срок,
В памяти вдруг проявляется,
Как непонятный упрек.
Стиснет рукою железною,
С болью дыханье прервет -
И повисаешь над бездною,
Падаешь в темный пролет…
Может быть, это - отчаянье,
Знак пустоты гробовой?
Может быть, это - раскаянье,
Вечности голос живой?
***
Нет, не воем полночной сирены,
Не огнем, не мечом, не свинцом,
Не пальбой, сотрясающей стены,
Не угрозой, не близким концом -
Ты меня побеждаешь иначе,
Беспросветное бремя войны:
Содроганьем в безропотном плаче
Одинокой сутулой спины,
Отворотом солдатской шинели,
Заколоченным наспех окном,
Редким звуком шагов на панели
В наступившем молчаньи ночном.
***
Если счастье улыбнется,
Ослепит мои глаза,
Если в сердце отзовется
Благодатная гроза…
А пока прощай без срока,
Продолжай нелегкий путь,
Не даю себе зарока,
Не пошлю тебе упрека.
Если хочешь - позабудь.
Только если грусть проснется,
Вспомни этот краткий час:
Может быть, тебя коснется
Тайный луч, пленивший нас.
Если грусть в тебе проснется,
Если луч тебя коснется,
Если счастье улыбнется
Торжеством лучистых глаз.
Больше стихов можно скачать по ссылке: http://www.belousenko.com/wr_MandelshtamY.htm
Зацепили скорее не стихи, зацепила очередная перекличка судеб. Вот совсем недавно я написала о пересыльном лагере в Дранси - и вот еще одна история - один из тех шестидесяти семи тысяч, кто прошел через Дранси и не вернулся.
Юрий Владимирович Мандельштам родился в Москве в 1908 году в обеспеченной еврейской семье. В 1920 году вместе с семьей (отцом, матерью и сестрой Татьяной) уехал из России. После короткого пребывания в Турции семья поселилась в Париже. В 1925 году Мандельштам окончил русскую гимназию, в 1929 - филологический факультет Сорбонны.
В том же году, после публикации стихотворений в первом "Сборнике стихов" Союза Молодых Поэтов и Писателей, получил признание как поэт. Активно участвовал в литературной жизни русской эмиграции, посещал собрания в "Зеленой Лампе", в "Перекрестке", в обществе "Круг". Выступал как критик, много писал о поэтах и прозаиках русской эмиграции, по-русски и по-французски; в 1938 вышел сборник его статей "Искатели".
В сентябре 1935 года принял православие, через полтора месяца обвенчался с Людмилой Стравинской, дочерью композитора Стравинского (брак продлился недолго - в 1938 году Людмила умерла от туберкулеза).
(Вдогонку - сколько же в этой истории дочерей композиторов: вспомним Ариадну Скрябину, дочь композитора Скрябина, принявшую иудаизм и погибшую во время участия в Сопротивлении в Тулузе)
В 1939 году после смерти Ходасевича Юрий Мандельштам вел критический отдел в газете "Возрождение". При жизни поэта вышло три сборника его стихотворений - "Остров" (1930), "Верность" (1932), "Третий час" (1935). Четвертый сборник "Годы", над которым он работал в 1937-1941 гг., вышел посмертно.
Когда началась война и Францию оккупировали гитлеровцы, он не сумел выехать - боялся за родственников, за маленькую дочь, оставшуюся на его руках после смерти жены.
Арестован в Париже в 1942 г. во время облавы на евреев и отправлен в Дранси, оттуда переведен в лагерь около Орлеана, затем снова в Дранси - и, наконец, из Дранси в июле 1943 года - в Польшу. Согласно справке Красного Креста, Юрий Мандельштам умер 18 октября 1943 года в концентрационном лагере в местечке Яворжне в Польше. Незадолго до своей смерти в одном из пересыльных лагерей он встретился еще с одним замечательным человеком русской эмиграции - матерью Марией (Скобцовой) и участниками организованной ей группы сопротивления "Православное дело", которые ожидали здесь своей участи.
В 1990 году в Гааге, в серии «Литература русской эмиграции XX века» под общей редакцией Яна Паула Хинрихса, вышло в свет «Собрание стихотворений» Юрия Мандельштама (составитель, редактор, автор предисловия и комментариев Эд Вееда): прижизненные сборники, посмертный сборник «Годы» в аутентичном виде (по авторской машинописи) и стихотворения, не вошедшие в сборники.
Хор за стеною пел
Странные песни.
Молился монах:
Знал я сомненье и медленный страх.
Боже, прости мне, что темной тропою
Я не решался идти за Тобою!
Боже, прости!
Дай мне порою на дальнем пути
Слышать победное: «Лазарь, воскресни» -
Сладкий удел.
Хор за стеною пел
Странные песни.
Молился солдат:
Плотью одетый прошел я сквозь ад -
- Вечное пламя и демонский топот.
Боже, прости мне убийство и ропот!
Боже, прости!
Дай мне порою на трудном пути
Музыку слышать нежней и чудесней
Огненных стрел.
Хор за стеною пел
Странные песни.
Молился поэт:
Боже, прости мне, что в сумраке лет
Очи смотрели и слушали уши,
Руки сплетались и грешные души.
Боже, прости!
Дай мне, о Боже, на скорбном пути
Счастья тревожней и муки безвестней,
Образов слаще и звуков прелестней -
- Тайный предел.
Хор за стеною пел
Странные песни.
***
Нет оправдания тому,
Кто стать не смог, кто жить не может.
Что нам за дело - почему
Его сомнения тревожат.
Жизнь высока и глубока,
Ей нет предела, нет причины.
Бегут за нами облака,
Растут высоты и пучины.
Сомненьям места нет, - и он,
Бессильный, одержимый ими,
Уже навеки осужден
Самим собою, не другими.
***
Уже поживший и видавший виды,
Но все таки нестарый человек,
А не искатель золотой Колхиды,
Отверженный навек.
Под медленные звуки граммофона
Склонился над сияющим столом
И улыбнулся музыке знакомой
Бесхитростным лицом.
И снова сдвинулись большие брови:
Любовь, работа - скучные дела,
- И поднимается, нахмурив брови,
От пыльного стола.
***
Все тише страстные бои,
Все дальше радостные дали.
Редеют волосы мои
От униженья и печали.
А был я честен, горд и прям.
За что мне Божье наказанье.
Какой любви, каким богам
Угодно это поруганье.
Редеют волосы, больней
На лбу морщины, в сердце годы
От униженья и страстей,
Как от январской непогоды.
***
Из боли, страха и страстей,
В которых жизнь проходит,
Улыбкой прелести твоей
Любовь моя восходит.
Шесть дней она во мне молчит,
Живет забытой тенью,
И робкой тенью полетит
Навстречу Воскресенью.
Живи, любовь моя, живи!
В сомненьи и молчаньи
Уже ты знаешь о Любви,
Которой есть названье.
Шесть дней она в тебе живет,
И вот - неслышной тенью,
Улыбкой радости встает
Навстречу Воскресенью.
***
Одиноко и горестно вторя
(Только лучше не плачь, а молчи!)
Песне радости, жалобам горя,
Далеко прозвеневшим в ночи,
Отвергая неверную меру,
Гордость знанья откинувши прочь,
Прорываясь сквозь стратосферу
В безграничную звездную ночь,
Где стремительно мчатся кометы,
Заметая земные пути,
Где упорные ищут поэты
То, чего не земле не найти.
***
Тебя здесь нет, а я еще живу.
Но тишину твою и безмятежность
Каким угодно словом назову,
Но лишь не тем, в котором безнадежность.
***
Радость моя, мы с тобою расстались.
Как мне осилить бессрочность разлуки?
Эти глаза мне вчера улыбались,
Ласковы были вчера эти руки…
Разве не это в житейской дороге
Словом одним называется: счастье…
Были, конечно, у нас и тревоги,
Но и в тревогах царило согласье.
Помнишь - твои разделял я страданья,
Даже теперь, когда ты умирала?
Если твое прерывалась дыханье,
Воздуха в легких и мне не хватало.
Что же нас вдруг разлучило с тобою?
Точно ли так безысходна могила?
Или легла между нами чертою
Тайная сила, но светлая сила?
Смерть? Но черты твои так просветлели,
Будто бы в них благодать отразилась,
Будто в земной ты заснула постели
И в беспечальной стране пробудилась.
***
Поля без конца, без предела,
Где ночью рождаются сны,
А днем пролегает несмело
Граница соседней страны,
Где пахнет цветами, и летом,
И сеном, и свежестью рос,
И душным июльским ответом
На робкий весенний вопрос…
Гляжу в безграничные дали,
В мерцанье зеленых полей,
Лежу в синеве и печали,
В тоске благодатной моей.
Я слышу жужжанье, и шепот,
И шорох, и легкий полет,
И горький бессмысленный ропот
В усталой душе не встает.
Сюда приходил я и прежде
От пыльной судьбы городской,
В неясной и смутной надежде,
В желанный, но смутный покой.
И даже в полях бесконечных,
В июльский торжественный зной
Лишь звук обещаний сердечных
Миражем парил предо мной.
Теперь я вернулся на волю,
Но только вернулся другим -
И легче беседовать полю
С внимательным сердцем моим.
***
Ночью, когда совершенная
В доме царит тишина,
Незащищенность мгновенная
Сердцу бывает дана.
Все, что обычно скрывается,
Все, что забыто не в срок,
В памяти вдруг проявляется,
Как непонятный упрек.
Стиснет рукою железною,
С болью дыханье прервет -
И повисаешь над бездною,
Падаешь в темный пролет…
Может быть, это - отчаянье,
Знак пустоты гробовой?
Может быть, это - раскаянье,
Вечности голос живой?
***
Нет, не воем полночной сирены,
Не огнем, не мечом, не свинцом,
Не пальбой, сотрясающей стены,
Не угрозой, не близким концом -
Ты меня побеждаешь иначе,
Беспросветное бремя войны:
Содроганьем в безропотном плаче
Одинокой сутулой спины,
Отворотом солдатской шинели,
Заколоченным наспех окном,
Редким звуком шагов на панели
В наступившем молчаньи ночном.
***
Если счастье улыбнется,
Ослепит мои глаза,
Если в сердце отзовется
Благодатная гроза…
А пока прощай без срока,
Продолжай нелегкий путь,
Не даю себе зарока,
Не пошлю тебе упрека.
Если хочешь - позабудь.
Только если грусть проснется,
Вспомни этот краткий час:
Может быть, тебя коснется
Тайный луч, пленивший нас.
Если грусть в тебе проснется,
Если луч тебя коснется,
Если счастье улыбнется
Торжеством лучистых глаз.
Больше стихов можно скачать по ссылке: http://www.belousenko.com/wr_MandelshtamY.htm