Еще из "Парижского дневника" Рощина. Сценки времен Парижского восстания августа 1944 года
"Разъяснилась идиотская история с "фон Круппом". Эта огромная, неопрятная, вечно пьяная фигура весь последний год была грозою нашего квартала. Я встретился с ним у знакомых, и этот шантажист произвел на меня впечатление отвратительное. Особенно ненавидели и боялись его французы. Он являлся в богатые русские дома, вызывал хозяина и предъявлял ему документ, - бумага от какого-то немецкого штаба свидетельствовала, что "господину фон Круппу" доверяется "специальная миссия". Явившийся без всяких обиняков требовал водки и денег, - не очень впрочем крупную сумму. Перепуганные люди немедленно все это ему давали. Выпив, он говорил, что он немец, родившийся в России, что работает в гестапо "по идее", что он ненавидит французов за то, что они двадцать лет угнетали лучших его друзей - русских эмигрантов, и что теперь "пришло время расплаты". Потом, вытащив из кармана большой "кольт", он спрашивал хозяина, нет ли у него недоброжелателей среди французов и ревел свирепым своим басом, что он "каждого мерзавца может убить на месте без всякого суда". Допив водку и уверив хозяина, что он, фон Крупп, отныне - первый его защитник, и потрясая все тем же "кольтом", он удалялся, на прощание поднимая руку и крича: "Гейль Гитлер!"
Этого страшного человека арестовали сегодня утром на каком-то чердаке в нашем же квартале - пьяного и дрожащего. При обыске нашли... 40 франков денег и бутылку водки. Он упал на колени и, рыдая, уверял, что он не тронул ни одного человека и что до его "подлости" довела его страсть к алкоголю. Фамилия "фон Круппа" оказалась - Крупейников, бумажка из немецкого штаба - самодельной фальшивкой, а "кольт" - бутафорским. Ему набили морду и отпустили. Потом на улице его долго били соседи".
"Днем видал, как на площади у кафе "Фонтэн" толпился народ перед наклеенным на стене листком бумаги. На листке было написано: "Отвечаю анонимному гражданину, сегодня утром на этом месте наклеившему открытое письмо с обвинением меня в том, что я сотрудничал с немцами. Даю слово, что я, бывший честный солдат, никогда не общался с врагом, никогда не занимался "черной биржей", а наоборот - не раз приглашал к своему столу видного тайного представителя де Голля".
"Был свидетелем трогательной картины. На авеню де Версай перед станцией метро у моста Мирабо мальчуган лет 8-10 маленьким топориком рубил столб с немецким указателем. Герой работал усердно и с отвагой. У меня не хватило духу остановить его - по большим артериям, хоть и изредка, проносились немецкие машины и чего стоило палачам разрядить обойму в ребенка? Я остановился в отдалении и ждал, посматривая в концы улицы. Маленький патриот свалил столб, презрительно пихнул его ногой, победоносно оглядел пустынную улицу и отправился восвояси".
"Поль рассказал историю первого (или одного из первых) танка у "инсургентов".
Танк шел по одной из улиц вблизи Итальянской площади, когда от стены дома оторвался человек с короткой веревкой в руках и, закинув веревку за шею пулеметчика, стремительно удавил его. Потом ударом рукоятки большого перочинного ножа оглушил водителя, выбросил обоих немцев на мостовую, сел за руль и повел танк дальше. По дороге скосил из пулемета две немецких заставы, добрался до Отель де Виль и там, оторвавшись от немецкой цепи и выкинув белый флаг, чтобы не подорвали свои же, благополучно сдал добычу.
Человек этот был бежавший из немецкого плена негр, дирижер джаз-оркестра на Монмартре".
Этого страшного человека арестовали сегодня утром на каком-то чердаке в нашем же квартале - пьяного и дрожащего. При обыске нашли... 40 франков денег и бутылку водки. Он упал на колени и, рыдая, уверял, что он не тронул ни одного человека и что до его "подлости" довела его страсть к алкоголю. Фамилия "фон Круппа" оказалась - Крупейников, бумажка из немецкого штаба - самодельной фальшивкой, а "кольт" - бутафорским. Ему набили морду и отпустили. Потом на улице его долго били соседи".
"Днем видал, как на площади у кафе "Фонтэн" толпился народ перед наклеенным на стене листком бумаги. На листке было написано: "Отвечаю анонимному гражданину, сегодня утром на этом месте наклеившему открытое письмо с обвинением меня в том, что я сотрудничал с немцами. Даю слово, что я, бывший честный солдат, никогда не общался с врагом, никогда не занимался "черной биржей", а наоборот - не раз приглашал к своему столу видного тайного представителя де Голля".
"Был свидетелем трогательной картины. На авеню де Версай перед станцией метро у моста Мирабо мальчуган лет 8-10 маленьким топориком рубил столб с немецким указателем. Герой работал усердно и с отвагой. У меня не хватило духу остановить его - по большим артериям, хоть и изредка, проносились немецкие машины и чего стоило палачам разрядить обойму в ребенка? Я остановился в отдалении и ждал, посматривая в концы улицы. Маленький патриот свалил столб, презрительно пихнул его ногой, победоносно оглядел пустынную улицу и отправился восвояси".
"Поль рассказал историю первого (или одного из первых) танка у "инсургентов".
Танк шел по одной из улиц вблизи Итальянской площади, когда от стены дома оторвался человек с короткой веревкой в руках и, закинув веревку за шею пулеметчика, стремительно удавил его. Потом ударом рукоятки большого перочинного ножа оглушил водителя, выбросил обоих немцев на мостовую, сел за руль и повел танк дальше. По дороге скосил из пулемета две немецких заставы, добрался до Отель де Виль и там, оторвавшись от немецкой цепи и выкинув белый флаг, чтобы не подорвали свои же, благополучно сдал добычу.
Человек этот был бежавший из немецкого плена негр, дирижер джаз-оркестра на Монмартре".