Alea iacta est*
- Ты нашёл дневник в поезде? Серьёзно?
- Или он нашёл меня. Ещё в январе. В купе. Поезд уныло волочился в столицу. Почти пустой вагон: я и проводник. За окнами мерцал туман, который здесь типичен для февраля или марта, потому что в апреле воздух уже становится совершенно другим.
- Интересно. А в мае таких туманов не бывает?
- Там скорее гроза случается. А в июне или июле так вообще снег может грянуть. В нашем городе и не такое возможно.
- А ты метеорологичен сегодня. Осталось пройтись по августу, сентябрю, октябрю, ноябрю и гадкому декабрю. Продолжай.
- Я открыл чёрную толстую тетрадь. Стал читать. И многое показалось мне невозможным. А иное явилось вполне объяснимым.
- Сколько таинственности! Это же не дневник Бога Смерти?
- Смерть там определённо присутствует. Незримо. Бог же есть везде.
- Я пошутил!
- Я оценил твою шутку, Каин.
* * *
Авель Иванов мрачно смотрел в окно. Снег. Туман. Бесконечность надрельсовой жизни, явленная картинкой, в которой звучит уютный стук колёс. Шепчет о снах пустой вагон. Багрово-красное купе растворяет реальность. Сонный проводник похож на штатное привидение. В сумме должно быть красиво или сказочно, но зимой такая погода выглядит наказанием за грехи наши тяжкие. Слякотным возмездием.
[Читать дальше...]Бутыль с водой покачнулась, мягко упала со столика, многозначительно укатилась в глубину. Пить не хотелось, но перекатывающаяся по купе ёмкость будет мешать. Пришлось нырнуть вслед за своевольной беглянкой. Поиски вышли увлекательными и немного пыльными. Не представляю себе полноценную уборку купейных лабиринтов. Это как надо изогнуться, чтобы качественно собрать весь мусор, грязь, потерянные предметы. Гимнастически сложное мероприятие.
- Лимона в чай не желаете? Простите, вы что-то потеряли?
- Да. И да. Лимона желаю, вода укатилась. Вот она, зараза.
- Интересно. В прошлый раз всё так же и началось. И закончилось странно.
- Что началось?
- В этом купе ехала девушка. У неё тоже упала бутылка с водой. Я предлагал чай. А потом…
- А потом?
- Нам запрещено об этом говорить, простите. Чай скоро принесу.
- Спасибо. Странно. Тут что-то ещё есть. Так. Сейчас. Тетрадь.
* * *
- И ты её открыл? Вот не отдал проводнику, не выкинул, не отложил в сторону?
- Проводник уже растворился в безлюдье вагона. Он весьма спешил.
- И ты сразу понял, что это?
- Нет, братец. Некоторые вещи остаются тёмными до самого конца.
- Я знаю.
- Ещё бы тебе не знать. Ты всегда был умнее меня.
* * *
«Чезаре, Чезаре. Как же я хочу оказаться в твоих объятьях. Сейчас. Немедленно. Неотвратимо. Вопреки преградам всех миров и вер. Да пусть их будет хоть миллион! Они лишь сделают миг неизбежной встречи слаще.
Когда тебя опускали в ледяную землю, я не плакала. Просчитывала. Обдумывала. Была самой незаметной и самой внимательной гостьей твоих похорон. Соглядатаем возмездия. Управительницей гнева. Неотвратимым стилетом без грамма милосердия на отравленном лезвии, ибо жизнь моя не имела смысла, но имела цель».
* * *
«Аделаида сказала, то рецепт проверенный. Более того, он сам находит тех, кто сможет его воплотить в жизнь ценой крови. Цена невысока, если понимать, что получится в итоге. Ещё эта старая ведьма дала мне медное старое зеркальце. Оно как приложение к ритуалу. Куда иголка, туда и ниточка».
* * *
Авель Иванов покачал головой. Эти рецепты влюблённых дурочек, передающиеся через века и поколения! Бред. Романтический вымысел человека, который ничего не решает в жизни. Никогда и нигде. Вообразите, что вы не можете выбрать себе даже место рождения. Я не говорю про остальные детали стремительной и короткой жизни. Рандом правит миром. Бессердечный и тупоголовый рандом.
Дневник внезапно выпал из рук юноши. Словно птица попыталась взлететь. Глупости. Авель пренебрежительно фыркнул, мотнул из стороны в сторону кудрявой головой, стряхнул несуществующие пылинки с чёрной футболки на чёрные же джинсы. Резко подобрал тетрадь с пола и открыл в случайном месте.
«Мальчик! Бред - это не верить в любовь, способную обхитрить даже смерть! Тебя бы не было, если бы не эти самые влюбленнее дурочки и ещё более влюблённые дураки. Хоть иногда следует заглядывать глубже вульгарных мнений. Или рандомных утверждений. Так бы ответила тебе Аделаида. Так отвечу тебе и я. Не все могут найти себе пару в подлунном мире, напоенном магией. Но миров много. Если ты хочешь, то старое медное зеркальце попадёт и тебе в руки».
* * *
- Ты так наивен, что действительно в это поверил? В воскрешение, предназначение? Что там ещё было в рецептурной справке?
- Земля с могилы.
- Как типично! Унылая городская легенда, которую пересказывают друг другу высоколобые филологи и повёрнутые фольклористы. Для заполнения лакун дневников. Какая чушь!
- Дневник оказался куда страннее, чем я про него подумал. Он реально стал отвечать на вопросы, давать советы. Вполне связные и разумные.
- Если дать обезьяне компьютер, то она может случайно написать «Войну и мир». Идея интересная, но совершенно бездоказательная. Кстати! А что случилось в купе? Почему проводник так реагировал?
- Да ничего там не случилось. Просто девушка ехала поездом в одну сторону. Потом в другую. И вот на обратном пути исчезла.
- Как скучно.
- Не скажи. Поезд - это связующая нить с иглой, не принадлежащая ни одному миру. Опустевшее купе, между прочим, оказалось полно…
- Крови? Отрезанных голов? Святых знаков препинания? Корон королевских династий? Черепами, вываренными в медовом уксусе?
- Лепестками алых роз. Они хлынули рекой из открытой двери. Их долго убирали. Девушка исчезла.
- Естественно. Куда же без исчезнувшей девушки.
- У каждой истории есть свой ключ и замок.
- Кажется, мы подошли к чему-то интересному, братик?
* * *
Я не стану рассказывать вам, что же именно поведал мне дневник. Почему? Потому что вам он расскажет другую историю. Так уж он устроен. Я поведаю вам иное.
У меня был троюродный брат. Его звали Каин. Или я его так называл? Имена - это фантики, скрывающие суть. Мы были весьма дружны в детстве, а потом расстояния и страны внесли свои коррективы. Такие интересные времена наступили! И да. Он погиб. Там почти целый город погиб, такое случается в нашем прекрасном стабильном мире регулярно. Это ирония, если вы не поняли.
Чуть позже в моём почтовом ящике нашлось письмо. Да. С того света. Каин написал его незадолго до всех последующих событий. И было в этом послании, пришедшем из прекрасного прошлого в смертельное настоящее, нечто такое, что выстрелило прямо в сердце. Иногда шёпот мёртвых звучит громче крика живых. Это как зацикленная запись любимой песни. Слушать можно бесконечно. Да и такой трек иногда начинает сам отвечать на вопросы. Типология конспирологии самовозрождающегося логоэпоса. Феникс синтагмы. Уроборос морфемики.
А что потом? А потом - ночь, улица, перрон, вокзал. Купе, вода, дневник и свет в конце изогнутого тоннеля. И рецепт, над которым я смеялся. И зеркальце из красноватой меди, которое отражало несуществующее или ушедшее. Или ушедших?
Да. Каюсь, Авва Отче. Я попался в ловушку. Мне стало интересно. Можно ли вернуть умершее? И какой ценой? Оказалось, что можно.
Кстати, вот нож.
* * *
Купе приглушало звуки. Они тонули в багрово-красном сумраке. Тень Каина держала в руке нож. Тривиальный, вульгарный, обычный. Простой. Простецкий, если не обращать внимания на мерцающие руны. Острый.
Авель сидел спокойно и молчал. На коленях лежала чёрная тетрадь. Белый дневник, в котором больше не осталось слов. Да и не нужны были тут слова. Или нужны?
- Вот почему я не помню, как покупал билет. Сколько лет я мёртв?
- Почти три года. Извини.
- Да ничего. Значит, зеркало…
- Да. Через него я тебя и вытащил. Стал говорить с тобой. И постепенно ты обрёл плоть. Даже стал отбрасывать тень.
- Зачем? Думаю, что и мёртвому мне было хорошо. Там.
- А мне тут было не очень. Только ты и понимал меня тогда.
- Дурак ты, братец. Я ведь могу просто рассыпаться пеплом, пылью, корицей, трухой, песком?
- Ты же не голем. Нет. Пока ты не выполнишь то, ради чего тебя вызвали…
- Ты не можешь меня заставить. Нет. Не надо. Пожалуйста.
- Я оценил твою заботу, Каин. Сердце здесь. Представь, что ты забиваешь колышек для палатки в согласную на всё землю.
* * *
«Купе вскрыто запасным ключом. Людей в нём не обнаружено. Но имело место быть большое количество детских плюшевых игрушек в прекрасном состоянии. Некоторые даже с бирками и ценниками трёхгодичной давности».
* * *
Бумажный змей упрямо рвался в небо. Мальчишка крепко держал его на длинной прочной верёвке. Лето. Солнце. Высокая трава. Безлюдное пространство. Где-то рядом пряталась река. За ней высился причудливый город. Совершенно пустой и оттого немного сказочный.
Внезапно змей нырнул вниз. Из травы тут же поднялся второй мальчишка и побежал подбирать упавшего Кетцалькоатля** последнего арамейского неба.
* * *
Тёмное купе. Открывается дверь. Проводник кланяется господину в чёрном. Протягивает высокий бокал с кровавым напитком. Всего лишь морс из земляники.
- Всё сделано. В дневнике появились новые страницы.
- Этот мир миров обочина***, но вашими стараниями он может стать сердцем новой империи. Империи, наполненной смыслом. Местом, где все нити куда-то ведут. Или кого-то.
- Раз служить князю миров Зазеркалья.
--------------------------------------------
* Жребий брошен.
** Текст песни Потани.
*** В данном тексте - "пернатый змей".
