Miserere mei Deus* или Тайна лиловой кнопки
- Ты сидишь и тупо нажимаешь на кнопку?
- Представь себе. И неплохие деньги за это получаю. На жизнь хватает.
- А ты работодателей-то видел хоть раз?
- Нанимали через постороннюю контору. Я получаю красный сигнал по обычному смартфону, быстро нажимаю на большую фиолетовую кнопку. Важно сразу это сделать. Каждое такое действие увеличивает мой счёт.
- Как учёная обезьянка. Только банан не выдают. Платят бумажками. Виртуальными.
- А вдруг я включаю освещение банановой фабрики? Или выключаю. На планете обезьян. Дело не в этом…
* * *
Алый указатель приводит Пола Уорфилда Тиббетса-младшего в уютную безликую комнату. [Во тьму и дальше...]Посмотрите на неё: ковровое покрытие глушит шаги. Обтянутое натуральной кожей кресло водружено на каменный круг. Дорогое. Удобное. Премиум-класс. Какие-то непонятные знаки вокруг кресла на круге. Руны? Латынь? Пиктограммы? Стол прозрачный. Дизайнерский. Ножки в виде козлоногих существ. Тела их причудливо переплетены. Позы вызывающе откровенны, но не возбуждают, а пугают. Чуть-чуть. Поверхность стола выглядит как лёд. Казалось бы, он должен быть холодным, но это совершенно не так. Словно геенна огненная ласково подогревает безупречную простоту рабочего места, на котором монументально покоится большая кнопка. Пластиковая. Обычная. Нажимается с усилием. Щелчок мелодичный, словно замок, открывающий вечность. Уютная комната. Очень.
* * *
- Боже мой, Азимандий! Первое собеседование прошло идеально! «Гуд Оменс и сыновья»** словно бы ждали именно меня. Неприметный клерк, заполнявший анкету, спросил имя. Я сказал. Да, назвали в честь прадедушки. Чем-то он там был знаменит, но не те сейчас времена, чтобы смотреть на заслуги предшественников. Нужно самому пробивать себе дорогу.
- Пол, ты меня умиляешь.
- Я сам себе умилюсь! Ты же знаешь, какие теперь везде сложности! Всё дорого. Работы нет. Эти проклятые русские пытаются пассивно захватить мир своей агрессивной святостью. Но мне это по оловянному барабану. Политика - мертва. Нет разницы в том, кто президент страны, мира, да хоть всей Вселенной. Важны деньги, дружище. Если они есть, то завести удобную женщину проще простого. Вся жизнь с деньгами легка и приятна.
- Ну что же, согласен, Пол. Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было? Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота.
- Мы с тобой на одной волне! Ты меня понимаешь, как никто другой.
* * *
Лиловая стрелка на дорогих часах неспешно прорубает себе путь сквозь время. Белый циферблат, контрастные ниточки, указующие минуты, часы, секунды. Эти часы Пол купил совсем недавно. Ему очень понравилось, что цифры здесь перевёрнуты, а поверхность поля кружения неумолимого хронотайминга отливает всеми цветами радуги. Но если смотреть прямо, то она белая. Простая и ясная. Как Пол. Как эта работа, приносящая исключительно положительные эмоции и приятный доход. Иногда думается, что Пол каким-то чудом стал властелином сего мира. Полноправным хозяином, властителем Ойкумены. Сиди, следи за лиловой стрелкой.
Искра возникает на экране раскладного смартфона внезапно. Сигнал. Активный рабочий экран. Даже звучит богато. Золотой айфон, от которого штормит кошельки. Пол, уловив искру сообщения, рывком тянется к кнопке. Яблочный девайс сверкает тьмой водоотталкивающего покрытия, чтобы вызвать нежное нажатие, похожее на рождение новой души. Что он запускает этим простым действием? Какое счастье приносит миру? Искра на экране гаснет; кнопка нажата; счёт увеличен; Пол счастлив. Неизбывно.
* * *
- Чизкейк тут суховат. Ты согласна, Лилит? А вот кофе вкусный. Сливки натуральные.
- Ты поразительно прав, мой любимый. Попробуй ещё этих мягких французских булочек. С кроваво-красным джемом. За такие булочки душу можно отдать.
- Я знаю другие булочки, за которые…
- У тебя губы сладкие. Я тону в твоих глазах, словно в пламени. Это так неотвратимо.
- Азимандий нас сегодня не посетит? Он давал хорошие советы.
- Мой ласковый и нежный Пол! Азимандий просто создан для советов. А я - простая американская женщина - создана совсем для другого.
- Мне нравится этот поворот разговора. Кажется, нам пора домой.
- Чизкейк я доем. Не возражаешь?
* * *
Кнопка влекла к себе. Просто иногда было нечего делать. Сигнал не приходил, из искры не возникало пламя. За такое тоже платили, но меньше, чем за нажатие, поэтому Пол стал разглядывать кнопку. Потом перевернул её. « Miserere mei Deus». Что-то про милосердие? Пол не интересовался римским языком. Или как его там? Латинянским. Пол были интересны деньги, Лилит, Азимандий и кнопка. Она в последнее время влекла к себе неостановимо.
* * *
Азимандий предпочитал строгие дешёвые костюмы. Лилит уважала стиль женщины-вамп. Пол одевался в удобное, потому что последнее время он несколько увеличился в размерах. И это прекрасно, потому что его любили именно за это. Или ему хотелось так думать?
Разговор в ресторане привычно крутился вокруг всякой ерунды:
- Суп "Прыжок Будды через стену" не привёл меня к озарению. Так грустно.
- У супа несколько другие задачи, зайчик. Попробуй чёрный арбуз Денсукэ. Он неожиданный.
- Только на вид. На вкус не очень. Вон и Азимандий подтвердит.
Приглушённый свет. Ласковые блики по дорогой посуде. Верные друзья. Иногда Полу казалось, что Лилит прямо-таки ест его глазами. Страстная, неудержимая, сладкая. Он готов рад неё на всё. Вот и сейчас она стала говорить про кнопку. Интересно ли ему узнать, что же он запускает простым движением? И что он бы отдал за эту информацию?
- Пожалуй, я отдал бы эту, как её… Душу! За такое…
* * *
Огонь состоит из острых ножей. Они взрезают плоть с удивительно неприятным звуком. Боль от этого странная, близкая к наслаждению. Пол вздрагивает. Где он? Кто он? Что за бред происходит?
- Очнулся? Помнишь, почему ты здесь?
- Я был в ресторане и ты тоже, а потом…
- А потом мы найдём остальных твоих потомков. Побочных, конечно же. Ты же так и не завёл детей.
- Зачем?
- Твой чудный прадед как-то раз пошутил над целым миром. А теперь нам разрешили шутить надо всеми, кто появился или появится в его роду. Знаешь, что за кнопку нажимал, Пол-младший?
- Фиолетовую, она ещё…
- Каждый раз она запускала маленький атомный взрыв прямо в страдающую плоть твоего рода. Каждого человечка. Сначала - ножи огня. Затем - чёрный яд азимандиевой гадюки. Всё для того, чтобы сделать страдания неповторимыми.
- Я не понимаю! Зачем тебе это? Зачем вам всем это? Где я, чёрт меня побери?
- О! Черт тебя уже побрал. Ты в аду, малыш, и новый человек из твоего колена готов нажать ту самую денежную кнопку.
- Если это ад, то я буду молиться и просить Бога!
- В глубинах Шаданакара молитвы не помогут. Есть деяния, которые не прощаются никогда. Смотри, вот он - новый ты. Я покажу тебе. Все вы увидите это неизбежное падение.
* * *
Алый указатель приводит Александра-Адольфа Стюарт-Хьюстона-младшего в уютную безликую комнату. Посмотрите на неё: ковровое покрытие ласково глушит шаги. Обтянутое натуральной человеческой кожей кресло водружено на каменный круг адского алтаря. Дорогое кресло. Удобный алтарь. Премиум-класс демонических презентаций. Какие-то непонятные знаки вокруг кресла на круге. Руны? Латынь? Пиктограммы? Заклинание отягощения? Стол прозрачный. Дизайнерский. Ножки в виде козлоногих существ и пышногрудых дев. Тела их причудливо переплетены. Позы вызывающе откровенны. Поверхность стола всё ещё выглядит как лёд. Казалось бы, он должен быть холодным, но это совершенно не так. Геенна огненная подогревает безупречную простоту рабочего места, на котором монументально покоится большая кнопка. Пластиковая. Обычная. Кнопка непрощения. Она нажимается с усилием. Щелчок мелодичный, словно это пистолетный выстрел в висок, открывающий чёрную вечность. Уютная комната. Очень.
------------------------------------------
* Miserere mei Deus (лат.) - Помилуй меня, Господи.
** «Гуд Оменс и сыновья». "Good Omens and sons". "Хорошие предзнаменования и сыновья".
