Весноу
Подняв ногу в берце выше собственного пояса... я вынес своё тело на берег великой русской реки Волги.
По-над рекой разносился заливистый собачий лай. В близлежащем сугробе миловидная пара гетеросексуальных особей с эротичным гыканьем кидала друг в друга глыбками льда. Девушка целилась в пах юноши, но юноша прикрывал пах ноутбуком. Точность броска была такова, что можно было и не прикрывать ничего.
Внезапно на причал, где я упокоил себя на время, вышло кто-то с собачкой. Подслеповато обшарив фигуру объективом - я задумался. Арафатка, укладка, берцы, ч0рные очки, бесцветная помада, намёк на небритость, но при этом вполне себе выразительная грудь и весьма себе карманная собачка, которая сразу же присоединилась к лаю. Явление стояло и ждало, пока я свалю из кадра, чтобы предаться греху самофотографирования.
Ежели бы в тот момент из ближайших кустов запела Сурганова, обнявшая Арбенину, то я бы понял намёк. Но кусты безмолвствовали.
Разочарованно вздохнул.
Пока я всецело отдавался внезапному половому анализу, сугроб, лежавший на плите, лежавшей на причале, лежавшем на песке, лежавшем на досках подо мной устремился вниз. Пришлось изображать взлетающего супермена.
С половозрелым таким кряхтением и выразительным скрипом.
В парке наверху гулялись обильные девы с собачками. Т.е. вот тридцать метров - и дама с собачкой. Все они они имели вид томный и весенний, собачки смотрели на меня маниакально блестючими глазками и слезливо подмигивали. Девы стопорились отмейкапленными глазами на красных моих шнурках в берцах, погружаясь в перезагрузку восприятия.
На то оне и красные шнурки. Ага.
Весноу была прекрасна. Лужи по колено, сугробы по пояс, неубиваемые биатлонисты, проплывающие стаями, группа культуристов, выкапывающая свои возлюбленные снаряды из жёлтого снега - всё было восхительным.
Отклячив поэтическую ножку, я набрал в грудь воздуху и... провалился по колено в приятно-мутную воду, густо размешанную со снегом.
- Да ну нафиг! - сказал я пространству и побрёл домой - сушить берцы.