Грустим.
Иногда домовой Бродский как бы пропадал с радаров, сливался с обстановкой, прикидываясь мебелью. Уходил в интернет, но и там не отсвечивал, на улицах выглядел непримечательно, пьянствовал как-то без вдохновения, даже с соседями бросал ругаться. В общем, становился незаметен для окружающих. Главным окружающим был кот Макраме, который знал, что такие периоды у Бродского предшествуют интересным переменам в жизни. Хотя чаще нет.
- Жизнь становится все скучнее, - внезапно жаловался домовой, сидя у компьютера. - Стоит лишь заглянуть в интернет.
- Мне всегда казалось, что там наоборот сплошные интересности, - наконец замечал его кот Макраме.
- Это сначала кажется, - отмахивался Бродский, снимая с бороды паутину. - А в итоге одни и те же темы, одинаковый тон у всех пишущих, сплошное повторение прошлогоднего.
- А как же спам? - сомневался кот.
- Даже тот не радует, - качал головой домовой Бродский. - Вот например.
- Например.
- Читаю заголовок спам-сообщения: "Революция в Курении!" - начинал домовой. - Думаю: что за страна такая? Сразу вспоминается Кракозия, из которой был родом герой Тома Хэнкса в фильме "Терминал".
- Это где он был добрый и глуповатый? - вспоминал кот Макраме.
- Ага, тот, - подтверждал Бродский. - Читаю сообщение дальше: "Сигареты без огня, запаха и пепла!" И сразу все становится неинтересно и обыденно, а еще попахивает наебаловом. Ну не суки ли?
- Суки, - соглашался кот. - Но не спамом же единым. Интернет будто бы тем и хорош, что в нем можно найти совершенно все.
- Ага, "Майн Кампф" на суахили, - вздыхал домовой. - Но вообще виртуальное пространство перестало удивлять.
- Может быть, не о том спрашиваешь? - все еще сомневался кот Макраме.
- Скорее не жду ничего чудесного, - отвечал Бродский. - Недавно выдумал прекрасный вопрос. Вот совы - они растут на деревьях? Или из дупел уже готовые вылазят?
- И что?
- Спросил у интернета, - продолжал домовой. - Он мне выдал скучную орнитологическую статью из сетевой энциклопедии. И вся красота вопроса как-то растворилась в фактах.
- Все как в жизни, - кивал кот Макраме.
- Да, теперь даже дети плохие слова учат в первую очередь в интернете, - сокрушался Бродский. - А знакомиться с девушками на улице разучились.
- Дети? - немного терялся кот.
- Да нет, взрослые.
- А.
- И новостями из жизни не делятся, а из блогов узнают, - подливал масла в огонь домовой.
- Письма друг другу не пишут.
- Даже голой грудью уже никого не удивишь, - снова вздыхал Бродский. - Никакой прелести и стыдливого таинства, сплошное безжизненное ню.
- Знаешь, а мы с тобой сейчас тоже неинтересны, - внезапно спохватывался кот Макраме. - Скучные вещи говорим.
- Точно! - расстраивался еще больше Бродский. - Будто дедушки из СССР, вспоминающие автоматы с газировками и пионеров.
- Как-то ужасаюсь этой исторической цикличности, - ужасался исторической цикличности кот.
- Понимаю, - задумывался домовой. - Вроде как мы с тобой старый интернет вспоминаем. А по факту тот же СССР.
- Странно получается, - впадал в меланхолию кот Макраме. - Как будто развалившийся СССР неизбежен для всех.
- Мало того, - продолжал Бродский, - он всегда с нами, даже если мы в нем и не жили.
- И в нем всегда было лучше, чем тут, да? - грустно спрашивал кот.
- Да нет, - меланхолично улыбался домовой. - Осень просто. Сезонное. Да и в Москве любое время года хуже, чем где угодно еще.
Он шел на кухню заваривать себе чаю, кот Макраме оставался в кресле и дремал. Снился ему Том Хэнкс, который всегда был добрый и немного глупый, зато ни в одном фильме не унывал по поводу СССР.
- Жизнь становится все скучнее, - внезапно жаловался домовой, сидя у компьютера. - Стоит лишь заглянуть в интернет.
- Мне всегда казалось, что там наоборот сплошные интересности, - наконец замечал его кот Макраме.
- Это сначала кажется, - отмахивался Бродский, снимая с бороды паутину. - А в итоге одни и те же темы, одинаковый тон у всех пишущих, сплошное повторение прошлогоднего.
- А как же спам? - сомневался кот.
- Даже тот не радует, - качал головой домовой Бродский. - Вот например.
- Например.
- Читаю заголовок спам-сообщения: "Революция в Курении!" - начинал домовой. - Думаю: что за страна такая? Сразу вспоминается Кракозия, из которой был родом герой Тома Хэнкса в фильме "Терминал".
- Это где он был добрый и глуповатый? - вспоминал кот Макраме.
- Ага, тот, - подтверждал Бродский. - Читаю сообщение дальше: "Сигареты без огня, запаха и пепла!" И сразу все становится неинтересно и обыденно, а еще попахивает наебаловом. Ну не суки ли?
- Суки, - соглашался кот. - Но не спамом же единым. Интернет будто бы тем и хорош, что в нем можно найти совершенно все.
- Ага, "Майн Кампф" на суахили, - вздыхал домовой. - Но вообще виртуальное пространство перестало удивлять.
- Может быть, не о том спрашиваешь? - все еще сомневался кот Макраме.
- Скорее не жду ничего чудесного, - отвечал Бродский. - Недавно выдумал прекрасный вопрос. Вот совы - они растут на деревьях? Или из дупел уже готовые вылазят?
- И что?
- Спросил у интернета, - продолжал домовой. - Он мне выдал скучную орнитологическую статью из сетевой энциклопедии. И вся красота вопроса как-то растворилась в фактах.
- Все как в жизни, - кивал кот Макраме.
- Да, теперь даже дети плохие слова учат в первую очередь в интернете, - сокрушался Бродский. - А знакомиться с девушками на улице разучились.
- Дети? - немного терялся кот.
- Да нет, взрослые.
- А.
- И новостями из жизни не делятся, а из блогов узнают, - подливал масла в огонь домовой.
- Письма друг другу не пишут.
- Даже голой грудью уже никого не удивишь, - снова вздыхал Бродский. - Никакой прелести и стыдливого таинства, сплошное безжизненное ню.
- Знаешь, а мы с тобой сейчас тоже неинтересны, - внезапно спохватывался кот Макраме. - Скучные вещи говорим.
- Точно! - расстраивался еще больше Бродский. - Будто дедушки из СССР, вспоминающие автоматы с газировками и пионеров.
- Как-то ужасаюсь этой исторической цикличности, - ужасался исторической цикличности кот.
- Понимаю, - задумывался домовой. - Вроде как мы с тобой старый интернет вспоминаем. А по факту тот же СССР.
- Странно получается, - впадал в меланхолию кот Макраме. - Как будто развалившийся СССР неизбежен для всех.
- Мало того, - продолжал Бродский, - он всегда с нами, даже если мы в нем и не жили.
- И в нем всегда было лучше, чем тут, да? - грустно спрашивал кот.
- Да нет, - меланхолично улыбался домовой. - Осень просто. Сезонное. Да и в Москве любое время года хуже, чем где угодно еще.
Он шел на кухню заваривать себе чаю, кот Макраме оставался в кресле и дремал. Снился ему Том Хэнкс, который всегда был добрый и немного глупый, зато ни в одном фильме не унывал по поводу СССР.