Женщина в лучах заходящего солнца
История, которую как бы написала в газету некая Татьяна.
Женщина в лучах заходящего солнца.
Замуж за Ивана я вышла в 20 лет. Подруга предложила подработать натурщицей у художника - так мы и познакомились. Сразу завязался бурный роман. Мне всегда казалось, что история нашего знакомства очень романтичная - художник влюбляется в натурщицу. Уже после, когда мы поженились, я узнала, что мой муж-художник влюбляется во всех своих натурщиц и с каждой у него роман. В какой-то момент я потеряла счет его любовницам и перестала отличать одну голую девицу на его полотнах от другой. Через некоторое время исчезла ревность и высохли все слезы - словно любовь сошла на нет и стало все равно. Детей у нас не было, хотя я очень этого хотела. Так и прожили 15 лет. Я работал на крупном предприятии, Иван начал преподавать в художественном училище.
Повезет кому-то
У нас дома постоянно было столпотворение из его учеников, каждый из которых хотел быть ближе к мастеру. Был среди них один юноша, который на общем фоне очень выделялся - Леня. Мне всегда нравился этот мальчишка. Была в нем уже в 20 лет какая-то внутренняя сила, стержень. Иван очень много пил и студентам своим наливал. А они его обожали - пример во всем брали, тоже к стакану тянулись в общем веселье. Все, кроме Лени. Мы с ним на равных общались - вроде как я жена его учителя, а называл он меня на «ты». Я смотрела на этого серьезного юношу и думала - вот повезет кому-то.
Мы до сих пор на «ты»
Мы встретились через много лет у входа в метро. Красивый молодой мужчина - до боли знакомое лицо, а кто такой вспомнить не могу.
- Леня! Сколько же мы не виделись!
- Лет 7 наверное. А ты все такая же красивая. Мы ведь до сих пор на «ты»? Как Иван Сергеевич? Как вы живете?
- Все без изменений у нас.
Я не стала говорить ему, что учитель его из запоев не вылезает. Писать совсем перестал, из училища уволили. Все время в рюмочной проводит. Живем от скандала до скандала - хоть домой не ходи. А идти больше некуда - меня сократили с работы, подрабатывала то тут, то там. В долгах как в шелках были. Иван начал выносить вещи из дома, продавал и пропивал. Не стала я всего этого рассказывать - зачем, думаю, разрушать идеал учителя в глазах ученика.
Стань моей музой
Он позвонил через 3 дня, пригласил на выставку. Я не успела ответить, как на всю квартиру раздался пьяный мат Ивана.
- Я слышу, Иван Сергеевич будет немного занят…. Но ты ведь придешь?
После выставки мы гуляли по вечерней Москве и разговаривали. Леня спросил про Ивана. Я не выдержала и рассказала - и про увольнение из училища, и про жизнь его в алкогольном угаре. Я видела, что Лёне не все равно, что он переживает.
- Тут рядом моя мастерская. Может быть зайдем, погреемся, чаю попопьем?
Я согласилась. Осенний дождь был такой холодный, и так не хотелось домой.
- Таня, не пойми меня неправильно. Я прошу стать моей натурщицей ….
Натурщицей? Я рассердилась. В голове сразу всплыли воспоминания о голых девицах, которых я то и дело заставала в нашей квартире, которые якобы пришли работать с художником. Я схватила пальто и чуть не плача выбежала из мастерской. Как я могла попасться! Он выслушивал о всех моих бедах, слова добрые говорил - и все ради того, что бы в постель меня затащить.
- Не убегай! Дай объясню! У меня есть клиент во Франции, - Леня догнал меня в дверях, резко повернул к себе и затараторил. - Он заказал мне картину. Женщина в лучах заходящего солнца. Я много раз пытался ее писать - приглашал профессиональных моделей в натурщицы. Не идет. Понимаешь? Беру кисть в руки и не вижу их лиц - сразу твое всплывает в памяти. Я прошу тебя стать моей музой. Помоги мне. Я же тоже знаю, как ты живешь. И понимаю, что денег ты не примешь. Позволь помочь тебе с работой. Твое лицо, твои рыжеватые волосы, в которые вплетается закат… Стань женщиной в лучах заходящего солнца.
Душа на холсте
Я согласилась. Больше месяца он писал, не показывая, что получается.
Я понимала, что влюбляюсь в этого мальчишку. Хотя какой он мальчишка. В те годы наша разница в 7 лет казалась пропастью. Но его кисть словно стирала эту разницу в возрасте, стирала все и создавала новые отношения - светлые и нежные.
Когда он показал мне картину - я не могла оторваться. Он словно душу мою на холст перенес. Я смотрела на свой портрет и видела, что он уловил какую-то очень скрытую глубокую часть меня, ту что иногда лишь мелькала во взгляде. У меня не было сомнений - написать такой портрет может только любящий человек.
Леня продал картину. Сказал, что она так понравилась клиенту, что тот удвоил гонорар. Денег, которые он мне отдал, хватило на выплаты всех долгов.
Я подала на развод и вышла замуж за Леню. В скором времени родился наш сын Костик. Теперь я была по-настоящему счастлива. Леня писал. Я занималась малышом и домом.
Мама и закат.
Однажды, когда Костику было 5 лет, и я пришла забирать его из детского сада - на стене увидела выставку детских рисунков. На самом видном месте рисунок нашего сына - нарисованное детской рукой лицо женщины с оранжевыми волосами, которые переплетались с лучами-ниточками такого же оранжевого солнца. И подпись: «Мама и закат».
- Костя, где ты видел эту картину?
- Она у папы в мастерской висит в тайном углу.
Леня признался, что не было у него тогда никакого клиента во Франции - он рисовал меня только для себя. А для того, чтобы выплатить мне обещанный гонорар - продал свой автомобиль.
- Я даже представить в тот момент не мог, что мои чувства могут быть взаимны. Я писал портрет, чтобы оставить твой образ у себя навечно.
Татьяна.