мокрое и графичное
Начался период озноба и Набокова. Приступы серости накатываются неожиданно и обескураживают. Книжица в руках - щит в метро от бычьих взоров, волн волнений… Наконец, прикрытие для зевка. В эти минуты рот забывает о способности говорить, кажется щелью замка в осеннем погребе.
Подветрило и подмокло. Время сразу обрело тягучесть и оглохло от холода, обратившись в свист в ушах. Шумы и краски слагают вылинявшую репродукцию «Мокрого моста» Хиросиге. Наваливается плотный ком вечера и жалкое жужжание компьютера напоминает о далеких гармониях и непонятных красотах мира. Яркость в прошлом, прошлое - в альбоме, а глянец спрятался за папиросной бумагой настоящего. Сто’ящего или нет, сложно сказать.
Подветрило и подмокло. Время сразу обрело тягучесть и оглохло от холода, обратившись в свист в ушах. Шумы и краски слагают вылинявшую репродукцию «Мокрого моста» Хиросиге. Наваливается плотный ком вечера и жалкое жужжание компьютера напоминает о далеких гармониях и непонятных красотах мира. Яркость в прошлом, прошлое - в альбоме, а глянец спрятался за папиросной бумагой настоящего. Сто’ящего или нет, сложно сказать.