Как выращивают «новых русских»
Наверно всем здравомыслящим людям не сильно нравится то, что сейчас происходит с русским языком. Замена русских слов на иностранные происходит столь стремительно, что люди из разных социальных слоев уже плохо понимают друг друга. Сталкиваюсь постоянно сам с тем, что при разговорах с молодежью приходится просить перевести слова, которые они используют. Официальные ученые-филологи, которым дают слово в СМИ, дружно утверждают, что это якобы неизбежный и естественный путь. Однако, если копнуть по глубже, то оказывается, что уничтожение туземного языка - одна из главных технологий духовной колонизации народа, давно отработанная западной цивилизацией. И вот на эту тему мне попалась в "Литературной газете" хорошая статья. Привожу её тут:
Ирина Бубнова,
доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой зарубежной филологии Московского городского педагогического университета
Как выращивают «новых русских»
Сегодня вдруг вновь заговорили о том, что реформы нулевых, несмотря на некоторые недостатки, были полезными, а реализуемая образовательная стратегия верна и требует лишь незначительных изменений, например, исключения Л. Толстого и Ф. Достоевского из курса литературы.
Несколько слов о планах тех, кто всё понимает
Это наталкивает на мысль о существовании двух параллельных реальностей. В одной живут «революционеры» от образования, философствующие о необходимости формирования человека, отвечающего требованиям XXI века. Что ж, их усилиями «новый» человек уже создан («Человек будущего - эгоцентрик?», «ЛГ», № 37, «Словесник»).
Сегодняшний выпускник средней школы, неплохо говорящий на английском, не владеет русским языком, не знает своей литературы и истории, обладает весьма специфическими знаниями по другим предметам (например, всерьёз полагает, что Памир - это город в Сибири, Мекка находится в Индии и т.д.). Ему известно лишь одно название концентрационного лагеря - Соловки или Гулаг. Мало кто слышал о Бухенвальде, Дахау или Освенциме, и ЕДИНИЦЫ - о Саласпилсе. Молодёжь не знает, что такое Бабий Яр и Хатынь, никогда не слышала о молодогвардейцах, Николае Островском (в КНР, кстати, книга «Как закалялась сталь» включена в школьную программу), Карбышеве, Гастелло, Матросове, Маресьеве и многих других, воевавших и умиравших ради того, чтобы сегодняшнее поколение соответствовало новому стандарту «культурного потребителя».
Интересно, что, как правило, реформаторы получили советское, действительно системное, бесплатное образование. Но используют они свои знания для достижения целей, которые наиболее ясно сформулированы в работах профессора И.Г. Яковенко. Утверждая, что «уверенность в вечном характере объекта «Россия», есть чистая химера… а реально Россия сходит с исторической арены», профессор РОССИЙСКОГО университета предлагает трансформировать русскую культуру, поместив «прагматичного русского в нормальное социокультурное пространство… Необходима сознательная стратегия разделения общества на людей вчерашних и сегодняшних. Вчерашним создают комфортную социально-культурную среду и условия пристойного доживания. Сегодняшним - пространство адекватного саморазвития, дистанцированного от исчерпавшего себя исторического качества».
Иначе говоря, ещё на рубеже веков была поставлена задача «выращивания новых русских» путём трансформации этнического самосознания и формирования социальной идентичности с совершенно иными ценностными ориентирами, что подразумевает полную «перемену» духовного уклада русского народа и вхождение его в состав и дух народа иного.
Что не удалось нацистам, то…
Для подрастающего поколения главной средой, закладывающей основы миропонимания и формирующей личность, принадлежащую к определённой культуре, всегда была сфера образования. Очевидно, что в своём традиционном виде она не была способна переформатировать сознание. Именно в силу этого просвещение было преобразовано в сферу услуг, пространство миссий, компетенций, отчуждаемых продуктов, бесконтактной нагрузки и т.п. Совершенно невозможно соотнести с этими понятиями ни подвиг Януша Корчака, погибшего вместе со своими воспитанниками в газовой камере Треблинки, ни деятельность Антона Макаренко, определившего своими работами развитие всей педагогической мысли в ХХ веке. Поэтому эти имена навсегда (?) исчезли из памяти.
Вторым условием формирования поколения «Pokemon Go» стал отказ от глубокого изучения русского языка. Известно, что родной язык является не просто главным хранителем культуры и истории народа, его ценностей и моделей поведения, но и самим своим существованием обеспечивает существование языкового типа. А в силу этого очевидно, что незнание своего языка провоцирует изменения на уровне семантики, исчезновение имён-символов, смену поведенческих моделей и т.д., и в конечном итоге исчезновение национальной языковой личности - продукта длительного исторического развития и объекта межпоколенной передачи опыта.
Такое мнение полностью разделялось даже непримиримыми идеологическими противниками русского этноса. Один из основополагающих тезисов идеолога нацизма рейхсляйтера по делам оккупированных восточных территорий Альфреда Розенберга гласил, что достаточно уничтожить памятники культуры народа, чтобы он уже во втором поколении перестал существовать как самостоятельная нация. Собственно, А. Розенберг конкретизировал программу его шефа Йозефа Геббельса, утверждавшего: «Для уничтожения нации надо уничтожить её культурные ценности».
Прекрасно понимая, что культурные ценности - это не только собственно предметный мир, мир артефактов, который можно разрушить, но и формы идеальные - язык, знания, ценности, устоявшиеся нормы морали - нацисты одновременно с вывозом предметов искусства разработали и программу ликвидации духовного наследия русской нации. Следуя указаниям Г. Гиммлера, заявлявшего, что для людей на востоке будет достаточно, если они смогут сосчитать до 500 и написать собственное имя, ведомство Розенберга разработало специальную программу школьного образования на оккупированных территориях СССР, где предусматривалось раннее изучение немецкого языка, а требования к знанию русского ограничивались начальными навыками чтения, так, чтобы по окончании начальной школы ученик «мог написать письмо, прошение, расписку». Что касается грамматики, то её рекомендовалось изучать «постольку, поскольку это необходимо для достижения указанной цели».
Парадокс состоит в том, что то, что не удалось нацистам, было реализовано в современной России…
Кто завтра будет учить, лечить и строить?
Сегодня уже пришли в школу учителя, уверенные в том, что Вечор в известной строфе Пушкина «Вечор, ты помнишь, вьюга злилась» - это имя человека, к которому обращается поэт. Среди тех, кто учит детей, много таких, кто не понимает сочетания апелляционный суд, т. к. им неясно, какое отношение к суду может иметь эпиляция. И практически неисчислима армия людей, полагающих, что нет разницы между смысловым содержанием русских и английских лексем, называющих одинаковые феномены. Так, терпимость, которая ничем не отличается от толерантности, заменила русское слово терпение; друзья начинают измеряться количеством и категориями; честь стала эквивалентом собственного достоинства, при этом главный компонент чести - «совокупность высших морально-этических принципов личности» - вообще «выпал» из смыслового содержания слова; деньги прочно вошли в ядро сознания молодых жителей России.
Число таких примеров можно продолжать до бесконечности. Но при этом нельзя забывать о важнейших вещах. Во-первых, лексика всегда была и остаётся хранилищем определённой идеологии. Во-вторых, национальная самобытность формируется и поддерживается символическими процессами: чувством преемственности, общими воспоминаниями, понятиями, которые принимало во внимание каждое поколение. И, наконец, нужно помнить, что язык как метод анализа действительности является самым существенным фактором формирования личности.
Отказ от родного языка изменил смысловое поле понятий, отражающих качества, высоко оцениваемые в русской культуре: самоотверженность, преданность, успех, невежество, трагедия и т.п. Это ярко проявляется на уровне прецедентных имён - имён, которые не просто хорошо известны всем, говорящим на одном языке, но и остаются для них центральной частью того знания, которое связывает людей в рамках одного культурного сообщества.
Стоит ли удивляться, что в результате реформ для современной русской языковой личности символом достоинства и чести стали мать Тереза и Мерлин Монро, Дон Кихот и Жанна Д’Арк. Олицетворением предательства - Иуда и Павлик Морозов, трагедии - башни-близнецы в Нью-Йорке. Не «Норд-Ост», не Чернобыль и не Хатынь.
Не хотелось бы верить, что происходящие сегодня изменения связаны с уменьшением чувства национального самосознания и ослаблением связей внутри нации. Однако очевидно, что эти изменения спровоцированы планомерным разрушением смыслового пространства национальной культуры при помощи самых различных методов: изменения языковой нормы, замены слов родного языка иноязычными, отказа от глубокого изучения собственной литературы, истории и многими другими факторами. В итоге это может привести к изменению национального, обусловленного тысячелетней культурой, миропонимания, полной потере чувства национальной идентичности, и, как следствие, потере национального суверенитета страны.
http://lgz.ru/article/-51-52-6581-28-12-2016/kak-vyrashchivayut-novykh-russkikh-/
Ирина Бубнова,
доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой зарубежной филологии Московского городского педагогического университета
Как выращивают «новых русских»
Сегодня вдруг вновь заговорили о том, что реформы нулевых, несмотря на некоторые недостатки, были полезными, а реализуемая образовательная стратегия верна и требует лишь незначительных изменений, например, исключения Л. Толстого и Ф. Достоевского из курса литературы.
Несколько слов о планах тех, кто всё понимает
Это наталкивает на мысль о существовании двух параллельных реальностей. В одной живут «революционеры» от образования, философствующие о необходимости формирования человека, отвечающего требованиям XXI века. Что ж, их усилиями «новый» человек уже создан («Человек будущего - эгоцентрик?», «ЛГ», № 37, «Словесник»).
Сегодняшний выпускник средней школы, неплохо говорящий на английском, не владеет русским языком, не знает своей литературы и истории, обладает весьма специфическими знаниями по другим предметам (например, всерьёз полагает, что Памир - это город в Сибири, Мекка находится в Индии и т.д.). Ему известно лишь одно название концентрационного лагеря - Соловки или Гулаг. Мало кто слышал о Бухенвальде, Дахау или Освенциме, и ЕДИНИЦЫ - о Саласпилсе. Молодёжь не знает, что такое Бабий Яр и Хатынь, никогда не слышала о молодогвардейцах, Николае Островском (в КНР, кстати, книга «Как закалялась сталь» включена в школьную программу), Карбышеве, Гастелло, Матросове, Маресьеве и многих других, воевавших и умиравших ради того, чтобы сегодняшнее поколение соответствовало новому стандарту «культурного потребителя».
Интересно, что, как правило, реформаторы получили советское, действительно системное, бесплатное образование. Но используют они свои знания для достижения целей, которые наиболее ясно сформулированы в работах профессора И.Г. Яковенко. Утверждая, что «уверенность в вечном характере объекта «Россия», есть чистая химера… а реально Россия сходит с исторической арены», профессор РОССИЙСКОГО университета предлагает трансформировать русскую культуру, поместив «прагматичного русского в нормальное социокультурное пространство… Необходима сознательная стратегия разделения общества на людей вчерашних и сегодняшних. Вчерашним создают комфортную социально-культурную среду и условия пристойного доживания. Сегодняшним - пространство адекватного саморазвития, дистанцированного от исчерпавшего себя исторического качества».
Иначе говоря, ещё на рубеже веков была поставлена задача «выращивания новых русских» путём трансформации этнического самосознания и формирования социальной идентичности с совершенно иными ценностными ориентирами, что подразумевает полную «перемену» духовного уклада русского народа и вхождение его в состав и дух народа иного.
Что не удалось нацистам, то…
Для подрастающего поколения главной средой, закладывающей основы миропонимания и формирующей личность, принадлежащую к определённой культуре, всегда была сфера образования. Очевидно, что в своём традиционном виде она не была способна переформатировать сознание. Именно в силу этого просвещение было преобразовано в сферу услуг, пространство миссий, компетенций, отчуждаемых продуктов, бесконтактной нагрузки и т.п. Совершенно невозможно соотнести с этими понятиями ни подвиг Януша Корчака, погибшего вместе со своими воспитанниками в газовой камере Треблинки, ни деятельность Антона Макаренко, определившего своими работами развитие всей педагогической мысли в ХХ веке. Поэтому эти имена навсегда (?) исчезли из памяти.
Вторым условием формирования поколения «Pokemon Go» стал отказ от глубокого изучения русского языка. Известно, что родной язык является не просто главным хранителем культуры и истории народа, его ценностей и моделей поведения, но и самим своим существованием обеспечивает существование языкового типа. А в силу этого очевидно, что незнание своего языка провоцирует изменения на уровне семантики, исчезновение имён-символов, смену поведенческих моделей и т.д., и в конечном итоге исчезновение национальной языковой личности - продукта длительного исторического развития и объекта межпоколенной передачи опыта.
Такое мнение полностью разделялось даже непримиримыми идеологическими противниками русского этноса. Один из основополагающих тезисов идеолога нацизма рейхсляйтера по делам оккупированных восточных территорий Альфреда Розенберга гласил, что достаточно уничтожить памятники культуры народа, чтобы он уже во втором поколении перестал существовать как самостоятельная нация. Собственно, А. Розенберг конкретизировал программу его шефа Йозефа Геббельса, утверждавшего: «Для уничтожения нации надо уничтожить её культурные ценности».
Прекрасно понимая, что культурные ценности - это не только собственно предметный мир, мир артефактов, который можно разрушить, но и формы идеальные - язык, знания, ценности, устоявшиеся нормы морали - нацисты одновременно с вывозом предметов искусства разработали и программу ликвидации духовного наследия русской нации. Следуя указаниям Г. Гиммлера, заявлявшего, что для людей на востоке будет достаточно, если они смогут сосчитать до 500 и написать собственное имя, ведомство Розенберга разработало специальную программу школьного образования на оккупированных территориях СССР, где предусматривалось раннее изучение немецкого языка, а требования к знанию русского ограничивались начальными навыками чтения, так, чтобы по окончании начальной школы ученик «мог написать письмо, прошение, расписку». Что касается грамматики, то её рекомендовалось изучать «постольку, поскольку это необходимо для достижения указанной цели».
Парадокс состоит в том, что то, что не удалось нацистам, было реализовано в современной России…
Кто завтра будет учить, лечить и строить?
Сегодня уже пришли в школу учителя, уверенные в том, что Вечор в известной строфе Пушкина «Вечор, ты помнишь, вьюга злилась» - это имя человека, к которому обращается поэт. Среди тех, кто учит детей, много таких, кто не понимает сочетания апелляционный суд, т. к. им неясно, какое отношение к суду может иметь эпиляция. И практически неисчислима армия людей, полагающих, что нет разницы между смысловым содержанием русских и английских лексем, называющих одинаковые феномены. Так, терпимость, которая ничем не отличается от толерантности, заменила русское слово терпение; друзья начинают измеряться количеством и категориями; честь стала эквивалентом собственного достоинства, при этом главный компонент чести - «совокупность высших морально-этических принципов личности» - вообще «выпал» из смыслового содержания слова; деньги прочно вошли в ядро сознания молодых жителей России.
Число таких примеров можно продолжать до бесконечности. Но при этом нельзя забывать о важнейших вещах. Во-первых, лексика всегда была и остаётся хранилищем определённой идеологии. Во-вторых, национальная самобытность формируется и поддерживается символическими процессами: чувством преемственности, общими воспоминаниями, понятиями, которые принимало во внимание каждое поколение. И, наконец, нужно помнить, что язык как метод анализа действительности является самым существенным фактором формирования личности.
Отказ от родного языка изменил смысловое поле понятий, отражающих качества, высоко оцениваемые в русской культуре: самоотверженность, преданность, успех, невежество, трагедия и т.п. Это ярко проявляется на уровне прецедентных имён - имён, которые не просто хорошо известны всем, говорящим на одном языке, но и остаются для них центральной частью того знания, которое связывает людей в рамках одного культурного сообщества.
Стоит ли удивляться, что в результате реформ для современной русской языковой личности символом достоинства и чести стали мать Тереза и Мерлин Монро, Дон Кихот и Жанна Д’Арк. Олицетворением предательства - Иуда и Павлик Морозов, трагедии - башни-близнецы в Нью-Йорке. Не «Норд-Ост», не Чернобыль и не Хатынь.
Не хотелось бы верить, что происходящие сегодня изменения связаны с уменьшением чувства национального самосознания и ослаблением связей внутри нации. Однако очевидно, что эти изменения спровоцированы планомерным разрушением смыслового пространства национальной культуры при помощи самых различных методов: изменения языковой нормы, замены слов родного языка иноязычными, отказа от глубокого изучения собственной литературы, истории и многими другими факторами. В итоге это может привести к изменению национального, обусловленного тысячелетней культурой, миропонимания, полной потере чувства национальной идентичности, и, как следствие, потере национального суверенитета страны.
http://lgz.ru/article/-51-52-6581-28-12-2016/kak-vyrashchivayut-novykh-russkikh-/