Про разделенность головы и тела (мыслей и чувств)
Немного цитат надергаю для памяти.
...Таким образом, травмированная психика продолжает травмировать саму себя. Травматический процесс не заканчивается, а напротив продолжается с неослабевающей интенсивностью во внутреннем мире ребенка. В случае психосоматической патологии эта дефрагментация психики проявляется либо в межполушарной асимметрии, что в конечном итоге нарушает регуляторные процессы в ЦНС, либо в алекситимии, что наиболее характерно для психосоматического больного. Алекситимия переводится как «без чувств». У больных с психосоматической патологией вследствие рассогласования работы полушарий ГМ происходит как бы расщепления аффекта и объекта, вызвавшего негативные чувства. Психосоматики не замечают «нелюбовь» матери и даже идеализируют ее образ, в то время как негативные эмоции направлены либо на другие объекты, либо на внешний мир. Этими «другими» объектами чаще всего и является собственное тело. В клинических наблюдениях уже давно отмечено, что при обострении психосоматических заболеваний невротические симптомы и негативные эмоции уходят. Боль в этом смысле несет психосоматическому больному так называемую «вторичную выгоду, а также позволяет наконец почувствовать свое тело и идентифицировать себя с ним. Именно вследствие разделения образа и ощущений психосоматики обычно плохо описывают характер болевых ощущений...
...Других моделей он не знает и даже не догадывается об их существовании. Ребенок, живущий в страхе, напряжен, обеспокоен и зажат. Такое состояние является для него болезненным, и ребенок, чтобы не испытывать боль или страх, будет стремиться стать бесчувственным. "Омертвление" тела с помощью мышечного напряжения исключает боль и страх, поскольку "опасные" импульсы как бы заключаются в тюрьму. Тем самым выживание начинает казаться гарантированным, но для такого индивида подавление чувств становится подлинным образом жизни. Удовольствие оказывается подчиненным выживанию, а эго, которое первоначально обслуживало тело в его желаниях получать удовольствие, теперь в интересах безопасности осуществляет контроль над телом. Между эго и телом образуется зазор, который находится под контролем полосы мышечного напряжения у основания черепа, разрывающей энергетическую связь между головой и телом - иными словами, между мышлением и чувствами.
...Вследствие указанного дефицита задерживается обретение способности любить себя и других, наличие которой необходимо для развития у человека чувства собственной ценности и, в конечном итоге, - для целеустремленного и независимого существования. В результате, такие личности находятся в постоянном метании между позициями малоценности с самоотречением и изоляцией, - и "всемогущества" с отказом от реальности, самовозвеличиванием и бравадой.
Для этого контингента в целом свойственно плохо идентифицировать, дифференцировать и вербализировать свои чувства. Так, отвечая на вопрос о своем состоянии, они в одних случаях не могут признать наличие актуальных переживаний вообще, сказать, как себя чувствуют и что их беспокоит, в других, - не в состоянии отличить, например, тревогу от тоски, печаль от гнева и т.п. При этом многие из них обнаруживают высокий уровень логического анализа собственных и чужих целей и намерений, способны прогнозировать значимые ситуации, управлять их развитием и в обыденной жизни производят впечатление практичных людей. Однако в природе собственных мотиваций они отводят чувствам неадекватно малое, второстепенное место, руководствуясь более или менее социально приемлемыми штампами рационального и целесообразного. Их эмоциональная жизнь дефицитарна и, фактически, определяется ситуационным контекстом, ограничиваясь реакциями на события и факты. В отношении "трудных" для личности, неприятных или противоречивых чувств действуют механизмы отчуждения. Наблюдаются частые эпизоды недовольства собственным психическим функционированием, прежде всего, - способностью испытывать "истинную" радость, удовольствие и другие положительные эмоции. Родители, супруги и другие близкие таких людей нередко отмечают, что больные в прошлом жаловались на недостаток самореализации, скуку, "серость" своего существования. Другие преимущественно актуализируют проблему кажущегося недостатка собственной спонтанной активности, низкого тонуса с ощущением "автоматичности", недостаточной осмысленности своего существования, внутренней пустоты.
...И в дальнейшей жизни, чтобы начать путь к психологическому благополучию, первым шагом должно быть принятие себя. Принятие себя - это очень важный дар, который называют "важнейшим законом личного роста". Этот дар могли бы дать нам наши родители, если бы имели его в себе. Этот дар мы могли бы дать нашим детям, если он у нас будет. Принятие чего-либо - это когда вы просто воспринимаете нечто таким, каково оно есть, и говорите: "Значит, так оно и есть".
...Таким образом, травмированная психика продолжает травмировать саму себя. Травматический процесс не заканчивается, а напротив продолжается с неослабевающей интенсивностью во внутреннем мире ребенка. В случае психосоматической патологии эта дефрагментация психики проявляется либо в межполушарной асимметрии, что в конечном итоге нарушает регуляторные процессы в ЦНС, либо в алекситимии, что наиболее характерно для психосоматического больного. Алекситимия переводится как «без чувств». У больных с психосоматической патологией вследствие рассогласования работы полушарий ГМ происходит как бы расщепления аффекта и объекта, вызвавшего негативные чувства. Психосоматики не замечают «нелюбовь» матери и даже идеализируют ее образ, в то время как негативные эмоции направлены либо на другие объекты, либо на внешний мир. Этими «другими» объектами чаще всего и является собственное тело. В клинических наблюдениях уже давно отмечено, что при обострении психосоматических заболеваний невротические симптомы и негативные эмоции уходят. Боль в этом смысле несет психосоматическому больному так называемую «вторичную выгоду, а также позволяет наконец почувствовать свое тело и идентифицировать себя с ним. Именно вследствие разделения образа и ощущений психосоматики обычно плохо описывают характер болевых ощущений...
...Других моделей он не знает и даже не догадывается об их существовании. Ребенок, живущий в страхе, напряжен, обеспокоен и зажат. Такое состояние является для него болезненным, и ребенок, чтобы не испытывать боль или страх, будет стремиться стать бесчувственным. "Омертвление" тела с помощью мышечного напряжения исключает боль и страх, поскольку "опасные" импульсы как бы заключаются в тюрьму. Тем самым выживание начинает казаться гарантированным, но для такого индивида подавление чувств становится подлинным образом жизни. Удовольствие оказывается подчиненным выживанию, а эго, которое первоначально обслуживало тело в его желаниях получать удовольствие, теперь в интересах безопасности осуществляет контроль над телом. Между эго и телом образуется зазор, который находится под контролем полосы мышечного напряжения у основания черепа, разрывающей энергетическую связь между головой и телом - иными словами, между мышлением и чувствами.
...Вследствие указанного дефицита задерживается обретение способности любить себя и других, наличие которой необходимо для развития у человека чувства собственной ценности и, в конечном итоге, - для целеустремленного и независимого существования. В результате, такие личности находятся в постоянном метании между позициями малоценности с самоотречением и изоляцией, - и "всемогущества" с отказом от реальности, самовозвеличиванием и бравадой.
Для этого контингента в целом свойственно плохо идентифицировать, дифференцировать и вербализировать свои чувства. Так, отвечая на вопрос о своем состоянии, они в одних случаях не могут признать наличие актуальных переживаний вообще, сказать, как себя чувствуют и что их беспокоит, в других, - не в состоянии отличить, например, тревогу от тоски, печаль от гнева и т.п. При этом многие из них обнаруживают высокий уровень логического анализа собственных и чужих целей и намерений, способны прогнозировать значимые ситуации, управлять их развитием и в обыденной жизни производят впечатление практичных людей. Однако в природе собственных мотиваций они отводят чувствам неадекватно малое, второстепенное место, руководствуясь более или менее социально приемлемыми штампами рационального и целесообразного. Их эмоциональная жизнь дефицитарна и, фактически, определяется ситуационным контекстом, ограничиваясь реакциями на события и факты. В отношении "трудных" для личности, неприятных или противоречивых чувств действуют механизмы отчуждения. Наблюдаются частые эпизоды недовольства собственным психическим функционированием, прежде всего, - способностью испытывать "истинную" радость, удовольствие и другие положительные эмоции. Родители, супруги и другие близкие таких людей нередко отмечают, что больные в прошлом жаловались на недостаток самореализации, скуку, "серость" своего существования. Другие преимущественно актуализируют проблему кажущегося недостатка собственной спонтанной активности, низкого тонуса с ощущением "автоматичности", недостаточной осмысленности своего существования, внутренней пустоты.
...И в дальнейшей жизни, чтобы начать путь к психологическому благополучию, первым шагом должно быть принятие себя. Принятие себя - это очень важный дар, который называют "важнейшим законом личного роста". Этот дар могли бы дать нам наши родители, если бы имели его в себе. Этот дар мы могли бы дать нашим детям, если он у нас будет. Принятие чего-либо - это когда вы просто воспринимаете нечто таким, каково оно есть, и говорите: "Значит, так оно и есть".