Что вы знаете о диктаторах?
Юнг К.Г.: «Диагностируя диктаторов»
«Вы понимаете, что сто самых интеллигентных в мире людей составят вместе тупую толпу? Десять тысяч таких обладают коллективной интеллигентностью крокодила. Вы, должно быть, заметили, что разговор за обедом тем ничтожней, чем больше число приглашенных? Не всякий обладает достоинством, но всякий является носителем низших животных инстинктов, обладает внушаемостью пещерного человека, подозрительностью и злобностью дикаря. Вследствие этого многомиллионная нация являет собой нечто даже нечеловеческое. Это ящерица, или крокодил, или волк. Монстр - вот что такое нация.
Никто из покушавшихся на Россию не избежал неприятностей. Это не очень подходящая пища. Возможно, потребуется сотня лет, чтобы немцы переварили ее. Между тем, мы будем спасены, я имею в виду всю западную цивилизацию. <…>единственный путь спасти демократию на Западе (под Западом я подразумеваю также и Америку) - не пытаться остановить Гитлера. Я предлагаю направить его на Восток. Переключить его внимание с Запада и, более того, содействовать ему в том, что удержит его в этом направлении. Послать его в Россию. Это логичный курс лечения для Гитлера».
Интервью, взятое X. Р. Никербокером у К.Г.Юнга в октябре 1938 г.
Под
Никербокер: Что произойдет, если Гитлера, Муссолини и Сталина, всех вместе, закрыть на замок, выделив для них на неделю буханку хлеба и кувшин воды? Кто-то получит все или они разделят хлеб и воду?
Юнг: Я сомневаюсь, что они поделятся. Гитлер как шаман будет, вероятно, держаться в стороне, не ввязываясь в ссору.
Муссолини и Сталин, каждый по своему собственному праву вождя или сильного, будут, вероятно, добиваться обладания хлебом и водой, и Сталин как более грубый и жестокий, вероятно, получит все.
Существовали два типа сильных людей в примитивном обществе. Один их них вождь, физически более мощный и сильный, чем все его соперники, другой - шаман, сильный не сам по себе, а в силу власти, спроецированной на него людьми. Таким образом, это император и глава религиозной общины. Император как вождь обладал физической силой благодаря своей власти над солдатами; власть же ясновидящего, которым являлся шаман, не его физическая, а реальная власть, которой он обладал вследствие того, что люди признавали за ним магическую сверхъестественную способность, могла временами превосходить власть императора. Он мог, например, помогать или, напротив, строить препятствия на пути к счастливой жизни после смерти, мог объявить вне закона личность, общину или целую нацию и исключением из религиозной жизни общины обречь на лишения и страдания.
Муссолини человек физической силы. Увидев его, вы тотчас сознаете это. Его тело наводит на мысль о хороших мускулах. Он лидер, потому что индивидуально сильнее любого из своих соперников. И действительно, склад ума Муссолини соответствует его классификации, у него ум вождя.
Сталин принадлежит к той же самой категории. Он, однако, не созидатель. Он просто захватил то, что сделал Ленин, вонзил свои зубы и пожирает. Он даже разрушает нетворчески. Ленин снес целую структуру феодального и буржуазного общества в России и заменил ее своим собственным творением. Сталин разрушает его.
С умственной стороны Сталин не так интересен, как Муссолини, которому он подобен в основном типе своей личности, и не имеет ничего общего с таким интересным типом, который представлен Гитлером, типом шамана, человека-мифа.
Никербокер: Тот, кто захватил власть над стасемьюдесятью миллионами людей, подобно Сталину, не может не заинтересовать, нравится он вам или нет.
Юнг: Нет, Сталин именно животное - хитрый злобный мужик, бессознательный зверь, в этом смысле несомненно самый могущественный из всех диктаторов. Он напоминает сибирского саблезубого тигра этой мощной шеей, этими разглаженными усами, этой улыбкой кота, слизывающего сливки. Я могу предположить, что прежде Сталин мог быть Чингисханом. Меня не удивит, если он сделает себя царем.
Гитлер совершенно другой. Его тело не внушает представления о силе. В его облике прежде всего обращает на себя внимание полный сновидений, призрачный взгляд. Я был особенно поражен, рассматривая наброски, сделанные с него во время чехословацкого кризиса; его глазами смотрит ясновидящий.
Во всяком случае не возникает сомнений в том, что Гитлер принадлежит к категории действительно мистических шаманов. Ничего подобного не приходилось видеть в атом мире со времен Магомета - так кто-то отозвался о нем на прошедшем Нюрнбергском съезде партии.
В том, что Гитлер поступает, как нам кажется, необъяснимым и странным, алогичным и неразумным образом, проявляется явно мистическая особенность Гитлера. И обратите внимание даже номенклатура нацистов откровенно мистическая. Взять хотя бы название нацистского государства. Они называют его третий рейх. Почему?
Никербокер: Потому что первым рейхом была Священная Римская империя, второй был основан Бисмарком, третий создал Гитлер.
Юнг: Все так. Но здесь более глубокий смысл. Никто не назвал королевство Карла Великого или державу Вильгельма первым и вторым рейхом. Только нацисты назвали себя третьим рейхом. Потому что это имеет глубокое мистическое значение: в каждом немце выражение "третий рейх" вызывает в его бессознательном библейские ассоциации.
Таким образом, Гитлер, который неоднократно показал, что осознает свое мистическое призвание, предстает для фанатиков третьего рейха чем-то большим, чем простой человек.
Обратимся теперь к широко распространенному возрождению культа Вотана в третьем рейхе. Кто был Вотан? Бог ветра. Рассмотрим название Sturmahteilung - штурмовые войска. Шторм, как вы понимаете, ветер. Точно так же и свастика, вращающаяся фигура, образующая вихрь, с направлением движения всегда в левую сторону подразумевает в буддистском символизме пагубное, неблагоприятное, ориентированное на бессознательное.
И все вместе, эти символы третьего рейха, вслед за его пророком под знаменами ветра и шторма и вращающихся вихрей направляют массовое движение, увлекая немцев в урагане безудержных эмоций все дальше и дальше к судьбе, которую никто, вероятно, даже он сам, ясновидящий, пророк, фюрер, не может предсказать.
Никербокер: Но почему Гитлер, который невольно заставляет каждого немца близ себя падать ниц, обожествляя его, не производит почти никакого впечатления на иностранцев?
Юнг: Совершенно верно. Вообще-то некоторые отреагировали точно так же, как реагирует всякий немец в Германии. Это происходит потому, что для всякого немца Гитлер является зеркалом его бессознательного, в котором не для немца, конечно, ничего не отражается. Он рупор, настолько усиливающий неясный шепот немецкой души, что его может расслышать ухо ее бессознательного.
Он первый человек, который поведал каждому немцу, какой тот все время представляет и видит в своем бессознательном судьбу Германии, особенно после поражения в мировой войне, и единой характерной особенностью, присущей всякой немецкой душе, является типично немецкий комплекс неполноценности, комплекс младшего брата, который всегда немного запаздывает на пир. Власть Гитлера не политическая, она магическая.
Никербокер: Что вы подразумеваете под магической властью?
Юнг: Чтобы понять это, необходимо понять, что такое бессознательное. Это часть нашей ментальной структуры, которая контролируется нами в незначительной степени и в которой откладываются всякого рода впечатления и ощущения, включая сюда мысли и даже заключения, которых мы не осознаем.
Помимо впечатлений, которые мы воспринимаем, существуют всякого рода впечатления, постоянно воздействующие на наши органы чувств, которых мы осознать не можем, потому что они слишком слабы, чтобы привлечь наше сознательное внимание. Они воспринимаются за порогом нашего сознания. Но все эти сублимированные восприятия фокусируются, ничего не утрачивается.
В то время как мы беседуем здесь, кто-то может разговаривать едва слышным голосом в соседней комнате - Вы не обратите на это внимания, но разговор за соседней дверью несомненно регистрируется в вашем бессознательном, подобно нашему разговору, записываемому на диктофон. В то время как вы сидите здесь, мое бессознательное принимает о вас информацию, хотя я ее не осознаю, и вы были бы удивлены, если бы я смог рассказать вам все, что я уже бессознательно узнал о вас за это короткое время.
Секрет власти Гитлера заключается не в том, что eго бессознательное содержательнее, чем мое или ваше. Секрет Гитлера двоякий: во-первых, это исключительный случай, когда бессознательное имеет такой доступ к сознанию, и, во-вторых, он предоставляет бессознательному направлять себя. Он подобен человеку, который внимательно прислушивается к потоку внушений, нашептываемых голосом из таинственного источника, и затем действует в соответствии с ним. В нашем случае даже если наше бессознательное изредка становится доступным для нас через сны, у нас слишком много рациональности, слишком много церебрума, чтобы подчиняться ему. Так вел себя, например, Чемберлен; Гитлер же слушает и подчиняется. Истинный вождь всегда ведом.
Попытаемся понять, как это происходит. Он сам обращается к своему голосу. Его голос есть не что иное, как его собственное бессознательное, в которое немцы спроецировали самих себя; это бессознательное семидесяти восьми миллионов немцев. Это то, что делает его могущественным. Без немцев он, вероятно, не казался бы таким, каким предстает сейчас.
Это буквально соответствует истине, когда он говорит, что если он на что-нибудь способен, то только потому, что за его спиной стоит немецкий народ, или, как он иногда говорит, потому, что он есть Германия. Поэтому с его бессознательным, являющимся вместилищем душ семидесяти восьми миллионов немцев, он могуществен, и с его бессознательным восприятием действительного соотношения политических сил у себя и в мире он до сих пор остается безошибочным.
Вот почему политические решения, которые он принимает, оказываются верными вопреки мнениям всех его советников и вопреки мнениям всех иностранных обозревателей. Всякий раз, когда это происходит, это означает только, что информация, собранная его бессознательным и достигающая сознания, благодаря его исключительному дару оказывается более верной, чем у всех других, немцев и иностранцев, пытавшихся оценить ситуацию и пришедших к иным, чем у него, выводам. И конечно, это означает, что, имея эту информацию в своих руках, он должен быть готов действовать в соответствии с ней.
Никербокер: Я думаю, это относится к трем действительно критическим ситуациям, которые он создал, каждая из которых влекла за собой острую опасность войны: когда он ввел войска в Рейнскую землю в марте 1936 г. и в Австрию в марте 1938 г. и когда он мобилизовал и принудил союзников бросить Чехословакию. Как известно, в каждом из этих случаев многие из самых высокопоставленных военных советников Гитлера предостерегали его от осуществления этих акций, поскольку полагали, что союзники окажут сопротивление и также что Германия потерпит поражение, если начнется война.
Юнг: Верно! Действительно, Гитлер сумел составить мнение о своих противниках лучше, чем кто-либо еще, и хотя казалось, что его встретят силой, он знал, что его противники уступят без борьбы. В этом смысле особенно характерен случай с Чемберленом, когда тот прибыл в Берхтесгаден. Там Гитлер впервые встретился с высшим государственным деятелем Британии.
Так, позднее, в Годесберге, Чемберлен утверждал, что приезжал, чтобы указать Гитлеру, помимо прочего, не заходить слишком далеко, что иначе Британия начнет военные действия. Но бессознательное восприятие Гитлера, которое до сих пор не подводило его, проникло так глубоко в характер британского премьер-министра, что все более поздние ультиматумы и предупреждения из Лондона не производили какого бы то ни было впечатления на его бессознательное. Бессознательно Гитлер знал, он не угадал или почувствовал, он знал, что Британия не рискнет начать войну. Тем не менее, выступление Гитлера в Спортивном дворце, когда он под священной клятвой объявил всему миру, что первого октября введет войска в Чехословакию и без согласия Британии и Франции, это выступление впервые и только раз показало, что Гитлер в свой крайне критический момент испытывает страх, следуя за Гитлером-пророком.
Его голос говорил ему, что надо идти вперед, что все будет хорошо. Но его человеческий рассудок указывал ему на многочисленные опасности, возможно непреодолимые. Поэтому вначале голос Гитлера дрожал; его дыхание прерывалось. Его речь была сумбурной и к концу затянулась. Какой человек не дрогнет в такой момент? В ходе этого выступления, определившего, вероятно, судьбу сотен миллионов людей, он предстал человеком, решившимся на то, чего смертельно боится, но преодолевшим свой страх, потому что так было предписано Голосом.
«Вы понимаете, что сто самых интеллигентных в мире людей составят вместе тупую толпу? Десять тысяч таких обладают коллективной интеллигентностью крокодила. Вы, должно быть, заметили, что разговор за обедом тем ничтожней, чем больше число приглашенных? Не всякий обладает достоинством, но всякий является носителем низших животных инстинктов, обладает внушаемостью пещерного человека, подозрительностью и злобностью дикаря. Вследствие этого многомиллионная нация являет собой нечто даже нечеловеческое. Это ящерица, или крокодил, или волк. Монстр - вот что такое нация.
Никто из покушавшихся на Россию не избежал неприятностей. Это не очень подходящая пища. Возможно, потребуется сотня лет, чтобы немцы переварили ее. Между тем, мы будем спасены, я имею в виду всю западную цивилизацию. <…>единственный путь спасти демократию на Западе (под Западом я подразумеваю также и Америку) - не пытаться остановить Гитлера. Я предлагаю направить его на Восток. Переключить его внимание с Запада и, более того, содействовать ему в том, что удержит его в этом направлении. Послать его в Россию. Это логичный курс лечения для Гитлера».
Интервью, взятое X. Р. Никербокером у К.Г.Юнга в октябре 1938 г.
Под
Никербокер: Что произойдет, если Гитлера, Муссолини и Сталина, всех вместе, закрыть на замок, выделив для них на неделю буханку хлеба и кувшин воды? Кто-то получит все или они разделят хлеб и воду?
Юнг: Я сомневаюсь, что они поделятся. Гитлер как шаман будет, вероятно, держаться в стороне, не ввязываясь в ссору.
Муссолини и Сталин, каждый по своему собственному праву вождя или сильного, будут, вероятно, добиваться обладания хлебом и водой, и Сталин как более грубый и жестокий, вероятно, получит все.
Существовали два типа сильных людей в примитивном обществе. Один их них вождь, физически более мощный и сильный, чем все его соперники, другой - шаман, сильный не сам по себе, а в силу власти, спроецированной на него людьми. Таким образом, это император и глава религиозной общины. Император как вождь обладал физической силой благодаря своей власти над солдатами; власть же ясновидящего, которым являлся шаман, не его физическая, а реальная власть, которой он обладал вследствие того, что люди признавали за ним магическую сверхъестественную способность, могла временами превосходить власть императора. Он мог, например, помогать или, напротив, строить препятствия на пути к счастливой жизни после смерти, мог объявить вне закона личность, общину или целую нацию и исключением из религиозной жизни общины обречь на лишения и страдания.
Муссолини человек физической силы. Увидев его, вы тотчас сознаете это. Его тело наводит на мысль о хороших мускулах. Он лидер, потому что индивидуально сильнее любого из своих соперников. И действительно, склад ума Муссолини соответствует его классификации, у него ум вождя.
Сталин принадлежит к той же самой категории. Он, однако, не созидатель. Он просто захватил то, что сделал Ленин, вонзил свои зубы и пожирает. Он даже разрушает нетворчески. Ленин снес целую структуру феодального и буржуазного общества в России и заменил ее своим собственным творением. Сталин разрушает его.
С умственной стороны Сталин не так интересен, как Муссолини, которому он подобен в основном типе своей личности, и не имеет ничего общего с таким интересным типом, который представлен Гитлером, типом шамана, человека-мифа.
Никербокер: Тот, кто захватил власть над стасемьюдесятью миллионами людей, подобно Сталину, не может не заинтересовать, нравится он вам или нет.
Юнг: Нет, Сталин именно животное - хитрый злобный мужик, бессознательный зверь, в этом смысле несомненно самый могущественный из всех диктаторов. Он напоминает сибирского саблезубого тигра этой мощной шеей, этими разглаженными усами, этой улыбкой кота, слизывающего сливки. Я могу предположить, что прежде Сталин мог быть Чингисханом. Меня не удивит, если он сделает себя царем.
Гитлер совершенно другой. Его тело не внушает представления о силе. В его облике прежде всего обращает на себя внимание полный сновидений, призрачный взгляд. Я был особенно поражен, рассматривая наброски, сделанные с него во время чехословацкого кризиса; его глазами смотрит ясновидящий.
Во всяком случае не возникает сомнений в том, что Гитлер принадлежит к категории действительно мистических шаманов. Ничего подобного не приходилось видеть в атом мире со времен Магомета - так кто-то отозвался о нем на прошедшем Нюрнбергском съезде партии.
В том, что Гитлер поступает, как нам кажется, необъяснимым и странным, алогичным и неразумным образом, проявляется явно мистическая особенность Гитлера. И обратите внимание даже номенклатура нацистов откровенно мистическая. Взять хотя бы название нацистского государства. Они называют его третий рейх. Почему?
Никербокер: Потому что первым рейхом была Священная Римская империя, второй был основан Бисмарком, третий создал Гитлер.
Юнг: Все так. Но здесь более глубокий смысл. Никто не назвал королевство Карла Великого или державу Вильгельма первым и вторым рейхом. Только нацисты назвали себя третьим рейхом. Потому что это имеет глубокое мистическое значение: в каждом немце выражение "третий рейх" вызывает в его бессознательном библейские ассоциации.
Таким образом, Гитлер, который неоднократно показал, что осознает свое мистическое призвание, предстает для фанатиков третьего рейха чем-то большим, чем простой человек.
Обратимся теперь к широко распространенному возрождению культа Вотана в третьем рейхе. Кто был Вотан? Бог ветра. Рассмотрим название Sturmahteilung - штурмовые войска. Шторм, как вы понимаете, ветер. Точно так же и свастика, вращающаяся фигура, образующая вихрь, с направлением движения всегда в левую сторону подразумевает в буддистском символизме пагубное, неблагоприятное, ориентированное на бессознательное.
И все вместе, эти символы третьего рейха, вслед за его пророком под знаменами ветра и шторма и вращающихся вихрей направляют массовое движение, увлекая немцев в урагане безудержных эмоций все дальше и дальше к судьбе, которую никто, вероятно, даже он сам, ясновидящий, пророк, фюрер, не может предсказать.
Никербокер: Но почему Гитлер, который невольно заставляет каждого немца близ себя падать ниц, обожествляя его, не производит почти никакого впечатления на иностранцев?
Юнг: Совершенно верно. Вообще-то некоторые отреагировали точно так же, как реагирует всякий немец в Германии. Это происходит потому, что для всякого немца Гитлер является зеркалом его бессознательного, в котором не для немца, конечно, ничего не отражается. Он рупор, настолько усиливающий неясный шепот немецкой души, что его может расслышать ухо ее бессознательного.
Он первый человек, который поведал каждому немцу, какой тот все время представляет и видит в своем бессознательном судьбу Германии, особенно после поражения в мировой войне, и единой характерной особенностью, присущей всякой немецкой душе, является типично немецкий комплекс неполноценности, комплекс младшего брата, который всегда немного запаздывает на пир. Власть Гитлера не политическая, она магическая.
Никербокер: Что вы подразумеваете под магической властью?
Юнг: Чтобы понять это, необходимо понять, что такое бессознательное. Это часть нашей ментальной структуры, которая контролируется нами в незначительной степени и в которой откладываются всякого рода впечатления и ощущения, включая сюда мысли и даже заключения, которых мы не осознаем.
Помимо впечатлений, которые мы воспринимаем, существуют всякого рода впечатления, постоянно воздействующие на наши органы чувств, которых мы осознать не можем, потому что они слишком слабы, чтобы привлечь наше сознательное внимание. Они воспринимаются за порогом нашего сознания. Но все эти сублимированные восприятия фокусируются, ничего не утрачивается.
В то время как мы беседуем здесь, кто-то может разговаривать едва слышным голосом в соседней комнате - Вы не обратите на это внимания, но разговор за соседней дверью несомненно регистрируется в вашем бессознательном, подобно нашему разговору, записываемому на диктофон. В то время как вы сидите здесь, мое бессознательное принимает о вас информацию, хотя я ее не осознаю, и вы были бы удивлены, если бы я смог рассказать вам все, что я уже бессознательно узнал о вас за это короткое время.
Секрет власти Гитлера заключается не в том, что eго бессознательное содержательнее, чем мое или ваше. Секрет Гитлера двоякий: во-первых, это исключительный случай, когда бессознательное имеет такой доступ к сознанию, и, во-вторых, он предоставляет бессознательному направлять себя. Он подобен человеку, который внимательно прислушивается к потоку внушений, нашептываемых голосом из таинственного источника, и затем действует в соответствии с ним. В нашем случае даже если наше бессознательное изредка становится доступным для нас через сны, у нас слишком много рациональности, слишком много церебрума, чтобы подчиняться ему. Так вел себя, например, Чемберлен; Гитлер же слушает и подчиняется. Истинный вождь всегда ведом.
Попытаемся понять, как это происходит. Он сам обращается к своему голосу. Его голос есть не что иное, как его собственное бессознательное, в которое немцы спроецировали самих себя; это бессознательное семидесяти восьми миллионов немцев. Это то, что делает его могущественным. Без немцев он, вероятно, не казался бы таким, каким предстает сейчас.
Это буквально соответствует истине, когда он говорит, что если он на что-нибудь способен, то только потому, что за его спиной стоит немецкий народ, или, как он иногда говорит, потому, что он есть Германия. Поэтому с его бессознательным, являющимся вместилищем душ семидесяти восьми миллионов немцев, он могуществен, и с его бессознательным восприятием действительного соотношения политических сил у себя и в мире он до сих пор остается безошибочным.
Вот почему политические решения, которые он принимает, оказываются верными вопреки мнениям всех его советников и вопреки мнениям всех иностранных обозревателей. Всякий раз, когда это происходит, это означает только, что информация, собранная его бессознательным и достигающая сознания, благодаря его исключительному дару оказывается более верной, чем у всех других, немцев и иностранцев, пытавшихся оценить ситуацию и пришедших к иным, чем у него, выводам. И конечно, это означает, что, имея эту информацию в своих руках, он должен быть готов действовать в соответствии с ней.
Никербокер: Я думаю, это относится к трем действительно критическим ситуациям, которые он создал, каждая из которых влекла за собой острую опасность войны: когда он ввел войска в Рейнскую землю в марте 1936 г. и в Австрию в марте 1938 г. и когда он мобилизовал и принудил союзников бросить Чехословакию. Как известно, в каждом из этих случаев многие из самых высокопоставленных военных советников Гитлера предостерегали его от осуществления этих акций, поскольку полагали, что союзники окажут сопротивление и также что Германия потерпит поражение, если начнется война.
Юнг: Верно! Действительно, Гитлер сумел составить мнение о своих противниках лучше, чем кто-либо еще, и хотя казалось, что его встретят силой, он знал, что его противники уступят без борьбы. В этом смысле особенно характерен случай с Чемберленом, когда тот прибыл в Берхтесгаден. Там Гитлер впервые встретился с высшим государственным деятелем Британии.
Так, позднее, в Годесберге, Чемберлен утверждал, что приезжал, чтобы указать Гитлеру, помимо прочего, не заходить слишком далеко, что иначе Британия начнет военные действия. Но бессознательное восприятие Гитлера, которое до сих пор не подводило его, проникло так глубоко в характер британского премьер-министра, что все более поздние ультиматумы и предупреждения из Лондона не производили какого бы то ни было впечатления на его бессознательное. Бессознательно Гитлер знал, он не угадал или почувствовал, он знал, что Британия не рискнет начать войну. Тем не менее, выступление Гитлера в Спортивном дворце, когда он под священной клятвой объявил всему миру, что первого октября введет войска в Чехословакию и без согласия Британии и Франции, это выступление впервые и только раз показало, что Гитлер в свой крайне критический момент испытывает страх, следуя за Гитлером-пророком.
Его голос говорил ему, что надо идти вперед, что все будет хорошо. Но его человеческий рассудок указывал ему на многочисленные опасности, возможно непреодолимые. Поэтому вначале голос Гитлера дрожал; его дыхание прерывалось. Его речь была сумбурной и к концу затянулась. Какой человек не дрогнет в такой момент? В ходе этого выступления, определившего, вероятно, судьбу сотен миллионов людей, он предстал человеком, решившимся на то, чего смертельно боится, но преодолевшим свой страх, потому что так было предписано Голосом.