Small discoveries
Ушедший год был во многих отношениях прорывом: я съездила в Беларусь, прыгнула с парашютом, ходила на настоящие свидания, нашла нового друга, не боялась общаться, разрешала себе не испытывать чувство вины там, где оно неуместно, находила силы и мудрость ставить точки.
Но вместе с тем мое сердце точно покрылось коркой. Я стала улыбаться, когда хотелось плакать; я отвечала, что все хорошо, вместо того чтобы поделиться своими проблемами. Я причинила много боли себе и другим. Сама того не желая.
На днях почти час говорила с Сережей, заново узнавала его голос, пыльный, из прошлого. Незадолго до этого написал Юра. Эти дорогие моему сердцу люди растопили корку, соскребли наст. Потому что они слушали. Почему-то мне годами казалось, что меня никому не интересно будет слушать. А получается, что нет.
Сегодня у метро я встретила человека с белой тростью. Обычно они идут так быстро и уверенно, что я едва выделяю их из толпы. Но этот мужчина двигался по очень уж ломаной траектории. Остановившись в своем бешеном темпе, я убрала в рюкзак книгу, украдкой наблюдая за ним. (Украдкой! Он же не видит тебя!) Разобравшись, куда ему надо и что он затерялся, набрала воздуха и выловила его, пока он не вошел в двери на выход. "Здравствуйте. Возможно, вам нужна помощь?" - "Да, спасибо. Если вы идете в метро". Он повернулся на звук моего голоса, и меня передернуло: на левой стороне лица навсегда застыла улыбка. Уродливый шрам тянулся от угла рта через щеку и деформировал в остальном обычное лицо молодого мужчины.
Он взялся за мое плечо, мы зашли в нужные двери, с некоторым трудом прошли через турникеты. Он неловко, хоть и мягко врезался в рамку металлоискателя, в поручень эскалатора. Я не выдержала и уже сама повела его за плечо. Посадила на поезд, вышла в город.
Как? Как можно одному незрячему человеку передвигаться по метро?? Наверное, он потерял зрение недавно. Вероятно, этот шрам в стиле Виктора Гюго того же времени, что его слепота. А я придумываю себе проблемы на ровном месте. Сердце обливалось кровью. Я пыталась, честно, убрать из голоса поучительные нотки, сделать его (голос) добрее и счастливее.
Но вместе с тем мое сердце точно покрылось коркой. Я стала улыбаться, когда хотелось плакать; я отвечала, что все хорошо, вместо того чтобы поделиться своими проблемами. Я причинила много боли себе и другим. Сама того не желая.
На днях почти час говорила с Сережей, заново узнавала его голос, пыльный, из прошлого. Незадолго до этого написал Юра. Эти дорогие моему сердцу люди растопили корку, соскребли наст. Потому что они слушали. Почему-то мне годами казалось, что меня никому не интересно будет слушать. А получается, что нет.
Сегодня у метро я встретила человека с белой тростью. Обычно они идут так быстро и уверенно, что я едва выделяю их из толпы. Но этот мужчина двигался по очень уж ломаной траектории. Остановившись в своем бешеном темпе, я убрала в рюкзак книгу, украдкой наблюдая за ним. (Украдкой! Он же не видит тебя!) Разобравшись, куда ему надо и что он затерялся, набрала воздуха и выловила его, пока он не вошел в двери на выход. "Здравствуйте. Возможно, вам нужна помощь?" - "Да, спасибо. Если вы идете в метро". Он повернулся на звук моего голоса, и меня передернуло: на левой стороне лица навсегда застыла улыбка. Уродливый шрам тянулся от угла рта через щеку и деформировал в остальном обычное лицо молодого мужчины.
Он взялся за мое плечо, мы зашли в нужные двери, с некоторым трудом прошли через турникеты. Он неловко, хоть и мягко врезался в рамку металлоискателя, в поручень эскалатора. Я не выдержала и уже сама повела его за плечо. Посадила на поезд, вышла в город.
Как? Как можно одному незрячему человеку передвигаться по метро?? Наверное, он потерял зрение недавно. Вероятно, этот шрам в стиле Виктора Гюго того же времени, что его слепота. А я придумываю себе проблемы на ровном месте. Сердце обливалось кровью. Я пыталась, честно, убрать из голоса поучительные нотки, сделать его (голос) добрее и счастливее.