Аутлуков учит внука деликатности
Однажды Вовка зашел на кухню, где пили чай старики Аутлуковы и попросил:
- Дедушка, бабушка, дайте триста рублей на школьную ёлку.
Аутлуков растеряно посмотрел на внука:
- Да, я ж вчера Марь Иванне отдал в руки! Она меня в тетрадку записала.
- Да, нет, не за меня... Эдик Обкомов сегодня сказал, что мама не может выделить таких денег.
- Мама не может? - удивленно спросил Аутлуков. - Да, я ж её регулярно вижу в гастрономе с сиськами далеко не самого дешевого пива. Вчера, вот, она передо мной стояла в кассу с полной тележкой пива... Это по любому больше, чем триста рублей.
- Ладно тебе, старый, - вмешалась бабка. - Дай внуку денег, пусть заплатит за этого бедного одноклассника. Алкоголики, что... Лучше пива купят, чем кулёк ребёнку.
- Да, нет, я не против же... Но, у этих двух здоровых лбов нет триста рублей?! Нет, я понимаю, сыну одинокой многодетной матери...
- Одинокая мать всегда найдет триста рублей для ребёнка, а алкашня - случай особый! Дай ребёнку денег на доброе дело!
- Да, мне ж, разве, жалко! - ответил Аутлуков и протянул внуку деньги. - Только, знаешь, Вовка, - Аутлуков помялся. - Знаешь, как бы тебе это лучше сказать... Ты, как потомок древнего рода, должен делать добро деликатно. Так, чтобы подачкой не оскорбить чувства Эдика. И, боже тебя упаси кому-нибудь похвастаться своей благотворительностью! Античная гордость диктует нам необходимость делать добро тайно. Лучше всего положи эти деньги в конверт с надписью "за Эдика" и оставь на учительском столе. Ну, или, там, в карман пальто подбрось... Но, самое главное: об этом твоем поступке никто, ты слышишь: никто не должен знать!
- Да, ладно тебе, старый. - улыбнулась бабушка. - Античная гордость... Вовка уже взрослый мальчик. Понимаешь, Вова, когда-то наш дед так-же заплатил в школе за своего одноклассника. И одноклассник, почуяв деликатную натуру твоего деда, сел ему на шею. Ходил за его счёт в кино и столовую, стрелял у него сигареты, обедал у него дома, причём, жрал самые жирные куски, брал поносить и не отдавал вещи, приходил по утрам клянчить на опохмел... Бедный несчастный великовозрастный попрошайка и тунеядец!
Бабушка зло прокашлялась.
- Это продолжалось до тех пор, пока я ему однажды строго не сказала, что после того, как мой муж отдал коллекторам деньги в погашение его кредита, его появление у нас нежелательно.
- Ага! - засмеялся Аутлуков. - Очень строго сказала! Он в ужасе летел кувырком вниз по лестнице, а бабка бежала за ним, перепрыгивая через ступеньки и херачила по затылку мокрым полотенцем!!!
- Дедушка, бабушка, дайте триста рублей на школьную ёлку.
Аутлуков растеряно посмотрел на внука:
- Да, я ж вчера Марь Иванне отдал в руки! Она меня в тетрадку записала.
- Да, нет, не за меня... Эдик Обкомов сегодня сказал, что мама не может выделить таких денег.
- Мама не может? - удивленно спросил Аутлуков. - Да, я ж её регулярно вижу в гастрономе с сиськами далеко не самого дешевого пива. Вчера, вот, она передо мной стояла в кассу с полной тележкой пива... Это по любому больше, чем триста рублей.
- Ладно тебе, старый, - вмешалась бабка. - Дай внуку денег, пусть заплатит за этого бедного одноклассника. Алкоголики, что... Лучше пива купят, чем кулёк ребёнку.
- Да, нет, я не против же... Но, у этих двух здоровых лбов нет триста рублей?! Нет, я понимаю, сыну одинокой многодетной матери...
- Одинокая мать всегда найдет триста рублей для ребёнка, а алкашня - случай особый! Дай ребёнку денег на доброе дело!
- Да, мне ж, разве, жалко! - ответил Аутлуков и протянул внуку деньги. - Только, знаешь, Вовка, - Аутлуков помялся. - Знаешь, как бы тебе это лучше сказать... Ты, как потомок древнего рода, должен делать добро деликатно. Так, чтобы подачкой не оскорбить чувства Эдика. И, боже тебя упаси кому-нибудь похвастаться своей благотворительностью! Античная гордость диктует нам необходимость делать добро тайно. Лучше всего положи эти деньги в конверт с надписью "за Эдика" и оставь на учительском столе. Ну, или, там, в карман пальто подбрось... Но, самое главное: об этом твоем поступке никто, ты слышишь: никто не должен знать!
- Да, ладно тебе, старый. - улыбнулась бабушка. - Античная гордость... Вовка уже взрослый мальчик. Понимаешь, Вова, когда-то наш дед так-же заплатил в школе за своего одноклассника. И одноклассник, почуяв деликатную натуру твоего деда, сел ему на шею. Ходил за его счёт в кино и столовую, стрелял у него сигареты, обедал у него дома, причём, жрал самые жирные куски, брал поносить и не отдавал вещи, приходил по утрам клянчить на опохмел... Бедный несчастный великовозрастный попрошайка и тунеядец!
Бабушка зло прокашлялась.
- Это продолжалось до тех пор, пока я ему однажды строго не сказала, что после того, как мой муж отдал коллекторам деньги в погашение его кредита, его появление у нас нежелательно.
- Ага! - засмеялся Аутлуков. - Очень строго сказала! Он в ужасе летел кувырком вниз по лестнице, а бабка бежала за ним, перепрыгивая через ступеньки и херачила по затылку мокрым полотенцем!!!