Тащу в закрома
Люблю эту книжку, часто перечитываю просто так...
http://www.erlib.com/%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80_%D0%92%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D1%8C/%D0%A0%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D1%83%D1%85%D0%BD%D1%8F_%D0%B2_%D0%B8%D0%B7%D0%B3%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B8/0/
НЕМОДНАЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ
"Пошлая пословица «о вкусах не спорят» придумана людьми с плохим вкусом. Действительно, с плохими вкусами не надо спорить, с ними надо бороться. Особенно с кулинарными.
Потому что именно в этом деле хватает простаков, считающих, что еда - это их личное, глубоко интимное занятие. Но гастрономия, в отличие от других современных искусств, не терпит произвола. Существуют строгие законы, соответствия и правила. Это пусть себе авангардисты воюют с традиционными ценностями. Порядочный человек должен быть в меру консервативен. Во всяком случае за столом.
Человек воспитанный и интеллигентный не станет есть икру без масла. Или портить ее сырым луком, как это делают даже в лучших американских ресторанах. Врожденное или благоприобретенное чувство гармонии не позволит ему запивать селедку компотом или есть яйца всмятку холодными.
Культура еды говорит о человеке больше, чем эрудиция и умение пользоваться носовым платком.
Повар, даже дилетант, просто не имеет права быть хлюпиком, без твердых моральных устоев. Нравственный релятивизм (пусть каждый ест, как хочет) несовместим с кулинарией.
Хорошая кухня требует законопослушания. Поэтому главное качество кулинара - не безудержная фантазия, а элементарная тщательность. Скажем, нельзя сварить хороший суп, если тщательно не снять с бульона пену. Да еще протереть стенки кастрюли бумажной салфеткой. Если оставить в картошке глазки, то блюдо будет отдавать сырой землей. Если одним ножом нарезать рыбу и мясо, то последнее будет испорчено окончательно. Если заварить чай перекипевшим кипятком, то получится горькая микстура..
Об этом забывают даже люди, гордящиеся любовью к эскарго и буйабесу. А ведь небрежность мстит за себя (не только на кухне).
Сейчас кулинария становится самым распространенным в мире хобби (причем, мужским). Может быть, потому, что сегодня осталось слишком мало твердых устоев в любой области интеллектуальной деятельности.
Дисциплина не вяжется с обликом современника. Это немодная добродетель. Но благородное древнее гастрономическое искусство без дисциплины невозможно. Оно прививает нам уважение к мелочам, к порядку, даже к упорядоченности. (Говорят, в последнюю очередь разрушаются семьи, где каждый день варят суп).
Хорошая кухня - это борьба системы с аморфной стихией. Когда вы стоите у кастрюли с ложкой (обязательно деревянной!), пусть вас греет мысль, что вы один из солдат, воюющих с мировой анархией. Кухня, в каком-то смысле, передовая..."
Вот.
Кто книжку эту прочел, тот может и к Генделеву переходить, к "Книге о вкусной и нездоровой пище", с кулинарной ступени - на метафизическую...))
Кому понравилась кулинарная тема - читайте дальше:
http://lib.rus.ec/b/145410
… сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой, сгорая нетерпеньем, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины…
А. П. Чехов. О бренности
«Россия, - с брезгливо-русофобской интонацией процедил как-то Василий Аксенов, - родина блинов!» Разговор, между прочим, шел о политических проблемах, связанных с вестернизацией нашей с ним бывшей отчизны. «Блин!» - воскликнул я, и мы кинулись в гастрономические мемуары - кто, когда, где и при каких обстоятельствах лопал блины. Аксенов утверждал, что лучшие блины он вкушал на мексиканской границе, я настаивал на уличном лакомстве в 12-м арондисмане славного города Парижа, - сегодня изготовление блина на стальной плите с особым режимом каления прямо на глазах сглатывающей слюну публики внедряется в Израиле. См., точнее пр. (пропусти!), блинную, открытую в первом квартале ул. Короля Георга в Иерусалиме.
Русские до сих пор уверены, что блины изобрели они. Устроим показательное цитирование. Блины ведут свое начало (начало, блин, блинов! - М. Г.) от жертвенного хлеба древних язычников - круг считался знаком солнца. Славяне отмечали праздник проводов зимы в честь бога плодородия и скотоводства Волоса, каковой праздник с XVIII века стал называться масленицей. Русская масленица традиционно славится блинами. В старину говорили: «Без блина не маслена», «На горах покататься, в блинах переваляться!» Пекли их и ржаные, и пшеничные, и гречневые, и ячневые, и овсяные. Из кислого на дрожжах теста - блины, а из пресного, на молоке и яйцах, - блинцы, блинчики, блинки, блиночки, блинчересы, блиницы. Блинцы и блинчики пекутся на тонкой сковородке, а блины только на чугунной, с толстым дном. Причем сковороды эти перед выпечкой не моют, а лишь прокаливают, насыпав на дно ложку крупной соли, затем протирают сухой чистой салфеткой и смазывают растительным маслом - иначе блин получится комом.
Вся эта показательная - внутренняя - цитата - идеальный пример «бессмысленной кулинарии» - то есть околокулинарной графомании. Ни с точки зрения антропологии, ни с точки зрения прикладного куховарения - информации, заслуживающей внимания, в тексте не наблюдается, 0 (ноль) полезной информации. А так пишутся кулинарные трактаты, и на глянцевой бумаге беспардонно отпечатываются! Из доброй традиции садизма не дам ни одного рецепта приготовления съедобного знака съедобного божества символа Волоса!…"
Не того, который писатель, а который астрофизик?
Прям вот благодарна не знаю как. Не то что это выдающаяся литература, нет. Но читаю и отчаянное получаю удовольствие. А отчего это, думаю, мне так хорошо? А оттого мне хорошо, что нет там никаких университетских молебнов, никаких депутатов и прочего мусора. А есть космические эксперименты, дети, бредящие географическими картами, международные астрономические конгрессы и студенческое общежитие в Останкине. И ужасно это все интересно читать.
В том числе Шкловский рассказывает такую историю.
В 41-м году их, студентов и аспирантов, везли эшелоном - два десятка товарных вагонов - в Ашхабад. По дороге студиозы бурно веселились, пели песни, устраивали розыгрыши и так далее. Шкловский был крутой - во-первых, аспирант, а во-вторых, успел до поступления в институт поработать десятником на бамовской стройке. И был там в одном с ним вагоне высокий, тощий и застенчивый третьекурсник. "Изрядно обросший и опустившийся, если говорить об одежде. Его почти было не слышно", - как пишет Шкловский. А дальше я просто процитирую, слегка сократив.
"Однажды этот мальчишка обратился ко мне с просьбой, показавшейся совершенно дикой:
- Нет ли у вас чего-нибудь почитать по физике?
Большинство ребят обращались ко мне на ты, и от обращения соседа я поморщился. Первое желание - на бамовском языке послать куда подальше этого маменькиного сынка с его нелепой просьбой. В последний момент меня осенила недобрая мысль. На дне рюкзака лежала монография Гайтлера "Квантовая теория излучения". Судьба забросила меня в астрономию, а я мечтал удрать оттуда в физику, для чего почитывал соответствующую литературу. Книга соблазнила меня возможностью сразу же погрузиться в глубины высокой теории и тем самым быть "на уровне". Увы, я очень быстро обломал себе зубы - дальше предисловия и начала первого параграфа я не сдвинулся. Где мне тогда было знать, что эта книга просто очень трудная и к тому же "по-немецки" тяжело написана.
Отдал - и поехал дальше.
Тихий юноша лежал на нарах и что-то читал. И только подъезжая к Ашхабаду, я понял, что он читал моего Гайтлера!
- Спасибо, - сказал он, возвращая мне книгу в чёрном, сильно помятом переплёте.
- Ты что, прочитал ее?!
- Да.
Я, поражённый, молчал.
- Это трудная книга, но очень глубокая и содержательная. Большое вам спасибо.
Мне стало не по себе. Судите сами - я, аспирант, при всём желании не смог даже просто прочитать хотя бы первый параграф этого проклятого Гайтлера, а мальчишка, студент третьего курса, не просто прочитал, а проработал (вспомнилось, что, читая, он ещё что-то записывал), да ещё в таких, прямо скажем, мало подходящих условиях! Но чувство это быстро улетучилось. Начиналась совершенно фантастическая, весёлая и голодная, ни на что не похожая ашхабадская жизнь.
...
В Москве 44-го года шеф по аспирантуре упомянул, что у Игоря Евгеньевича Тамма появился совершенно необыкновенный аспирант. Даже Виталий Лазаревич Гинзбург ему в подметки не годится.
- Как его фамилия?
- Подождите, подождите, такая простая фамилия, все время вертится в голове...
А я подумал тогда: "Весь выпуск физфака МГУ военного времени прошёл передо мною в ашхабадском эшелоне. Кто же среди них этот выдающийся аспирант?" И в то же мгновение я нашёл его: это мог быть только мой сосед по нарам в теплушке, который так поразил меня, проштудировав Гайтлера.
- Это Андрей Сахаров? - спросил я Николая Николаевича.
- Во-во, такая простая фамилия, а выскочила из головы!"
А вот еще про Сахарова, случайно нашлось, уже отсюда:
"Сергей Васильевич рассказал, со слов И. Е. Тамма, как Тамм и Леонтович принимали у студента Сахарова экзамен по теории относительности - и поставили ему тройку. Потом, чуть ли не ночью после экзамена, Тамм позвонил Леонтовичу и сказал что-то вроде: "Слушай, так ведь этот студент все правильно говорил?! Это мы с тобой ничего не поняли - это нам надо тройки ставить! Надо с ним еще поговорить". Так Сахаров стал учеником Тамма".
Всем привет из Лондона.
Утром в здании Natural History Museum победители соревнования VEOLIA ENVIRONNEMENT WILDLIFE PHOTOGRAPHER OF THE YEAR 2012 встречались с прессой.
Вчера все легли очень поздно, но сегодня опоздавших не было, хотя у многих вид был "потрепанный"
VEOLIA ENVIRONNEMENT WILDLIFE PHOTOGRAPHER OF THE YEAR 2012 в живую. За качестово не ругайте, снято мылницей.
Множество камер и репортеров. Огромный интерес со стороны прессы к выставке. Все снимают, записывают, фоткают.
ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ ИНТЕРЕС К МОЛОДЫМ ФОТОГРАФАМ И ЭТО РАДУЕТ!
Вечером была встреча с работниками Natural History Museum.
После этого была закрытая встреча с докладчиками WildPhoto.
В Royal Geographic Society начинается фестиваль WildPhoto. Фестиваль продлится два дня.