Дым не без огня
Дым не без огня
Кому выгодно, чтобы Москва каждое лето задыхалась от торфяной гари?
Несмотря на бодрые рапорты ГУ МЧС по Московской области о том, что количество торфяных и лесных пожаров в Подмосковье даже в такое аномально жаркое лето снизилось (мол, возникающие очаги возгорания моментально локализуются и не угрожают жилым постройкам), действительность что-то не внушает оптимизма. Торфяные районы, коих в области аж 14, как горели, так и горят, народ как задыхался от дыма, так и задыхается. Власти как ничего не делали, так и не делают. А между тем, как выяснилось, для борьбы с напастью всего и надо, что добрая воля да желание решить проблему раз и навсегда.
Вот и сводки понедельника бодро сообщают, что в области горят 17 гектаров торфяников, «по состоянию на 10.00 мск в Подмосковье зафиксирован 21 торфяной пожар. В их тушении задействованы самолет-амфибия Бе-200 и два транспортных Ил-76 (и это при том, что тушить торф с воздуха - совершенно пустая затея! - А. Ф.)...». Вообще проблемой лесных пожаров, особенно торфяников, корреспондент «МП» занимается не первый год. Ради интереса достал личную подшивку за десять лет, посвященную этой теме. Перечитал и вдруг понял банальную вещь - если ничего не меняется, если торф как горел, так и горит, значит, это кому-то надо! Вернее, выгодно.
Связываюсь с начальником МЧС по Шатурскому району Сергеем Жукиным, где, как обычно, горят торфяники.
- Вам адмиистрация помогает бороться с огнем?
- Конечно, средства выделяются немалые.
- А гидросооружения строятся, о которых еще несколько лет назад говорил губернатор Московской области?
- Этот вопрос не ко мне, - сухо отрезает начальник МЧС.
Но тут, как говорится, все понятно и без слов. Пусть горит, а мы будем героически бороться, осваивая бюджетные деньги. Ситуация, судя по всему, полностью устраивает областные власти. Кстати, как стало известно «МП», в этом особо жарком и пожароопасном году область даже не обращалась за помощью к столице - в отличие от прошлых лет. Да и элементарный интернет-поиск по словам «торф» и «подмосковные власти» выдал последние новости аж за 2007 год! Согласитесь - тоже показательно.
Вообще лесные пожары можно поставить в один ряд с двумя другими извечными российскими проблемами: дураками и дорогами (и при этом еще одна все время ремонтирует другую). Но тут, думаю, не только дурость. Просто чиновникам на местах выгодно, чтобы из года в год что-то где-то горело. И плевать на астматиков, детей, пенсионеров и прочих несчастных, вынужденных месяцами задыхаться от этой гари. Зато сколько миллионов бюджетных денег можно натурально сжигать каждый год! Содержать раздутые штаты пожарных, героически и безрезультатно годами поливающих торфяники с воздуха. Закупать дорогую технику для борьбы с огнем. Глядишь, под плотной дымовой завесой и чиновничьему карману что перепадет. Технология-то отлажена. Не буду называть сейчас подразделение МСЧ, которым в свое время занималась прокуратура. Тогда было выявлено, что в штате пожарных числились знакомые, друзья, родственники, сватья, братья - целый отряд мертвых душ, являющийся лишь на построение во время проверок. А зарплату за них получало руководство. И это только единичный случай. Озвучили, кого прищучили...
Если бы власти Подмосковья действительно хотели решить проблему с торфяными и лесными пожарами, то давно бы это сделали. Причем не сетуя на недостаток несметных миллиардов.
Чтобы лишний раз в этом убедиться, отправился в Талдомский район, где находится знаменитый заказник «Журавлиная родина». Два часа на электричке до Талдома. Полчаса на рейсовом автобусе до деревни Дмитровка, и вот ты стоишь посреди полей. Вдали лес, за ним, судя по карте, начинается «Журавлиная родина», описанная еще Паустовским.
По осени на окрестных полях собираются в стаи для отлета на юг сотни серых журавлей. Родители опекают свое еще несмышленое чадо. Часто поднимают голову, отвлекаясь от кормежки, и пристально оглядывают горизонт: не таится ли где опасность?
Журавль хоть и привык к людям, но птица все равно очень осторожная. На дворе июль. Знойный разгар лета. Все птицы на торфяных болотах прячутся от жары и посторонних глаз. И ведь не горят эти болота. Хотя торфяников здесь предостаточно.
- Странно все это. Другие-то районы все в дыму и копоти. Причем каждый год. Что за нонсенс? - задаю вопрос директору заказника «Журавлиная родина» Ольге Гринченко, с которой сидим на крыльце орнитологической станции в Дмитровке на самом краю обширного поля, дыша хоть и жарким, но чистым воздухом.
- Одно время мы тоже горели, - отвечает Ольга Сергеевна. - Ведь здесь, как и во многих болотистых районах, почти до середины 70-х годов велась добыча торфа. Хотя и не в таких масштабах, как в Шатуре или Орехово-Зуеве. Но потом, когда в 1979 году было решено организовать Государственный заказник, основной идеей которого была охрана и изучение серого журавля, прежде всего стали думать, как обезопасить места гнездовий от лесных пожаров. Понятно, что если вокруг все задымит, журавли улетят, бросив свои кладки или маленьких птенцов, проделают это раз, другой, а на третий больше уже не вернутся никогда. У нас ведь все по принципу «а получилось, как всегда». Заказник организовали, а денег на его содержание дали две копейки. Поэтому пришлось все делать своими силами. Привлекали общественность, студентов биофака...
- И как же вы с проблемой-то справились? Областные власти вон десятилетиями руки умывают...
- Прежде всего нужно было вновь обводнить старые торфоразработки, чтобы они больше не горели. Ведь остались старые каналы, которые в свое время были проложены для осушения болот в речку Хотча и Костинка. С годами они почти заросли и воды в них, естественно, не было. Надо было поставить гидрозапоры, чтобы вновь задерживать талую и грунтовую воду на болотах. Но все это требовало серьезных денег. Да и специалист нужен, который понимает, что где нужно открыть, а где, наоборот, перекрыть, чтобы вода не ушла опять в реки.
Поэтому мы наняли у местных жителей трактор и засыпали старые каналы-чеки грунтом. Получились насыпные дамбы. Они-то и стали задерживать воду. Причем насыпать должное количество таких дамб нам все же не удалось - трактор сломался. Но даже то, что удалось сделать, дало свой положительный результат.
О нем можно судить по ежегодному учету журавлей. Когда торфяники дымили, на полях к сентябрю собиралось чуть более 500 птиц. В прошлом году - 1500. В этом ожидают 1600...
Конечно, дело не только в пожарах, но и в кормовой базе, зоне покоя и других факторах. Но главное, конечно, чтобы не горело ничего.
- И все же пожары случаются? - спрашиваю Ольгу.
- Поджигают теперь только траву несознательные землепользователи.
- Зачем?
- Все очень просто. Земли вокруг заказника находятся в собственности местных жителей. Многие передали их в аренду или продали за бесценок. Теперь новые собственники выжигают траву, чтобы земля выглядела не так дико, чтобы имела товарный вид и можно было продать подороже. Таких поджигателей мы не раз ловили. Милиция составляла протоколы, накладывала штрафы. Только за прошлый год сумма штрафов за поджоги травы со стороны собственников и арендаторов земельных наделов составила 250 тысяч рублей. Причем поджигали именно в сезон охоты или перед ее открытием, чтобы свалить всю вину на охотников и туристов. Но мы знаем, что это не так. Профессиональные охотники, наоборот, нам помогают. Однажды, например, задержали водителя «Газели», который ехал по полю и бросал из окна горящие тряпки, пропитанные соляркой. Зачем это делать охотникам, рыбакам или туристам?
Но вернемся к нашим журавлям. Вернее, к затоплению старых торфоразработок. Ведь если нищим биологам удалось это сделать практически своими силами (ну и при поддержке добровольцев), то почему не могут то же самое сделать главы администрации пожароопасных районов?
- Я вот тоже этого не понимаю, - недоумевает Ольга. - В том же Шатурском районе можно поставить современные гидрозапоры и затопить пожароопасные участки. Уж на это-то средств хватит. Скажу больше. Когда мы стали сами запруживать старые чеки и ручьи, через некоторое время в эти места пришли бобры и улучшили наши плотины. Сама живая природа на нашей стороне. Вот только не все люди это понимают. Один землепользователь стал бороться с бобрами. Рушить их плотины, поскольку они затопляли купленный им участок.
- Но ведь это совершенно бесполезно! Бобры за ночь восстановят разрушенное.
- Ну поди, объясни это людям, которые покупают землю, не считаясь, что здесь заказник, журавли, очень редкие птицы и звери...
Потом вместе с директором заказника мы пошли смотреть самодельные дамбы. Кроме журавлей, тут обитают такие редкие птицы, как пустельга, орлан-белохвост, сапсан, канюк, беркут, болотная сова - всего 19 только хищных птиц, занесенных в Красную книгу. Пока шли к болоту, в бинокль увидел осоеда, скопу и пустельгу - самого маленького и грациозного хищника, питающегося мышами-полевками.
По дороге узнал много интересного о жизни и повадках серых журавлей. Обычно у них появляются два птенца. Но, как правило, выживает только один. Хотя орнитологи заказника наблюдали пары с двумя и даже тремя птенцами, вставшими на крыло и готовыми лететь вместе с родителями на зимовку в Африку или Израиль. Птенцов легко отличить на поле по желтоватому окрасу. Они не имеют характерной черной грудки-галстука и красной шапочки, как взрослые птицы. Перед отлетом журавли нередко танцуют - подпрыгивают и машут крыльями. Это своеобразная журавлиная гимнастика - тренировка перед дальней дорогой.
Одно время считалось, что журавлиная пара образуется раз и навсегда. Но последние наблюдения показали, что они, как и люди, могут «разводиться» и создавать новые семьи.
- Да у вас тут целое Эльдорадо для орнитологов! - искренне удивился, разглядывая в бинокль очередного парящего хищника. Решил, что в сентябре обязательно приеду сюда вновь, чтобы понаблюдать за птицами.
- К сожалению, это приходится постоянно доказывать взрослым дядям, от которых зависит судьба этого уникального места. Поэтому сейчас у нас ставка на подрастающее поколение. Осенью много родителей с детьми приезжают - наблюдают за журавлями на полях, посещают наш музей. Все экскурсии, кстати, у нас бесплатные. Есть даже клуб друзей журавлей. К слову, многие даже состоятельные люди понимают, что таких мест на земле очень немного, что нужно охранять их от дураков и рвачей. Помогают, чем могут...
Так за разговором и наблюдениями мы дошли до одной из дамб. Было видно, что в прошлом тут горел торф, и старый горельник был снят бульдозером и высыпан в канаву. Просто и без причуд.
- И как быстро накапливается вода на такой самодельной плотине? - спрашиваю Ольгу.
- Весной воды было больше. Сейчас жара, и не было почти месяц дождей. Но вода все же есть. Тут достаточно сильные водяные линзы от двух речек, которые текут параллельно, и между ними сеть глухих болот, где, собственно, гнездятся журавли.
Тут-то и возникает вопрос к руководителям. Почему работники заказника своими силами обводнили местность, где обитают журавли и другие редкие птицы, и теперь живут относительно спокойно? Во сяком случае, не горят, как раньше. Ответ простой: захотели - сделали. С помощью бульдозера и десятка мужиков с лопатами.
Конечно, работникам заказника помогла сама природа - две реки. Но вон в Шатурском районе одно садовое товарищество на свои средства тоже сделало нечто подобное и живет теперь не тужит («МП» писала об этом опыте). Значит, все-таки можно? И не лучше ли один раз несильно напрячься, чем каждый год превращать в дым миллиарды государственных средств? И можно, и лучше, если есть на то, повторимся, желание. Но как раз его-то и не наблюдается.
Андрей ФЕДОРОВ
Москвичи задыхаются от подмосковного дыма
А действенной борьбе с торфяными и лесными пожарами мешают местничество и ведомственная разобщенность
В понедельник дым от торфяных пожаров создал было у москвичей иллюзию пасмурной погоды и близкого спасительного ливня. Увы, иллюзии развеял резкий запах гари, все поняли - то не дождевые облака накрыли столицу, а дым. С утра он ощущался особенно сильно на востоке, юго-востоке и юге города, но уже к полудню понедельника добрался до центра и двинулся на север.
В течение дня воздух прогрелся до 35, а в некоторых районах и до 37 градусов, и это усугубило ситуацию.
Руководитель Мосэкомониторинга Евгения Семутникова:
- Мы очень четко видим, как только занос воздушных масс в Москву идет из сектора юг, юго-восток, восток - сразу в три-четыре раза возрастает концентрация загрязняющих веществ.
Вчера же, в понедельник, содержание в городском воздухе взвешенных частиц было превышено в 5 - 8 раз, сообщил главный специалист Мосэкомониторинга Алексей Попиков.
Одновременно в областном МЧС заявляют, что... ситуация находится под контролем, а пожары ликвидируются своевременно по мере их возникновения. Звучит, правда, все это довольно странно, наоборот, у столичных жителей складывается впечатление, что никто в Московской области с пожарами вообще не борется.
Напомним, неделю назад пожароопасные зоны в Шатурском, Егорьевском и соседних с ними районах облетел губернатор Московской области Борис Громов. Вернувшись, он заявил:
- Нельзя допустить никаких критических ситуаций, связанных с пожарами, особенно гибели людей...
Губернатор подчеркнул также, что борьба с возгораниями торфяников и лесными пожарами носит в том числе и политический характер.
- Во-первых, - сказал глава Московской области, - ликвидация пожаров и их недопущение - это создание нормальных условий для жизни наших граждан, а во-вторых, ни в коем случае дым от пожаров в Подмосковье не должен дойти до столицы нашей Родины.
Но, к сожалению, и Подмосковье, и Москва сегодня задыхаются от дыма...
Какие-то непонятные нестыковки: МЧС Подмосковья рапортует, что на тушении пожаров только в Егорьевском районе задействовано 1100 человек и вся необходимая техника, а глава Егорьевского района Михаил Лавров в это же самое время жалуется, что в районе ощущается нехватка сил и средств...
Похоже, подмосковные власти и пожарные либо изначально недооценили ситуацию, либо делают не все возможное, что требуется.
Эксперт по борьбе с природными пожарами «Гринписа России» Григорий Куксин сетует, что, когда в области создавались многочисленные торфоперерабатывающие предприятия, они предполагали и систему разумной защиты от пожаров. С развалом предприятий развалилась и защита...
Увы, сегодня ни Московская область, ни областная структура МЧС, похоже, не способны справиться с горением торфяников, и вновь, как и во время пожаров 2002 года, спасать ситуацию придется Москве. Правительство Москвы готово подключиться к этой работе, но подмосковные коллеги, похоже, считают, что с пожарами они справятся сами.
А дыма в Москве все больше и больше...
Андрей ПЕТРОВ.
from http://www.mospravda.ru/issue/2010/07/27/article23173/
Читайте в номере
Воздуха!
Не знаю, как вы, а лично я уже несколько суток сплю при закрытых окнах. И это - в такую-то жару, когда даже в Сочи прохладнее, чем в Москве.
Нежелание проветривать квартиру вызвано плотной белесой дымкой, окутавшей окрестности моей высотки на юго-западе. Под облаком дыма скрылся Битцевский парк, не видно куполов церквушки в Ясеневе, а в комнате на 14-м этаже - едкий запах гари. Что же тогда творится на юго-восточных окраинах столицы - в наиболее задымленных районах?
Кому выгодно, чтобы Москва каждое лето задыхалась от торфяной гари?
Несмотря на бодрые рапорты ГУ МЧС по Московской области о том, что количество торфяных и лесных пожаров в Подмосковье даже в такое аномально жаркое лето снизилось (мол, возникающие очаги возгорания моментально локализуются и не угрожают жилым постройкам), действительность что-то не внушает оптимизма. Торфяные районы, коих в области аж 14, как горели, так и горят, народ как задыхался от дыма, так и задыхается. Власти как ничего не делали, так и не делают. А между тем, как выяснилось, для борьбы с напастью всего и надо, что добрая воля да желание решить проблему раз и навсегда.
Вот и сводки понедельника бодро сообщают, что в области горят 17 гектаров торфяников, «по состоянию на 10.00 мск в Подмосковье зафиксирован 21 торфяной пожар. В их тушении задействованы самолет-амфибия Бе-200 и два транспортных Ил-76 (и это при том, что тушить торф с воздуха - совершенно пустая затея! - А. Ф.)...». Вообще проблемой лесных пожаров, особенно торфяников, корреспондент «МП» занимается не первый год. Ради интереса достал личную подшивку за десять лет, посвященную этой теме. Перечитал и вдруг понял банальную вещь - если ничего не меняется, если торф как горел, так и горит, значит, это кому-то надо! Вернее, выгодно.
Связываюсь с начальником МЧС по Шатурскому району Сергеем Жукиным, где, как обычно, горят торфяники.
- Вам адмиистрация помогает бороться с огнем?
- Конечно, средства выделяются немалые.
- А гидросооружения строятся, о которых еще несколько лет назад говорил губернатор Московской области?
- Этот вопрос не ко мне, - сухо отрезает начальник МЧС.
Но тут, как говорится, все понятно и без слов. Пусть горит, а мы будем героически бороться, осваивая бюджетные деньги. Ситуация, судя по всему, полностью устраивает областные власти. Кстати, как стало известно «МП», в этом особо жарком и пожароопасном году область даже не обращалась за помощью к столице - в отличие от прошлых лет. Да и элементарный интернет-поиск по словам «торф» и «подмосковные власти» выдал последние новости аж за 2007 год! Согласитесь - тоже показательно.
Вообще лесные пожары можно поставить в один ряд с двумя другими извечными российскими проблемами: дураками и дорогами (и при этом еще одна все время ремонтирует другую). Но тут, думаю, не только дурость. Просто чиновникам на местах выгодно, чтобы из года в год что-то где-то горело. И плевать на астматиков, детей, пенсионеров и прочих несчастных, вынужденных месяцами задыхаться от этой гари. Зато сколько миллионов бюджетных денег можно натурально сжигать каждый год! Содержать раздутые штаты пожарных, героически и безрезультатно годами поливающих торфяники с воздуха. Закупать дорогую технику для борьбы с огнем. Глядишь, под плотной дымовой завесой и чиновничьему карману что перепадет. Технология-то отлажена. Не буду называть сейчас подразделение МСЧ, которым в свое время занималась прокуратура. Тогда было выявлено, что в штате пожарных числились знакомые, друзья, родственники, сватья, братья - целый отряд мертвых душ, являющийся лишь на построение во время проверок. А зарплату за них получало руководство. И это только единичный случай. Озвучили, кого прищучили...
Если бы власти Подмосковья действительно хотели решить проблему с торфяными и лесными пожарами, то давно бы это сделали. Причем не сетуя на недостаток несметных миллиардов.
Чтобы лишний раз в этом убедиться, отправился в Талдомский район, где находится знаменитый заказник «Журавлиная родина». Два часа на электричке до Талдома. Полчаса на рейсовом автобусе до деревни Дмитровка, и вот ты стоишь посреди полей. Вдали лес, за ним, судя по карте, начинается «Журавлиная родина», описанная еще Паустовским.
По осени на окрестных полях собираются в стаи для отлета на юг сотни серых журавлей. Родители опекают свое еще несмышленое чадо. Часто поднимают голову, отвлекаясь от кормежки, и пристально оглядывают горизонт: не таится ли где опасность?
Журавль хоть и привык к людям, но птица все равно очень осторожная. На дворе июль. Знойный разгар лета. Все птицы на торфяных болотах прячутся от жары и посторонних глаз. И ведь не горят эти болота. Хотя торфяников здесь предостаточно.
- Странно все это. Другие-то районы все в дыму и копоти. Причем каждый год. Что за нонсенс? - задаю вопрос директору заказника «Журавлиная родина» Ольге Гринченко, с которой сидим на крыльце орнитологической станции в Дмитровке на самом краю обширного поля, дыша хоть и жарким, но чистым воздухом.
- Одно время мы тоже горели, - отвечает Ольга Сергеевна. - Ведь здесь, как и во многих болотистых районах, почти до середины 70-х годов велась добыча торфа. Хотя и не в таких масштабах, как в Шатуре или Орехово-Зуеве. Но потом, когда в 1979 году было решено организовать Государственный заказник, основной идеей которого была охрана и изучение серого журавля, прежде всего стали думать, как обезопасить места гнездовий от лесных пожаров. Понятно, что если вокруг все задымит, журавли улетят, бросив свои кладки или маленьких птенцов, проделают это раз, другой, а на третий больше уже не вернутся никогда. У нас ведь все по принципу «а получилось, как всегда». Заказник организовали, а денег на его содержание дали две копейки. Поэтому пришлось все делать своими силами. Привлекали общественность, студентов биофака...
- И как же вы с проблемой-то справились? Областные власти вон десятилетиями руки умывают...
- Прежде всего нужно было вновь обводнить старые торфоразработки, чтобы они больше не горели. Ведь остались старые каналы, которые в свое время были проложены для осушения болот в речку Хотча и Костинка. С годами они почти заросли и воды в них, естественно, не было. Надо было поставить гидрозапоры, чтобы вновь задерживать талую и грунтовую воду на болотах. Но все это требовало серьезных денег. Да и специалист нужен, который понимает, что где нужно открыть, а где, наоборот, перекрыть, чтобы вода не ушла опять в реки.
Поэтому мы наняли у местных жителей трактор и засыпали старые каналы-чеки грунтом. Получились насыпные дамбы. Они-то и стали задерживать воду. Причем насыпать должное количество таких дамб нам все же не удалось - трактор сломался. Но даже то, что удалось сделать, дало свой положительный результат.
О нем можно судить по ежегодному учету журавлей. Когда торфяники дымили, на полях к сентябрю собиралось чуть более 500 птиц. В прошлом году - 1500. В этом ожидают 1600...
Конечно, дело не только в пожарах, но и в кормовой базе, зоне покоя и других факторах. Но главное, конечно, чтобы не горело ничего.
- И все же пожары случаются? - спрашиваю Ольгу.
- Поджигают теперь только траву несознательные землепользователи.
- Зачем?
- Все очень просто. Земли вокруг заказника находятся в собственности местных жителей. Многие передали их в аренду или продали за бесценок. Теперь новые собственники выжигают траву, чтобы земля выглядела не так дико, чтобы имела товарный вид и можно было продать подороже. Таких поджигателей мы не раз ловили. Милиция составляла протоколы, накладывала штрафы. Только за прошлый год сумма штрафов за поджоги травы со стороны собственников и арендаторов земельных наделов составила 250 тысяч рублей. Причем поджигали именно в сезон охоты или перед ее открытием, чтобы свалить всю вину на охотников и туристов. Но мы знаем, что это не так. Профессиональные охотники, наоборот, нам помогают. Однажды, например, задержали водителя «Газели», который ехал по полю и бросал из окна горящие тряпки, пропитанные соляркой. Зачем это делать охотникам, рыбакам или туристам?
Но вернемся к нашим журавлям. Вернее, к затоплению старых торфоразработок. Ведь если нищим биологам удалось это сделать практически своими силами (ну и при поддержке добровольцев), то почему не могут то же самое сделать главы администрации пожароопасных районов?
- Я вот тоже этого не понимаю, - недоумевает Ольга. - В том же Шатурском районе можно поставить современные гидрозапоры и затопить пожароопасные участки. Уж на это-то средств хватит. Скажу больше. Когда мы стали сами запруживать старые чеки и ручьи, через некоторое время в эти места пришли бобры и улучшили наши плотины. Сама живая природа на нашей стороне. Вот только не все люди это понимают. Один землепользователь стал бороться с бобрами. Рушить их плотины, поскольку они затопляли купленный им участок.
- Но ведь это совершенно бесполезно! Бобры за ночь восстановят разрушенное.
- Ну поди, объясни это людям, которые покупают землю, не считаясь, что здесь заказник, журавли, очень редкие птицы и звери...
Потом вместе с директором заказника мы пошли смотреть самодельные дамбы. Кроме журавлей, тут обитают такие редкие птицы, как пустельга, орлан-белохвост, сапсан, канюк, беркут, болотная сова - всего 19 только хищных птиц, занесенных в Красную книгу. Пока шли к болоту, в бинокль увидел осоеда, скопу и пустельгу - самого маленького и грациозного хищника, питающегося мышами-полевками.
По дороге узнал много интересного о жизни и повадках серых журавлей. Обычно у них появляются два птенца. Но, как правило, выживает только один. Хотя орнитологи заказника наблюдали пары с двумя и даже тремя птенцами, вставшими на крыло и готовыми лететь вместе с родителями на зимовку в Африку или Израиль. Птенцов легко отличить на поле по желтоватому окрасу. Они не имеют характерной черной грудки-галстука и красной шапочки, как взрослые птицы. Перед отлетом журавли нередко танцуют - подпрыгивают и машут крыльями. Это своеобразная журавлиная гимнастика - тренировка перед дальней дорогой.
Одно время считалось, что журавлиная пара образуется раз и навсегда. Но последние наблюдения показали, что они, как и люди, могут «разводиться» и создавать новые семьи.
- Да у вас тут целое Эльдорадо для орнитологов! - искренне удивился, разглядывая в бинокль очередного парящего хищника. Решил, что в сентябре обязательно приеду сюда вновь, чтобы понаблюдать за птицами.
- К сожалению, это приходится постоянно доказывать взрослым дядям, от которых зависит судьба этого уникального места. Поэтому сейчас у нас ставка на подрастающее поколение. Осенью много родителей с детьми приезжают - наблюдают за журавлями на полях, посещают наш музей. Все экскурсии, кстати, у нас бесплатные. Есть даже клуб друзей журавлей. К слову, многие даже состоятельные люди понимают, что таких мест на земле очень немного, что нужно охранять их от дураков и рвачей. Помогают, чем могут...
Так за разговором и наблюдениями мы дошли до одной из дамб. Было видно, что в прошлом тут горел торф, и старый горельник был снят бульдозером и высыпан в канаву. Просто и без причуд.
- И как быстро накапливается вода на такой самодельной плотине? - спрашиваю Ольгу.
- Весной воды было больше. Сейчас жара, и не было почти месяц дождей. Но вода все же есть. Тут достаточно сильные водяные линзы от двух речек, которые текут параллельно, и между ними сеть глухих болот, где, собственно, гнездятся журавли.
Тут-то и возникает вопрос к руководителям. Почему работники заказника своими силами обводнили местность, где обитают журавли и другие редкие птицы, и теперь живут относительно спокойно? Во сяком случае, не горят, как раньше. Ответ простой: захотели - сделали. С помощью бульдозера и десятка мужиков с лопатами.
Конечно, работникам заказника помогла сама природа - две реки. Но вон в Шатурском районе одно садовое товарищество на свои средства тоже сделало нечто подобное и живет теперь не тужит («МП» писала об этом опыте). Значит, все-таки можно? И не лучше ли один раз несильно напрячься, чем каждый год превращать в дым миллиарды государственных средств? И можно, и лучше, если есть на то, повторимся, желание. Но как раз его-то и не наблюдается.
Андрей ФЕДОРОВ
Москвичи задыхаются от подмосковного дыма
А действенной борьбе с торфяными и лесными пожарами мешают местничество и ведомственная разобщенность
В понедельник дым от торфяных пожаров создал было у москвичей иллюзию пасмурной погоды и близкого спасительного ливня. Увы, иллюзии развеял резкий запах гари, все поняли - то не дождевые облака накрыли столицу, а дым. С утра он ощущался особенно сильно на востоке, юго-востоке и юге города, но уже к полудню понедельника добрался до центра и двинулся на север.
В течение дня воздух прогрелся до 35, а в некоторых районах и до 37 градусов, и это усугубило ситуацию.
Руководитель Мосэкомониторинга Евгения Семутникова:
- Мы очень четко видим, как только занос воздушных масс в Москву идет из сектора юг, юго-восток, восток - сразу в три-четыре раза возрастает концентрация загрязняющих веществ.
Вчера же, в понедельник, содержание в городском воздухе взвешенных частиц было превышено в 5 - 8 раз, сообщил главный специалист Мосэкомониторинга Алексей Попиков.
Одновременно в областном МЧС заявляют, что... ситуация находится под контролем, а пожары ликвидируются своевременно по мере их возникновения. Звучит, правда, все это довольно странно, наоборот, у столичных жителей складывается впечатление, что никто в Московской области с пожарами вообще не борется.
Напомним, неделю назад пожароопасные зоны в Шатурском, Егорьевском и соседних с ними районах облетел губернатор Московской области Борис Громов. Вернувшись, он заявил:
- Нельзя допустить никаких критических ситуаций, связанных с пожарами, особенно гибели людей...
Губернатор подчеркнул также, что борьба с возгораниями торфяников и лесными пожарами носит в том числе и политический характер.
- Во-первых, - сказал глава Московской области, - ликвидация пожаров и их недопущение - это создание нормальных условий для жизни наших граждан, а во-вторых, ни в коем случае дым от пожаров в Подмосковье не должен дойти до столицы нашей Родины.
Но, к сожалению, и Подмосковье, и Москва сегодня задыхаются от дыма...
Какие-то непонятные нестыковки: МЧС Подмосковья рапортует, что на тушении пожаров только в Егорьевском районе задействовано 1100 человек и вся необходимая техника, а глава Егорьевского района Михаил Лавров в это же самое время жалуется, что в районе ощущается нехватка сил и средств...
Похоже, подмосковные власти и пожарные либо изначально недооценили ситуацию, либо делают не все возможное, что требуется.
Эксперт по борьбе с природными пожарами «Гринписа России» Григорий Куксин сетует, что, когда в области создавались многочисленные торфоперерабатывающие предприятия, они предполагали и систему разумной защиты от пожаров. С развалом предприятий развалилась и защита...
Увы, сегодня ни Московская область, ни областная структура МЧС, похоже, не способны справиться с горением торфяников, и вновь, как и во время пожаров 2002 года, спасать ситуацию придется Москве. Правительство Москвы готово подключиться к этой работе, но подмосковные коллеги, похоже, считают, что с пожарами они справятся сами.
А дыма в Москве все больше и больше...
Андрей ПЕТРОВ.
from http://www.mospravda.ru/issue/2010/07/27/article23173/
Читайте в номере
Воздуха!
Не знаю, как вы, а лично я уже несколько суток сплю при закрытых окнах. И это - в такую-то жару, когда даже в Сочи прохладнее, чем в Москве.
Нежелание проветривать квартиру вызвано плотной белесой дымкой, окутавшей окрестности моей высотки на юго-западе. Под облаком дыма скрылся Битцевский парк, не видно куполов церквушки в Ясеневе, а в комнате на 14-м этаже - едкий запах гари. Что же тогда творится на юго-восточных окраинах столицы - в наиболее задымленных районах?