(no subject)
Тишина бережет меня лучше, чем сердце, когда оно старается стучать не слишком громко. А сейчас сердце уже не причем вообще, оно уже показало мне, где искать небо.
Раньше небо всегда было под рукой или под кистью, где-то на уровне палитры или под листом тетрадки в клеточку и шариковой ручкой в моих пальцах. А идти туда нужно было по дороге цвета «Мечтающий Лазурный», теперь такой краски нет. Эта краска не покупается, она собирается по кусочку от грифеля только что сломавшегося цветного карандаша, отбирается у тех, кто красит ею сортиры, отколупывается от стен воздушных замков, построенных другими людьми.
Я потеряла способность видеть такие замки.
Три дня назад выпал снег - слишком рано. И, кажется, меня лишили внушительного куска осени - обидно, я ее очень люблю. Хотела обидится всерьез, три дня не выходила на улицу, но сегодня поняла, что снег укрывает то, обо что можно пораниться, пытается придумать безопасный для меня способ приблизиться к заветному клочку неба, где меня вряд ли ждут - там живет то, в честь чего я назвала краску. А я хочу опасный! И не стоит снегу сыпаться на этот мой заветный клочок, чтобы я его не видела вообще. Как такое допустить, если я только что обнаружила, что можно пойти туда и проверить ждут меня или нет. Интересно же!
Глотнув осеннего воздуха столько, сколько уместилось в легких и еще чуть-чуть, запомнив на всякий случай, как пахнет туман - вдруг потребуется искать дом по запаху. Я иду осенью к своей мечте и поблагодарить кого-то неведомого за то, что, оказывается, я ее на совсем не потеряла неделю назад...совсем не потеряла... Фуух, пронесло, короче! Безопасных путей туда нет. Поэтому, снег, извини, но придется тебе растаять, так быстро, как сможешь. Да, лучше прямо сейчас, не дожидаясь утра. Жду.
Смотрю в окно каждые полчаса. Во дворе ночь, тихо - в такие ночи снятся самые тихие сны без драматичных сцен с потерей недавно найденного смысла жизни и прочих ужасов. Я могу лечь спать, но не хочу. Хочу смотреть на скоро растающий снег и абсолютно черные окна домов, нигде нет ни одного светящегося. Света фонарей тоже нет. Электричество в доме есть, я проверила. Снег виден очень хорошо, не смотря на темноту, он ловит свет от единственного освещенного окна - моего.
На подоконнике много места. Укутаться пледом, устроиться, подложив под бок подушку и прижаться лбом к равнодушному стеклу. Обнаружить, что стекло практически незаметно, его нет. Мечта держит крепко, не дает упасть.
И заснуть не дает. Держит где-то посередине, ослабевая хватку для острастки. От чего начинаешь проваливаться в бездну - тьму, которая взяла на себя роль не то перины, не то батута, не важно.
Уже почти падаю, но инстинкт самосохранения берет верх, и, наверное, правильно делает. Медленно спускаюсь на улицу по лестнице - больше сможешь увидеть, на лету такого не показывают.
Иду во двор. Сумерки начинаются, почти синий час, когда все вокруг окрашивается в тон темнеющего синего неба, даже если оно не синее в тот момент. Художники, фотографы и внимательные романтичные ротозеи хорошо знают и ценят этот промежуток времени.
Иду на ощупь, наугад. Сердце бьется о грудную клетку так, что кажется, его видно. Грудную клетку уже сокрушило, доламывает - в синий час у меня всегда так.
Старая береза подвернулась под руку. Сырой скользкий ствол - ненадежная опора, но держусь за него крепко, руки не скользят, лоб не разобью на этот раз. Всегда хватаюсь за самое ненадежное, но цела. Пусть так будет и дальше.
Выше - белые облака, сливающиеся с сумрачным, уже цвета Берлинской лазури, небом. Облака исчезают в нем со скоростью льда в горячем напитке. Ствол березы холодный, голова от этого в себя не придет, но сердце успокоится, наверное. Обычно оно замирает только там, где опасно - от восторга.
Действительно успокаивается: все нормально, опасно, можно не колотиться, не волноваться теперь.
Ствол березы у земли черный. Копченый пожаром или такая старая? Черная часть - примерно два средних человеческих роста, остальное - белое, обычная береза дальше. Стоит на пригорке, усыпанном осенней листвой. Крона сливается с небом, похоже, синяя, светлее неба. Ветви уходят в небо - не метафора, они действительно такие длинные, я не вижу, где они заканчиваются, но чувствую, что закончатся они рваными осколками тлеющих углей, в которых еще виден огонь, рядом уменьшающаяся тень феникса - если повезет, можно в вышине (куда уж выше?) увидеть его хвост.
Где-то я видела уже такой пригорок, - кажется, в детстве на даче. Но сейчас около него ходят совсем другие люди. Живут они в ближайших многоквартирных домах - вот и ходят.
Не могу уйти и лечь спать, не отпускает эта тьма черной части ствола. Она похожа на только что догоревший костер, угли еще горячие не рассыпаются в золу, но они не видны, только угадываются. Можно раздуть, если адреналина поднакопить. Сейчас его во мне еще мало. Но если не раздуть сейчас эти угли, не догнать мечту, она уже далеко.
Я сижу рядом с березой прямо на листве - она мягкая сухая, осенняя и призрачная, как любое живое создание в конце осени. Затылком чувствую березу, горячую и пахнущую костром. Прижимаюсь теперь щекой, тепло углей чувствуется хорошо, но нужно их все-таки раздуть, уже замерзают ноги.
Я просто дышу. Глубоко, но не сказать, что ровно. Никакого адреналина во мне так и не появилось, организм привык обходиться без него, забыл, откуда адреналин берется. У меня есть только тепло последних осенних дней, свет фар? габаритных огней? хвост? уходящей вдаль мечты и мое собственное дыхание - вместе с осенним воздухом, в котором намешано столько же воли к жизни, сколько и во мне, у нас получится разворошить то, что кажется потухшим?
Чувствую как мне помогают дышать, наполняя погасшие угли нашей с осенью жизнью. С неба падает ощущение вседозволенности, в том числе и схватить (осторожно) удачу за хвост, вместе с ней догонять и ловить мечту. Бежать очень быстро, иначе полыхнет вся береза целиком, и тьма, сейчас светлая, как зарево зари посередине моей смерти, станет обычной тьмой, мертвой, непроходимой, чужой. Сейчас тьма живая, готова поделиться собой. А то, что темная - кому захочется отказываться от игры, если можно не отказываться? Жизнь играла со мной в игру «Найди меня, если сможешь». Я нашла. Только что.
Час синий - кажется, что ты такой же прозрачный и полностью укрыт животворящей красотой уходящего в сумерки синего неба. Я беру синий опавший осенний лист, он невесом, пальцы не чувствуют его, зато очень хорошо чувствуют его тень. Тень глубокая, темно-фиолетового цвета. Там, где у настоящего листа прожилки - зеркальные линии, в которых отражается береза разными своими боками - калейдоскоп. Вижу, как на земле, под ногами и под березой стелется туман, такой же зеркальный, в тумане отражается вся береза целиком, и нет меня около этой березы. Совсем нет, даже помпон на шапке не виден, хотя он большой. Синий воздух мира ощущается как продолжение березы и земли у нее под корнями - она от туда растет.
Непроглядная тьма - то, что остается от углей (их иного), когда они догорают. Она - сердце, остановившееся в тот момент, когда ему очень хотелось жить. Но она могла бы завести другое сердце, которое еще не билось лучше дефибриллятора, у дефибриллятора на это заряда не хватит.
На самом деле я давно уже сделала шаг к мечте пока писала этот текст и ничем хорошим для меня этот шаг не закончился. Я всего лишь хотела сказать спасибо, но меня не стали слушать, не обратили внимание. Не смогла завести сердце другого человека, у меня не хватило сил.
Уйду, немного отдохну и опять приду к березе. Сяду рядом, разворошу угли и разожгу очередной костер. И опять не буду знать, чем это для меня кончится. Но за то время, которое он будет гореть, запасы адреналина я свои пополню. Не знаю, на что я их потрачу, но береза не уперлась еще ветвями в небо, где все по-другому, есть еще запас расстояния. Возможно, когда-нибудь я скажу все-таки свое спасибо. А потом посмеюсь над собой - на небесах.
27.10.2024 - 8.01.2025
#Моя_жизнь