Домик на озере. Часть III
В первую ночь я спала плохо. Тьма в домике царила - хоть глаз выколи. Мы не то что собственного носа не видели, даже собственных рук! Марчин быстро уснул, я же из-за сплошной черноты перед глазами и потому что мой левый локоть постоянно стукался о дервянную стену, ощущала себя как в гробу. Жутковатое чувство и неудобно.
Утро выдалось спокойное, серое. Сбегав на причал, посмотрев на озеро, мы наскоро позавтракали и стали собираться в Кэмменниеми, чтобы сделать покупки в местном супермаркете. Накануне хозяйка везла нас от шоссе до домика на своей машине, поэтому дорогу мы запомнили довольно-таки приблизительно. И все же бодро зашагали сначала по лесной тропинке, потом минут пятнадцать по лесной дороге, которая привела нас на скошенное поле. За полем поблескивало голубое озеро округлой формы (не Нясиярви, а одно из множества разбросанных по всей округе больших и маленьких озер), по берегам его разбросаны коттеджи. Над озером раскинулось небо, приволье.
Мы не помнили, чтобы Синикка везла нас через поле, и начали было сомневаться в правильности дороги, но за ближайшим поворотом дороги внезапно показался ее красный амбар и те самые контейнеры, куда нам полагалось выбрасывать свой мусор. Мы все вспомнили и обрадовались. До шоссе теперь оставалось всего минут пять ходьбы.
Поездка в деревню на автобусе длилась менее четверти часа, а стоила немало - в обе стороны на двоих вышло 14 евро. Супермаркет оказался вроде немецкого "Альди", то есть там можно было купить самые простые продукты, да и выбор невелик: мы взяли макароны, картофель, две упаковки йогурта, молоко, хрустящий хлеб, салями, банку джема, финское пиво и сидр. Покупали почти вслепую, ибо разобраться, чем отличается молоко, на котором написано "Luomu kevytmaito", от молока "Luomu rasvaton maito", было невозможно. "Maito" это, по всей видимости, молоко, значит берем любое! Так же мы поступили и с прочими продуктами.
На обратном пути, уже подходя к полю, мы увидели Синикку, которая везла в открытом кузове машины кучу веток. Все это добро она свалила в большую кучу хвороста, предназначенную, как выяснилось, для праздника летнего солнцестояния. Но июнь в этом году, по словам хозяйки, выдался дождливым, и они не смогли запалить гигантский костер, поэтому хворост был оставлен на осень. Мы могли только пожалеть, что не увидим этот несомненно роскошный костер, ведь осеннее равноденствие приходилось на 23 сентября.
Хозяева, муж и жена, посетили нас в тот же день часом-двумя позже. Мы познакомились с Хейкки, приятным, интеллигентным господином. Он остался поговорить с нами и отдал книгу про грибы, в то время как Синикка с присущей ей деловитостью отправилась чистить лодку. Хейкки указал нам на большой коттедж, видневшийся невдалеке за деревьями, и пояснил, что они выстроили его недавно и уже сдают, но пока в нем никого нет. Только его жена изредка приезжает туда навести порядок или постирать. А мы можем свободно гулять по территории коттеджа. Ну что ж, прекрасно! Также хозяин предупредил нас, чтобы мы ни в коем случае не разжигали огня на открытой местности. Огонь может долго тлеть подо мхом (тут я вспомнила "Папу и море"), это крайне опасно. Но мы и сами это понимали. Еще нам сказали, чтобы мы не удивлялись, если к нам забежит собака - у них несколько охотничьих собак, и иногда их выпускают носиться по лесу. Через несколько дней к нам и правда забежал веселый молодой пес, поскакал по веранде, пробежался по причалу и умчался в лес. К его ошейнику был прикреплен датчик, отслеживающий скорость и передающий сведения о местонахождении собаки Синикке. Потом пес прибегал к нам еще раз, когда мы исследовали большой коттедж, и уморительно прыгал по замшелым валунам. Среди царившего вокруг безлюдья это было весьма приятное знакомство.
Что мы делали каждый день? Утром, проснувшись, слушали погоду: шелестит ли дождь, льется ли вода или шумит ветер. Марчин обычно выползал первый и пил свою утреннюю чашку кофе, пока я еще лежала под одеялом. Холодно в домике не было. Мы не часто топили печь, но и без печи тепло хорошо сохранялось, видимо, благодаря утепленным стенам. Тем не менее, для большего комфорта я надевала сразу три пары носков, три свитера, и ни разу не пожалела о своей амуниции. Чем теплее, тем лучше!
Для умывания грели воду в чайничке.
Наши трапезы были скромными, меню довольно однообразным: на завтрак йогурт с мюсли, черникой и брусникой, которую я собирала возле домика, бутерброды с маслом, сыром, салями и икрой "Каллен", вкусная финская каша. Я сперва было огорчилась, увидев в коробке обыкновеннейшие овсяные хлопья, но оказалось, что это скорее полба, чем овес. Марчин обильно посыпал эту полбяную кашу ягодами, наваливал в нее масла, джема и поглощал в две минуты. Я предпочитаю чистый вкус продукта и редко смешиваю одно с другим, поэтому и кашу ела без сладких добавок. Название у нее красивое - pikakaurahiutale.
Иногда у нас были карельские пирожки и ржаные хлебцы в форме сердца, их мы старались растянуть на несколько дней, но не удавалось, слишком уж они вкусны. Также я дважды пекла песочный пирог с ягодами.
На обед был суп из пакетика (эти супы нас сильно выручили), жареный картофель с грибами, отварной картофель с горошком, макароны с поджаренным фаршем или томатным соусом. Пили имбирный чай с лимоном, кофе, закусывая печеньем или кусочком шоколада. За ужином мы обычно подъедали остатки обеда или обходились парой бутеров и йогуртом.
Что касается наших занятий, то в первый день нас позабавила мысль о том, что вообще-то у нас нет никаких дел. Чтобы развлечься, мы должны сами придумать себе дела. И мы придумывали.
Марчин выходил на лодке, учился правильно причаливать. Я садилась на весла всего пару раз, быстро уставала. Но занятие это приятное. Марчин выплывал даже в сильный ветер, и успешно, хотя я напоминала ему, что озеро даже в шторм - не море. Неизвестно, решились бы мы выйти на лодке в настоящее море, как муми-тролли.
В те дни Марчин читал зачитывался «Грозовым перевалом». Я лишь пару раз открыла «Жизнь Шарлотты Бронте», чтобы зачитать ему некоторые фрагменты да перед сном мы вслух читали на польском «Рони, дочь разбойника». Эта история как нельзя лучше подходила нашему окружению; в книжку я позднее вложила чек из какого-то финского магазина, на память.
Ежедневно мы занимались хозяйством. Сметали листья и хвою с крыльца, мыли посуду в тазике (я уже забыла, что это такое - мыть посуду в холодной воде), выгребали золу их обеих печей, носили дрова из сарая в плетеную берестяную корзину. Я готовила обед. Один или два раза мы ходили выбрасывать мусор. К сожалению, о том, чтобы не покупать продукты в пластике, не могло быть и речи, поэтому всяких пакетов у нас набралось достаточно.
Марчин брал на себя большую часть домашних работ. Он же следил за лодкой. Я в основном фотографировала.
Даже в дождливый день мы ходили на прогулку. Резиновые сапоги, куртки с капюшоном, мой ярко-розовый зонтик от "Маримекко" - и айда. Ходили к большому коттеджу, заглядывали в окна (он устроен как городская квартира, с полной меблировкой, стиральной машиной, сушилкой, телевизором, и предназначен для 6-7 человек), любовались на многоступенчатый спуск и пушистые белые лишайники, которых возле нашей избушки не было. Подходили мы и к другим коттеджам, удостоверившись, что в них никого нет (опознавательный знак - стоящая поблизости машина). Разумеется, не слишком близко. Пейзаж там везде разный: наш домик лежит в чащобе, от густых деревьев темно, тогда как в пяти минутах ходьбы можно увидеть березовый лесок, озеро все в камышах и рогозе, молодые елочки, ясное, широкое небо над ними. Большой хозяйский дом стоит на скалах, там растут сосны, много мхов, лишайников, брусники. А выйдешь на поле - увидишь васильки и ромашки. Очень приятно глазу это разнообразие.
Я рыскала в одиночестве по лесу, собирала ягоды. Съедобных грибов, к моего громадному разочарованию, я собрала плачевно мало. Думаю, меня опережали местные грибники, хорошо знающие места и выходящие «на охоту» ранним утром. Все же я нашла несколько белых, но продолжала мечтать о том, как однажды набреду на полянку, всю желтую от крепеньких лисичек. Увы, я разыскала всего три лисички и эта смехотворная добыча была изжарена с картошкой.
Грибов в лесу было много. Но почти все они были мне незнакомы. Не хотелось рисковать.
О том, чтобы купаться в озере, нельзя было и помыслить, так как температура воды составляла 13-14 градусов, а температура воздуха колебалась от плюс 18 в солнечный день до плюс 11 в пасмурный. Тем не менее, наши посещения сауны стали сопровождаться новым ритуалом. Не припомню, кому именно пришла в голову эта идея, но как-то раз, хорошенько прогревшись, мы выскочили наружу и, с каждой секундой теряя вынесенное из сауны тепло, направились прямо к спуску. Ступни уже достаточно хорошо ощущали холод, пока шлепали по мокрому дереву, но отступать было поздно. Две ступеньки вниз - и ты отдаешься черной воде. Тело охватывает невероятный холод. Глаза буквально лезут на лоб. Причитая «Ох, Господи! Ой, какой ужас!», я совершала несколько гребков и поскорее выпрыгивала на причал. Марчин был чуть более вынослив, но и его хватало ненадолго. Прошлепав в обратном направлении по скользким доскам и камням, мы присаживались на крыльцо и слушали, как в ушах, в спине, во всем теле стучит кровь. Холода мы более не чувствовали. Только эйфорию от собственной храбрости и неведомых доселе ощущений. Затем мы возвращались в сауну и поддавали пара, чтобы согреться.
С тех пор все последующие наши посещения сауны не обходились без восхитительного купания в жутко холодном озере. Я, как наиболее нетерпеливая, шла первой. Храбрость моя испарялась вместе с теплом, а каждый шаг по холодным доскам причала чувствительно напоминал об ожидающем меня адском холоде. И все же мы погружались в воду. Только в последний раз, когда и воздух стал холоднее, чем обычно, я не смогла заставить себя поплыть и вместо этого несколько раз окунулась. Ощущение же от купания ночью в холод я описала бы следующим образом: черная-пречерная вода кажется неким монстром, огромным жидким чудовищем, которое держит тебя в своих непостижимо властных лапах, и окутывает, и забирает, и приносит боль (а что есть холод, как не боль?). Жутко. И захватывающе. Столь резкий контраст температур наполнял нас каким-то дурацким энтузиазмом, странной энергией, радостью, отчего мы не переставая хихикали. А кровь так и рокотала в ушах. Очередная порция саунного тепла забирала у нас всю энергию, мы снова становились вялыми и расслабленными, пока не решались на новую «освежающую» вылазку наружу.
Воспоминания об этих ночных купаниях, о полной свободе, которой мы наслаждались, останутся с нами навсегда.
И да, я все-таки облила горячие камни сидром. Он наполнил сауну вкусным ароматом жженого хлеба и яблок и быстро улетучился.
В дни, когда мы не топили сауну, мы топили печь в доме. В первый раз из нее вдруг повалил такой дым, что где-то под потолком завизжал датчик дыма и огня. Под вой этой сирены мы кричали друг другу: «Что делать?!» - «Звони Хейкки!». Не хватало еще, чтобы сюда примчалась пожарная команда! Ведь у нас, кажется, ничего не горит. Хозяин, выловленный Марчином по телефону, сразу спросил про вьюшку. Но мы ее открыли! Тогда, сказал он, в большом коттедже находится моя жена, она поможет. И верно, через несколько минут в домике появилась Синикка. Она сняла датчик дыма со стены, лишив его тем самым возможности продолжать выть. Затем проверила печь и принялась растапливать ее сама. Дым, пояснила она, возник из-за перепада давления в трубе, это нормально после дождя. Мы вздохнули свободно. Значит, будут сегодня вечером посиделки у огня!
Мы очень уютно поговорили с Синиккой о том о сем, после чего проводили ее до машины. Печь благодаря ее помощи работала исправно, огонь яростно пожирал дрова.
Надо сказать, что с присутствием хозяев нам очень повезло. Хоть мы и стремились к изоляции, отправляясь в лесную избушку, все же быть совершенно одним в радиусе нескольких километров нам было страшновато. Вернее, мы понимали, что нам точно было бы не по себе, глядя всякий раз на огоньки на противоположном берегу и справа от нас. Там стояли соседские коттеджи, и кто-то в них жил. Точно такой же успокаивающий вид имели яркие окошки большого хозяйского коттеджа. Если окна светятся, знали мы,
значит, там хозяйка. А ночью в лесу лучше знать, что рядом есть люди.
После наступления сумерек мы не отдалялись от дома. Лишь один раз ходили любоваться луной над озером неподалеку от нас. И насколько прекрасна и ярка была луна, настолько же темен и страшен был лес.
Что мы делали вечерами? Играли в карты (в сто одно, а еще я поняла, что забыла, как играют в дурака), один раз пели (я просила Марчина вспомнить какие-нибудь старинные песни военных лет), читали, пили чай, мыли посуду, играли в города и ланды Германии. На полке над диванчиком я нашла карты местности и несколько охотничьих журналов. Также мы обнаружили в доме гостевую книгу и немало позабавились, изучая ее. Книга содержит записи постояльцев с 2007 года. Последняя запись в ней была сделана в августе 2019 года, незадолго до нашего приезда. И что же писали люди? Как и мы, они на все лады превозносили жизнь на лоне природы и в самых отчаянных выражениях давали понять, как им не хочется возвращаться в свою Францию, Германию, Швейцарию... Как и мы, те люди обдумывали план, как бы все бросить и перебраться в лес на постоянное жительство. Нам сделалось безумно смешно оттого, что всеми нами владеют одинаковые мысли! Да, те парочки и семьи так же сидели на красном диванчике, так же смотрели на огонь в печи, так же рассуждали о том, как здесь чудесно.
В книге отметился один уроженец Аляски. Нам особенно понравилась запись примерно следующего содержания: трое парней, а именно дедушка Маттиас (70 лет), папа Алекс (40 лет) и Эрик (7 лет), провели в доме Тояла волшебную неделю. Рыбачили, плавали на лодке, кормили ягодами уток, и все было чудесно, а погода - плюс 30 градусов. Или другая надпись, ее сделали сами хозяева однажды в апреле: дом, мол, в полном порядке, толщина снежного покрова сорок сантиметров, озеро во льду, на следующей неделе приезжают первые гости. И верно, эти апрельские гости оставили сообщение о том, как необычно было искать пасхальные яйца в снегу! И нарисовали внизу страницы валенки и снежинки.
Постояльцы рисовали в книге муми-троллей, вид на причал и озеро, некая швейцарская семья изобразила горы, корову и альпийский рог. Мы тоже заполнили дифирамбами целых две страницы. Интересно теперь, кто напишет в гостевой книге после нас.