К. П. Брюллов. Парадный портрет А. Н. Демидова, Сан-Донато (1831)
К.П. Брюллов «Портрет А. Н. Демидова, Сан-Донато» (1831) Палаццо Питти, Флоренция.
«Мир тебе, Сибирь, - Русская Америка! Молодой мужчина в одежде Русского боярина, скачет на борзом коне по ея долинам. Конь пышет; ноздри его горят; ноги с гордостию попирают бывшие владения Кучума. Так Г. Брюллов сделал портрет Г. Демидова. Эта картина, исполненная Русской национальной поэзии, кроме того, что прекрасно написана, имеет ещё и то достоинство, что заключает в себе как бы отрывок из древней истории. Имя Г. Демидова, боярская его одежда, леса Сибири, всё это не чужое одно другому». «Русские художники в Риме» из книги «Опыты часть III» (1837) Автор: поэт 1830-х г.г. Алексей Тимофеев
«Над этой картиной художник работал почти двадцать лет с большими перерывами. Демидов заказал ему это произведение одновременно с картиной «Последний день Помпеи».
В 1833 году этот заказ был уже выполнен, а портрет только начат. Художник сначала долго искал наиболее выигрышный вариант расположения фигуры на холсте - это видно по многочисленным эскизам и наброскам к работе. Затем надолго забыл о портрете. В 1844 году Демидов сам напомнил художнику о заказе портрета, для которого позировал в боярском костюме.
Следующее напоминание ... художник получил в 1850 году, в котором Демидов с легким укором просит вспомнить о картине, на которой он должен был быть изображен среди леса, рядом с борзой собакой. Демидов мечтал увидеть картину, на которой ему было на двадцать лет меньше, чем ко времени второй просьбы...»
Источник этой цитаты: http://bryullov.ru/?page=c4dd33da-7f98-4d8c-bfef-d43b7142c2cc&item=ab86d17d-86a4-4445-b478-4b63cbe653c7&type=page
Поэт Тимофеев в 1835-ом пишет о конном портрете Демидова работы Брюллова как о вполне завершенной работе, поразившей его воображение (1837-ой - год издания книги, откуда взята приведенная выше цитата).
Два письма Демидова к Брюллову.
А. Н. Демидов - К. П. Брюллову. 4 мая 1844. Флоренция.
Вы, без сомнения, помните, что около десяти лет тому назад, во время пребывания моего в Италии, вы начали рисовать мой портрет,
на котором я был изображен верхом, в боярском костюме; мой отъезд (за которым вскоре последовал и ваш) не дал возможности его докончить. Узнав, что этот эскиз находится в числе вещей, переданных вами при своем отъезде из Рима на хранение А. Иванову, я недавно писал ему и просил переслать мне этот эскиз во Флоренцию, но он мне ответил, что может передать его мне только с вашего позволения.
Ввиду этого я прошу вас, дорогой Брюллов, будьте любезны дать ему возможно скорее это разрешение, потому что этот эскиз в том
положении, в каком он находится в настоящее время, может представлять интерес только для меня.
Архив Брюлловых, стр. 15
А. Н. Демидов - К. П. Брюллову. 16 августа 1850. San Donato
Дорогой Брюллов! Я узнал о вашем приезде в Рим, и будучи в таком сравнительно близком соседстве, что, кажется, мне стоит
только протянуть свою руку, чтобы встретить вашу,- я хотел бы одним из первых приветствовать вас как старого друга. Это право,
право называться старым другом, вполне законно: вспомните только то время, когда 22 года тому назад вы стяжали себе известность
в мире художников «Последним днем Помпеи» - картиной, которая тогда была одной из моих радостей и в то же время по сию пору-
одним из больных моих воспоминаний и угрызений совести...
Я очень часто сожалел, мой дорогой Брюллов, что патриотизм мой (кстати сказать, настолько же мало вознагражденный, как и
оцененный) внушил мне мысль расстаться с этим прекрасным произведением искусства, которого недостает для украшения San Donato
Не имея возможности ни вернуть прошлого, ни требовать от вас (новой) великой страницы в истории, я хотел бы лишь воспользоваться вашим пребыванием здесь (т. е. в Риме), чтобы попросить вас об одном одолжении, которое меня весьма тронуло бы. Почти четверть века прошло с тех пор, как вы сделали с меня один набросок: как сейчас вижу себя верхом, в лесном уголку, в сопровождении борзой собаки! Вы не можете себе представить, с каким удовольствием увидел бы я этот портрет доконченным, понятно, с помощью ваших
воспоминаний. Ведь никакое чудо не в состоянии возвратить нам хотя бы лишь на четверть часа признаков молодости, бывших у нас
22 года тому назад!
Итак, скажите мне, мой милый Брюллов, согласны ли вы докончить этот набросок и дать мне мой портрет (в моем далеком прошлом), на котором я изображен в национальном костюме; последний, конечно, не изменился. Если бы вас посетило на то благое вдохновение, то я попросил бы вас удержать его на мгновение, ибо я уже делаю все необходимые приготовления к своему скорому отъезду на родину, а затем в Сибирь. Было бы нерассудительно начинать другой портрет, относящийся к эпохе, бывшей 20 лет назад.
Архив Брюлловых, стр. 153. Подлинник на французском языке.
Из письма Александра Андреевича Иванова
20 октября 1850
Къ Моллеру
«...К. П. Брюлло въ Римѣ оканчиваетъ портретъ Демидова. Онъ сильно жалуется брату, что никто о его вещахъ ничего ему не говорить. На сей разъ я тотчасъ по возвратѣ въ Римъ пошлю съ Микелемъ въ вашу студію старый манкенъ, который остался у меня, - это вѣдь, кажется, манкенъ Брюлло».
А. Н. Демидов - К. П. Брюллову. От октября 1851. Сан-Донато
Милостивый государь, Карл Павлович! Получив на днях известие, что ваше здоровье позволяет вам, наконец, возвратиться в Рим и что вы имеете намерение заняться окончанием моего портрета, спешу просить вас не оставить без исполнения этого намерения вашего: я наполнен нетерпением увидеть окончательно это произведение ваше, которое, кажется, займет такое важное место в ряду всего того, что вами сделано. По получении от вас этого портрета он останется несколько времени у меня в Сан-Донато, а потом я намерен послать его на парижскую выставку, которая скоро откроется, а потом на постоянную венскую, после чего я предложу Иордану сделать с него большую гравюру. Мне кажется, что ни с одной из ваших картин не сделано еще гравюр: есть несколько больше или меньше дур ных литографий - вот и все, а давно бы, кажется, пора было позаботиться о том, чтоб ваши вещи были у всех в руках. Я буду считать себя очень счастливым, если мой пример будет полезен и для других. Почти 20 лет тому назад в Париже была на выставке ваша «Помпея», которую вы сделали для меня во время первого вашего путешествия в Италию; мне приятно послать нынче, опять в Париж, картину нынешней вашей манеры, тоже написанную для меня опять в Италии, только 20 почти лет спустя; - эта мысль мне приятна, потому что, помня тогдашнее всеобщее единогласное суждение, я могу с особенным только наслаждением ожидать нынешнего приговора Европы, в котором я заранее уверен и который тем больше увеличивает мое нетерпение узнать картину эту оконченною.
Архив Брюлловых, стр. 154-155
Karl Brüllow (Briullov) Porträt des Grafen Anatole Nikolaievich Demidov, Prinz von San Donato 1812-1870, c. 1831
Титул князя Сан-Донато был специально введен для Анатолия Николаевича Демидова в 1840 году тосканским великим герцогом Леопольдом II с тем, чтобы богатый заводчик мог жениться на принцессе Матильде Бонапарт, племяннице Наполеона I, без ущерба для её статуса. Титул был образован от демидовской виллы Сан-Донато близ Флоренции.
Название «Анатолий Демидов верхом»
Karl Pavlovič Brjullov.
Пусть излишне восторженную характеристику Тимофеева раскритиковал в своё время В.В. Стасов, всё равно интересно прочитать, оказывается, это сибирский лес изображен на парадном портрете Демидова.
«В прежние времена наши художественные писатели любили отличаться по части глубины и красноречия и тут же по части патриотизма. Так, например, известный поэт 30-х годов, Тимофеев, признанный Сенковским за великого гения, писал, в 1835 году, в лучшем тогдашнем журнале „Библиотеке для чтения“ (статья: „Русские художники в Риме“)...» В.В. Стасов.
А мне на собаку захотелось взглянуть, ту, у которой надпись «Samoylo…» на ошейнике - нет, совсем другой пёс. Однако, такая узнаваемая композиция в общем и целом. Эти картины не должны были встретиться даже на страницах книги)
«Всадница» Портрет воспитанниц графини Ю.П. Самойловой, 1832.
Холст, масло. 291,5 x 206 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Карл Брюллов. Картины «Последний день Помпеи», «Осада Пскова» и др.
«Мир тебе, Сибирь, - Русская Америка! Молодой мужчина в одежде Русского боярина, скачет на борзом коне по ея долинам. Конь пышет; ноздри его горят; ноги с гордостию попирают бывшие владения Кучума. Так Г. Брюллов сделал портрет Г. Демидова. Эта картина, исполненная Русской национальной поэзии, кроме того, что прекрасно написана, имеет ещё и то достоинство, что заключает в себе как бы отрывок из древней истории. Имя Г. Демидова, боярская его одежда, леса Сибири, всё это не чужое одно другому». «Русские художники в Риме» из книги «Опыты часть III» (1837) Автор: поэт 1830-х г.г. Алексей Тимофеев
«Над этой картиной художник работал почти двадцать лет с большими перерывами. Демидов заказал ему это произведение одновременно с картиной «Последний день Помпеи».
В 1833 году этот заказ был уже выполнен, а портрет только начат. Художник сначала долго искал наиболее выигрышный вариант расположения фигуры на холсте - это видно по многочисленным эскизам и наброскам к работе. Затем надолго забыл о портрете. В 1844 году Демидов сам напомнил художнику о заказе портрета, для которого позировал в боярском костюме.
Следующее напоминание ... художник получил в 1850 году, в котором Демидов с легким укором просит вспомнить о картине, на которой он должен был быть изображен среди леса, рядом с борзой собакой. Демидов мечтал увидеть картину, на которой ему было на двадцать лет меньше, чем ко времени второй просьбы...»
Источник этой цитаты: http://bryullov.ru/?page=c4dd33da-7f98-4d8c-bfef-d43b7142c2cc&item=ab86d17d-86a4-4445-b478-4b63cbe653c7&type=page
Поэт Тимофеев в 1835-ом пишет о конном портрете Демидова работы Брюллова как о вполне завершенной работе, поразившей его воображение (1837-ой - год издания книги, откуда взята приведенная выше цитата).
Два письма Демидова к Брюллову.
А. Н. Демидов - К. П. Брюллову. 4 мая 1844. Флоренция.
Вы, без сомнения, помните, что около десяти лет тому назад, во время пребывания моего в Италии, вы начали рисовать мой портрет,
на котором я был изображен верхом, в боярском костюме; мой отъезд (за которым вскоре последовал и ваш) не дал возможности его докончить. Узнав, что этот эскиз находится в числе вещей, переданных вами при своем отъезде из Рима на хранение А. Иванову, я недавно писал ему и просил переслать мне этот эскиз во Флоренцию, но он мне ответил, что может передать его мне только с вашего позволения.
Ввиду этого я прошу вас, дорогой Брюллов, будьте любезны дать ему возможно скорее это разрешение, потому что этот эскиз в том
положении, в каком он находится в настоящее время, может представлять интерес только для меня.
Архив Брюлловых, стр. 15
А. Н. Демидов - К. П. Брюллову. 16 августа 1850. San Donato
Дорогой Брюллов! Я узнал о вашем приезде в Рим, и будучи в таком сравнительно близком соседстве, что, кажется, мне стоит
только протянуть свою руку, чтобы встретить вашу,- я хотел бы одним из первых приветствовать вас как старого друга. Это право,
право называться старым другом, вполне законно: вспомните только то время, когда 22 года тому назад вы стяжали себе известность
в мире художников «Последним днем Помпеи» - картиной, которая тогда была одной из моих радостей и в то же время по сию пору-
одним из больных моих воспоминаний и угрызений совести...
Я очень часто сожалел, мой дорогой Брюллов, что патриотизм мой (кстати сказать, настолько же мало вознагражденный, как и
оцененный) внушил мне мысль расстаться с этим прекрасным произведением искусства, которого недостает для украшения San Donato
Не имея возможности ни вернуть прошлого, ни требовать от вас (новой) великой страницы в истории, я хотел бы лишь воспользоваться вашим пребыванием здесь (т. е. в Риме), чтобы попросить вас об одном одолжении, которое меня весьма тронуло бы. Почти четверть века прошло с тех пор, как вы сделали с меня один набросок: как сейчас вижу себя верхом, в лесном уголку, в сопровождении борзой собаки! Вы не можете себе представить, с каким удовольствием увидел бы я этот портрет доконченным, понятно, с помощью ваших
воспоминаний. Ведь никакое чудо не в состоянии возвратить нам хотя бы лишь на четверть часа признаков молодости, бывших у нас
22 года тому назад!
Итак, скажите мне, мой милый Брюллов, согласны ли вы докончить этот набросок и дать мне мой портрет (в моем далеком прошлом), на котором я изображен в национальном костюме; последний, конечно, не изменился. Если бы вас посетило на то благое вдохновение, то я попросил бы вас удержать его на мгновение, ибо я уже делаю все необходимые приготовления к своему скорому отъезду на родину, а затем в Сибирь. Было бы нерассудительно начинать другой портрет, относящийся к эпохе, бывшей 20 лет назад.
Архив Брюлловых, стр. 153. Подлинник на французском языке.
Из письма Александра Андреевича Иванова
20 октября 1850
Къ Моллеру
«...К. П. Брюлло въ Римѣ оканчиваетъ портретъ Демидова. Онъ сильно жалуется брату, что никто о его вещахъ ничего ему не говорить. На сей разъ я тотчасъ по возвратѣ въ Римъ пошлю съ Микелемъ въ вашу студію старый манкенъ, который остался у меня, - это вѣдь, кажется, манкенъ Брюлло».
А. Н. Демидов - К. П. Брюллову. От октября 1851. Сан-Донато
Милостивый государь, Карл Павлович! Получив на днях известие, что ваше здоровье позволяет вам, наконец, возвратиться в Рим и что вы имеете намерение заняться окончанием моего портрета, спешу просить вас не оставить без исполнения этого намерения вашего: я наполнен нетерпением увидеть окончательно это произведение ваше, которое, кажется, займет такое важное место в ряду всего того, что вами сделано. По получении от вас этого портрета он останется несколько времени у меня в Сан-Донато, а потом я намерен послать его на парижскую выставку, которая скоро откроется, а потом на постоянную венскую, после чего я предложу Иордану сделать с него большую гравюру. Мне кажется, что ни с одной из ваших картин не сделано еще гравюр: есть несколько больше или меньше дур ных литографий - вот и все, а давно бы, кажется, пора было позаботиться о том, чтоб ваши вещи были у всех в руках. Я буду считать себя очень счастливым, если мой пример будет полезен и для других. Почти 20 лет тому назад в Париже была на выставке ваша «Помпея», которую вы сделали для меня во время первого вашего путешествия в Италию; мне приятно послать нынче, опять в Париж, картину нынешней вашей манеры, тоже написанную для меня опять в Италии, только 20 почти лет спустя; - эта мысль мне приятна, потому что, помня тогдашнее всеобщее единогласное суждение, я могу с особенным только наслаждением ожидать нынешнего приговора Европы, в котором я заранее уверен и который тем больше увеличивает мое нетерпение узнать картину эту оконченною.
Архив Брюлловых, стр. 154-155
Karl Brüllow (Briullov) Porträt des Grafen Anatole Nikolaievich Demidov, Prinz von San Donato 1812-1870, c. 1831
Титул князя Сан-Донато был специально введен для Анатолия Николаевича Демидова в 1840 году тосканским великим герцогом Леопольдом II с тем, чтобы богатый заводчик мог жениться на принцессе Матильде Бонапарт, племяннице Наполеона I, без ущерба для её статуса. Титул был образован от демидовской виллы Сан-Донато близ Флоренции.
Название «Анатолий Демидов верхом»
Karl Pavlovič Brjullov.
Пусть излишне восторженную характеристику Тимофеева раскритиковал в своё время В.В. Стасов, всё равно интересно прочитать, оказывается, это сибирский лес изображен на парадном портрете Демидова.
«В прежние времена наши художественные писатели любили отличаться по части глубины и красноречия и тут же по части патриотизма. Так, например, известный поэт 30-х годов, Тимофеев, признанный Сенковским за великого гения, писал, в 1835 году, в лучшем тогдашнем журнале „Библиотеке для чтения“ (статья: „Русские художники в Риме“)...» В.В. Стасов.
А мне на собаку захотелось взглянуть, ту, у которой надпись «Samoylo…» на ошейнике - нет, совсем другой пёс. Однако, такая узнаваемая композиция в общем и целом. Эти картины не должны были встретиться даже на страницах книги)
«Всадница» Портрет воспитанниц графини Ю.П. Самойловой, 1832.
Холст, масло. 291,5 x 206 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Карл Брюллов. Картины «Последний день Помпеи», «Осада Пскова» и др.