Злое, о пошлости и Федерико
Выходя сегодня с очередного испанского вечера, на котором на мою беду читали Лорку, обнаружила, что сама того не заметив искусала все губы и исцарапала все запястья. И, наверное, это даже объяснимо.
Когда я обычно сталкиваюсь с чем-либо прекрасным или просто хорошим, первое, что я делаю, - делюсь с окружающими. Захламлять ноосферу восторгом по поводу новой книги, фильма, альбома, стихотворения и так далее - это я люблю, это я умею. Усиленно кидаюсь всем все советовать и радуюсь, если понравилось, а если нет, то не судьба. Но из этого есть одно очень яркое исключение. И исключение это зовут Федерико.
По инерции я часто продолжаю знакомить людей с его творчеством. И каждый раз сделав это, я провожу ночи в холодном поту, ожидая вердикта. И все это время жилкой в мозгу бьется одна мысль: это нельзя, это личное, это только моё, вы не сможете, вы не знаете, вы не видите. И ведь не знают, и ведь не видят.
Но реакция людей, чье мнение мне важно, еще не самое страшное. Самое страшное это когда Федерико читают вслух. Сегодня я поймала себя на осознании, что я от этого ощущаю самую настоящую физическую боль. В моей жизни было буквально два-три человека, из уст которых я могла слушать стихи Федерико, не прикусывая губу, чтобы только отвлечься от этой глухой боли. Меня сгибает пополам, когда передо мной кто-нибудь в пестрой шали под чаще всего неумелое бренчание на гитаре пытается с жаром декламировать "Романс о неверной жене". Меня выворачивает, когда знающие три с половиной стихотворения Федерико начинают размахивая руками в воздухе протяжно выговаривать "И тополя уходят...". Меня трясет, когда экзальтированные дамы закатывают глаза и бормочут "Мне страшно не вернуться к чудоцветам..." Да боже мой, вы и Поэта в Нью-Йорке под канте хондо читать будете, глазом не моргнув. Знали бы вы, знали бы вы, как я удерживаю себя каждый раз, чтобы потом не высказать всего этого в лицо, чтоб неповадно было дальше трогать то, что трогать нельзя. Ограниченность. Пошлость. Глупость.
Наверное, еще пару услышанных мной романсов, и придется навсегда закрыть для себя тему испанских вечеров. Во избежание морального и физического ущерба.